Пишу короткие письма по-печатному, выбирая для этого любую свободную минуту. Мысленно представляю ее лицо, когда с волнением медленно читает слова о том, что сын ее жив и здоров. Хотя пока она ждет очередного письма, обстоятельства могли обернуться так, что сына уже закопали кое-как в мерзлой финской земле, а скорее всего просто в глубоком снегу.
На малой войне-большие переживания. Смерть-явление неотъемлемое для любого масштаба боевых действий так же, как и желание жить у солдата или командира.
Видеть в обстановке войны убитых бойцов, схваченных крепким финским морозом, тяжело, и привыкнуть к этому невозможно.
Первый бой. Взвод пока в полном составе пяти танков медленно передвигается по узкой дороге. Кругом лес, снег, болота. Вне дорог не проехать и не пройти без лыж. Наша задача поддержать пехоту, которая ползком или перебежками пытается продвинуться к цели. Естественно, мне хочется увидеть противника. Пушка и пулемет заряжены и готовы к бою. До боли напрягаю зрение, торопливо вращаю перископ, стараюсь обнаружить, откуда ведут меткий огонь финские стрелки. Хорошо слышны щелчки пуль о корпус танка. Короткие очереди из пистолета-пулемета, напоминающие звуки швейной машинки. Однако никакого противника не нахожу. Маскировка в финской армии - это настоящее искусство, с помощью которого Бог бережет жизнь бойца. Виртуозность в организации и умении использовать окружающую обстановку оказалась пока недосягаемой для нашей армии.
В поле зрения перископа попадает наша грузовая автомашина, в кузове которой установлен счетверенный пулемет “Максим” Стрелок ведет огонь по кроне леса, где обычно прячутся финские снайперы, как их называли - “кукушки” Как потом мы узнали, меткие стрелки подвешивались в гамаках на деревьях. Огонь продолжается. Количество пораженных наших бойцов все увеличивается, но помочь ничем не могу. Это удивительно мерзкое чувство, ведь ты хорошо вооружен, умеешь управлять, метко стрелять без каких-либо ограничений в боеприпасах, а не в состоянии найти объект для поражения. Это не просто разочарование, а бессилие перед неуязвимым противником, когда чувствуешь свою бесполезность, нелепость своего участия в бою. Очевидная бессмыслица. Тупик моих действий очевиден.
Тот первый день все же имел свою ценность. Это не был крах убеждений в могуществе Красной Армии, а просто возникла трезвая оценка сильного противника и непреодолимое желание найти эффективные приемы в борьбе за выполнение поставленной задачи.
Мы столкнулись не только с особой финской природой, суровой зимой с сорокаградусными морозами и глубоким снежным покровом.
Мы столкнулись с армией, подготовленной для действий в этих условиях. Она имела нужное количество хорошо обученных бойцов, командиров, многочисленные отряды лыжников. Владеть лыжами финны приучены с детства. Одежда и обувь, как военное, так и гражданское обмундирование, соответствовали моменту боевых действий.
Десятки тысяч лыжников вели непрерывную разведку, днем и ночью. Трудно найти финна, который не мог бы ходить на лыжах. В одном из занятых нами финских хуторов можно было встретить лыжную обувь - пьексы, которыми, похоже, пользовались дети, начиная с трех-четырех лет.
На лыжах финны перевозили станковые пулеметы, малокалиберные пушки при любой толщине снежного покрова, в том числе в лесу. Ими пользовались для перевозки раненых и убитых. Хорошо использовались лошади, имеющие особые приспособления. Все это давало возможность преодолевать глубокий снег и быстро оказывать помощь раненым и не потерять убитого.
Финские отряды действуют неожиданно. Тойво Антикайнен -один из участников гражданской войны в Финляндии, организатор финской Красной гвардии, разъяснял бойцам: никто не должен нас видеть, никто не должен нас слышать, мы должны быть внезапны, как разрыв сердца.
По отзывам, разведка финляндскими войсками велась на высоком профессиональном уровне, непрерывно и смело. Некоторые из нас мотивировали это тем, что финны воюют дома, где знают все закоулки. Вряд ли это обоснованно. Полагаю, что высокий уровень разведки объясняется пониманием ее роли, настойчивой тренировкой, выдержкой и упорством в достижении цели, отличной маскировкой. Умение ходить на лыжах служило отличным дополнением.
В финляндской армии предусмотрено все до мелочей, которые, как известно, вместе взятые решают успех дела. Например, особая смазка при сильных морозах не загустевает, обеспечивая исправное действие оружия. При особо сильных морозах пользуются растворителем.
Мы хотя и применяли нашу, так называемую “зимнюю” смазку, в сильные морозы она все же застывала, вызывая отказы оружия. Командный состав танковых частей получил современные пистолеты в качестве личного оружия. Они обладают хорошим боем, изящны, с синим отливом воронения, в превосходной кобуре, не мешающей залезать и вылезать из машины, удобной рукояткой и обоймой для патронов. Однако в финских условиях они часто отказывают, и не только в сильные морозы. Пришлось вернуться к револьверам системы “наган”, которые более надежны в любых условиях, при любой погоде, даже когда в них попадает снег и песок.
На финском фронте обострилась проблема борьбы с минами. Их успешно применяли финны на всем протяжении фронта. Надо сказать спасибо ленинградским ученым, которые, хотя и с опозданием, создали миноискатели. Конечно, они не решили полностью проблемы борьбы с минами, но все же сыграли большую роль.
Финны оказались великими мастерами минирования, делая различные ловушки, “сюрпризы”, устанавливая их на дорогах, лесных завалах и т.п. В случае наездов наших танков на мины, повреждалась машина, но, к счастью, обходилось без тяжелых последствий для экипажа.
Большая задержка получилась с обеспечением нашей пехоты автоматическим ручным оружием - пистолетами-пулеметами. В финляндской армии это оружие получило широкое распространение. Оно было весьма эффективное для ближнего боя. Эти пистолеты-пулеметы сделаны в самой Финляндии и названы “Суоми” в честь своей страны. Наша пехота с завистью смотрела на эти автоматы, когда видела их у наших разведчиков, которые ухитрялись отнять оружие у финских солдат.
С фронта посыпались требования организовать ускоренное производство подобного оружия в Советском Союзе.
Бойцы и командиры Красной Армии, возмущаясь неповоротливостью военного руководства и промышленности, требовали принять меры по ускорению производства на ленинградских заводах необходимых для борьбы в зимних условиях бронесаней к танкам, бронещитов, устанавливаемых на лыжах, бензиновых горелок и т.д.
В это же время развернулись работы по изготовлению и испытанию опытных образцов танкового миноискателя, устройства для подрыва надолбов, бронированного наблюдательного пункта, танкового тральщика. Более быстрому продвижению советских войск мешало не только ожесточенное сопротивление финнов, но и неразбериха с подвозом снабжения и резервов.
Центр тяжести операций белофиннов был поставлен на ближнем бое, на организации, главным образом, ружейно-минометного огня, использовались легкие подвижные подразделения. Наши части оказались неподготовленными для боев на лыжах, были малоподвижными, тяготели к дорогам. Порой боевой обоз вытягивался “кишкой” на 10 км. Спасало нас отсутствие у финнов авиации.
Вот что писал о русском бойце финский генерал К. Маннергейм: “Русский пехотинец храбр, упорен и довольствуется малым, но безынициативен. В противоположность своему финскому противнику, он привык сражаться в массах. Но если он оказывается вдалеке от командира и теряет связь со своими товарищами, то не в состоянии действовать самостоятельно. Поэтому русские и прибегали, особенно в начале войны, к наступлению большими массами, которые огнем нескольких хорошо расположенных пулеметов скашивались вплоть до последнего человека. Несмотря на это, наступление продолжали волнами, следовавшими одна за другой, с теми же результатами. Особо следует сказать в связи с этим о необыкновенном умении русских закапываться в землю. Этим искусством они владеют в совершенстве, и казалось, что они берутся за лопату совершенно инстинктивно. Вообще они мастера саперного дела”
Первое, с чем мы столкнулись - это с отсутствием организации технического обслуживания на марше. Только отдельные танки роты прибыли на сборный пункт в назначенное время. Остальные растянулись по всему пути следования до самой границы. Мой командирский танк выходил из строя дважды в связи с поломкой пустяковой детали карбюратора, в запасе которой не оказалось. Приходилось долго ждать техническую помощь. Связь с ремонтным взводом отсутствовала. Не будет преувеличением сказать, что экипажи танков были предоставлены сами себе. В большинстве случаев выручала солдатская смекалка и изобретательность. Когда все 17 танков роты прибыли к месту назначения, первые эшелоны 54-й стрелковой дивизии уже перешли границу Финляндии.
Продвижение наших войск по территории Финляндии вначале проходило без активного сопротивления противника. По мере углубления оно росло, главным образом, со стороны небольших подвижных финских пехотных подразделений. Затем продвижение замедлилось, а потом и вовсе остановилось. Нам удалось продвинуться примерно на сорок километров.
Все труднее стало подвозить боеприпасы, продовольствие и другое имущество. Действовала, да и то с перебоями, единственная узкая дорога, по бокам которой глубокие снега, болота и лес. На этой дороге трудно разъехаться грузовым автомобилям. Финны довольно легко и почти безнаказанно, из хорошо замаскированных позиций организовывали заторы караванов грузовых автомобилей. Тактика эта в известной мере типична. С опушки леса финские лыжники выводили из строя передние и задние машины, в результате чего караван останавливался. Потом огнем из винтовок, пулеметов расстреливали и сжигали машины с боеприпасами, продовольствием, обмундированием, цистерны с горючим и убивали водителей машин. Первое время команд, охраняющих обоз, вовсе не было. Иногда приходилось усиливать охрану, выделять для этого танки. Мне не раз приходилось выполнять эти задания. Надо сказать, и это не всегда решало проблему.