Михаил ШургинЗима в Бежице
Коська — обыкновенный мальчик, ученик пятого класса сельской школы — узнаёт, что в округе бродит матёрый волк.
Что делать?
Коська рассказывает об этом отцу, но отец срочно уезжает в командировку. И случилось так: мальчик один на один встретился с волком.
В этой схватке одиннадцатилетний Коська понял: совершить смелый поступок не так легко, как может показаться на первый взгляд.
1. ПОРОША
Мать ещё затемно затопила печь. Гремела посудой и мурлыкала какую-то песенку. На столе тоненько посвистывал самовар, красные угольки выглядывали из-под его решётки. Из кухонного чулана пахло горячими лепёшками.
Коська всунул босые ноги в валенки, накинул на плечи пальто и побежал взглянуть на выпавший ночью снег. В сенях он столкнулся с отцом, пришедшим домой завтракать.
— Хороша погодка — самая охотничья пороша!. — На отцовой шапке, в его светлых, овсяных усах блестели снежинки.
Потирая озябшие руки, он подмигнул Коське.
Коська выскочил на крыльцо. Вся деревня была скрыта под пышным, как пена, снегом. Он всё ещё продолжал падать, но уже не хлопьями, как с вечера, а сухими мелкими крупинками.
На грудь Коське кинулся холодными лапами чёрный крупный пёс. Верный радостно повизгивал, — видно, и ему по душе была пороша. Поглаживая мокрую спину собаки, мальчик оглядывался по сторонам. Было тихо. Так необыкновенно тихо, как бывает на сельской улице в первое утро зимы.
«Самое бы время теперь русаков тропить!» — деловито подумал Коська.
Наскоро позавтракав, он надел лыжи и пошёл к реке. Лыжи прорезали рыхлый снег до самой земли и, несмотря на обильную смазку, не скользили. Пальто сразу же пришлось расстегнуть, белую шапку-ушанку заломить на самый затылок, — жарко!..
«Скоро начнутся морозы, запуржит, завьюжи-ит… Ух, хорошо-то будет! — радостно думал Коська. — Вот тогда мы и погоняем с Валеркой на лыжах. Досыта!..»
Шёл Коська берегом извилистой, сварливо журчавшей речки Каменки. По одну сторону от неё разбегалось поле, сливаясь вдали с мглистым, молочно-белым небом, по другую — косматился белый лес. У нарядных ёлочек, у рыжих стогов, у кустиков пригорюнившегося бурьяна — повсюду пестрели следы зверьков и птиц.
Коська зорко присматривался к этим следам.
Недаром его отец, Семён Андреевич Ребров, был заядлым охотником, недаром он и своему сыну обещал купить одностволку. Коська умел безошибочно определить, чем занимались лесные и полевые жители прошлой ночью.
«Так и есть! Зайчишка ночью наведывался в капустники. Ходи, ходи, приятель! До кочнов всё равно не доберёшься — они в хранилище, — а папке моему будет сказано!.»
Ворона ковырялась в снегу.
«Ишь растрёпа! Никак полевую мышь поймала?»
Шёл Коська и посвистывал, поглядывал вокруг. Хоть и плохо скользили лыжи, да зато на душе было хорошо.
И вдруг он остановился как вкопанный. Его путь пересекла цепочка крупных, глубоко отпечатанных следов. «У волка, сынок, лапа в комке. И никогда волчище не царапнет снежного покрова — аккуратно ходит, разбойник!» Эти слова, сказанные когда-то отцом, прозвучали в Коськиных ушах так явственно, точно отец стоял за спиной. У мальчугана испуганно нырнуло сердце.
Следы широкой петлёй огибали дерево. Кое-где зверь останавливался и, наверное, настораживал острые уши, ловил голодными ноздрями запахи скотных дворов. В одном месте, видимо чем-то напуганный, волк замахал к лесу и потом долго лежал на меже: снег подтаял под его брюхом…
Коське живо вспомнился день, когда из города приезжали охотники. Они перебили волчий выводок на Горелом болоте. Мальчишки потом бегали смотреть на мёртвых зверей, и все на селе жалели, что матёрому вожаку удалось прорваться сквозь кольцо красных флажков и уйти от облавы.
Чем дальше шёл мальчуган по следу, тем яснее понимал: отец напрасно, числил матёрого в «без вести пропавших» — волчище оставался в здешних местах. На правой передней лапе у него не хватает среднего пальца, оторванного капканом.
«Тот самый! Лопни мои глаза — тот самый!» — твердил про себя Коська. Обеспокоенно шмыгая покрасневшим на ветру носом, он повернул лыжи к деревне. Нужно было немедленно предупредить отца.
Снимая лыжи у крыльца, Коська слышал, как мать распевала в избе: «Хороша я, хороша, да бедно одета-а!»
— Где папка? — спросил он, с треском распахнув дверь.
Мать с удивлением оглянулась:
— Ты где это болтался столько времени? Про школу небось и забыл?
— Папка где?
— В Степаново уехал. На весь день… Валерка целый час тебя дожидается, сейчас же марш в школу!
Валерка действительно смирно сидел у печки. Сумку с учебниками и свою лохматую шапку он держал на коленях и с удивлением смотрел на взъерошенного, потного Коську.
— Г-где п-пропадал, Коська?
Валерку, когда он был маленьким, напугал соседский гусак, с тех пор он чуточку заикался.
Коська махнул рукой, схватил портфель. Они вышли на улицу и побежали в школу. Следом за ними кинулся лохматый рыжий пёсик — Валеркин Шарик. Он всегда провожал хозяина в школу.
2. КТО УБЬЁТ ВОЛКА?
Угораздило же отца уехать в Степаново, да ещё на целый день, жди его!.. А тут ещё Валерка пристаёт с вопросами!
Валерка Лукин у Коськи — коренной дружок. Прошлым летом Коська на своём горбу притащил его из лесу: Валерка вывихнул ногу, прыгая через канаву. Ну и тяжёлый же он был! Но всё-таки Коська не бросил товарища в лесу, а принёс домой.
На переменке Валерка объявил:
— Ребята! К-коська чуть волка не поймал!.. — и, захлёбываясь от восторга, стал рассказывать: Коська гнался за волком, чтобы сунуть ему в пасть палку и скрутить ноги. Но верёвки под рукой не оказалось, только благодаря этому и удалось скрыться серому разбойнику!
Девочки завизжали, слушая Валеркин рассказ. Даже в серых глазах Кати, дочери колхозного агронома, мелькнули пугливые искорки.
Зато хитрый Шурка Жуков — Жучонок — ни капельки не испугался.
— Враньё! Голову даю на отсечение, Коська даже и не видел волка!
— Ясно, не видел! — содрогнувшись от ужаса, поддержал Шурку трусоватый Петька Грачев. Чтобы меньше бояться, Петька всегда старался не верить тому, кто рассказывал о чём-либо страшном.
Веснушчатый Шурка смотрел дерзко:
— Неужто вы не знаете Коську с Валеркой? Это же два Жюль Верна!
— Кто-о? Я, по-твоему, вру?
— Ко-оська! Не смей! — Катя Лопухова встала между надувшимися ребятами.
— Ишь какой орёл с петушиным хвостом выискался! — смеялся Шурка.
Коська оттолкнул Катю. Девочки закричали:
— Елизавета Михайловна, Коська опять дерётся!
В класс входила воспитательница.
— И-и не думал он драться! — сердито крикнул Валерка. — С-сама Катька пристала!
Пришлось Коське в присутствии учительницы рассказать о волчьих следах. Рассказал он чистую правду. И, как ни странно, не украшенный вымыслом рассказ подействовал на ребят удручающе. Девочки испугались уже по-настоящему. Они хором заявили, что не пойдут домой без мальчишек. Мальчишки поспешно выразили желание идти домой вместе с девочками.
Коське показалось, что и Елизавета Михайловна тоже испугалась. Всякий ведь знает: волки ужасно любят нападать именно на учительниц. Сколько про это рассказывают разных историй!
— В одном нашем колхозе, ребята, живут пять хороших охотников, — учительница посмотрела на совсем уж было скисшего Петьку Грачева и подбодрила его улыбкой. — Да ещё Серафим Николаевич в придачу к ним… Так что нам бояться нечего!
Муж Елизаветы Михайловны, Серафим Николаевич, недавно обзавёлся двустволкой и высоченными болотными сапогами. Но, даже идя на охоту, он не снимал роговых очков, и ребята не очень-то поверили, что он сможет убить матёрого вожака. Но вслух этого никто не сказал.
Коська ревниво нахмурился.
— Мой папка застрелит волка! — гордо, на весь класс заявил он.
Во время урока Коська получил записку, ребята передавали её из рук в руки под партами: «Ну и бегать здоров Коська Ребров!» — прочёл Коська и покраснел от злости. Нарисованная ниже картинка изображала мальчишку, который растерял не только лыжи и шапку, но даже штаны, убегая от какой-то плюгавой, маленькой собачонки!
Написать и нарисовать такое про Коську мог только Шурка. Коська показал ему кулак.
— Когда-нибудь я сверну тебе шею, Жучонок! — пообещал он.
Шурка хихикнул. А Валерка шепнул:
— Не связывайся, К-коська… Н-ну его к лешему!..
3. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ МЕТЕЛЬНЫМ ВЕЧЕРОМ
Отец внимательно выслушал Коську, сам сходил к реке и… скоро забыл про волка: у него и других дел было по горло — отец работал заместителем председателя колхоза.
Прошла неделя. Зима уже по-настоящему навалилась на поле, на юркую своенравную Каменку. В один метельный вечер в клубе состоялось отчетно-выборное собрание. Отец с Верным ушли из дому в сумерках. Коська с матерью остались в избе вдвоём.
Коська, конечно, ни за что не усидел бы дома в такой вечер, не схвати он днём двойки по географии. Двойка испортила ему отношения с матерью и лишила прежней свободы.
И вот Коська сидел один перед топившейся печкой; на коленях держал раскрытый учебник, но не читал его. Упершись локтями в колени и положив острый подбородок на ладони, он задумчиво смотрел в красный зев печки. Изредка шевелил кочергой угли. Все думки его, разумеется, были в клубе. Он ясно видел за столом с красной скатертью членов правления. Зал ломился от народа. Проходы между скамейками забиты ребятишками, эти сидят прямо на полу.
Отчётные доклады заслушаны, и теперь началось самое интересное, из-за чего и стоило пойти в клуб, — прения.
Мальчишки свистят, пищат, машут лохматыми шапками, когда выступает неугодивший им оратор. Председатель сердито стучит пробкой по графину, грозит вытурить мальчишек из клуба… Представив себе всё это, Коська грустно вздохнул.