— Еще секундочку, — откликнулась Ирена, приняв его слова за упрек. Быстро обтерев лицо влажным полотенцем и проведя расческой по волосам, она вышла из-за ширмы в одной рубашке. Натянув платье, Ирена подошла к мужу, не замечая его волнения, и снова повернулась к нему спиной, предварительно одарив его застенчивой улыбкой.
Лорд Сакстон глубоко вздохнул и снова стянул перчатки. Его желание стало почти нестерпимым, и к тому времени, как он застегнул платье, он был твердо уверен, что у него терпение святого.
Держась за руку мужа, Ирена спускалась по ступеням, чувствуя, как с каждым шагом растет ее волнение. Уже отсюда она слышала громкий голос отца. Обращаясь к Фэррелу, он перечислял все то, что было у него в Лондоне, и всех тех лордов, которые частенько прислушивались к его мудрым советам.
— Эх, я был богат и скоро опять разбогатею, мой мальчик. Только погоди. Мы будем жить в таком же огромном доме и отдавать приказания слугам. Вот будет здорово, Фэррел!
Тяжелая поступь лорда Сакстона заставила Эвери повернуться к двери. Взгляд мэра остановился на лорде и леди Сакстон, и его лицо на мгновение сморщилось. Платье Ирены было довольно скромным, но ткань и покрой были явно не из дешевых. Как несправедливо, что эта девчонка наслаждается подобной роскошью и не делится со своими родными!
— Добрый день, Ирена, — громко сказал он. — Здешняя жизнь, кажется, пошла тебе на пользу.
Ирена спокойно прошествовала мимо него и, коротко кивнув Фэррелу, села в кресло, заботливо отодвинутое мужем. Эвери прочистил горло и опустился на кушетку перед камином.
— Думаю, вам любопытно, почему я приехал. Я привез вам несколько новостей, и боюсь, что плохих. Так как вы теперь мне родственник, милорд, считаю, будет лучше предупредить вас.
— О чем? — спокойно поинтересовался лорд Сакстон.
— Мы с Аланом Паркером… он шериф Мобри, как вы знаете… мы были у лорда Толбота, и я услышал, как они говорили… Алан и его светлость, я имею в виду. Они сразу замолчали, когда заметили, что я слушаю. — Эвери выразительно глянул на лорда Сакстона, призывая оценить свою заботу о родственниках.
— И что же?
Эвери глубоко вздохнул.
— Они говорили, что вы, милорд, не кто иной, как ночной всадник.
Ирена вскрикнула и повернулась к мужу, который, чуть помедлив, громко засмеялся.
— Я тоже счел это забавным, милорд, — продолжил Флеминг. — Насколько я знаю, вы даже не можете ездить верхом и несколько медлительны… — Он поднес руку ко лбу. — Не в этом смысле, конечно, но будучи не совсем нормальным… Странно было бы думать, что вы поскачете по болотам как сумасшедший. — Эвери несколько раз энергично кивнул, словно в подтверждение своих слов. — Я так и сказал его светлости. Но он спросил: кто же в таком случае этот ночной всадник? И я не смог ответить.
— Ну и как, удалось вам убедить Толбота в моей невиновности? — весело поинтересовался лорд Сакстон.
— Не совсем, но если бы вы рассказали, где находились прошлой ночью, я смог бы это устроить.
— Почему именно прошлой ночью?
— Ночью этот негодяй снова напал на человека. Старика Бена нашли мертвым у черного хода гостиницы.
Ирена схватилась рукой за горло, а лорд Сакстон спросил с каким-то нечеловеческим спокойствием:
— Откуда вы знаете, что Бена убил именно ночной всадник? Кто-нибудь его видел?
Эвери приосанился.
— Проклятый изувер убил Бена так же, как и Тимми Сиарса. Перерезал ему глотку…
Ирена вздрогнула и отвернулась, зажав рот рукой.
— Избавьте нас от деталей, — резко прервал его лорд Сакстон. Он налил в бокал немного шерри и поднес Ирене.
— Должно быть, что-то съела, — с усмешкой заметил Звери. — Я-то уж точно не воспитывал из нее неженку. — Он подмигнул зятю. — Если, конечно, вы не обрюхатили ее.
Лорд Сакстон медленно повернулся к Флемингу. Опустив голову под этим страшным взглядом, Звери прокашлялся и больше не поднимал глаз.
Ирена попыталась отогнать видение мертвого, залитого кровью Бена. Бледная и дрожащая, она посмотрела на отца и тихо сказала:
— Лорд Сакстон… был со мной… прошлой ночью. Он… не может быть… ночным всадником.
Звери равнодушно пожал плечами.
— Я так и думал. Обязательно передам шерифу, что лорд Сакстон провел с тобой всю ночь.
Муж оглянулся, словно ожидая от нее каких-то слов. Ирена приоткрыла рот, но промолчала.
Фэррел внимательно рассматривал рубиново-прозрачный шерри в хрустальном графине. Изредка он облизывал губы, припоминая его вкус. Путешествие из Мобри было слишком долгим, и он начал испытывать сильную жажду. В последнее время ему хватало денег только на самый дешевый эль, а сейчас отчаянно требовалось что-нибудь покрепче, чтобы согреть кости.
— Э… лорд Сакстон… если бы я мог попросить у вас один бокал…
Взгляд Стюарта упал на молодого человека, который неуверенно указывал на графин. Глаза за прорезями маски скользнули по потрепанной одежде Фэррела, и в них промелькнула жалость. Он нехотя налил ему шерри, отметив, как дрожит рука юноши.
— Вы, кажется, были неплохим стрелком, до того как повредили руку, мистер Флеминг?
Фэррел замер, не донеся бокал до рта.
— Вы не пробовали стрелять левой рукой? Поначалу это кажется трудным, но если потренироваться, то вскоре она вполне заменит правую.
— Его левая рука ничем не лучше правой, — презрительно фыркнул Звери. — Разве что когда надо поднять стакан. Он же инвалид.
Фэррел одним глотком выпил шерри и медленно протянул бокал вперед. Лорд Сакстон, словно не заметив молчаливой просьбы, взял бокал и отставил его в сторону.
— Человек беспомощен настолько, насколько он себе это разрешает.
— По себе знаете? — огрызнулся Звери.
— Папа! — негодующе вскричала Ирена.
— Ничего страшного, любовь моя, — сказал Сакстон.
— Вы только послушайте! «Любовь моя»! — захихикал Звери. — Никогда не думал, что доживу до того дня, когда мужчина назовет ее своей любовью. — Он повернулся к зятю. — Говорю вам, эта девчонка приносила мне одни разочарования, от которых я еще не оправился. Я бедный человек, вдовец. Мой сын стал инвалидом, а эта девчонка вбила себе в голову, что должна выйти замуж по любви. И вот она здесь и защищает вас с таким пылом, словно вы самый красивый человек на земле. Если она способна смириться, почему же раньше не перестала капризничать и не вышла замуж за какого-нибудь доброго человека, который позаботился бы обо мне на старости лет? — Он недоуменно покачал головой. — Никогда мне не понять ее. Никогда!
Воцарилось молчание: Ирена, лорд Сакстон и даже Фэррел с удивлением смотрели на разбушевавшегося Звери.
Стюарт первый нарушил тишину.
— Мне кажется, мы обсуждали способности Фэррела к стрельбе. — Он повернулся к брату Ирены. — Я кое-что знаю о пистолетах и думаю, вам будет интересно посмотреть мою коллекцию. Почти десять или двенадцать лет назад Ватере сделал пистолет с пружинно-откидным штыком. Прекрасное оружие.
— Думаете, я смогу из него стрелять? — В голосе Фэррела зазвучал неприкрытый интерес.
— В первый раз сила отдачи покажется вам слишком большой, но если вы сможете потренировать руку, то со временем справитесь. Разумеется, для этого требуется ясная голова.
День клонился к закату. Холодный ветер с болот намел снежные барханы, перекрыв дороги. С приближением темноты в доме зажгли камины, и гостей проводили в их комнаты. Когда все затихло, Ирена накинула легкий пеньюар и, пройдя по коридору, остановилась перед дверью лорда Сакстона.
— Милорд, это Ирена, — сказала она. — Можно мне войти?
— Секунду, любовь моя.
Вскоре за дверью послышались медленные шаги, затем она распахнулась, и на пороге появился лорд Сакстон — как обычно, в маске и перчатках. На нем был длинный красный бархатный халат с высоко поднятым воротником, а из-под подола виднелся уродливый ботинок.
— Я побеспокоила вас, милорд? — застенчиво спросила Ирена.
— Да, мадам, но не в том смысле, в каком вы думаете.
Хотя это утверждение показалось Ирене странным, она поспешила объяснить причину своего позднего визита:
— Я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали для Фэррела.
Лорд Сакстон отошел в сторону, приглашающе махнув рукой. Ирена прошла в спальню, остановилась у камина и протянула ладони к огню. Тонкая ткань пеньюара скорее подчеркивала, чем скрывала ее фигуру. Ее муж сел на стул в тени, откуда мог наслаждаться видом ее длинных ног и пышной груди, не выдавая своих истинных чувств.
— Сегодня в Фэрреле мелькнул проблеск интереса к жизни, который я уже и не чаяла увидеть, — тихо сказала Ирена. — Он даже смеялся за ужином.
— Твой отец не понимает, что на самом деле нужно Фэррелу.
— Это еще мягко сказано, и если отец будет и дальше так себя с ним вести, то мой брат закончит как Бен. — Она грустно покачала головой, сморгнув набежавшие на глаза слезы. — Несчастный Бен, он был такой безобидный! — Ирена шмыгнула носом и быстро стерла слезу с щеки. — Некоторым в Мобри будет его не хватать.
— Почему вы сказали своему отцу, что я был с вами всю ночь? — донесся к ней из темноты голос мужа.
Ирена пожала плечами.
— Я не вижу необходимости посвящать его в наше… наше соглашение. Я знаю, что вы не убивали Бена, так же как я понимаю, что не вы убили Тимми Сиарса. Так мог действовать трус, а единственное, что я узнала о вас со времени свадьбы, — это то, что вы очень мужественный человек. — Она рассмеялась. — Если уж говорить о трусах в нашей семье, то это я.
— Спасибо за доверие, — произнес Сакстон каким-то прерывающимся голосом, — и за то, что вы употребили слово «семья». Возможно, когда-нибудь в будущем мы и станем ею.
Ирена повернулась к мужу, и от взгляда на нее у него перехватило дыхание. Он глубоко вздохнул.
— Стюарт. — Ирена подошла и остановилась перед мужем, который с трудом поднял глаза. — Спасибо.
Наклонившись вперед, она на мгновение прижалась щекой к кожаной маске, а потом поспешно выбежала из комнаты. Прошло немало времени, прежде чем его светлость смог успокоиться.