– Говорила?
– Нет.
– Почему?
– Смысла не вижу. – Дед сел напротив, уставился мне в глаза. Не так уж это и приятно. – Тагаев откровенничать со мной не будет, – пояснила я. – Чего ж тогда толочь воду в ступе?
– Думаю, нас всех ожидает сюрприз. Ходят слухи, что он собирается выставить свою кандидатуру на выборах.
– От какой же партии?
– Как независимый депутат.
– Ну и хрен с ним. – Я и в самом деле не видела в этом ничего особенного, хочется человеку в бирюльки играть, ради бога, но это я, со своей политической близорукостью, а Дед что-нибудь да видел.
– Тебя этот факт совершенно не волнует? – вроде бы не поверил он.
– А почему, собственно, меня должно это волновать? Если найдутся дураки, желающие за него голосовать…
– Найдутся, – заверил Дед.
– Что ж, есть старое выражение: каждый народ заслуживает своего правителя.
– Гражданская позиция у тебя на высоте, – прокомментировал Дед. Я поморщилась.
– Не грузи, мы ж не на митинге. И я ни за что не поверю, что ты всерьез опасаешься, что он составит конкуренцию твоему Никитину. Здесь каждый знает: если ты дал «добро», человек может считаться избранным и переизбранным. – «А если нет, – мысленно продолжила я, то ему лучше найти нору поглубже. В этом смысле самая надежная нора – могила».
– Тагаев был знаком с девчонкой, ну с той, что убили?
– Она когда-то работала в ресторане, где любил бывать Тагаев.
– Значит, это как-то связано?
– Что «это»? – нахмурилась я. Дед ответить не пожелал, и я продолжила: – Убийство?
– Не пойму, на чьей ты стороне, – бросил он в досаде.
– Соблюдаю нейтралитет, – усмехнулась я. – Если ты считаешь, что в сложившейся ситуации повесить убийство на Тагаева представляется заманчивым…
– Замолчи. Мне такое и в голову не пришло.
– Серьезно? Что ж, извини. В любом случае пока у меня нет повода его подозревать. Хотя…
– Что? – насторожился Дед.
– Возможно, ему есть что скрывать.
– Вот и разберись, – подвел он итог, и я согласно кивнула.
– Ты не мог бы мне помочь? Никитин имел с тобой разговор по поводу Светланы…
– Да, что-то припоминаю. Хочешь поговорить с Ларионовым? Я позвоню ему. Все?
– Все. – Я прикидывала, стоит ли еще задавать вопросы, которые так и вертелись на языке, и пришла к выводу, что это бесполезная трата времени. Сейчас Дед подозревает всех и меня в том числе, раз уж дело дошло до того, что интересуется «на чьей я стороне». При таком раскладе самое ценное – это информация. Дед и так в этом смысле прижимист, так что лучше идти подобру-поздорову и надеяться, что с Ларионовым мне повезет больше. – Ну, так я пойду? – спросила я, поднимаясь.
– Иди. – И добавил, поморщившись: – Не нравится мне все это.
Я кивнула, соглашаясь, потому что мне тоже мало что нравилось, взяла сумку и пошла, поцеловав Деда на прощанье.
– Если нетрудно, позвони Ларионову прямо сейчас.
Чтобы дать Деду возможность позвонить, а Ларионову собраться с мыслями перед разговором со мной, я зашла в бар, который был этажом ниже, выпила кофе, а уж потом отправилась на первый этаж, где располагалась служба охраны. Встретили меня настороженно. Когда-то здесь командовал Лялин, кое-кто из старой гвардии остался и после его ухода, но сейчас они были в меньшинстве. Так как я считала Ларионова сволочью, то резонно предполагала, что и парней он набрал под стать себе. Дружбой между нами не пахло, теперь мне смотрели в спину, прикидывая, зачем это я пожаловала.
Дед, без сомнения, уже успел позвонить. Ларионов встретил меня дружеской улыбкой:
– Привет, Детка.
Я не любила это дурацкое прозвище, а в устах моего недруга оно звучало просто издевательски. Возможно, на такой эффект он и рассчитывал, и я посоветовала себе не принимать его слова близко к сердцу.
– Привет, – отозвалась я бодро и плюхнулась в кресло рядом с его столом.
– Кофе? – предложил он.
– Спасибо, выпила в баре. Давай немного поболтаем.
– Слушаю тебя очень внимательно, – серьезно кивнул он.
– Я рассчитываю на другое. Я рассчитываю на то, что ты мне кое-что расскажешь.
– Ты по поводу Никитина? Точнее, этой девчонки, что пристрелили на днях? Вроде бы ограбление? В квартире была крупная сумма денег, которая исчезла?
– Уже нашлась.
– Вот как? Так это не ограбление?
– Чтобы прояснить ситуацию, я и бегаю по городу, пристаю к людям с расспросами.
– Мне рассказать особо нечего. Месяцев пять назад Дед вызвал меня и сообщил, что Никитин подозревает любовницу в связях с Тагаевым. Никитин парень осторожный… Если честно, о любовнице я и понятия не имел, считал, что он образцовый семьянин. За девкой установили наблюдение. С Тагаевым она больше не встречалась. Никитин остался доволен. – Ларионов вроде бы замешкался, кашлянул, отвернулся и сказал: – Правда, не так давно они все-таки встретились.
– На приеме?
– Нет. Примерно с месяц назад мой человек случайно видел их в «Аладдине». Естественно, насторожился. Девчонка привозила Тагаеву какую-то фотографию.
– Фотографию? – не поняла я.
– Да. Мой человек видел, как она достала из сумочки фотографию и показала ее Тагаеву. Тот взглянул, и увиденное ему не понравилось. Он помрачнел, что-то сказал девчонке… что именно, мой человек не слышал. Похоже было, будто он ее предостерегал. Она слушала молча, потом кивнула и ушла.
– И твой человек не удосужился взглянуть на фотографию?
– Каким образом? Инсценировать ограбление на улице?
– На худой конец и это бы сгодилось.
– Шутишь.
– Тебе не пришло в голову, что фотография – компромат на Никитина?
– Если бы она передала ее Тагаеву, я, возможно бы, насторожился. Но этого не произошло. Послушай, Никитин желал убедиться, что любовница не наставляет ему рога. Ну так вот, с Никитиным они встречались регулярно, а больше никто из мужиков рядом с ней не вертелся.
– И ты счел свою миссию выполненной? – усмехнулась я.
– Между прочим, у меня своих дел по горло, и я не нанимался подглядывать за чужими бабами.
– Попробуй сказать это Деду, – вновь усмехнулась я. – Ты ему о фотографии докладывал?
– Его все это не интересовало. Когда Никитин обратился к нему, он просто отфутболил его ко мне. Наверняка считал, что тот дурака валяет.
– Докладывал или нет?
– Он меня не спрашивал. А Никитину об этом я, конечно, рассказал. Возможно, от него Дед узнал… Девчонка вела себя смирно, с какой стати нужны были шпионские игры? Тагаева она знала давно, ну встретились, и что? – Он еще что-то говорил, явно оправдываясь.
– Хорошо. С фотографией выяснили. Кто к ней приезжал?
– Подруга. Из Москвы. Были гости, тоже из Москвы.
– Кто конкретно?
– Какие-то бизнесмены… Ничего интересного. Никитин с ними знаком, собственно, его интересовало прошлое девицы. Я раскопал всю подноготную. До отъезда в Москву были у девки кое-какие грешки, но, в сущности, ничего особенного. Работала официанткой в кабаке, где собиралась всякая шпана. Один ее тогдашний любовник сидит, другого пристрелили, как раз когда забегаловка эта сгорела. Она приняла мудрое решение: порвать с этой публикой. Познакомилась с парнем, который увез ее в Москву, помог устроиться. После замужества дружбу с ним она не поддерживала. Никитин остался доволен. Тагаев как раз из тех, с кем она раньше водила дружбу. Я понимаю, теперь, когда ее убили, все, даже эта фотография, выглядит подозрительно, но в тот момент было иначе. Если бы… я бы не стал тебе рассказывать о фотографии…
– Ты рассказал, – кивнула я, заметив про себя: «А Никитин промолчал, и этому должно быть объяснение». – Как долго за ней вели наблюдение?
– Месяц, может, полтора.
– Ты решил, что этого достаточно?
– Не я решил, Никитин. Я дал ему подробный отчет, и он остался доволен. Может, он говорил со своей девкой, и она ему все объяснила.
– А после того как твой человек случайно увидел ее с Тагаевым, у тебя не возникло желание еще немного понаблюдать за ней?
– С какой стати? – удивился он.
Тут зазвонил лежащий на столе мобильный телефон Ларионова. Он взглянул на него, но не ответил.
– Может, ты мне объяснишь, что происходит? – спросил Ларионов, нахмурившись. – Если убийство как-то связано…
Телефон зазвонил вновь.
– Отзовись, – кивнула я.
Он отмахнулся, телефон его почему-то беспокоил. Я повертела в руках скрепку, всецело сосредоточившись на ней, чувствуя, как Ларионов сверлит меня взглядом. Вновь звонок, скрепка вырвалась из моих рук и пролетела по столу, я приподнялась и схватила ее, но Ларионов решил, что я потянулась к мобильному, и быстро взял его в руки.
– Да, – сказал он отрывисто.
– Надо поговорить, – услышала я.
– Не сейчас. Перезвони попозже. – Отключил телефон, косясь на меня. Он здорово злился, и не без основания. Голос я узнала, да и немудрено, раз звонил Тагаев, эту его манеру говорить, растягивая слова, невозможно не узнать. – Сумасшедший день сегодня, – сказал Ларионов.
– Бывает, – посочувствовала я, поднимаясь.
– Уже уходишь? – насторожился он.
– А ты еще что-то хочешь рассказать?
– В общем, нет.
– Тогда всего доброго.
Я пошла к двери, обернулась и подмигнула ему. Парня перекосило, возможно, от злости, а может, его обуревали иные чувства. Но мне становилось все интереснее.
Выйдя на улицу, я отпустила Сашку погулять, а сама устроилась в машине, подумала и позвонила Никитину. Все великие люди страшно заняты, этот не был исключением, однако время мне уделил и говорил ласково.
– Вы рассказывали, что Светлана с Тагаевым встречалась один раз. Теперь выходит, что два. Ларионов сообщил вам об их встрече, когда она якобы показывала Тагаеву какую-то фотографию? – задала я вопрос.
– Да-да, припоминаю. Действительно, было такое, – засуетился он.
– У вас это не вызвало интереса?
– Вы думаете, Тагаев имеет отношение к ее смерти?
– Вы не ответили на мой вопрос.