— Сейчас, — ответил потрясенный полицейский: он никогда не слышал, чтобы Шелдон Карр произносил ругательство сильнее, чем «дьявольщина».
Шериф отвернулся, стиснув зубы. Он забыл о холоде. «Пережидают?!» К нему направлялся Генри Лейси, осторожно переставляя ноги по скользкой ледяной дорожке, образовавшейся во дворе. За ним следовал мужчина в парке. Лейси подошел к шерифу, кивнул и сказал:
— Это Дэвенпорт.
— С-сп-пас-сибо, что приехали, — кивнул в ответ Карр.
Он вдруг понял, что с трудом шевелит губами. Лейси взял его под руку.
— Ты простоял здесь все это время?
Шериф рассеянно кивнул, и Генри повел его в сторону гаража, приговаривая на ходу:
— Боже мой, Шелли, ты себя прикончишь.
— Со мной все в порядке, — проворчал Карр и, высвободив руку, повернулся к Лукасу. — Я слышал, что вы приехали сюда из Городов-близнецов. Наверняка вы лучше меня разбираетесь в подобных вещах, поэтому я обратился к вам, рассчитывая, что вы сможете помочь нам.
— Генри говорил мне, что тут сущий кошмар, — сказал Лукас.
Произнося эти слова, он ухмыльнулся, и Карру его улыбка показалась не слишком приятной. У Дэвенпорта был сломан один зуб, судя по всему в драке, а бровь рассечена надвое шрамом.
— Это… — Шериф покачал головой, не находя слов, и наконец закончил: — Дьявольщина, это настоящая трагедия.
Лукас взглянул на него: он еще ни разу не слышал, чтобы коп называл преступление трагедией да еще говорил «дьявольщина». Лица шерифа он почти не видел, но тот был крупным мужчиной с круглым брюшком. В черном костюме для снегохода он походил на человечка с рекламы «Мишлен», только в трауре.
— А где СКГ? — спросил Лукас.
Следственно-криминалистическая группа выезжала на места тяжких преступлений.
— Они не могут выбраться из Мэдисона, — мрачно ответил Карр и махнул рукой на небо. — Снегопад…
— Разве у них нет полноприводных машин? Сюда легко добраться по автостраде.
— Как раз сейчас мы пытаемся это выяснить, — резко бросил шериф и тут же извинился: — Прошу меня простить, это неприятная тема. Они уже должны быть на полпути сюда. — Он посмотрел на дом, словно не мог удержаться. — Да поможет нам Бог.
— Три трупа? — спросил Лукас.
— Да, — подтвердил шериф. — Женщину застрелили, мужчина зарублен чем-то вроде топора, девушка… проклятье, мы не знаем. Совсем ребенок.
— Они еще в доме?
— Идемте, — угрюмо проговорил Карр. Его вдруг начало трясти, и он с трудом заставил себя успокоиться. — Мы их накрыли брезентом. И там есть еще кое-что… Ладно, давайте посмотрим на тела, а потом все обсудим.
— Шелли, ты в порядке? — снова спросил Лейси.
— Да… да-да, я покажу Дэвенпорту — Лукасу? — я покажу Лукасу, что тут вокруг дома, а потом войду внутрь. Господи, до чего же холодно!
Фрэнк Лакорт лежал на тропинке, ведущей из дома в гараж. Карр попросил одного из помощников поднять брезент, которым накрыли тело, и Лукас присел на корточки рядом.
— Господи! — Он посмотрел на шерифа, и тот отвернулся. — Что с его лицом?
— Наверное, собака, — ответил Карр, бросив взгляд на изуродованное тело. — Или койоты…
— Это мог быть волк, — сказал Лейси из-за плеча шерифа. — Нам сообщали о них, думаю, тут бродит несколько особей.
— Они его разделали под орех, — заметил Лукас.
Карр посмотрел на лес вокруг дома.
— Сейчас зима, — сказал он. — Все животные голодают. Мы подкармливаем оленей, но большинство из них умрут. Проклятье, многие уже погибли. Койоты болтаются около городских помоек и пиццерии.
Лукас стащил перчатку, достал из кармана парки фонарик и направил его луч на то, что осталось от лица мужчины. Лакорт был индейцем лет сорока пяти. Его волосы стали жесткими от замерзшей крови. Какое-то животное обглодало почти всю левую сторону лица. Левый глаз исчез, нос был съеден.
— Его ударили сбоку, прямо через капюшон. Голова расколота практически надвое, — сказал Карр.
Лукас кивнул и прикоснулся к капюшону пальцем в перчатке, изучая разорванную ткань.
— Док говорит, что это какой-то нож или топор, — пояснил Карр.
— Генри упоминал о снегоступах… — начал Лукас, выпрямляясь.
— Вот здесь, — указал Лейси.
Лукас навел луч фонарика на тени вдоль навеса для дров и увидел широкие следы, частично припорошенные снегом.
— Куда они ведут? — спросил он, вглядываясь в темную чащу.
— Следы начинаются у озера, потом идут между деревьями и тем же путем назад, — сказал Карр, показывая под углом на густой лес. — Дальше есть тропа для снегоходов, и ездят там постоянно. У Фрэнка тоже была пара снегоступов, так что следы вполне мог оставить и он. Мы не знаем точно.
— Следы ведут как раз к тому месту, где его убили, — отметил Лукас.
— Да, но, возможно, он отправился к озеру на снегоступах, чтобы посмотреть на что-то, а затем вернулся назад, и тут его убили. Или это следы убийцы, который явился сюда, а потом ушел тем же путем.
— Если это снегоступы Лакорта, тогда где они сейчас?
— В прихожей есть пара, — ответил Лейси, — но они так изуродованы водой из пожарных шлангов, что мы не можем сказать наверняка, пользовались ли ими в недавнее время. Определить это невозможно. Впрочем, они подходят к следам. «Медвежья лапа», без хвостовика.
— Хорошо.
— Есть еще кое-что, — добавил Карр, неохотно взглянув на труп. — Обратите внимание на снег, покрывающий тело. Пожарные накрыли его брезентом, как только приехали сюда, но у меня складывается впечатление, что на нем около полудюйма снега.
— И что?
Шериф несколько мгновений смотрел на труп, затем заговорил тише:
— Послушайте, я страшно замерз, но мне нужно обсудить с вами кое-какие странные вещи. Есть проблема. Так вы хотите сейчас взглянуть на другие тела? Женщине выстрелили в лоб, девочка сгорела. Или мы можем сразу поговорить?
— Я быстро осмотрю их, — сказал Лукас.
— Тогда идемте, — махнул рукой Карр.
Лейси отошел от них со словами:
— Шелли, мне нужно проверить оборудование.
Лукас и Карр осторожно направились по грязному льду к дому и вошли через переднюю дверь, стараясь не задевать ее. Внутри обгоревшая мебель и ковер были усеяны искореженными гипсокартонными панелями со стен и потолка. На полу валялись тарелки, кастрюли, сковородки, стеклянная посуда и остатки набора коллекционных керамических кукол. Всюду были разбросаны рамки от фотографий. Некоторые фото сгорели, но с других на Лукаса взирали чистые улыбающиеся лица с широко раскрытыми глазами. Счастливые светлые времена.
По дому ходили два помощника шерифа: один с видеокамерой (шнур питания спускался мимо его воротника под парку), второй держал в руках тридцатипятимиллиметровый «Никон».
— У меня руки заледенели, — пожаловался тот, что с видеокамерой.
— Иди в гараж, — сказал Карр. — Только осторожно, не поскользнись.
— В моей машине вы найдете пару галлоновых термосов с горячим кофе и бумажные стаканчики. Белый «Эксплорер» на парковке, — уточнил Лукас. — Дверь открыта.
— С-спасибо.
— Мне оставьте немножко, — попросил шериф и, повернувшись к Лукасу, спросил: — Где вы достали кофе?
— Остановился в «Уголке Доу» по дороге сюда и опустошил их кофейный автомат. Я шесть лет занимался патрулированием и тысячу раз морозил себе задницу на местах преступлений.
— Ага. «Доу». — Карр прищурился, вспоминая. — Оно по-прежнему принадлежит Филу и Вики?
— Да. Вы их знаете?
— Я знаю всех на семьдесят седьмом шоссе, от Хейуорда в округе Сойер до тринадцатого шоссе в округе Эшленд, — буднично ответил шериф. — Сюда.
Он провел Лукаса по обгоревшему коридору мимо двери ванной комнаты в маленькую спальню. Стена, выходящая на озеро, рухнула, и снег залетал внутрь через зияющий проем. Тело лежало под сгоревшей кроватью, так что ее пружины касались груди девочки. Один из прожекторов находился сразу за окном и заливал все вокруг ярким светом. Хотя голова убитой частично оказалась в тени, были видны неестественно белые зубы, сверкающие на обугленном лице.
Лукас присел на корточки, включил фонарик, крякнул, снова выключил его и встал.
— Меня затошнило, когда я посмотрел на нее, — признался Карр. — До того как меня выбрали шерифом, я работал в дорожном патруле и видел такие страшные катастрофы, что даже представить невозможно, но меня никогда не тошнило. А сейчас я едва сдержался.
— Несчастные случаи — другое дело, — согласился с ним Лукас. Он огляделся по сторонам. — А где тело матери?
— На кухне, — ответил Карр.
Они снова вышли в коридор.
— Зачем он сжег дом? — спросил шериф срывающимся голосом. — Ведь не ради того, чтобы спрятать тела. Он оставил труп Фрэнка во дворе. Если бы он просто убрался отсюда, прошел бы день или два, прежде чем кто-нибудь узнал бы про убийства. Он что, решил похвастаться тем, что сотворил?
— Может быть, хотел скрыть отпечатки пальцев. Чем занимался Лакорт?
— Работал в резервации, охранником в казино «Игл».
— В казино циркулирует много денег, — заметил Лукас. — У него там были какие-то проблемы?
— Я не знаю, — просто ответил шериф.
— А как насчет его жены?
— Она была помощницей учителя.
— Семейные неурядицы? Может, поблизости бродят бывшие супруги?
— Да, для обоих это был второй брак. Я проверю бывшую жену Фрэнка, Джин Хансен. Впрочем, я знаю ее, она даже мухи не обидит. Первого мужа Клаудии зовут Джимми Уилсон. Он переехал в Феникс три или четыре зимы назад, и он тоже не способен на такое. Я и его проверю, но они хорошие люди. Просто так случилось, что они перестали любить друг друга. Вы же знаете, как это бывает.
— Конечно. А девочка? У нее был бойфренд?
— Я выясню, — ответил Карр. — Хотя не знаю… Я, конечно, наведу справки, но она еще довольно юная.
— В последнее время случается, что подростки убивают своих родных или друзей. Это что-то вроде эпидемии.
— Да уж, поколение идиотов.
— Мальчики нередко путают огонь с сексом. Среди подростков полно поджигателей. Если кто-то влюбился в девочку, я бы присмотрелся к нему внимательнее.