— Там два этажа, у всех домов планировка одинаковая, хвала трехмерной экскурсии на их сайте, — сообщил Гарик. — Спальни расположены сверху. Снизу — кухня, гостиная с камином, столовая. Они могут спать где угодно, но предположим все-таки, что на втором этаже. А вот куролесили они наверняка на первом. Мы проберемся туда, осмотримся и свалим. Если очень повезет.
— Мы втроем?
— Вдвоем — Матвей и я. Втроем мы подойдем только к забору.
Гарик и правда не видел смысла лезть туда всем троим. Он бы попытался справиться даже без Матвея, однако в последний момент решил не рисковать. Если эти молодчики проснутся и застукают его там, они полицию вызывать не будут, разберутся сами. И вот тут как раз необходим Матвей, который драться умеет и сделает так, что они выберутся из коттеджа при любом раскладе.
Для Таисы тоже нашлась роль: девушке предстояло наблюдать за домом издалека и предупредить своих спутников, если хотя бы в одном из окон мелькнет свет. Сама Таиса считала это пренебрежением… И напрасно. Гарику было бы спокойней оставить ее в Змеегорье, а не бросать одну в лесу, где женщин убивают. Но кто-то действительно должен был следить за окнами, выбора не оставалось.
Они отправились к Охотничьей Усадьбе в час ночи — зная, что немало времени уйдет на дорогу. Воспользовались объездным путем, чтобы их автомобиль даже близко не видели к нужному повороту, оставили машину на расчищенной площадке и больше сорока минут шли через лес, подсвечивая себе путь фонарями.
Гарик всерьез беспокоился за их спутницу. Сам-то он легко мог вынести такое, за Матвея тем более переживать не приходилось — тот еще лось. Однако Таиса выглядела такой хрупкой и на нее в последнее время так много свалилось… Он понятия не имел, что будет делать, если она сейчас не справится и потребует вернуться.
Но Таиса молчала, да и страдающей она не выглядела. Болтать она не собиралась, но было бы странно, если бы она в таких обстоятельствах чирикала бодрой птичкой. Девушка двигалась вперед с той же скоростью, что и ее спутники, она о чем-то задумалась и даже не смотрела по сторонам.
Когда они добрались до пологих холмов, расположенных неподалеку от Охотничьей Усадьбы, Таисе пришлось остановиться. Это было лучшее место — достаточно отдаленное, чтобы остаться незамеченной, достаточно высокое, чтобы видеть окна нужного коттеджа. Со всех сторон девушку закрывал молодой ельник, он сдерживал ветер, и тут было даже чуть теплее, чем в низине.
И все равно Гарику было неспокойно — он даже не ожидал, что эта часть плана окажется самой тяжелой. А следовало бы. Все они прекрасно понимали, что, если на Таису нападут здесь, они не успеют вовремя прийти на помощь. Да и не найдут ее в темном лесу, который ночью казался бесконечным.
Но сама Таиса не выглядела обеспокоенной этим — или умело делала вид, что не беспокоится. Она не попыталась заболтать их, задерживая возле себя, она просто кивнула, позволяя идти дальше. Гарик то и дело оборачивался, стараясь разглядеть на фоне снега одинокую фигурку, но ее нигде не было видно.
Его усилия завершились с сообщением Таисы, полученным через рацию:
— Прекрати, шею свернешь. Кстати, прибор ночного видения работает. И рация. И я работаю, а ты фигней страдаешь.
— А потом женщины жалуются, что в мире не осталось рыцарей! — возмутился Гарик.
— Ну так и веди себя, как рыцарь, а не крути башкой, как его конь.
— Однажды ты пожалеешь, что не послушал моего совета и не проголосовал за то, чтобы ее не отправляли с нами, — заметил Матвей.
— Как будто у Форсова хоть раз срабатывало голосование…
В Охотничьей Усадьбе некоторые окна еще горели, но совсем мало. Никаких обходов охраны здесь даже предусмотрено не было. Хозяевам лесного курорта и в голову не могло прийти, что кто-то полезет к домам, полным нетрезвых вооруженных людей. Ну а главное, темнота поселилась в нужном им коттедже.
Они проникли на территорию Усадьбы через калитку, одну из тех, которые обычно выпускали охотников в лес. Замок тут был примитивный, Гарик потратил на него больше минуты лишь потому, что на морозе металл заледенел, да и пальцы в перчатках успели замерзнуть.
Пробраться в коттедж было так же просто, дверь на застекленную террасу можно было чуть ли не спичкой открыть. Гарик невольно подумал, что тут и маньяк бы справился: просто разбил стекло и проник внутрь. Это, конечно, заметили бы, вызвали полицию, но тех, кого он успел зарубить топором, такой исход вряд ли утешил бы.
Внутри коттедж выглядел так, как и полагалось выглядеть жилищу четырех юных избалованных холостяков: повсюду мусор, небрежно брошенные объедки, какие-то пятна… Это было любопытно: получается, они или не пускали сюда горничных, или делали это очень редко.
Бардак пока стал самым шокирующим открытием. В захламленной гостиной Гарик и Матвей не обнаружили ни зловещих луж крови, ни тем более мертвых тел. Правда, в воздухе завис стойкий запах чистящих средств и какой-то гнили. Но одного этого было недостаточно ни для обвинений, ни для выводов.
Прежде чем заниматься проверкой первого этажа, Гарик собирался сходить наверх и поискать компьютеры и телефоны, но тут вновь ожила рация.
— Ребята, сейчас нужно сидеть очень тихо, — прошептала Таиса. — Как мышки! Наверху свет.
Гарик даже отвечать не стал. Он замер на месте, не пытаясь спрятаться. Дергаться сейчас было глупо: движением он бы выдал себя быстрее, а толкового укрытия здесь все равно не было. Матвей, похоже, тоже так считал, потому что и он выжидал.
Предупреждение Таисы оказалось своевременным: наверху зазвучали шаги. Они были неспешными и одинокими, значит, это не реакция на вторжение. Кто-то прошелся по коридору, ненадолго шаги затихли, после затянувшейся паузы послышался звук смыва. Шаги возобновились — по тому же маршруту, только в обратную сторону.
Через несколько минут снова заговорила Таиса:
— Все, погас свет, удачи вам!
Гарик зачем-то кивнул, хотя понимал, что она его не видит. Ему сейчас было не до таких мелочей, он быстро подгонял план под ситуацию. Понятно, что наверх соваться уже нельзя. Тот, кто только что бродил там, не успеет крепко заснуть, даже если не совсем трезв. Им нужно было быстренько все тут проверить и валить…
Или не только.
— Найди роутер, — велел он своему спутнику. — Это такое устройство…
— Я выгляжу как человек, который не знает, что такое роутер? — перебил его Матвей.
— Конечно, ты же сегодня очки не надел! Вот был бы в очках — я бы сразу понял, что ты грамотный.
— А если по делу?
— Найдешь роутер — подсоедини к нему вот это. — Гарик протянул ему небольшой прибор. — Там по проводу понятно будет, куда. Сейчас от этого ничего не будет, но в идеале эта приятная мелочь даст мне возможность добраться до их девайсов.
Гарик не стал добавлять, что для каждой попытки ему придется приезжать сюда — а значит, много часов торчать в зимнем лесу, сейчас было не до того.
Пока Матвей был занят поиском роутера, Гарик провел контрольный осмотр комнаты. В гостиной в бледном свете ультрафиолета предсказуемо обнаружились следы спермы и прочих телесных жидкостей, но не так много, как можно было ожидать, и гордиться четырем молодчикам было явно нечем.
Ну а потом настал черед люминола, который должен был сделать заметной кровь, если таковая здесь вообще была. Пока Гарик наносил на все доступные поверхности спрей, вернулся Матвей и отчитался:
— Подсоединил. Я бы сказал, что твоя игрушка заметна, но в этом бардаке незаметным останется даже комодский варан.
— Тем лучше для нас. Давай посмотрим, ронял ли тут кто кровавую соплю, и отчалим.
Покончив с подготовкой, он снова включил ультрафиолетовый фонарик. Гарик ожидал, что если кровь тут и будет, то немного, в предсказуемых местах — рядом с пятнами спермы. Но к тому, что они увидели, ни один из них не был по-настоящему готов.
Сияние вспыхнуло повсюду. Бледно-голубое, почти белое, оно казалось нереальным — призраки, слетевшиеся к живым… На полу просматривались лужи и следы волочения, на стенах вились сетями длинные тонкие потеки, и даже до далекого потолка, на который Гарик распылил люминол скорее ради шутки, просматривались пятна мелких брызг.
Здесь, в этой мирной на первый взгляд гостиной, не так давно происходило нечто такое, после чего все вокруг осталось залитым кровью…
Глава 10
Хотелось весны. Николай Форсов счел бы это желание старческим, если бы оно не появлялось у него каждую зиму с ранней юности. Этот цикл оставался неизменным: Николай радовался обновлению, которое приносил с собой первый снег, однако под конец сезона безумно уставал от черно-белого однообразия.
В этом же году зима и вовсе напоминала ему бесконечную ловушку. Он прекрасно знал, что не поехал со своими учениками из-за болезни, и это был правильный поступок. Но в последние дни Николай чувствовал себя намного лучше — почти как раньше… И в такие моменты ему хотелось сорваться, все-таки отправиться туда, потому что в лесу возле Змеегорья творилось слишком много странного.
Но — нельзя. Ему почему-то нравилось думать, что летом было бы можно и во всем виновата зима.
Теперь ему только и оставалось, что сеансы по видеосвязи. Любопытно было наблюдать, как в такие моменты все трое собирались вместе, Форсов ожидал, что общаться с ним они будут по одному. Однако он не тешил себя надеждами на то, что они стали одной командой. Они не дети, которые быстро ссорятся и быстро мирятся. Но уже то, что они сумели преодолеть личные амбиции и поняли, что сейчас лучше не разделяться, внушало уважение.
— Я связывался со знакомыми в полиции, — сказал Николай. — Вас никто ни в чем не подозревает.
— Это как раз было предсказуемо, — кивнул Матвей. — Нам ничего невозможно приписать даже при самой большой твердолобости. Время смерти уже установлено, у нас у всех есть алиби. Что по Серенко?
— У него толкового алиби как раз нет: живет один, большую часть времени шатается по лесам. Поэтому за него и ухватились… пускай. Реальных улик против него нет, его освобождение — вопрос времени.