– Не жарко, – соглашаюсь с мужчиной. Он только что выбрался из теплой кроватки, а я хожу по комнате уже минут пять. Замерзла.
Принимаемся вместе перебирать все поверхности, на которых могла оказаться одежда. Расходимся в разные стороны, ищем везде, но не находим.
– Ты точно раздевалась в этой комнате? – Марк изо всех сил старается смотреть мне прямо в глаза. Но у него это не особо выходит.
– Нет, блин! – кидаю в сердцах. – Я по дому в трусах и майке разгуливала, сверкала своим задом, – огрызаюсь.
Ну неужели обо мне можно такое подумать? Обидно до слез.
– Вполне симпатичный зад, – заявляет совершенно серьезным тоном.
– Ну тебя! – машу рукой. – Не смешно, – кукшусь.
Мне холодно. Очень. Вся кожа в пупырках.
Словно прочитав мои мысли, Марк направляется к шкафу, достает оттуда свои домашние штаны и футболку.
– Надевай, – протягивает мне.
– Что это? – смотрю на одежду, как баран на новые ворота.
– Футболка и штаны, – раскрывает вещи, показывает.
– Это я понимаю, – хмурюсь. – Зачем? Мне мои вещи нужно найти. Я же в них была.
– Можешь не искать, – ухмыляется косо поглядывая за дверь. – Бесполезно.
– Почему? – искренне не понимаю.
– Потому что не найдешь, – заявляет безапелляционно.
– Куда ей было деваться? – продолжаю сетовать, но предложенную одежду беру. – Не собаки же утащили, – говорю хмуро. Поднимаю на Марка глаза. – У тебя ведь нет собак?
– У меня есть кое-кто хлеще, – смеется. – Да заходите уже! – обращается к кому-то в коридоре. Дверь открывается, и на пороге спальни появляются две шкодливые моськи.
Малыши.
– Доброе утро, – говорит Марк.
– Папа! – Близнецы бегут со всех ног и запрыгивают на отца, чем чуть ли не валят его на пол.
Пользуясь случаем, незаметно выхожу из спальни, не хочу мешать единению Марка с детьми.
Заворачиваю в первый попавшийся закуток, переодеваюсь. Штаны очень длинные, приходится подвернуть, а то упаду ненароком. Зная свою «везучесть», это будет самый нелепый момент.
Спускаюсь на первый этаж, нахожу свою сумку, она стоит там же, где и стояла вчера. Проверяю содержимое. Ничего не пропало. Беру зубную щетку и пасту, отправляюсь в ванную.
В голове крутится одна мысль. Она не дает мне покоя, найти какое-то логичное объяснение детской шалости не могу.
Зачем Маша и Павлик забрали мою одежду? Уж явно не просто так!
Осматриваю себя в зеркале, улыбаюсь. В огромной, на четыре размера больше футболке, с растрепанными волосами и блестящими от счастья глазами я выгляжу весьма необычно.
– Я первый! – кричит Паша.
– Нет, я! – не уступает брату Маша. Дом наполняет громкий топот детских ног.
Думая, что приготовить на завтрак, выхожу из ванной и успеваю сделать лишь шаг, как врезаюсь Марку в грудь. Дыхание перехватывает.
– Ой, – шепчу. Чувствую, как на щеках снова начинает показываться румянец. – Прости, – извиняюсь. Мне дико неловко.
– Да ничего, – сдержанно отвечает он. – Пойдем на кухню, – делает шаг в сторону, пропуская меня вперед.
– Я как раз думала, что приготовить покушать, – озвучиваю вслух свои мысли.
– Сегодня завтрак с меня. – От заявления Марка впадаю в ступор. Я привыкла заботиться о людях, но забыла, каково это – когда заботятся о тебе.
Заходим на кухню, детвора уже сидит перед включенными мультиками, все внимание устремлено туда.
Смотрю на часы. Ахаю.
– Уже десять! – Сердце подпрыгивает к горлу. – Ты на работу опоздаешь!
– Сегодня я не работаю, – отрезает. Говорит напряженно и раздраженно, по всей видимости, что-то не так. – Детвора, яичницу будем? – спрашивает у близнецов. Те дружно кивают и снова переводят внимание в мультики. Сейчас им не до меня.
Марк принимается готовить, Машенька и Павлик спокойно сидят рядом. Я им не нужна.
Смахиваю непрошеную слезинку, задерживаю дыхание.
Забава, ты знала, что так будет. Лучше сделать это сейчас.
Пока все увлечены своими делами и никому из Ермолаевых нет до меня дела, выхожу из кухни. Нахожу свои уличные вещи, достаю телефон.
Вызываю такси, одеваюсь и так и не замеченной выхожу из чужого дома. Набежали тучи, пошел снег.
Глава 17. Забава
Блин, некрасиво получилось… Нужно было хоть попрощаться, а я…
Достаю сотовый, набираю Марка. Он принимает вызов с третьего звонка.
– Забава? – вопросительно-удивленно. – Ты где? Дети весь дом вверх дном перевернули, потеряли тебя.
Марк говорит так искренне и открыто, что я себя ощущаю самым глупым и мнительным человеком на всей планете. Называется: сама придумала – сама обиделась.
Моя неуверенность в себе и на этот раз сыграла со мной злую шутку. Нужно было трижды подумать, чем идти у нее на поводу.
Ведь на одни и те же грабли наступаю далеко не первый раз. Интересно, это когда-нибудь кончится? Я смогу снова расслабиться и знать, что кому-то нужна?
Последствия сложных отношений с бывшим аукаются не только невозможностью иметь детей, но и дикой неуверенностью при неформальных отношениях. Прошло уже несколько лет, а я все никак не могу прийти в норму.
Андрей раздавил меня и физически, и морально. Еще немного – и он бы вообще уничтожил меня. Благо, я вовремя собрала вещи и убежала.
Нашла в себе силы начать жизнь с нуля, переехала в другой город, взяла кредит, открыла булочную и думала, что прошлое осталось в прошлом. Однако последствия аукаются мне до сих пор.
– Марк, извини, что пришлось так поспешно уехать, – на ходу придумываю оправдание. – Позвонили из булочной, у них возникли некоторые проблемы. Я там срочно нужна.
Понимаю, что мои слова звучат глупо, но уж пусть лучше так, чем говорить правду. Правда выглядит еще глупее.
– Понял тебя, – произносит печально, а у меня от осознания, что натворила, тут же образовывается ком в горле. Вот же глупая! Зла на себя не хватает. – Когда все решишь, ты к нам вернешься?
– А можно? – спрашиваю робко. Я готова развернуть машину хоть сейчас!
– Нужно! – В голосе Марка ухмылка. – Я не справлюсь с ними один, – добавляет гораздо тише. – Возвращайся! Спаси меня. – А это уже и вовсе игриво. Сердце тает от его отношения и слов.
Губы непроизвольно расплываются в нежную улыбку. Представляю, как близнецы изведут Марка, и начинаю тихонько хихикать. Они замучают его за полдня.
– Я вернусь, как только получится, – отвечаю уклончиво, ведь развернуться и приехать через десять минут не могу. Тогда сразу станет ясно, что я наврала.
В голове рождается план.
Доеду до булочной, возьму нам вкусной выпечки и вернусь на том же самом такси. Времени много не потрачу, а так хоть получится, что никого не обманула.
Вот и выкрутилась.
А заодно нерадивую официантку уволю, пока она всех клиентов не распугала своей чрезмерной ответственностью. Сразу было нужно это сделать, а не откладывать в долгий ящик, но тогда я была занята общением с детьми.
Смотрю на дорогу, мы уже почти в городе. Еще немного – и можно возвращаться назад.
Эх, Забава… Сама себе проблемы устроила. На ровном месте!
Все же мне порой вредно думать. Как надумаю что, так получается какая-то ерунда.
Решено! Впредь буду более рассудительной! Марк не Андрей, он другой и никогда со мной так не поступит, как сделал бывший.
И не станет так унижать.
– Спроси у малышей, что им привезти, – прошу Ермолаева. Он задает детям вопрос, те отвечают наперебой.
Лезут в трубку, кричат, хихикают. Я улыбаюсь, сердце наполняется любовью и теплом.
– Слышала? – смеется мужчина. По пыхтению в трубке и сдавленным звукам понимаю, что близнецы добрались до отца.
– Держись там, – прошу его, а на душе птички поют. – Скоро буду, – обещаю. Настроение такое, что хоть прям бери и лети.
– Я постараюсь, но не обещаю, – с трудом выговаривает мужчина. – Ты, главное, поскорее приезжай.
Марк первым завершает вызов, а я отнимаю сотовый от уха и прижимаю к груди. Улыбаюсь.
Все же как интересно складывается жизнь. В тот день, когда врачи окончательно и бесповоротно заявили, что мне нельзя рожать, на пороге моей булочной появились Маша и Паша. Они забрались за пирожками, а попали прямо в сердце.
Ведь можно сколько угодно отрицать, но факт останется фактом. Я полюбила их с первого взгляда, когда увидела двух перепуганных от сидения в темноте детей.
Близнецы-непоседы покорили меня. Они искренние и бескорыстные, добрые и любознательные. А энергии в них сколько! Просто ух!
Как же здорово, когда у тебя такие классные дети. Марку очень повезло.
Заезжаю в булочную, там все в порядке. Мне даже не пришлось никого увольнять, Алина со всем разобралась без моего участия.
В заведении чисто и опрятно, посетителей в зоне кафе немного, но в такое время вообще хорошо, что они есть. Зато перед кассой аншлаг.
Машу Алине, та приветственно улыбается, кивает в ответ и продолжает отпускать клиентов. Проскальзываю на кухню, беру еще горячие круассаны с миндальной посыпкой, для Марка пирожки с мясом, а для детворы еще прихватываю пирог с вишней. Записываю, сколько чего взяла, для отчетности, и возвращаюсь в такси.
Дорога обратно занимает гораздо больше времени, чем хотелось бы. С неба крупными хлопьями валит снег, мы попадаем из затора в затор и выезжаем за город, когда начинает смеркаться.
Снова вибрирует телефон, смотрю на экран, и губы непроизвольно расплываются в улыбке. Марк.
– Забава, это ты? – В динамике раздается расстроенный детский голос.
Внутри тут же все обрывается.
– Машенька, что случилось? – спрашиваю у малышки. От беспокойства сердце пропускает удар.
– Папа спит и не просыпается, – хнычет. У меня кровь стынет в жилах.
– В смысле «не просыпается»? – По позвоночнику прокатывает ледяной пот. – Вы его, может быть, не сильно будили?
– Сильно. – Малышка начинает плакать. – А он спит.
– Пожалуйста, быстрее, – прошу водителя. Он недовольно бурчит что-то себе под нос про заносы, отвратительную дорогу и что в этой стране никто не хочет зимой чистить снег. Словно кто-то другой смог бы справиться с нашими снегопадами. Угу и ага. – Плачу по двойному тарифу!