Мирта была против и уже открыла рот, чтобы произнести твердое «нет», но он ее опередил:
— Почему вы себя так ведете — всем поддаетесь? Чего боитесь? Гнева семьи? Неужели вам никогда не хотелось свободы? Или вы так дорожите богатством и роскошью, что вас окружают?
Вот и вернулся прежний Леон. Этого человека она хотя бы уже знала.
— Скажите еще про золотую клетку, — буркнула она.
— Может быть. Но если так, то дверца давно открыта, а с некоторых сторон вообще прутья отсутствуют. Вы же сами в ней сидите. Вернее, собираетесь добровольно перейти в другую — познатнее.
— Значит, считаете меня куклой?
— Пытаюсь разобраться. Я мальчик, у меня с детства были другие игрушки, и куклами я никогда не интересовался.
— Но вам я по какой-то причине интересна, так?
— Всего лишь пытаюсь разобраться в вашей природе.
— Лучше разберитесь с непогодой, не лезьте ко мне в душу, — не выдержала, наконец, Мирта, но колдун уже разошелся.
— Почему вы думаете, что герцог будет обращаться с вами лучше, чем эти тетушки? — спросил он, забирая у нее пустую бутылочку из-под зелья. — Маранфорд самая первая сволочь в Маринбурге. Он запрет вас в башне и будет показывать заморским гостям по выходным. В воскресенье у него обедают южные принцы, с которыми он очень близок. Они постоянно дарят ему лошадей, а лошади Рольду милее женщин. За породистую кобылу он поделится вами с любым своим южным другом. Вы понимаете, что я имею в виду? Свою первую жену он предлагал мне в качестве платы за некоторые магические услуги.
— И вы согласились?
— Неважно, — разозлился маг. — Вы меня не слушаете.
«Значит, согласился», — с горечью подумала Мирта, понимая, что совсем не хочет встречать Новый год. И вообще ничего не хочет. — Оставьте меня.
— У вас нет гордости!
— Оставьте меня! — прокричала Мирта с яростью, а затем чуть тише добавила:
— Рольд обещал купить мне краски и холст. Все будет хорошо.
Или она это придумала, и на самом деле, ничего вслух не говорила?
Но ее последних слов Леон не слышал, так как его уже не было в комнате.
Оставаться больше в хозяйской постели Мирта не могла. Ее и раньше преследовало чувство неправильности, когда она лежала в ней, а сейчас простыни и вовсе жгли тело. Пометавшись по комнате, она увидела дверь в библиотеку и нырнула туда, захватив блокнот с чернилами. Совсем другое дело. Запах книг успокаивал, а тяжелые портьеры на маленьких окнах не пропускали и намека на метель снаружи. И пусть здесь было холоднее, Мирта закуталась в плед и забралась с ногами на кушетку. Она, несомненно, за эту ночь подурнеет, ну и пусть. Так плохо ей давно не было.
Глава 7. Каковы гости — таков и праздник
Новогоднее утро началось… с Леона, и Мирта подумала, что судьба ее искушает. Слишком много встреч с этим человеком за столь короткое время. Маг стоял у стола и бесцеремонно листал ее альбом с рисунками, которые она набросала ночью. Мирта рисовала все, что видела — снежных котов за окном, елку, сверкающую огнями в окошке замка, засыпанные снегом избы, колдуна, стоящего на крыше башни с раскинутыми в сторону руками.
Девушка бросила быстрый взгляд на часы — почти девять утра, а значит, скоро явятся надсмотрщицы, то есть, компаньонки. Не хотелось бы, чтобы они раскрыли ее потайное место. Конечно, библиотека принадлежала Леону, как и все вокруг, но Мирта нашла в этой комнате успокоение души и хотела сохранить ощущение безмятежности на память. Кларисса и тетки воспоминания, несомненно, испортят.
А еще было очевидно, что свое «да» на новогоднем празднике она герцогу Маранфорду уже не скажет. Интересно, предусматривал ли королевский протокол, который был суров и строг к брачным ритуалам, уважительные причины для опоздания? Невеста могла отравиться, заболеть… А у кого-то дорогу вот снегом засыпало. Впрочем, после всего, что случилось за эти неожиданные сутки в гостях у мага, Мирта подрастеряла былую уверенность. И мечта о свободе в браке с Рольдом тоже казалась теперь надуманной, а может, даже ей не принадлежала.
— Вы ведете себя совершенно неприлично, — заявила Мирта, поглубже залезая под плед. — Незамужней девице непозволительно находиться наедине с мужчиной. Тем более, неодетой.
— Может, девице и непозволительно, но на магов такие запреты не распространяются, — вернулся к своему хамству колдун. — Кстати, давно хотел спросить. Где мой паук? Я просил вас его покормить. Куда вы его дели?
— Отпустила, — теперь Мирта была даже рада, что так поступила, хотя вначале и сомневалась. — Я не знала, где у вас тут водятся тараканы, и решила, что паук сам найдет себе пропитание. Он где-то здесь ползает.
Леон закатил глаза.
— И как вас земля держит! Это же особо ядовитый вид! Я привез его из путешествия по Южным пустыням. А если он кого-нибудь укусит?
— Это мифы, — уверенно заявила Мирта. — Я читала, что пауки сами на людей не набрасываются. В детстве я ужасно боялась пауков, и кормилица купила мне о них книгу. Думаю, никто из слуг не захочет иметь дело с вашим пушистоногим, а значит, никому ничего не грозит.
— Ах, она читала! — фыркнул колдун, а в следующий миг его будто преобразили. Мирта подумала, что никогда не привыкнет к этим его резким сменам настроения.
— Это ваши рисунки? — спросил Леон, показывая на блокнот. — Духи, они великолепны! И вы нарисовали Гельценциум Спурагуса. Во всех деталях!
— Что? — испугалась Мирта. Было чего опасаться. Если колдун сболтнет о ее рисунках Клариссе, встречать Новый год придется в аду.
— Моего паука, — улыбаясь, пояснил Леон. — Я столько раз пытался занести его рисунок в коллекцию, но мои художественные способности оставляют желать лучшего. А еще вот этот человек на башне, он, определенно, интригует. Вы где-то учились?
Мирта напряглась. Вопрос был каверзный.
— Ах, простите мое вторжение, — словно очнулся Леон. — Я просто искал одну книгу и не ожидал встретить вас здесь.
Вот с этого и нужно было начать. Как-то у них все складывалось не по порядку.
— Вам, правда, нравится? — робко спросила Мирта. Следовало промолчать, но искушение было слишком велико. Любой творец любит похвалу.
— Да это же великолепно! — кажется, Леон звучал искренне. — Было бы у нас больше времени, я попросил бы вас зарисовать всю коллекцию членистоногих, которых насобирал этим летом. Они хранятся в другой библиотеке. Простите, если позволил себе лишнее. Я не смогу добиться такой точности и схожести, даже если буду тренироваться месяцами.
— Что вы, я уверена, у вас получится быстрее, нужно просто практиковаться. Я рисовала всегда, когда могла.
Мирта осеклась. Нельзя откровенничать. Нужно помнить, с кем она разговаривала. Колдун столько раз позволял себе лишнего в общении с ней, что сейчас его слова звучали лукавством.
— Да, было бы время, — осторожно ответила она. — Как Блай?
— Его тело мертво, но он еще подает признаки жизни. Обычное явление для жертв зимников. Простите.
Нетипично много извинений звучало в их разговоре этим утром.
— Ночью я осмотрел все трубы замка, но нужной нам не нашел, — печально вздохнул колдун. — И люди из деревень так и не пришли. Я надеялся, что хотя бы кто-нибудь из охотников доберется утром. Нам нужно найти эту чертову трубу. Боюсь, что, если не прекратить снег сегодня, ситуация может стать критической.
«Куда еще хуже?», — подумала Мирта, но сказать ничего не успела, так как Леон вдруг схватил ее за руку.
— Поднимайтесь, к вам идут. И помните — все будет хорошо!
Он буквально втолкнул ее в спальную, сам скрывшись в библиотеке. От этого колдуна у нее шла кругом голова в прямом смысле слова. То он ей хамил, то через каждое слово просил прощения. Вспомнив поступок Блая, Мирта решила, что все колдуны платят за магические способности расстройством психики.
— С Новым годом, дорогая Мирта! — закричала Клементина, врываясь в комнату. За ней вбежала целая толпа родственниц и гувернанток.
— И вас, — сказала Мирта, совсем не радуясь их вторжению. — Кажется, к герцогу мы все-таки не попадем.
— К дьяволу герцога, — решительно заявила Монти. — Будем сами веселиться. Новый год же! Кларисса уверена, что Королевский совет разрешит повторить ритуал на старый новый год. У нас же такая уважительная причина — нас снегом завалило!
Клементина покатилась со смеху, за ней повторили все — даже служанки. В руках вбежавшие держали бутылки и бокалы шампанского, похоже, гости сами отыскали винный погреб, решив больше не спрашивать разрешения хозяина.
— Салют! — последней вползла Кларисса Вермонт, которая едва держалась на ногах. — Девочка, мы тебя нарядим, будешь самой красивой! За ритуал не волнуйся, повторим его через неделю. Ради наших денежек Маранфорд пойдет на любое изменение протокола.
Последнее предложение было слишком сложным для пьяного языка, и Кларисса запуталась.
Я не пойду замуж за герцога, вдруг отчетливо подумала Мирта и поняла, что случайно промелькнувшая мысль ее даже не напугала. Наоборот, она показалась единственно верной.
И хотя Мирта собиралась проявить характер и заявить, что остается в комнате, пока не прекратится снег, в следующие пару часов ее наряжали, как ту куклу, о которой постоянно талдычил Леон. Готтендамерам всегда надо было чем-то хвастаться, в данном случае — ею, невестой герцога. Праздник намечался хоть и местный, но по меркам семейства грандиозный.
— Будем веселиться весь день до самого утра! — заявила Кларисса, когда наряженную в шелка и драгоценности Мирту выволокли в коридор. — А кто ночью заснет, вышвырнем того из окна прямо в снег, чтобы не портил праздник.
Следующие часы Мирта провела как во сне. Помнила, как ее вели в гостевой зал, а платье цвета нежной лазури, в котором она должна была говорить «да» герцогу Маранфорду, цеплялось за гобелены и мебель в узких коридорах старого замка. Помнила, как диадема давила голову и манила выбросить ее в урну, вместе с колье, которое было таким холодным, что обжигало кожу. Помнила пронзительный холод на галерее второго этажа и снег, насыпавшийся на перила. Никого не волновало, откуда он там взялся. Слуги бегали с блюдами и свечами, даже не думая сметать его с лестницы. Мирте показалось, что под потолком одной из арок она увидела проказливого снежного кота, пробежавшего по стене. Изумленно моргнув, она потянула Клементину за руку, но, когда Монти подняла голову, на обшарпанной штукатурке сверкал лишь иней.