В последний раз я слышала о Максе, когда Женька вернулась из Ростова и привезла мне дневник практики. Как я поняла, именно Строганов забрал их из «Горизонта», но вместо благодарности из подруги выплескивался яд. Фомушкина не рассказала, что конкретно произошло, но догадаться не трудно. Причиной был мой звонок и рассказ обо всем, что случилось. А Макс был в это замешан, был одним из зачинщиков моих бед.
Стыдно ли мне? Не очень. Все-таки это Строганов. Я сказала правду, без намерения как-то припозорить его в глазах Жени. Все остальное их выбор и их решения.
– Ого, – по-настоящему удивляюсь. – И чего он хотел?
– Соскучился, – Женька довольно качает головой. Видимо, у нее в голове играет очередная глупая песенка.
– И-и-и… – подгоняю подругу, потому что мне действительно интересно узнать причину ее такого хорошего настроения.
– И-и-и… – копирует она меня, только подогревая интерес.
Ловлю себя на мысли, что была бы совсем не против если они… Нет, не так. У меня здесь нет права голоса. Я просто была бы рада за подругу. Она зацепила Макса, а он ее. Это было очевидно. С ней он мог бы стать другим. Неверное. Возможно, у них бы все…
– И ничего! – смеется Женька. – Попрощались по-человечески.
– Что?! – хлопаю глазами, не понимая, что происходит.
Попрощались? Тогда почему она такая радостная?
– Ксю, ты же знаешь, мне не нужны привязки в виде отношений. Мне нравится все, как есть. Да и живем мы в разных городах. Я не хочу всех этих головняков и соплей. Хочу быть свободной. Делать, что вздумается и не перед кем не отчитываться. Макс, на самом деле, не так плох, но возиться с ним… Не-е-е… Это не для меня.
– То есть, ты выбрала себя?
– Ага! – сияет улыбкой и облизывает пальчики один за другим. – Мои приключения в Ростове закончились, и я ныряю в следующие.
Сколько в ней энергии. Не могу сдержать ответную улыбку. Именно так нужно быть уверенной в своих решениях и действиях. Иногда не так уж и плохо просто выбирать себя.
– Тебе не холодно? – спрашивает подруга.
– На улице плюс тридцать, не меньше, – хмурю брови, замечая, как счастливая улыбка вдруг превращается в хитрую ухмылку.
– Принести тебе куртку или одеяло?
– Да что ты несешь?!
– Кажется… Твои приключения еще не закончились, – Женька поднимается с места, заводя руки за спину.
– Фомушкина, ты сбрендила?! В мороженном была наркота?
– Зима пришла откуда не ждали, – произносит подруга, шагая назад.
Тень слева от меня заставляет задержать дыхание. Что она сказала?
– Ну, удачи, – подмигивает Женька и быстро уходит дальше по аллее.
Медленно поворачиваю голову и, встретившись с теплым карим взглядом всего на секунду, резко возвращаюсь в исходное положение.
– Предупреждаю. Если ты побежишь, я кинусь следом. Повеселим народ, – насмешливо говорит Зимин.
Сердце сжимается от звука его голоса. Как же я соскучилась. Не передать…
– Мне не пять лет, Зимин, чтобы играть с тобой в догонялки, – отвечаю спокойно. Нужно держать себя в руках.
– Да? А, по моему, мы с тобой до сих пор играем, – Димка присаживается рядом со мной на скамейку.
Мятая белая рубашка, темные брюки. Кожа на щеках чуть тронута щетиной. Видно, что он устал. Что вообще происходит? И как он оказался в Краснодаре?
– Что ты здесь делаешь? – задаю самый актуальный и волнующий меня вопрос.
– Вообще, – усмехается, пожимая плечами. – Я приехал, чтобы разорвать твое заявление о заключении брака.
Сегодня просто какой-то чудо-тупой день. Все говорят какие-то непонятные глупости.
– Какого брака?
– Да я уже понял, что никакого. Вы Моревы решили меня с ума свести. А учитывая, что там и так есть проблемы, я уже на грани. Отдуваться придется тебе.
– Дим, да что происходит? Я не…
Мир улетает в пропасть. Солнце становится черным. И так каждый раз. Каждый раз, когда он прикасается своими губами к моим. Дима теперь сидит непозволительно близко. Одна его рука обхватывает талию, а вторая зарывается в волосы на затылке.
Доза наркотика, способная и убить и оживить. Лучшее, что было со мной за последние две недели. Дима немного отстраняется, продолжая гладить мою шею. Открываю глаза, но не могу взглянуть ему в лицо. Вместо этого просто рассматриваю белый воротник рубашки.
– Я не знаю, как правильно нужно любить кого-то, но знаю, как любить тебя. Потому что это самая естественная вещь на свете. Только тебя, Ксю. И тебе даже не нужно ничего отвечать. Все твои чувства уже внутри меня. Они мои. Я вижу их в твоем взгляде, в касаниях и дыхании, – говорит Дима тихо, только для меня.
Он приподнимает мой подбородок, все-таки заставляя посмотреть ему в глаза. Карие. Теплые. Родные. Мои любимые…
– Знаю, что идиот. Знаю, что со мной может быть тяжело, потому что я иногда не могу думать, как нормальный человек, но с тобой… Если ты будешь рядом, то я сделаю все, чтобы сделать тебя счастливой, – Дима улыбаясь касается указательным пальцем моего носа. – Не плачь, малышка. Если ты не хочешь быть со мной, ничего страшного. Я останусь рядом в качестве друга, приятеля… Как ты сама решишь.
– Ты любишь меня? – слезы все же катятся по щекам. – Как кого? Младшую сестренку? Друга? Приятеля?
Дима смеется, показывая ряд белых зубов. Весело ему? Вот же…
– Зимин! – рычу, ударяя кулаком в его бетонный живот, и жалобно всхлипываю. Нужно перестать так делать.
Димка хватает мою руку и подносит к губам, чтобы нежными поцелуями забрать боль. А потом резко притягивает к себе и снова целует в губы, на этот раз так страстно, что начинает кружиться голова, а тело обмякает в его руках. Сердце в огне. Льда больше нет.
Останавливаемся только тогда, когда кто-то начинает призывно свистеть. Останавливаемся, но не отпускаем друг друга. Мои ноги лежат у Димы на коленях, он обнимает меня за талию, а я его за плечи. Прилипли, словно кто-то вылил на нас клей «Момент».
– Так целуют младших сестер или друзей? М? – насмешливо спрашивает Дима.
– Кто тебя знает, Зимин? Ты «дружил» с шестью девушками и, думаю, не только целовал их.
– Ксю… – опускает взгляд, теряя всю беззаботную веселость.
Черт! Я не хотела… Беру его лицо в ладони и сама тянусь ближе.
– Я люблю тебя, Зимин. Очень люблю, – коротко касаюсь поцелуем его губ, тронутых нежной улыбкой. – Сколько себя помню, это чувство было со мной. Но…
Димка напрягается, а я аккуратно высвобождаюсь из его объятий и отодвигаюсь.
– Нам нужно многое обсудить. Просто это не будет…
– Знаю, – серьезным тоном произносит Дима. – У меня было достаточно времени, чтобы все обдумать и составить план.
– Какой еще план?
– Ну… На будущее. Что нужно сделать и к чему прийти.
Зимин, говорящий о своем будущем. О нашем будущем. Ого! Может, его инопланетяне подменили? Что происходит?
– И сколько же ты думал? Две недели?
– Три часа. Пока ехал сюда, – широко улыбается.
Счастьем светятся его глаза. Уверена, мои сейчас такие же безумные и радостные.
– И-и-и? Каков план?
Зимин хитро прищуривает глаза и наклоняет голову вбок. Что же он такого придумал?
Полтора месяца спустя
– Нет, это уже слишком! – возмущается Женька, толкая парадную дверь. – Сколько уже прошло? Целая вечность! Чего ты ждешь?
Выходим с подругой из универа. Солнышко нещадно печет голову. Сентябрь в Краснодаре все равно что август. Пары окончены, и теперь можно немного пожить для себя.
– Жень, не трави душу. Он просил дать время. Я готова ждать.
– Господи! А я не готова еще пару месяцев терпеть твои печальные охи-вздохи. Серьезно. Почему вам созваниваться-то нельзя?
– Это часть терапии, – вздыхая, произношу я.
– Вот! Ты снова это сделала! – восклицает Женька.
Черт! Сама бешусь из-за этого подвешенного состояния, но… Что я могу сделать? Я хочу, чтобы Димке стало лучше. Чтобы он смог решить свои проблемы. Он же делает это и ради меня тоже. Нашел психолога и решил пройти курс реабилитации. Кто ж знал, что он будет предполагать полный отказ от общения со мной?
Доктор сказал, что это необходимо. Что сначала Диме нужно разобраться в себе и для этого необходимо исключить все отвлекающие факторы. И я главный из них. Правда, мне немного страшно. Вдруг Дима решит совсем исключить меня из своей жизни.
– Сколько еще по времени его будут лечить? – заводит снова свою шарманку Женька. – Такими темпами потом и тебе понадобиться психиатр.
– Он не болен! – грозно выпаливаю.
– Ладно-ладно, – Фомушкина немного остывает. – Прости… Я немного увлеклась. Просто я волнуюсь за тебя.
– Знаю. Я в норме, – лгу, не моргнув и глазом.
Я не в норме. Я скучаю. Безумно. Меня бесит, что мы не разговаривали уже около месяца. Я ведь хотела больше не оставлять его одного. Не позволять чувствовать себя одиноким и брошенным. Он и так слишком долго пытался справится со всем самостоятельно, но… Что я могу понимать? Я ведь не психолог.
Если честно, после того, как мы с Димой целый день провели вместе, когда он приехал расторгать мою уже на тот момент расторгнутую помолвку, я решила, что у нас уже все хорошо. Настю, кстати, я потом долго благодарила за «волшебный пендель». Было сразу понятно, кто именно все так устроил.
И тогда же я думала, что мы с Димой все выяснили и пришли к общему знаменателю. Мы любим друг друга и хотим быть вместе. Что еще надо? Но Зимин захотел сделать все по-своему. Правильно. Только для кого это правильно? Непонятно.
Ложь. Часть меня понимает, что он действительно прав. Она же восхищается его смелостью и силой. Он наконец-то взял свою судьбу за рога и решил ее усмирить. Просто другая моя часть слишком сильно тоскует и скучает, даже по его утреннему состоянию зомби.
– Ксения! – доносится крик со стороны универа.
Оборачиваюсь и вижу, как к нам бежит Ден, что-то сжимая в руке.
– Ты забыла пенал, – протягивает мягкого зайчика, в котором я храню ручки.
– Ой. Спасибо, – стараюсь улыбнуться, но неловкость между нами до сих пор чувствуется слишком отчетливо.