— Один умный человек, профессор Карл Хемпе, однажды сказал: «Die Geschichte kennt kein Wenn», то есть История не знает слова «если». Не таким был человеком Владимир Ильич, чтобы уйти под лёд.
— Но всё-таки, всё-таки?
МихМих усмехнулся:
— Думаете, вы первый задаёте этот вопрос? Не первый. Его и я задавал в ваши годы, и тоже не был первым. А ответ на него дал Салтыков-Щедрин, — он прикрыл глаза, припоминая:
«К услугам мечтателя найдётся не мало тем, столь же интересных и уж до такой степени безопасных, что даже цензор — и тот с удовольствием подписал бы под ними: „Мечтать дозволяется“. Во-первых, есть целая область истории, которая представляет такой неисчерпаемый источник всякого рода комбинаций, сопряженных с забытьём, что самый мечтательный Писатель — и тот не может вычерпать его до дна. Возьмите, например, хоть следующие темы:
— Что было бы, если б древние новгородцы не последовали совету Гостомысла и не пригласили варягов?
Где был бы центр тяжести, если б вещий Олег взял Константинополь и оставил его за собой?
Какими государственными соображениями руководились удельные князья, ведя друг с другом беспрерывные войны?
На какой степени гражданского и политического величия стояла бы в настоящее время Россия, если б она не была остановлена в своем развитии татарским нашествием?
Кто был первый Лжедмитрий?
Если б Петр Великий не основал Петербурга, в каком положении находилась бы теперь местность при впадении Невы в Финский залив, и имела ли бы Москва основание завидовать Петербургу (известно, что зависть к Петербургу составляет историческую миссию Москвы в течение более полутора веков)?
Попробуйте заняться хоть одним из этих вопросов, и вы увидите, что и ваше существо, и вся природа — всё разом переполнится привидениями. Со всех сторон поползут шепоты, таинственные дуновения, мелькания, словом сказать, вся процедура серьезного исторического, истинно писательского исследования».
И, помолчав, МихМих добавил:
— Теперь вам, надеюсь, ясно, что всякие «если бы, да кабы» годятся разве для сочинителей фантастической литературы? А вы, как врач, должны стоять на прочной платформе марксистко-ленинского мировоззрения.
Потрясенный Сеня сел.
В перерыве меня нашел старшекурсник Сколков. Я с ним пару раз встречался за доской, ещё года три назад. Перворазрядник без звёзд. Он, оказывается, поступил в медицинский, как и я. Вернее, я, как и он.
— Чижик, тебя заведующая кафедры вызывает!
— Какой кафедры? — спросил я Сколкова.
— Вестимо какой, физвоза!
Физвоз — это физическое воспитание. Оно, физическое воспитание, на кафедре всё больше теоретическое. Работают над обоснованием нормативов ГТО, над методами подготовки физкультурников и спортсменов, изучают влияние физической культуры на здоровье. А мы, студенты, что-то вроде кроликов. Опять же теоретически. Легкую атлетику, всякие прыжки-догонялки, мы пропустили: сентябрь и половину октября колхоз, а потом какая легкая атлетика по нашему климату?
На двери табличка: «профессор Петрова Л.В.». Значит, мне к профессору.
Я постучался, вошёл.
За столом (тот ещё стол) сидела дама в строгом костюме. Оторвавшись от чтения журнала (как бы и не «Здоровья»), она посмотрела на меня поверх очков:
— С чем пришли, молодой человек?
— Передали, что меня желают видеть. Здесь и сейчас.
— Вы — Михаил Чижик?
— Да.
— Проходите, садитесь, — она показала рукой на стул рядом со столом. Стул тоже был тот ещё. Кафедра у руководства института, похоже, в золушках. Или просто люди, занятые Делом, не обращают внимания на мебеля.
— Вы, Михаил, как я узнала, стали чемпионом области по шахматам.
— Стал, — решил признаться я.
— А почему не сообщили нам, на кафедру? Вы же студент нашего института.
— Да так как-то… И турнир лишь вчера окончился.
— Непременно, непременно сообщайте! Вы же, как победитель, поедете на зональные соревнования, не так ли Отбор на финал первенства России?
— Возможно, поеду.
— Почему «возможно»? Имеете полное право. Завоевали.
— Завоевал, но ведь учёба… Турнир длится три недели. Десять дней приходятся на каникулы, но остальное…
— С этим кафедра вам поможет. Я помогу. Вы будете представлять наш институт, а это очень важно. Так что готовьтесь. Вот мои вам рекомендации по соблюдению спортивного режима, — и она протянула листок бумаги, сложенный вчетверо.
Я поблагодарил и откланялся.
Спортсмены в наш институт поступают не часто: зачем им медицинский, когда в городе есть институт физкультуры? Университет тоже годится для спортсменов, поступил на гуманитарные факультеты, и бегай на здоровье, или борись, или штангу поднимай. Составят специальный график, полный понимания и снисхождения. Филологи, чего уж там.
Учеба же в медицинском требует личного присутствия, особенно на старших курсах, вот и не идут к нам спортсмены. А если и идут, то не ради спорта. В восьмой группе учится парень, что играл за юношескую сборную страны. Хоккей с мячом. Но команды по хоккею, ни с мячом, ни с шайбой, в институте нет. И он просто учится. Без хоккея.
А тут — здасьте! — я. Закончил турнир со стопроцентным результатом, стал чемпионом области. Завтра вручат удостоверение кандидата в мастера спорта. И значок вручат, с меня уже рубль взяли за значок. Значит, кафедра физкультуры запишет меня в свой актив. Чемпионов области, думаю, в нашем институте давно не было. Да и вообще не было. Никогда. А теперь есть. И кафедра физкультуры поставит себе это в заслугу. Да, думаю, мне помогут с поездками на турниры. Морально. Разрешат индивидуальную сдачу зачетов, а выступлю хорошо, то зачеты будут принимать с пониманием.
Да что кафедра, вчера, после того, как я выиграл последнюю партию и победил в турнире с отрывом в три очка, Антон, слегка смущаясь, спросил, не буду ли я против, если он запишет себя в мои тренеры. Ему это для аттестации нужно, на тренерскую категорию. Я, конечно, был не против. Мне и в самом деле может понадобиться тренер-секундант. Не сейчас. Позже. Сейчас что, сейчас я лишь стал кандидатом в мастера спорта. Фигура невеликая. На кошку широко, на собаку узко. Зато добро на кандидата даёт областной спорткомитет, а не Москва, потому всё быстро. Конец года, план. А мастером спорта, не выезжая из города, не станешь. Нужны турниры с нормой мастера. Но какой может быть в городе турнир с нормой мастера, если играющих мастеров всего двое? Есть ещё один, так уже отошел от игры, возраст. А приглашать мастеров из других областей, устраивать мастерские турниры финансы не позволяют.
Так что от моего чемпионства кругом выгода: выгода Антону, выгода кафедре физического воспитания, Бочарова, уверен, тоже запишет моё чемпионство на счет руководящей и вдохновляющей роли комсомольской организации — как и нашу с Ольгой оперу. Опять не жалко, я только за. Пусть. Надя растёт, ей нужны витамины.
Мне же чемпионство дало кубок из фанеры, выкрашенной серебряной краской, уже второй (первый — за победу в предыдущем турнире, первенстве шахматного клуба) и, как награду — «Шахматный Информатор» за семидесятый год. Ценное приобретение. Нет, в самом деле, судя по тому, как смотрел на книгу Антон. Я ему и отдал «Информатор»: раз он мой тренер, пусть повышает квалификацию. Я бы ему и кубок отдал, да не возьмёт.
Ах, и рекомендации. Я развернул листок. На нем было напечатано (литеры давно не чищены):
Подготовка к зональному турниру.
1. Ежедневная утренняя гимнастика 10 минут.
2. Ежедневное отжимание от пола — 20 раз.
3. Ежедневная пешая прогулка — 30 минут.
Всё. Коротко и ясно.
Последняя пара — лекция по химии. Скучная и малополезная. Переговаривали учебник, только и всего.
Ко мне подошел кто-то из десятой, что ли, группы. В лицо я его знал, а по имени — нет. Нас триста человек на курсе, лечебников, и двести пятьдесят педиатров со стоматологами, а таких курсов шесть. Всех не запомнишь, да и ни к чему.
— Здорово, Чижик, — сказал он и протянул руку.
— Привет, привет.
— Как дела?
— Да вот на лекцию иду.
— Слушай, друг, одолжи десяточку до степухи.
— До чего?
— До стипендии. Новый год, понимаешь. Праздник. Шампанское, конфеты, букеты…
— Понимаю. Но, друг, мы с тобой едва знакомы, а ты сразу о деньгах.
— Ну, так надо.
— Не, не так. Сымай часы, и десятка твоя.
— Часы? — он посмотрел на запястье. Обыкновенный «Полет», московский часовой завод. — Зачем часы?
— Я тебе десять рублей, а ты мне часы. На память.
— Часы стоят дороже десятки.
— Я ж их не покупаю. Отдашь десятку, получишь назад часы.
— А как я без часов?
— У людей спрашивать будешь. Народ отзывчив. Как посмотришь на руку, так и вспомнишь, что должен десятку. А то ведь забудешь, знаю я тебя. Знаю-знаю, не сомневайся.
— Ну, ты просто кулак какой-то. Ростовщик. Жлоб. Не ждал…
— И не жди, — и я прошёл в аудиторию.
Этому приёму, с часами, меня дедушка научил. Говорил, если малознакомый человек, а хоть и знакомый, но мутный, просит в долг, потребуй залог. Если не согласится, значит, долга возвращать не намерен, и считает тебя интеллигентной размазней. Дураком.
Десятка, конечно, невеликие деньги, но в дураках оставаться не хочется. А этот… я так и не узнал, как его зовут, кстати… Этот сокурсник растрезвонит, что я жадный и корыстный. Денег не даю. Свинья, в общем. А мне только этого и нужно. Я вовсе не хочу быть всеобщим кошельком. Я вообще не хочу быть кошельком. Шампанское ему…
Аудитория заполнилась. Что делать, посещение лекций обязательно.! Старосты в перерыве подают рапортички, а в конце лекции какую-нибудь группу, на кого чёрт укажет, проверяют. На предмет достоверности рапортичек. На лекциях интересных не проверяют. Профессор физиологии прямо объявил, что он такими пустяками не занимается, кому не интересно, пусть не ходит. Но таких профессоров мало. Пока один и встретился, профессор физиологии.