— Господа офицеры! — провозгласил он, изящно поднимая бокал. — Мы здесь собрались не просто так, а по случаю нашего, без преувеличения, выдающегося успеха. Отныне мы — офицеры Его Императорского Величества, полноправные сотрудники Спецкорпуса, и нам положено отмечать это с соответствующим размахом!
За столами раздались одобрительные возгласы и аплодисменты.
— Но это еще не все! — продолжил Феликс, хитро прищурившись. — Сегодня для нас выступит совершенно особенный гость, который сделает этот вечер по-настоящему незабываемым! Радуйтесь, пейте, не забывайте закусывать, танцуйте и помните, что сегодня можно ни в чем себе не отказывать!
Он спрыгнул со сцены и грациозно направился к нашему столу. Катерина Романова тут же подалась вперед, с любопытством спрашивая:
— Феликс, что за гость? Ты опять что-то замышляешь?
Но Юсупов только загадочно улыбнулся, откинулся на спинку стула и сделал вид, что смакует шампанское.
— Сейчас все увидишь, дорогая Кати. Тебе понравится, обещаю…
В этот момент в зале внезапно погас свет. Огоньки свечей мягко мерцали, создавая почти мистическую атмосферу. Сцена озарилась бледно-желтым ореолом света. #x20;
Из-за кулис появилась высокая фигура в длинном темном балахоне с капюшоном — его полы волочились по настилу сцены на добрых пару метров. Раздались первые ноты знакомой оперной мелодии, а затем воздух разрезал чарующий женский голос.
Настя Гагарина ахнула.
— Это же… — ее голос утонул в восторженном вздохе.
В тот же миг незнакомка сбросила плащ, и сцена вспыхнула ярким светом. Перед нами предстала ослепительная женщина в длинном вечернем платье, казалось, сшитом из одних лишь кристаллов. Её черные, как вороново крыло, волосы были уложены в изысканную прическу, а на шее сияло бриллиантовое ожерелье. Каждое даже самое легкое движение ее стройного стана заставляло платье мерцать миллионом бликов.
— Бьянка Кавальери! — вскрикнул кто-то за соседним столом. — Быть не может!
Я был поражен — не только её голосом, но и самой женщиной.
Бьянка Кавальери, несравненная оперная дива, выступала перед нами, словно это была сцена Мариинского театра, а не офицерская пьянка. Её прабабка, легендарная Лина Кавальери, некогда покоряла мир и сводила ума царствующих особ, и теперь правнучка продолжала династию великих певиц.
Феликс, ухмыляясь, наклонился ко мне:
— Ну как?
— Потрясающе. Как ты вообще смог это устроить? Если это настоящая Кавальери…
— Моя семья всегда покровительствовала искусству. Когда-то и её прабабка выступала в этом же зале, здесь, в «Медведе». А сейчас моя семья помогла организовать её тур по России. Так что она решила спеть и для нас… скромных офицеров.
Он усмехнулся, смакуя шампанское.
— Скромных, говоришь… — пробормотал Андрей, залпом осушая очередной бокал.
Я внимательно посмотрел на него. Обычно сдержанный, он уже успел влить в себя несколько бокалов шампанского и теперь перешел на виски. Это было на него совсем не похоже.
— Андрей, не стоит так налегать, — мягко заметил я, наклоняясь ближе.
Он не сразу ответил, лишь сжал тяжелый стакан с толстым дном в руке, глядя на сцену, где Кавальери начинала следующую арию.
— Если я всё еще остаюсь для него разочарованием… может, пора стать им на самом деле? — выдохнул он, чуть усмехнувшись, но в глазах его отражалась печаль.
Я понял, о ком он говорил. Отец. Великий князь Фёдор Николаевич, который даже сегодня, присваивая Андрею офицерское звание, снова показал, что не считает его достойным.
— Ты же знаешь, это неважно, — попытался я его успокоить. — Скоро ты получишь назначение, и с твоими способностями звания сами пойдут одно за другим. Офицерская карьера тебе обеспечена. Не успеешь оглянуться — станешь генералом.
Андрей лишь тяжело вздохнул и уставился в одну точку.
— Дело не в звании, — устало возразил он, вращая бокал. — Дело в том, что я никогда не стану для него тем, кем он хочет меня видеть. Что бы я ни делал, этого всегда будет недостаточно. У меня закончилась фантазия, Лёш. Я больше не понимаю, что еще мне сделать, чтобы он наконец-то… А, впрочем, уже и не важно…
Он залпом допил виски, и я понял, что нужно срочно что-то придумать, чтобы остановить его. Напиваться даже среди однокурсников — не по статусу. Особенно ему. По-человечески я кузена понимал — иногда всем хочется выпустить пар. Но не на глазах у сослуживцев, которые, я был уверен, станут его подчиненными.
Я быстро огляделся, и мой взгляд снова упал на сцену. Бьянка заканчивала вторую арию, а зал взорвался аплодисментами.
И тут меня осенило. Нужно было срочно переключить внимание Андрея.
— А ведь ты ещё не танцевал сегодня, — сказал я ему.
Он оторвался от бокала и посмотрел на меня в замешательстве.
— И что?
— Что ж, ты же не позволишь, чтобы все красавицы зала достались кому-то другому? — с усмешкой кивнул я в сторону сцены. — А если ещё и саму Кавальери пригласить на танец, уверен, ты сделаешь её вечер незабываемым.
Андрей помедлил, затем вздохнул и устало улыбнулся:
— Знаешь, а ведь князь Барятинский хотел жениться на ее прабабке, Лине. Тогда император отказал. Конечно, отказал… Признайся, ты просто хочешь оттащить меня от бутылки, Алексей.
— Разумеется. — Я усмехнулся. — Так что давай, вставай. Сегодня наш вечер, и пусть его запомнят по-другому.
Андрей вдруг совершенно серьезно на меня посмотрел.
— Быть может, ты и прав. Но Кавальери я приглашать не буду. Она сегодня работает, а не отдыхает. Зачем ее отвлекать? А вот та, другая…
Я проследил за его взглядом.
— Андрей, не глупи. Не нужно. Пойдут разговоры.
— Мне без разницы.
И он решительно направился в сторону стола второй группы.
Глава 20
Вечер разворачивался по всем канонам торжественных мероприятий — великолепный зал, музыка, игристое и оживлённые разговоры. Со сцены все еще звучал чарующий голос Бьянки Кавальери — она пела какой-то романс на французском.
Я сидел, наблюдая за залом, не особо желая принимать участие в танцах. С самого начала праздника я ощущал странное беспокойство — некое предчувствие, что что-то пойдёт не так. И когда Андрей, разгорячённый шампанским, встал из-за стола и направился к Салтыковой, я выпрямился и проследил за его действиями.
— Лёш, чего ты сидишь? — Миша Эристов как раз вел танцевать Бэллу Цицианову.
— Пока хочу просто насладиться вечером.
— Ну, ты смотри, всех девчонок разберут!
Салтыкова приняла приглашение Андрея с лёгкой улыбкой и подала наманикюренную ручку. Всё это выглядело мило и чинно, но мне казалось, что в её глазах мелькнула искорка то ли хитрости, то ли флирта. Хотя, может я и надумывал — все же положение Салтыковой сейчас было печальным. По крайней мере, среди моих однокурсников.
Андрей увлёк её в танец, а я продолжал наблюдать и слушать прекрасный голос знойной итальянки.
Рядом со мной оживлённо переговаривались Лёва и Тамара — двое будущих маголекарей, которые явно испытывали друг к другу больше, чем дружеские чувства. Я с лёгкой улыбкой отметил про себя, что каким-то образом проглядел развитие их отношений, но был рад — Лёва и Тамара подходили друг другу, как ключ и замок.
В это время Бьянка Кавальери закончила очередную партию и спустилась в зал. Оркестр сменил темп, переходя к более плавным, медленным мелодиям. Ребята продолжали танцевать.
Феликс, довольный собой и всем происходящим, подошёл к нашему столику, ведя под руку диву.
— Алексей Иоаннович, позволь представить одну из величайших жемчужин мировой сцены, — объявил он с лёгкой театральностью. — Несравненная Бьянка Кавальери.
Я поднялся и сделал лёгкий поклон. Вблизи девушка оказалась даже моложе, чем я думал — на ней был яркий сценический макияж, который не портил ее, но делал старше.
— Большая честь для меня, мадемуазель, — произнёс я.
Бьянка улыбнулась — мягко, уверенно, как человек, привыкший к вниманию. Она тоже разглядывала меня с интересом, но делала это тактично, не пялясь.
— Князь Николаев, для меня это тоже большая честь. Я наслышана о вас, — ответила она, чуть склонив голову. У нее был мягкий итальянский акцент и мелодичный голос.
— Надеюсь, лишь в положительном ключе, — заметил я с усмешкой.
— Исключительно, — заверила она. — Я слышала, вы могущественный маг.
— Желаете бокал шампанского, мадемуазель?
Я сделал знак официанту, но Бьянка мягко отклонила предложение:
— Непременно, но лишь после выступления, любезный князь. Пока что мне достаточно воды. Алкоголь не всегда дружит с голосовыми связками… Впрочем, я буду рада вашей компании. Быть может, даже могла бы потанцевать…
Я кивнул, и тут Феликс наклонился ко мне, выразительно намекая взглядом на танцующую публику.
— Алексей, ты же не собираешься позволить нашей гостье скучать в стороне?
Я взглянул на Бьянку. Та, улыбнувшись, чуть приподняла бровь, ожидая моего решения.
— Могу ли я пригласить вас на танец, госпожа Кавальери? — предложил я.
— С удовольствием, — ответила она. — Бьянка, князь. Друзья зовут меня просто Бьянкой.
Что ж, итальянская певица легко заводила друзей. Впрочем, так уж исторически сложилось, что аристократия всегда дружила с артистами.
Я вывел её на середину зала, и в тот же момент оркестр начал новую мелодию — плавную, чувственную, но не слишком медленную. Мы двинулись в такт музыке.
— Вы прекрасно танцуете, князь, — заметила Бьянка.
— Происхождение предполагает подобные умения, — ответил я. — Но, думаю, в вашем случае я могу сказать то же самое. Уверенность и грация — необходимый талант для сцены.
Она тихо рассмеялась.
— Ах, князь, в вашем голосе звучит что-то вроде восхищения.
— Возможно, — признался я. — Ваш голос действительно чарует. Думаю, ваш концерт всем запомнится надолго.
— Тогда я рада, что мне удалось сделать вечер чуть более волшебным, — она с лёгкостью доверилась моему движению, когда я повёл её в плавный поворот. — Но расскажите мне, князь, что вам больше по душе? Оперные арии или что-то более приземлённое?