— Девочки, я твердо уверена, что меня пытались убить.
Подруги буквально онемели. И даже Мариша, которая за словом в карман не лезла, сейчас не знала, что и сказать.
— Ты бредишь, — наконец осторожно предположила она.
Но Танька так сердито замахала руками и засверкала глазами, что у подруг появилось стойкое убеждение, что Таня не врет.
— Я вам сейчас расскажу, как все случилось, и вы сами поймете, что я не ошибаюсь и с ума еще не съехала, — сказала Таня. — Вот слушайте, как все было.
Когда Таня устроилась на кухне, чтобы в тишине выпить чашечку чая и поразмыслить, как же ей теперь жить дальше, за ее спиной, в окне, раздался стук. Таня обернулась, но никого не увидела. Это было неудивительно, так как окна кухни находились довольно высоко от земли. Решив, что стук ей просто почудился, Таня поднесла ко рту чашку и… снова услышала стук. На этот раз она поднялась и выглянула в окно. На улице стоял крошечный мальчишка с торчащими из слишком коротких рукавов красными от холода ручонками, которыми он подавал ей знаки выйти к нему. То ли это зрелище растрогало Таню, то ли что-то другое, но она вышла из дома, не забыв прихватить с собой детские варежки Ромы, которые так и лежали на полке в сенях у рачительной и никогда ничего не выкидывающей Галины Александровны. Рассудив, что теперь варежки Ромке уж точно не пригодятся, Таня первым делом сунула мальчику варежки и велела надеть их.
— Отморозишь пальцы, потом не пришьешь, — строго сказала она.
— Да я привыкши! — мужественно шмыгнув носом, заявил малец. — У меня к вам дело есть. Один человек велел передать, чтобы вы немедленно пришли к озеру. У него к вам важный разговор.
— О чем?
— Он видел, кто входил в ваш гараж прошлой ночью.
— А почему я должна тебе верить? — спросила у него Таня.
— Дело ваше, я вам передал, а ходить или не ходить — дело ваше! — заявил мальчишка и убежал.
Таня уже повернула к дому, как вдруг ей в голову пришла мысль, что этот человек может быть их соседом напротив. Пьяница Василий, когда ему не удавалось раздобыть спиртное, мучился бессонницей. На что неоднократно жаловался сердобольной Тане. К тому же деньги для выпивки Василию требовались регулярно, но добывать их он старался тайком от своей скорой на расправу супруги. Эта простая мысль заставила Таню передумать и все же повернуть в сторону озера. Она спокойно дошла до обрыва и уже хотела начать спускаться вниз, как вдруг почувствовала, что сзади нее кто-то есть. Какое-то дуновение, мелькнула чья-то тень — и Таня почувствовала боль в затылке и резкий толчок в спину.
— А дальше я ничего не помню, — закончила она свой рассказ. — Когда очнулась и увидела над собой зубастую пасть, то сперва подумала, что попала в ад. Еще, помню, удивилась, почему в аду так холодно. И даже пыталась сообразить, что я такого сделала за свою жизнь, чтобы там оказаться.
И Таня сделала слабую попытку улыбнуться. Но ее подругам было не до смеха.
— Так, — почему-то вдруг противным скрипучим голосом произнесла Мариша, — выходит, тебя кто-то столкнул. То есть тебя хотели убить. Но это же совершенно меняет картину!
— А в какую сторону? — полюбопытствовала у нее Юля.
— Смотрите, что выходит, — немного подумав, сказала Мариша, — сначала убивают Ромку, потому что я почти на сто процентов уверена, что авария была подстроена. Потом пытаются убить Таню.
— И убили бы, не покажи та собака, где ее выкапывать, — добавила Оля.
— Да, когда убийца сначала огрел Таню по затылку, а потом спихнул вниз, он знал, что ее будут искать. И обрушил на Таню снежный пласт с обрыва. Там это легко сделать, и Танька оказалась надежно похоронена. До весны ее могли и не найти.
— Какой ужас! — содрогнулась Таня. — Но кому могло прийти в голову меня убить?
— Вот это хороший вопрос, — одобрила Мариша. — В самом деле, кому? У тебя есть враги? Желательно, чтобы эти враги были общие у вас с Ромкой.
— До сегодняшнего дня думала, что врагов у нас с ним нет, — призналась Таня. — А теперь уж и не знаю.
— Но постарайся вспомнить людей, кому ты или Рома перешли дорогу. А особенно тех, кому вы вдвоем могли мешать.
Таня честно постаралась вспомнить.
— Может быть, это наша соседка сверху зверствует? — предположила она. — Рома как-то помог ей купить у своего знакомого машину, а та оказалась с негодным двигателем. Соседке пришлось выложить кругленькую сумму за ремонт этой машины, и, думаю, она затаила на Рому зло. А потом его еще дернула нелегкая познакомить ее с другим своим приятелем, а тот оказался женат. Ну, ясное дело, эта женщина окончательно взбесилась. Орала: чего вы, мол, мне всякий негодный товар подсовываете?
— И что, та женщина решила, что Ромка это специально сделал? — удивилась Мариша.
— Не знаю, но с нами она с тех пор больше не разговаривает, — вздохнула Таня. — И от всех Роминых услуг, которые он ей предлагает, чтобы как-то загладить свою небольшую вину, с ходу отказывается.
— Нет, — решила Мариша. — Это все несерьезно. Никто не станет убивать человека из-за таких пустяков. А тем более тащиться для этого в такую даль. Да тут в деревне вашей городской соседке и спрятаться-то негде. Вон мы Пашку и этого типа с пистолетом мигом вычислили. Думай еще. А если кто-то из местных жителей?
Но сколько Таня ни думала, ничего придумать не сумела.
— Очень жаль, — вздохнула Мариша. — Потому что это заставляет нас подозревать всех.
— Всех? — ужаснулась Таня.
— Всех, кому могла быть выгодна твоя смерть, — подтвердила Мариша. — К примеру, кому достанутся квартиры ваших бабушек, если тебя не станет?
— Маме, — пожала плечами Таня. — Она моя ближайшая родственница.
— Ага! — сказала Юлька. — А живет твоя мама с добрейшим Никитой Михайловичем. Он раньше с вами на дачу ездил?
— Нет, — помотала головой Таня. — Но… Нет, не мог Никита Михайлович стать убийцей! И зачем ему в таком случае убивать Рому?
— Потому что муж является наследником первой очереди! — объяснила ей Мариша. — А отчим — нет. Никита Михайлович ведь тебя законным путем не удочерял?
— Нет, он появился у мамы, когда я уже была замужем за Ромой, так что вопрос о моем удочерении даже не поднимался, — сказала Таня.
— Выходит, один подозреваемый у нас есть, — удовлетворенно произнесла Мариша. — И в машинах Никита Михайлович, как всякий мужчина, должен разбираться. Во всяком случае, своя машина у него есть. Слушай, Таня, ты дома лежи. Оля, останься тут и следи, чем ее кормят и поят. А то отравят еще, а потом скажут, что случайно.
Когда Мариша вытащила Юльку из теплого дома, та рискнула выказать свое недовольство:
— Куда ты меня тянешь? Я и так сегодня за утро промерзла до костей. Ночью меня еще водка согревала, которую мы за упокой души бедного Ромы выпили. А утром мы Таньку без всякого подогрева побежали искать.
— А мы зайдем в магазинчик и купим себе всего, что душа пожелает, — щедро пообещала Мариша. — Только вначале провернем одно дельце.
Юлька поняла, куда они идут, довольно скоро.
— Ты думаешь, что убийца оставил у озера какие-то следы? — спросила она у Мариши. — И хочешь их отыскать?
— Что-то вроде того, — призналась Мариша.
Быстрым шагом подруги добрались до обрыва. Там они рассредоточились и принялись изучать местность.
— Вот тут Танька рухнула, — говорила Мариша, — а вот отсюда выскочил злодей. Пока все сходится. Следы есть. И это действительно был мужчина. Смотри, он ждал ее довольно долго, чтобы не замерзнуть, пил коньяк. И успел выпить двести пятьдесят грамм.
И она извлекла из снега плоскую бутылку с коричневой наклейкой и сорванной золотистой крышкой.
— И как он не побоялся оставить эту бутылку тут, — прищурившись, пробормотала Юля. — Это же улика.
— Рассчитывал, подлец, что тело Таньки не найдут до весны, — сказала Мариша. — А за это время бутылка утратит всякое значение.
Преступник был в ботинках сорокового размера. Кроме того, подругам удалось найти смятую пачку из-под сигарет «Винстон».
— Похоже, наш преступник относится к весьма небогатому классу, — сказала Мариша. — Сигареты курит недорогие.
— Вряд ли, поджидая Таню, он стал бы курить, — возразила Юля. — Танька могла учуять дым и насторожиться.
— Окурков нет, — согласилась Мариша. — Хотя вот один есть. Так в снег затоптан, что от него ничего и не осталось. Зато смотри, тут на пачке какие-то цифры от руки записаны. Похоже, телефон.
Юля была вынуждена согласиться.
— Отлично! — обрадовалась Мариша. — Теперь пошли в магазин. Я вижу, ты совсем посинела.
В магазине Мариша начала активно дружить с продавщицей. Так как покупателей больше не было, продавщица скучала и была откровенно рада почесать языком. Конечно, обсудили гибель Ромы. Продавщица очень убивалась, что погибший оказался молодым мужчиной.
— И то сказать, люди у нас простые, интересных мужчин совсем нет, — с мощным вздохом, от которого на прилавке затрепетали картонные ценники, произнесла она. — А которые есть, так и те погибают. Просто ужас какой-то! Нормальные мужики гибнут, а пьяницы живут. Да еще детей плодят!
— Кстати, я тут возле магазина видела мальчишку лет пяти в такой куцей шубейке, что голые руки торчат. И представляете, в такой мороз и без варежек!
— Наверное, это Кутепов! — предположила продавщица. — У них пятеро детей. А сами Кутеповы только на детские пособия и живут. Креста на них нет! Ироды окаянные! Пьяницы подзаборные! Все детские деньги пропивают!
— Как же так! — удивилась Мариша. — Вроде бы детские пособия теперь прямо на руки родителям не дают. Деньги на карточку переводят, а карточку только в специальном магазине отоварить можно. И только детскими вещами.
— Ну и что? — фыркнула продавщица. — Если алкоголикам выпить приспичит, они из любого положения выход найдут. Ну, отоваривают они свою карточку вещами, а вещички на рынке потом за бутылку продают! Поэтому сами по-прежнему пьяные, а детишки у них оборвышами бегают. Что соседи из жалости дадут, то и носят.