Лариса с Сашей даже прокатились на тройке. А потом заглянули в маленькое уютное кафе, где пообедали борщом с пампушками и запечённой камбалой. На десерт Саша предложил взять кисель из клюквы и чёрной смородины. И Лариса прислушалась к его совету.
Домой они вернулись, когда уже стемнело. Во дворе их встретил фонарь, к которому Лариса вчера обратилась с просьбой. Она мысленно поприветствовала его как старого знакомого. И он вновь подмигнул ей. Но Саша почему-то ничего не заметил. Восьмого Сотников собирался отвезти Ларису в загородный парк, где можно было взять напрокат лыжи и покататься с горы.
На следующий день после Рождества следователь Абашкин проспал самым банальным образом. Да, собственно, и Рождества как такового у Юрия Тимофеевича не было. Рано утром его вызвали на труп. Потом ему пришлось ехать в Следственный комитет, затем на другое место происшествия. Лишь ближе к вечеру он смог заскочить к матери, которая прождала его весь день. После сытного ужина, который был для Абашкина ещё и полдником, и обедом, он задремал в кресле.
Мать, видя, что он клюёт носом, предложила:
– Сыночек, может, заночуешь у меня?
Но Юрий Тимофеевич помотал головой, как конь, прогоняющий дремоту, потом чмокнул мать в щёку и сказал:
– Нет, мне домой надо. Мама, спасибо, всё было очень вкусно. Ну, я пошёл. Созвонимся.
Мать вздохнула и закрыла за ним дверь. Дома Абашкин сразу лёг спать. Он хорошо помнил, что заводил будильник, но тот всё-таки не прозвенел. «Либо его домовой отключил, – думал с усмешкой следователь, – либо, когда он начал звонить, я сам до него дотянулся и поднял штырёк вверх». Последнее было более реалистичным. И Юрий Тимофеевич решил ставить будильник подальше от кровати, чтобы нельзя было сонному дотянуться до него рукой.
Следователь только собрался позавтракать, сварил себе кофе, намазал ломтики отрубного хлеба маслом и повидлом, как ожил его сотовый.
– Алло, – буркнул он недовольным голосом.
– Здравствуйте, Денис Филиппович Ушаков, – представился звонивший.
– Какой ещё Ушаков? – не здороваясь, спросил следователь.
– Как какой? Сосед Виолы Рокеловой. Вы меня просили позвонить, как только вернётся Крашенинникова.
– Да, помню.
– Так вот, Софья Ивановна вернулась.
– Отлично, – обрадовался следователь, – вы что-нибудь сказали ей?
– Пока нет, – растерянно пробормотал Ушаков, – а надо было?
– Нет, нет. Ничего не говорите, я сейчас подъеду.
Не успели Сотников и Васильева собраться на запланированную прогулку, как зазвонил Ларисин сотовый.
– Алло?
– Это Абашкин, – донёсся до неё голос следователя.
«Ни здравствуйте тебе, ни доброе утро, – вздохнула Лариса, – хотя какое оно доброе».
– Здравствуйте, Юрий Тимофеевич.
– Вы не уехали из города?
– Нет, вы же мне не велели.
– Вот и ладушки, я сейчас еду в дом, где жила ваша сестра.
– Зачем? – испуганно спросила девушка.
– Мне только что позвонил Ушаков и сказал, что вернулась соседка вашей сестры. Крашенинникова. Может быть, она что-то видела в тот вечер. Надо срочно с ней поговорить. И я хочу, чтобы вы тоже туда подъехали. Как быстро вы сможете туда добраться?
– Я уже на месте.
– Что?! Вы вошли в квартиру сестры?! – зарычал следователь.
– Боже упаси! – И пояснила: – Меня приютил на время Сотников.
– Вот как, – хмыкнул следователь и отключил связь.
– Уж не Абашкин ли звонил? – спросил Александр.
– Он самый, – сердито ответила Лариса, – невежа и нахал.
– Я предупреждал тебя, – грустно заметил Сотников.
Девушка кивнула.
– Велел ждать его на площадке.
Хотя точно вспомнить, что велел ей Абашкин, она не могла. Но смысл был именно таковым.
– Ему позвонил сосед Виолы и сказал, что вернулась женщина, которая уезжала к детям.
– Странно, – проговорил Сотников, – чего это она так быстро вернулась?
– Я не знаю.
– Придём и узнаем.
– Твоему приходу он точно не обрадуется, – обронила Лариса.
– А меня это не волнует.
– Меня тоже, – призналась Лариса.
На место они, естественно, прибыли раньше следователя и ждали его, глядя в окно.
– Да вы опять с пажом, – воскликнул Абашкин, торопливо поднимаясь по лестнице.
Молодые люди ничего ему не ответили. Следователь нажал на звонок нужной им квартиры. Денис Филиппович не ошибся: Софья Ивановна Крашенинникова действительно была дома. Приход следователя в сопровождении Ларисы удивил её. Сотникова они с собой не взяли, и он остался маяться в ожидании на площадке. Софья Ивановна с удивлением, смешанным с недоумением, нацепив на кончик носа очки, рассмотрела документ следователя и впустила их в квартиру.
– Софья Ивановна, вы уже, конечно, всё знаете, – бросил пробный камень следователь.
– Что всё? – не поняла она его намёка.
– То, что ваша соседка, Виола Рокелова, убита.
– Виола? Убита? – воскликнула Крашенинникова, отступив на два шага назад. – Что вы такое говорите?
– Увы, увы, – состроив сочувствующую мину, покачал головой Абашкин и подумал о том, что соседки не успели ещё просветить старушку.
Однако, хотя Софья Ивановна Крашенинникова и была дамой в преклонном возрасте, мало у кого язык повернулся бы назвать её старушкой.
– Вот вы когда в последний раз видели Виолу Рокелову? – спросил следователь.
– Не помню… – растерянно ответила женщина.
– А если подумать, – продолжал настаивать Абашкин.
– Я слышала её накануне Нового года, – произнесла Софья Ивановна.
– Что значит «слышали»? – удивился следователь.
– К ней пришла какая-то девушка, она её впустила. А потом они начали ссориться.
– Откуда вы знаете?
– Ко мне должен был на полчасика заехать внук со своей девушкой, и я постоянно подбегала к двери и смотрела в глазок.
– Он обещал приехать к вам перед самым Новым годом? – не поверил следователь.
– Нет, – призналась женщина, – он сказал, что заскочит после двенадцати. Но я…
– Понимаю, – перебил её следователь, – но вы, сгорая от нетерпения, надеялись на чудо.
– Можно и так сказать, – вздохнула Крашенинникова.
– Вы стояли у глазка?
– Правильнее сказать, что я подбегала к нему ежеминутно.
– И видели всех, кто поднимался на площадку?
– Да.
– Вы рассмотрели девушку, которая приходила к Рокеловой?
– В общем-то, да, – призналась Софья Ивановна.
– Она вам знакома?
– Не могу сказать точно, – задумалась Крашенинникова, – вроде бы я и видела её раньше, но не уверена.
– А узнать вы её сможете?
– Думаю, что смогу.
– А когда девушка ушла от Рокеловой, вы не видели?
– Как не видела, видела! – воскликнула Софья Ивановна. – Только она не ушла.
– Как это не ушла?
– А то! Она вылетела, как пробка! И захлопнула за собой дверь.
– То есть Виола её не провожала? – уточнил следователь.
– Нет, не провожала, – неожиданно Крашенинникова замерла, перевела взгляд со следователя на Ларису и обратно и, хлопнув себя по лбу, воскликнула: – Вспомнила!
– Что вы вспомнили, Софья Ивановна?
– Эта девушка раньше бывала у Виолы! И с ней ещё одна! А потом Алла Павловна мне рассказывала, что Виола отбила у своей подруги жениха! И они разругались!
– Кто такая Алла Павловна?
– Наш главный информатор! – гордо заявила Софья Ивановна.
«Главная сплетница», – улыбнулся про себя следователь и спросил:
– А как фамилия главного информатора?
– Баранова она.
– А где живёт эта уважаемая женщина?
– В доме напротив, в среднем подъезде, в двенадцатой квартире. Но обычно она сидит на лавочке за столиком.
– Спасибо вам большое, Софья Ивановна, – раскланялся следователь.
Ларисе даже показалось, что Абашкин собрался поцеловать руку пожилой даме, но он только бережно пожал её.
Они уже переступили через порог, как Абашкин внезапно остановился и спросил:
– Уважаемая Софья Ивановна, а почему вы не остались у детей до конца праздников?
Женщина смутилась, а потом ответила:
– Шумно у них очень, а я привыкла к тишине. Вот и попросила зятя отвезти меня обратно.
– Спасибо. И простите за проявленное любопытство.
«Какой любезный молодой человек», – подумала Софья Ивановна, закрыв за ними дверь.
– Ну, что, – спросил следователь, глянув на Ларису, – чешем к информатору?
– Чешем, – ответила она и осеклась. А он только хмыкнул.
– Саша, мы идём в одно место, – обратилась Лариса к шагнувшему им навстречу Сотникову.
– В какое такое место?
– А вас это, товарищ Сотников, не касается, – отрезал следователь.
– Как это не касается, товарищ следователь, – возразил Александр, – я же главный свидетель обвинения!
– Чего такого вы свидетель?
– Так это же именно я раздобыл у ключницы ключ от квартиры Виолы! Если бы мы с Ларисой не вошли туда и не увидели кровь, то неопознанный труп Виолы до сих пор болтался бы у вас на шее.
– Но-но, Сотников! Выбирайте выражения! – разозлился Абашкин и вдруг сбавил обороты: – А вы знаете некую гражданку Баранову Анну Павловну?
– Конечно! Кто ж её в нашем дворе не знает?! Та ещё ведьмища! – И он быстро повернулся к Ларисе. – Извини.
– Почему вы так назвали её? – уцепился следователь.
– Потому что у неё не язык, а вертеп!
– В смысле?
– Всю грязь собирает и разбрызгивает везде, где только не пройдёт.
– Вы знаете, где она живёт?
– Знаю.
– Как близко вы с ней знакомы? – не отставал Абашкин.
– Смотря что вы имеете под словом близко, – усмехнулся Сотников. – Если вы изволите предполагать, что я с ней спал, то вынужден вас разочаровать – нет, она для меня слишком стара и неказиста.
Абашкин побагровел.
Но Сотников, не обращая внимания на изменения в его лице, продолжал:
– А если хотите знать, сплетничала ли она обо мне, то о да! Не раз моё имя кувыркалось на её языке.
– А вам на язык типун! – рявкнул следователь.