– Ты сказал – окрестности… в вечернее время?
– Да, мама. – Броди накинул куртку Саманты ей на плечи и повел к выходу. – Мы думали предложить постояльцам прогулки… при свете звезд.
– Свете звезд? Но, Броди, по прогнозу ожидается метель…
– В офисе тепло, мы вполне можем там поработать. Не волнуйся, нам многое надо обсудить. – Он буквально вытолкал Саманту на улицу, не давая Мэри шанс придумать ответ, который бы их задержал.
Саманта слышала, как за ними закрылась дверь. Холодный воздух дул в лицо и пробирался под одежду. Она была благодарна, что Броди избавил ее от необходимости разговаривать с Мэри, но теперь возникла новая проблема: она ни с кем не хотела общаться, с ним в том числе.
– Я бы не…
– Понимаю. Можешь молчать. Я все понимаю. – Он повел ее к машине, поддерживая за спину. – Осторожно, здесь скользко.
Саманта потеряла равновесие, слезы обиды и отчаяния хлынули из глаз. Ей было безразлично, что этому есть свидетель. Ничто не имело значения.
– Может, тебе стоит… – Броди посмотрел ей в лицо и запнулся. – Черт. Сейчас. – Он открыл машину и усадил Саманту. – Сейчас. Потерпи немного.
Он спешно обошел машину и забрался внутрь.
– Ремень. – Он потянулся и пристегнул его, а затем сжал ее колено. – Мы уедем отсюда туда, где сможем поговорить. Или помолчать. Сама решишь.
Сдержать слезы было невозможно. Она зарыдала, горько всхлипывая.
– Держись… Держись… – Броди выворачивал руль, то прибавляя скорость, то сбрасывая. – Сейчас выедем за ворота, там нас никто не увидит и не остановит.
Она не могла успокоиться. Душу терзали мысли о матери, об отце. Ей было жаль их и себя, жаль, что не стала такой, какой могла. Она захлебывалась слезами, а вместе с ними раскаянием и сожалением.
Саманта не поняла, сколько прошло времени, но почувствовала, что машина остановилась. Будто сквозь пелену, она увидела склоняющегося к ней Броди. Он отстегнул ремень, обнял ее и прижал к себе. Не сказал ни слова, просто ждал, когда она успокоится.
Саманта плакала, пока не почувствовала пустоту внутри. Рыдания постепенно стихли, и она упала ему на грудь, обессиленная. Казалось, она не сможет пошевелиться или сделать шаг, даже если очень постарается. Но ей этого и не хотелось. Саманта мечтала навсегда остаться в теплом салоне машины, где тихо и безопасно.
Его руки лежали на ее спине, воротник куртки касался щеки.
Броди.
В голове били барабаны, но все же стало легче, что удалось освободиться от груза, выплеснуть эмоции.
Саманта заставила себя отстраниться и огляделась, не предоставляя, где они находятся и как далеко уехали от дома.
– Что ж. – Она принялась искать в кармане салфетку. – Напрасно я считала себя хорошим профессионалом.
– Но сейчас нерабочее время. И тебе необязательно соответствовать высоким стандартам, установленным самой себе. Возьми. – Он протянул ей салфетку. – Должно быть, у тебя страшно болит голова. У меня в офисе есть отличное средство.
– В офисе?
– Мне казалось, тебе хотелось побыть в тишине. Там ты можешь плакать, громко рыдать, хлюпать носом и даже кричать, не опасаясь, что кто-то услышит.
Саманта шумно высморкалась.
– Похоже на фразу из фильма ужасов.
Большим пальцем он смахнул слезу с ее щеки:
– Мне казалось, предложение тебя заинтересует.
– Ты поступаешь так со всеми женщинами?
– Ты первая. Думаешь, следует взять этот способ на вооружение?
Саманта достала еще одну салфетку.
– Думаю, предложение поехать в уединенное место, где никого не потревожат крики, не для всех может стать привлекательным.
– Правда? Если верить статистике, шансы быть убитым в шотландской глубинке…
– Довольно! Когда я говорю, что ничего не имею против бессонной ночи, я имею в виду не фильмы ужасов. – Настроение, однако, хоть и немного, но улучшилось. Что, вероятно, и было целью Броди.
– Я лишь хочу сказать, что здесь скорее поскользнешься и упадешь, нежели…
– Броди!
– Не помогает? – Он выпрямился и поправил пальцем очки на носу. – Ладно, умолкаю. Отвезу тебя туда, где нас никто не потревожит. Можешь плакать сколько хочешь, не боясь, что будут свидетели.
– Я уже плакала, и свидетель был – ты.
– Я не свидетель, а твой водитель. И гид на прогулке при свете звезд.
– При свете звезд… – задумчиво повторила Саманта и прижала ледяные руки к пылающим щекам. Глаза до сих пор щипало от слез. – Мне нравится. Я бы забронировала такую прогулку.
– Лучше в другой день. Сегодняшний вечер мы посвятим тебе и будем делать то, что ты хочешь.
– Полагаешь, знаешь, чего я хочу?
– Ведь тогда по телефону с тобой говорил я. Но обещаю не использовать информацию в корыстных целях.
Он милый, хотя немного несуразный, но, главное, добрый и порядочный.
– Кстати, Броди… Не знаю, как тебя благодарить. Я о сегодняшнем вечере…
– Не стоит меня благодарить. Если ты немного успокоилась и сможешь потерпеть несколько минут, я отвезу тебя в малый дом. Держись крепче.
Рано или поздно мама и Элла начнут ее искать и найдут, если она будет в доме. Этого Саманте совсем не хотелось. Она была уверена, что хочет остаться одна, но сейчас общество Броди очень радовало.
– Малый дом – тот, что ты показывал? Где устроил офис?
– Да. Минут пять на машине, но все же достаточно далеко, чтобы меня постоянно не отвлекали от работы.
– Он большой?
– Там найдется место, чтобы поплакать в одиночестве, если ты об этом. Черт, очки запотевают. Если соберемся грабить банк, надо искать другого водителя.
– Приму к сведению, – кивнула Саманта. Он даже не спросил ее о причине истерики, и за это она была ему очень благодарна.
Машина двигалась дальше, подпрыгивая и освещая фарами бугристые участки дороги.
Жар прилил к голове, и она почувствовала, как сильно отекли глаза.
– Получается, домик отрезан от мира?
– Туда непросто добраться, но возможно, так как мы периодически убираем снег. Я ведь здесь работаю и должен знать, что могу приехать сюда в любой момент.
Машина съехала с главной дороги и покатила к озеру. В свете фар блеснули на мгновение окна домика.
– Да, тут можно сколько угодно кричать, никто не услышит.
– Я часто кричу, когда что-то не получается.
– Великолепно. Замечательно. Теперь понимаю, почему ты не хочешь его сдавать.
Машина остановилась у входа.
– На самом деле это чисто практическое решение. Здесь стоит компьютерное оборудование на десятки тысяч фунтов. Это мое рабочее место, а я не люблю его ни с кем делить. Мне неловко, что я устроил его здесь, но мне необходимо иметь возможность сосредоточиться, чтобы никто не стучал каждые полчаса в дверь, предлагая перекусить.
– Ты не любитель поесть?
– Почему же? Но только не во время работы. Ненавижу, когда меня отвлекают, пока я занят серьезным делом.
– Ты не прерываешься, чтобы поесть, когда работаешь?
– Я могу перекусить чем-то… вредным. Тем, что можно есть, например, из пакета, не отрывая глаз от экрана. Подожди, не выходи, я сейчас помогу.
– У меня душевная травма, Броди, а не физическая. – Однако приятно, что он так внимателен.
– Не могу позволить тебе ходить здесь без поддержки, тем более в таком состоянии. Это может быть опасно. – Он ловко выбрался из машины, обошел ее и, открыв дверцу с пассажирской стороны, галантно протянул руку.
Саманта ступила на оледеневший снег и оперлась на нее.
– Ты истинный джентльмен, Броди.
– Ты так думаешь? – Он опустил глаза и откашлялся. – Может, меня беспокоит, что у меня будут проблемы, если ты получишь травму в моих владениях? Например, упадешь в озеро или заблудишься в лесу.
– Полагаешь, у меня проблемы с вестибулярным аппаратом?
– Нет, конечно, даже не думал. Ты производишь впечатление человека… вполне уверенного в своих силах. И организованного. – Он посмотрел на нее исподлобья и опять поправил очки. – Но со мной все это может случиться. – Он смущенно улыбнулся. – Я бы точно упал, сломал что-нибудь и разбил очки. Ты, не сомневаюсь, спокойно пройдешь на другой берег озера по льду, а если поскользнешься, то не будешь выглядеть неуклюже.
Всего несколько минут назад Саманта была уверена, что улыбаться сегодня точно не будет. Как она ошибалась.
– Я бы плюхнулась на попу, Броди, и это точно смотрелось бы не очень.
– Ты очень красивая, Саманта, даже… э-э-э… со спины. – Броди покраснел, отвернулся и махнул в сторону домика. – Постараюсь избавить тебя от травм. Держись за меня.
– Но ты же только что говорил о собственной неуклюжести.
– Точно. Лучше мне держаться от тебя подальше.
Верное утверждение, но причина не в том, о чем он думал. Броди – единственный мужчина на свете, который знает ее тайные желания и мысли.
– Я рада, что ты не привез меня в паб. – Она повернулась и захлопнула дверцу автомобиля. – Мне там очень понравилось, но сейчас… ты понимаешь.
– Но сейчас последнее, что тебе хотелось бы видеть, – это сборище развеселых местных жителей. Я все понимаю, Саманта. Маме я сказал о пабе лишь потому, что в противном случае она бы начала расспрашивать, чем я буду тебя кормить. Она считает меня ребенком, неспособным поесть, пока она не поставит передо мной тарелку. – Он смущенно улыбнулся. – Кроме того, тебе нужно тихое место, чтобы побыть наедине с собой, а матери таких вещей вообще не понимают. Вот по этим причинам я и подумал, что ты хочешь посмотреть на нечто особенное.
– Как ты узнал, что мне хочется остаться одной?
– По твоему лицу.
– Я бы не прочь прогуляться.
– Но тогда не сможешь отвлечься. Напротив, будешь думать только о своей проблеме. Кроме того, опять возникает вопрос…
– Безопасности.
– Верно. Синяки на… попе нам не нужны.
Саманта посмотрела на него с изумлением:
– Тебе не кажется, что ты слишком часто вспоминаешь об этой части тела?
– За последние две минуты чаще, чем за всю жизнь. Постой здесь, я возьму пакеты и коробки с заднего сиденья, надо занести их внутрь.