Хотя быстрее, скорее всего, будет Тайрен. Особенно если Риган поможет. Риган, у которого «зачарованный» брат пытается отобрать невесту. Да-да, Илайну. Риган её не любит, конечно, но он принял решение и заинтересован.
Это был выход — бежать. Но выход плохой. Его примутся искать, добраться до Илайны станет в разы сложнее. Но ещё оставалась надежда, что король-отец сменит гнев на милость и выпустит сына, убедившись ещё раз, что с ним всё в порядке — это было бы хорошо. Конечно, расспросы продолжатся, потому что никому ничего не понятно — кроме Тайрена. Но Тайрену было совершенно необходимо увидеться с Илайной! Так что нужны объяснения, понятные всем, требуется всё-таки их придумать!
Убедить родных, что он может жениться на Илайне, уродливой княжне, которую никто не захочет видеть королевой, даже некоронованной? Безумная идея. Князь был прав в каждом слове. Но фея…
Фея ведь надеялась, что Илайна будет расколдована! То есть, может быть расколдована… Если он, Тайрен, что-то сделает правильно! Фея сочла, что он сможет!
Или?..
Да что бы там ни было, он не в силах никому отдать свою Линн! Это было для него совершенно, просто пугающе очевидно. Он не может её отдать!
Не может. Ни за что. Ни брату. Ни кому другому в этом мире. Он знал это и раньше, до бала. Но на что-то надеялся?
Надеялся, что это всё неправда?
Правда вот: он не желает видеть рядом с собой другую женщину. И никогда не пожелает. Он заколдован? Но ведь похоже на то! Прямые и косвенные признаки наложенных заклятий они изучали в Академии. Тайрен, как обладающий самым малым даром, изучал теоретически, без практики — то есть всё равно знал. Похоже, да, не поспоришь.
А также им объясняли, что любовь, самое естественное, природное чувство, имеет мощную магическую составляющую. То есть он заколдован любовью, он влюблён, его никто не заколдовал, разве что Линн — он заколдован самым естественным образом, это магия Мира, которая существует независимо от всех колдунов на свете, и сама выбирает жертву… то есть счастливца. Это Любовь, всем желанная, но многим запретная и недоступная.
Он может добиться Линн, но потерять будущую корону. Но…
Пусть Пламя даст отцу долгую жизнь — и за двадцать-тридцать лет ещё неизвестно, кто и что потеряет и вернёт. А он получит Линн — сейчас, совсем скоро. И догадается, как снять проклятье, раз даже фея допускает такую возможность.
Так ведь?..
Князь позволил свидание с Линн… нет, с Илайной! Не сегодня, а завтра. Он считает, что Тайрен изменится за эти сутки? Он знает Линн не один день. Он полюбил не самую красивую девушку на балу, а хрупкую нежную Линн, которая убегала от него по снежным улицам, а потом доверчиво протянула уму руку! Девочку с нежной улыбкой на пухлых губах и самым волшебным взглядом на свете — и без всякого колдовства. Она каталась с ним на коньках и варила ему шоколад. И князь решил, что до завтра это все перестанет иметь значение?
Нет. Не перестанет.
Тайрен позвонил, и когда заглянул один из охранников, попросил принести чашку горячего шоколада.
Заказ принесли. Это был прекрасный горячий шоколад — на королевскую кухню покупали самый лучший и дорогой. Это был НЕ ТОТ шоколад. Он показался Тайрену безвкусным до такой степени, что принц не стал допивать и отставил чашку. Он был разочарован! Полагал, что эта чашка с замковой кухни остро напомнит Линн, заставит почувствовать её, ему так этого захотелось! Но оказался не тот вкус, не тот запах, не тот шоколад, и к Линн он не имел ни малейшего отношения.
Как Линн однажды слизнула капельку шоколада с пальца и улыбнулась! А потом налила ему в чашку напиток, равного которому нет. Линн сама была главной приправой того напитка, вот что. Но и какие-то другие специи там точно были…
И тут Тайрен услышал стук, доносившийся из соседней комнаты и снизу — так могло быть, только если стучали в ту самую секретную дверь. Риган?
Но ему нельзя заходить, проклятые следилки колдуна заметят, что в комнате появился кто-то ещё!
Тайрен вскочил и бросился открывать. Отодвинул шкаф — специально занятый легкими мелочами. Нажатием пальца сместил тонкие каменные плитки — они легко передвигались в пазах. Проход был устроен прекрасно и замаскирован, интересно — когда? Ещё при первых Крансартах или раньше? Огромный Лирский замок за свою долгую жизнь накопил немало секретов, а раскрывал потихоньку и неохотно.
Тайрен откинул деревянную крышку люка и присвистнул, увидев ехидную физиономию младшего брата. Не Ригана, что было ожидаемо, а самого младшего — будущего надлорда Тайного Совета.
— Кантор, ты? Откуда ты взялся?..
— Риган занят, — пояснил младший принц. — Мы решили, что я с тобой поговорю. А то наделаете глупостей от одиночества, ваше старшее высочество, — принц Кантор положил что-то на верхнюю ступеньку и принялся подниматься.
— Стой, — придержал его Тайрен. — Тебе сюда нельзя, следилки.
— Можно, у меня скрывающий амулет, — уверенно объяснил Кантор. — И вообще, не волнуйся, милорд старший брат. Я не совершаю необдуманных поступков, в отличие от некоторых высоких персон. Вон это, кстати, — он показал на верхнюю ступеньку, — твой амулет-портрет. Когда надумаешь выйти, оставишь его вместо себя, и никто ничего не заметит. Я не занёс его сюда, чтобы следилки не увидели двух принцев Тайренов.
— И откуда он у тебя взялся? — озадачился Тайрин. — Вещь такая, не игрушка, знаешь ли. И делается долго. Кто позволил тебе?..
— У меня всё есть заранее, милорд. Я серьезно подхожу к своей будущей роли в Кандрии. Если будешь ругаться — уйду, а между тем есть важные новости.
— Выкладывайте, милорд будущий глава Тайного Совета.
— Приехал князь Юрген и сейчас они с отцом беседуют. Как думаешь, они до чего-нибудь договорятся?
Тайрен пожал плечами, но почувствовал, как блеснул луч надежды. Их отец и князь неплохо ладили последнее время. Князь — человек умный и хитрый. Пусть устроит им с Илайной возможность увидеться…
— Риган с ними, — добавил принц Кантор. — Он сказал, чтобы ты пока отдыхал, а ночью мы всё обсудим. Днем могут помешать, а ночью, наверное, не будут трогать.
— Понятно, — кивнул Тайрен. — Но вас, наверное, в это время отправят в постель, милорд главный тайник, — это он не удержался.
— Я бы на вашем месте, ваше будущее величество, ценил мою дружбу и мою помощь, — строго заметил младший брат, — и у меня есть для вас кое-что интересное, — добавил он с озорной улыбкой.
— Что же?
— Вот ночью и поговорим. Кстати, а зачем ты желаешь жениться на Илайне? — выпалил он. — Правда, я очень хочу знать! Подружиться с ней — это понятно, я и сам хочу. Но жениться надо на красивой принцессе.
— Грамотный ты, — Тайрен засмеялся и щелкнул брата по носу. — Потом как-нибудь скажу, так и быть.
Настроение у него улучшилось. И он дорого дал бы, чтобы знать, о чём в данный момент разговаривают князь и король. Но Риган, надо думать, всё расскажет. Дождаться бы ночи…
— Скажи Ригану, пусть соберет мне все, что есть, про проклятье Илайны, — сказал Тайрен. — Он этим занимался, я знаю.
— Ну вот, мы так и поняли, что ты собрался её расколдовать, — обрадовался Кантор. — Я бы тоже хотел. Рассчитывайте на меня, милорд!
— Благодарю! — серьезно кивнул Тайрен.
На этом совещание было закончено, и младший брат ушёл. Амулет-портрет остался лежать на верхней ступеньке. Тайрен аккуратно закрыл проход.
И он с улыбкой подумал, что непременно назначит принца Кантора на высшую должность в Тайном Совете. Кажется, лучшей кандидатуры для этого и не будет — кроме шуток. Но придется с ним серьезно поговорить. Чтобы не увлекался и не перегибал палку. И королём стать придётся, конечно.
И да, он ведь собрался жениться на самой красивой принцессе, пусть никто этого и не узнает!
Он ожидал, что теперь его оставят в покое до завтрашнего утра. Нет — пришлось ещё раз побеседовать с главным колдуном, с его помощниками, с королём и королевой — в присутствии колдунов. Колдун ещё раз произвел свои проверки и заверил, что расколдовать принца, заколдованного феей, возможно, если косвенно использовать колдовство другой феи. Но под наблюдением, это очень важно!
Тайрен ничего не понял и попросил объяснений.
— Князь Юрген заявил, что их дом навестила фея, и она виделась с Тайреном, — королева заплакала. — Я читала предания. Что только эти феи вытворяли раньше!
— Именно, — серьёзно закивал колдун. — Приходится признать, что бороться с фейской магией для нас трудно и подчас невозможно, несмотря на последние достижения. Скорее всего, нам никогда не достичь возможности Древних.
— Да, мы знаем, сын, что ты не можешь рассказать нам подробности, это опасно для твоей жизни. Это ведь правда? Кивни, если так, — попросил король.
Значит, князь кое-что объяснил, облегчив положение Тайрена. Сказал то, что решился открыть посторонним. И Тайрен кивнул. И обрадовался, что разговор пошёл в полезном направлении. Свалить всё на фею, сославшись на её секретный приказ — на самом деле идеально. Это понятно и поэтому внушает доверие.
— Вот в чём дело, сын. Князь считает, что свидания с его дочерью Илайной развеют чары этой неожиданной феи, — мягко сказал король. — Ведь его дочь тоже под фейскими чарами, и цель их противоположная — чтобы проклятье продолжало держаться в роду Чаров. Общение с Илайной может помочь Тайрену, ему всего лишь надо разочароваться. Простите меня, но при всем моём уважении к младшей княжне, очароваться ею как женщиной невозможно!
— Вот именно! — воскликнула королева. — Ты ведь даже не видел Илайну, не правда ли, сынок?
— Жаль, что вы все, признавая магическое могущество древних, не желаете послушаться одной из них, — вздохнул Тайрен. — Мне показалось, что эта фея весьма расположена к княжескому семейству. Вдруг она знает, что делает?
— Может, она и знает, но это необязательно пойдёт на пользу нам! — воскликнула королева. — Тайрен, ты старший сын и наследник! Ты надежда Кандрии!