— Конечно, давай в 12:00 в ресторане "Зуль", — сказал Кай и отключился.
В ресторане в это время было тихо. Кай любил такие места, где можно было спокойно посидеть, размышляя о жизни.
Валерий Иванович подошел к столу и шумно уселся:
— Привет! — протянул он руку Каю.
— Здорово, — ответив сильным рукопожатием, улыбнулся Кай.
— Слушай, Кай, я сразу к делу. Времени в обрез. Короче так: есть у меня лучшие студенты факультета иностранных языков. Как и всегда, я прошу тебя взять их на практику в свою компанию, — ректор шумно выдохнул, словно собираясь с мыслями.
— Валера?! — перебил его Кай, — и ради этого мы здесь встречаемся? Ты забыл, что уже года три как между университетом и нами заключен договор о прохождении практики? Мне нравится забирать у тебя лучших, отсматривать себе кадры, половину твоих студентов у меня на руководящих постах, что изменилось в этот раз?
— Изменилось, — вздохнул Валерий Иванович, — у меня к тебе личная просьба. Дело в том, что на этом факультете учится дочь главы нефтяной корпорации, страшно испорченная девчонка, оторва еще та, но она правда лучшая! И я прошу тебя лично, ЛИЧНО, взять над ней шефство и сделать ее своим помощником.
— Нет, — резко ответил Кай, откидываясь на спинку удобного дивана, — ты знаешь, что в моей команде нет женщин. Они глупы, влюбчивы и мечтают о детях.
— Кай, прошу тебя, всего на месяц, — надавил ректор, — она умна, ты не заинтересуешь ее как спонсор, у Саши денег от папы, наверное, даже больше, чем у тебя, ты не заинтересуешь ее как мужчина, у нее есть жених, футболист и, насколько я помню, через два месяца свадьба. Ты не в ее вкусе, правда. Кай, кроме тебя некому. Ей нужен строгий руководитель, способный направить ее разрушительную энергию в мирное русло. Да и ее отец готов встретиться с тобой, ты же давно хотел вложить деньги во что-нибудь стоящее.
Кай задумался:
— Ну, если она влюблена, знает языки, да еще и со сложным характером. Ладно, — принял решение Кай, — только мне нужна встреча с ее отцом, и я оставляю за собой право перевести ее в любой отдел моей компании.
— Спасибо, — вытерев вспотевший лоб, сказал ректор, — завтра практиканты будут у тебя. И……Кай……не верь ей, — быстро проговорил ректор, вскочил со стула и практически выбежал из залы, словно боясь, что Кай передумает.
Глава 3
Кай редко встречался с практикантами, да и вообще, если быть честным, не встречался никогда! Эта просьба ректора не только озадачила его, но и добавила проблем. Пришлось впихнуть в свой запутанный график еще и встречу с дочкой магната, дабы уважить папу и найти повод, о чем поговорить. Все-таки отцы помешаны на своих детях, тем более девочках. Кай посмотрел на часы? Опаздывает уже пять минут, этих женщин не переделать ни в этом мире, ни в любом другом.
В дверь робко постучали, тут же секретарь предупредил Кая, что пришла практикантка, и Кай оторвался от бумаг:
— Войдите, — разрешил он.
В дверь просунулась скромная серая мышка в огромных очках и диким пучком на голове. Кай с интересом взглянул на нее. Вчерашнее поведение ректора заинтриговало его. "Ну если это оторва, которая запугала весь университет, то я точно Принц", — мысленно разочаровался Кай, с недоумением разглядывая нечто стоящее перед ним с опущенной головой.
Девушка была худенькая, маленького роста, в короткой ученической юбочке и балетках без каблуков. Стояла и переминалась с ноги на ногу, явно не зная, что сказать куда деть руки и глядя куда угодно, но явно не на своего руководителя.
Кай молчал минут пять, делая вид, что сильно занят, исподтишка изучая девушку, потом набрал номер секретаря:
— Кого ты мне прислал? — резко сказал он. — Эту мышь в отдел анализа и статистки к Герману, мою практикантку зовут Александра Волкова. — И для запоминания еще раз повторил, — Александра Волкова. Запомнил? Когда она придет, пригласишь ее в мой кабинет.
Секретарь закашлялся:
— Кай Генрихович, это и есть Александра Волкова, которая пришла на практику к Вам.
Кай замолчал, еще раз неверяще посмотрел на девушку, которая тихо кивнула, подтверждая всю правильность слов секретаря, и снова опустила взгляд на свои балетки.
— Александра?! Волкова?! — спросил он ее. Кай даже привстал, чтоб получше рассмотреть пугало. Как же не справедлива природа, у папочки денег куры не клюют, а тут такая дочь!
— Здравствуйте, Кай Гедр…, Кай Гебр… — девушка смутилась и замолчала.
Потом видимо собралась с духом и выговорила:
— Это… да… я…, Саша меня зовут.
Она сняла очки и начала протирать их краем своей короткой юбки, еще больше оголяя худенькие ножки.
Я еле сдерживалась, чтобы не заржать в голос. Стоять в кабинете великого и всемогущего в образе скромницы, и страшилы. ЫЫЫЫЫЫЫ. Круто! Весело! О, Боже, его лицо — прекрасно: эти недоумевающие глаза, это брезгливое выражение, у него явно богатая мимика, а говорят, что он спокоен как удав. Интересно, что такого наговорил ему ректор, что Босс стоит и не верит своим глазам. ОООООО! Видел бы он свое лицо!!!! Пять минут стресса для Босса! Все сейчас умру от смеха прямо тут! Такое мужественное, такое изумленное лицо. Остановись мгновенье, ты — прекрасно! Я хрюкнула, глаза наполнились слезами, от еле сдерживаемого смеха…
Кай, увидев трясущий подбородок и глаза полные слез, взбесился. Единственное, что всегда выводило его из себя — это женские слезы. Ни жалости, ни желания прижать к своей груди и утешить бедное существо, он никогда не испытывал, только неконтролируемую ярость:
— Вон! — тихо сказал он. — Когда приведете себя в порядок, сможете зайти. Завтра чтобы никаких гольф, никаких коротких юбок и НИКАКИХ СЛЕЗ! Что-то пойдет не так, сразу пойдете работать к папе. Все понятно? — уже гаркнул он.
Он увидел, как всхлипнув, девушка быстро кивнула головой и выбежала за дверь.
Кай схватился за трубку:
— Какого? Валера! Ты слышишь, я спрашиваю какого? Кого ты мне прислал? Что за детский сад!? Ненавижу детей!
В трубку раздался испуганный, внезапно севший голос ректора:
— Ты — обещал попробовать, Кай. Кай! Ты слышишь? Не верь ей, не верь своим глазам! Будь очень осторожен! — А потом шепотом добавил так, что Кай вздрогнул. — Она — чудовище!
И отключился. Кай так и не понял, что может быть чудовищного в маленькой забитой девочке, но дал себе слово еще раз повнимательнее присмотреться.
А в это время чудовище сидело на подоконнике в туалете, курила, весело болтала ногами в белых гольфах и громко ржала в трубку:
— Ааааа, Натали, ты представляешь, все прошло даже лучше, чем я предполагала. О, Боже, — простонала она, — видела бы ты его лицо. Ой, я не могу! Столько изумление и недоверия. Ахахахаха, он решил, что я от страха рыдаю, а говорили, что вывести этого ледышку из себя невозможно, да мне хватило пяти минут, чтобы он орал и топал ногами. И да, спор я выиграла, мой первый рабочий день продлился ровно семь минут сорок секунд, даже в запасе время осталось. Так что с вас причитается, дорогая! Нет, гулять не пойду! Я сегодня пою в ресторане! Да, опять! Мне нравится! Папа меня не убьет, потому что не узнает! При чем тут мой жених? Что хочу, то и творю!
Алекс соскочила с подоконника, подтянула гольфы с веселыми белыми пушистыми шариками, снова рассмеялась:
- Какая замечательная у меня будет практика! Прямо-таки чудесная! — расцвела она и выбежала под жаркое солнце.
Глава 4
Этим же вечером, Алекс сидела на кухне популярного ресторана и пила кофе, ожидая своего выхода. Петь она любила еще с детства, как и танцевать, но петь — больше! Папа настаивал на консерватории, но быть оперной дивой почему-то не хотелось, а вот петь баллады, пусть и в ресторане, ей нравилось. У нее давно уже были свои поклонники, которые приходили сюда, чтобы просто послушать, а где-то и подпеть.
Выступления Алекс начинались где-то после часа ночи, когда все уже наелись, натанцевались, наговорились и желали теперь просто отдохнут и вспомнить о прекрасном.
Алекс тряхнула распущенными рыжими волосами, зеленые глаза загорелись в предвкушении. Теперь перед нами предстала не маленькая худенькая девочка в больших тяжелых очках. А вполне зрелая духом и телом девица, с шикарными вьющимися волосами до пояса, ярко-зелеными изумрудными глазами, редкого оттенка. Особый изумрудный оттенок глаз ей достался от мамы, и Алекс прекрасно знала, как он завораживает, стоило кому-то посмотреть ей прямо в глаза. Видимо, чтобы подчеркнуть цвет глаз, и оттенить волосы она выбрала светлый сарафан цвета чайной розы, который перехватывался под грудью серебряным пояском. Сарафан мягкими складками струился в пол, создавая ощущения, что девушка парит в воздухе.
Алекс взял гитару, и вышла на сцену. Сегодня ей хотелось спеть песню Цыгановой В., зазвучали первые аккорды музыки, и взгляд ее зеленых глаз встретился с темно-синим взглядом мужчины, сидящим недалеко от сцены. «Это же мой Босс! — чему-то обрадовалась девушка. — Красивые глаза! Сегодня буду петь только для него» — решила девушка, и уже не разрыва взгляда запела:
Долгие века, ищем мы любовь по свету,
А за нами пыль, да воронье.
В небе облака, на кресте рука,
Впереди любовь и кровь.
В самый трудный час, только вера греет нас,
И спасает вновь любовь.
Любовь и смерть, добро и зло,
Что свято, что грешно,
Познать нам суждено.
Любовь и смерть, добро и зло,
А выбрать нам дано одно!
Эта песня ассоциировалась у нее с одним из самых запоминающихся цветных снов, которые начались в подростковом возрасте и продолжались до сих пор. Сны были настолько реальны, что когда она просыпалась, то долго пыталась прийти в себя и сообразить, где находится.
Алекс пела и вспоминала странный сон, который был наполнен цветом и запахами. Он создавал ощущение реальности происходящего и еще навевал грусть.