— Тебе следует спрятаться, потому что я не стану. Это мой дом, Бастион.
— Почему ты меня так назвала? — спросил он. — Меня зовут Себастьян.
— Потому что могу, а теперь отведи меня к королю. Мне нужно знать его планы.
Остаток пути он молча провожал её. Она не спросила, откуда он узнал, что её сестра в стенах, потому что заметила, как она смотрела на него, когда он входил в подземелье. Так смотря на знакомых, и хотя это тревожило, прямо сейчас это не имело значения.
У двери стражники наблюдали за ней, пока не открыли её и не ввели Айслин туда, где сидел король, уставившись на себя в зеркало. Его льдисто-голубые глаза посмотрели на неё в отражении.
— Оставьте нас, — приказал он, дождавшись, пока все выйдут, прежде чем заговорить снова. — Я разорву твоего любовника на части, если не будешь умолять меня не делать этого. Если согласишься на мои условия, я на время пощажу обоих, но только если ты сыграешь роль моей шлюхи, Айслин, — хрипло сказал он.
— Думаешь, меня волнует, что ты с ними сделаешь? Вспомни, отчим, ты отправил меня к одному и подарил другому. Я не привязана ни к тому, ни к другому. Я Айслин, Наследница Зимнего Двора, бессердечная ледяная принцесса, которая не тает ни перед одним мужчиной.
— Твоя мать умоляла меня убить её, точно так же, как говорила ему, когда он трахал её снова и снова.
— Моя мать хотела смерти, в этом я уверена. Она хотела никогда больше ничего не чувствовать после того, как её заставили съесть собственных детей. Да и давай просто будем честны, твой член не такой, как у Короля Орды, он Высшим фейри, а ты просто… меньше.
Он двигался быстрее, чем она ожидала, отбрасывая её назад ударом за ударом, пока она не упала. Джеральд навис над ней, глядя сверху вниз со злобой и вожделением, когда она поджала под себя ноги и выпрямилась во весь свой небольшой рост, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Папочка, ты бьёшь как сука, — рассмеялась она сквозь кровь, которая капала из носа в рот.
Он снова дал ей пощёчину, и она рассмеялась, видя, как нарастает его гнев. Он продолжал, не обращая внимания на то, что она больше не смеялась, и продолжал бить её, пока она вновь не рухнула на пол. Следуя за ней, он задрал ей юбку и с шипением выдохнул затхлое дыхание, прижимаясь губами к её неподвижным губам.
— Ты будешь звать меня, даже если мне придётся добавить достаточно дюймов льда, чтобы добиться этого! Ты ничто! Ничто, кроме конченой шлюхи, которая позволила монстрам трахать себя! Ты должна была оставаться чистой и нетронутой, пока я не убью твою мать-шлюху и не заберу тебя! Ты никогда не должна была оказаться с ним, и всё же ты не подчинилась мне! Ты все разрушила, и Лейн поплатился за это, мой собственный сын думал выступить против меня! — Он раздвинул её ноги, и она рассмеялась, чувствуя, как желчь бурлит в животе.
— Ты сумасшедший, — прошептала она, вонзая ледяные когти ему в шею, позволяя крови брызнуть на лицо.
— Ты должен был защитить меня. Защитить от монстров, но сам был монстром, который охотился на меня.
Она толкнула его, глядя сверху вниз, как он хватает ртом воздух. Её пальцы прошлись по его животу, разрывая плоть. Один за другим она удаляла его бесполезные органы, наблюдая за болью, отражающуюся на лице, пока её ледяные когти не скользнули к его сердцу.
— О, у тебя оно даже есть? — промурлыкала она. — Я была уверена, что ты положил его не туда.
Он закричал, привлекая внимание охраны, и она рассмеялась, выкручивая руку, вытаскивая сердце. Затем встала, материализуя два ледяных лезвия. Если её королевству суждено рухнуть, то только потому, что она сама его разрушит, а не потому, что Маги захватили; это её дом, её наследие, и они связались не с той принцессой.
— Да здравствует король, — произнесла она, повернувшись к страже
Глава 47
Айслин протащила безжизненное тело отца по пустым коридорам и вниз по лестнице, которая вела в камеру Ашера. Затем она бросила его и прошла в свою камеру, схватив спрятанный ключ. Одна тёмная бровь приподнялась, когда греховная улыбка растянула его губы.
— Я действительно предпочитаю, чтобы у моих блюд был пульс, Айслин, — засмеялся он, когда она открыла камеру и вошла в клетку, в которой он был пленником. — Я удивлён, что ты вспомнила обо мне, учитывая, что наверху пытают твоего любовника.
— У меня проблема, — сказала она, кивнув на отца, который оживал. — Он не нормальный и регенерирует. Его нельзя оставлять, пока мы не придумаем, как его убить. Взывай к своему долгу, Благой, — произнесла она, вырывая одну из множества стрел.
— Ещё не время, — он пожал плечами, когда цепи зазвенели от лёгких движений.
— Ты умрёшь здесь, понимаешь? Этот дворец вот-вот переместиться, и всё, что к нему пристроено, уже не будет прежним. Я знаю, ты позвал своих сородичей, чтобы они нашли тебя, но они не успеют.
— О, моя милая девочка, они уже здесь, — ухмыльнулся он, поднимая взгляд, чтобы посмотреть через её плечо. — В любой момент раздадутся крики.
— Ашер, мне нужно твоё слово, что, если я отпущу тебя, ты не съешь весь мой двор.
— Я умираю с голоду, Айслин, — пробормотал он, и его глаза засияли, когда он посмотрел на неё. — И ты чертовски вкусная.
— Меня нет в меню, Благой принц. А теперь дай слово, что не будешь прокладывать себе дорогу через мой двор и не разрушишь его, — возразила она едва слышным шёпотом.
— Я не буду ни трахать тебя, ни убивать, Ледяная Королева, — хрипло сказал он. — Я спас твоих детей, поэтому не намереваюсь выбрасывать их из твоего чрева, какой бы соблазнительной ни была эта сладость между твоими бёдрами. Поверь, мой член не просто надругался бы над этой сладкой плотью, а разрушил бы. Кроме того, у меня всё ещё есть для тебя применение, которое не включает в себя то, что ты можешь мне дать.
— Твоё слово, Ашер, сейчас же! — потребовала она, без предупреждения вытаскивая ещё одну стрелу и наблюдая, как он вздрогнул.
Она зарделась от его слов, но гнев и лёд, пульсирующий внутри, выходили из-под контроля из-за необходимости найти Синджина и защитить его.
— Я не собираюсь разрушать твой двор, но буду питаться, чтобы набраться сил, Айслин. Я не собираюсь снова ослабевать от недостатка пищи. Не говоря уже о том, что прямо перед этим дворцом проходит грёбаный военный отряд, точнее, целых три. Все хотят убить твоих людей, — сказал он с гримасой, когда она вытащила ещё одну, а затем и последнюю. Она потянулась к железным цепям, обжигая ладони, когда сорвала их. — Ты не должна доверять мне.
— Нет, но по какой-то причине доверяю, — пробормотала она, отступая и наблюдая, как он вытянул шею и улыбнулся. — И ты дал слово, — закончила она с натянутой улыбкой.
— Я никогда не обещал, что не буду целовать тебя, — усмехнулся он, прежде чем притянуть её к себе и провести языком по её нижней губе. — Я мог бы прямо сейчас быть самым большим мудаком и заставить тебя умолять меня трахнуть тебя.
— Ты не сделаешь этого, потому что у нас мало времени. А теперь пошли, и помоги мне спасти мужчину, которого я люблю, — призвала она, наклонившись и схватив тело своего отца, которое регенерировало. — Наверное, у него есть свои секреты, — задумчиво произнесла она.
— Он был изменён генетически, — сказал Ашер, наклонившись и изучая органы, которые быстро отрастали. — Интересно и неожиданно. Забавно, хотя, я полагаю, он заключил сделку с теми придурками, которые заперли нас?
— Я не знаю, но он, должно быть, работал с ними какое-то время, если изменён генетически. Я всё ещё пытаюсь разобраться, как он заключил сделку, когда был под бдительным присмотром. Он король, а король никуда не ходит без своей личной охраны.
— Но они были с ним, и, похоже, ты им не очень нравишься. Особенно после того, как льдом разрезала одного пополам по пути в этот адский замороженный дворец, — рассмеялся он, вырывая селезёнку Джеральда и поднося её к глазам для более тщательного изучения.
— В чём дело? — спросила она.
— Неприятности, — фыркнул он, отбрасывая орган в сторону и направляясь к лестнице. — Я потащу папочку, Айслин. Тебе следует приберечь те немногие силы, которые у тебя остались, для того, что будет после того, как спасёшь своего возлюбленного.
Айслин внимательно следила за Ашером, её силы восстанавливались благодаря земле, которая бесконечно питала её по мере того, как лёд укреплялся за пределами дворца. Это будет продолжаться до тех пор, пока мир вокруг них не станет достаточно стабильным, чтобы придворные могли покинуть дворец и пересечь озеро вовремя. Однако время на исходе, и навстречу им шли три армии.
Жжение в руках было изнуряющим, но яд, который медленно разрушал органы, оказался смертельным. Синджин знал, что не выберется живым, но она должна. Айслин должна выжить, чтобы сохранить жизнь его детям. Она заслуживала большего, чем безумие какого-то мудака, который возжелал собственную дочь. Он видел это, видел дикий взгляд, которым он следил за каждым движением Айслин, хотя притворялся, что ненавидит её. Синджин видел всё это раньше, знал безумие, которое цвело в этих льдисто-голубых глазах, как он знал кожу на тыльной стороне своей ладони. Он видел, как такое безумие овладевало его отцом, наблюдал, как он разрывал людей на части, чтобы успокоить монстра внутри; эту нескончаемую потребность в большем, брать больше, становиться большим. Вот почему они положили конец его правлению, вот почему убили его, чтобы иметь возможность жить, не поддаваясь его мерзкому, коварному плану в отношении всех.
Хлыст снова опустился на спину, и колени чуть не подкосились. Его спина была разорвана, рассечённая ударами хлыста, которым Маг умело орудовал. Весь двор был вынужден находиться здесь, чтобы наблюдать за его смертью, все, кроме Айслин, которая находилась где-то во дворце с королём, о чем они позаботились, чтобы он знал во всех подробностях, прежде чем привязать его к столбам. Она была сильной, сильнее, чем они думали. Айслин молча подпитывала его силой, чтобы уберечь от яда.