Скользкое чудовище дергается, бьет хвостом где-то рядом, слышен яростный вскрик накха.
Рыкун, перебирая мощными лапами, гребет к берегу. Течение тащит в сторону, но он сильнее! Он бы легко выбрался, если бы только кто-то не виснул непомерной тяжестью у него на хвосте… Рыкун оглядывается и в ужасе видит большого черного зверя…
– Волк? – озадаченно пробормотал Аоранг, едва не потеряв мысленную связь с саблезубцем. – Откуда взялся волк?
Потрясение придало Рыкуну невероятные силы. Не помня себя, он рванулся к берегу. Вот наконец илистое дно. Он проламывается сквозь тростники, выбирается на твердый берег, отряхивается. И за хвост больше никто не хватает!
«Оглянись», – приказал Аоранг.
Рыкун неохотно оглядывается. Волка позади нет. Только у края воды, в грязи и поломанных камышах, ничком лежит чернокосый воин…
– Довольно, малыш, – ласково сказал Аоранг, ероша густую шерсть на загривке.
Рыкун вскочил, встряхнулся и убежал в степь, подальше от неприятных воспоминаний. Аоранг некоторое время сидел и размышлял. Затем встал, отыскал взглядом жрецов. Уступив башню гостям, они сами расположились у костра под холмом. Их осталось трое – старший, видимо, куда-то ушел.
– Накху удалось выплыть на берег, – утвердительно произнес Аоранг, подходя к костру.
Стражи границы с удивлением поглядели на него. Младший из жрецов спросил:
– Это тебе Великий Кот поведал?
– Почему вы не сказали царевне, что накх спасся? Что вы собираетесь делать с ним? Отдать вашей Богине?
– На что Богине этакая падаль? – презрительно произнес жрец. – Мы отдаем ей лучших мужей, это честь…
– Вы ведь можете его исцелить, – полуутвердительно проговорил мохнач. – Я чую – здесь, на этой горе, средоточие силы. Жрец Ашва в столице Аратты показывал чудеса, порой почти равные деяниям господа Исвархи…
Молодой жрец смотрел на мохнача с откровенным любопытством.
– Ты, похоже, и сам служишь Богине, – протянул он. – Так ты знаешь Ашву? Еще скажешь, он удостаивал тебя беседы?
– Нет, – не стал врать Аоранг. – Но я слушал их беседы со святейшим Тулумом и помогал гостям освоиться в столице. Думаю, Ашва вспомнит меня.
Страж кивнул и задумался.
– На что тебе змеиный человек?
– Мне – ни на что. Но солнцеликую огорчит его гибель.
Страж хмыкнул.
– Его судьбу не мне решать, – сказал он. – Наше дело – не пускать чужаков из-за Даны. Их обычно забирают себе стражи реки. Волчьи или змеиные людишки не нужны здесь. Дикари глухи к вещему голосу Господина Тучи, они хотят лишь убивать, грабить, угонять скот, воровать женщин… Но вас страж реки взять не сумел, и наши молнии отклонились. Поистине чудо! Мы думаем, дело в вашей божественной царевне. Хоть и дочь младшего из небесных богов, она все же хранима им. Она станет благословением для нашей земли. Не так часто ее посещают дети богов в телесном обличье…
– Станет благословением? – нахмурился Аоранг. – Что ты имеешь в виду?
– Явление дочери бога было предсказано, мы давно ждали ее. Не опасайся, твою госпожу не обидят. Она будет жить в священном месте, окруженная почетом, ежегодно благословляя посевы и жатвы…
У Аоранга мурашки побежали по коже. Его худшие предчувствия сбывались.
– Ежегодно? – пробормотал он.
– Завтра прибудет сам огненосный Ашва, – добавил страж. – Спроси его. Я знаю лишь о пророчестве и дочери бога. Как он распорядится твоей судьбой, мне неведомо.
Глава 2Путь через степи
Лежавший поперек входа Рыкун насторожился, поднял голову и грозно зарычал. Спавший рядом Аоранг тут же открыл глаза и положил широкую ладонь на загривок зверя:
– Тише…
В распахнутую дверь сторожевой башни лился утренний свет, но воздух был еще очень свеж – значит рассвело недавно.
– Уйми большого кота, северянин, – послышался голос одного из жрецов. – Прибыл Ашва, высший из слуг Господина Грозовой Тучи.
Аоранг поднялся, отошел к дальней стене башни и позвал саблезубца. Тот, видя, что любимый хозяин спокоен, подошел к нему и принялся тереться о ногу мохнача. Разбуженные голосами Аюна и Янди, спавшие на шкурах возле очага, стряхнули остатки сна и оглядывались, стараясь понять, что их ждет. Со двора послышалось незнакомое приветствие, и высокая тень на миг затмила поток света, озаряющий нутро сторожевой башни.
– Благо тебе, огненосный, – почтительно склонились перед вошедшим стоявшие у входа жрецы.
Тот молча кивнул и повернулся к царевне, давая ей время рассмотреть себя. Это был высокий старец, и, хотя его длинные кудрявые волосы и борода подернулись сединой, в осанке и стати не было заметно и следа дряхлости. Как и у всех прочих жителей этой земли, которых видела Аюна, его лицо и руки до самых кончиков пальцев покрывал тонкий узор. Смысл их царевне показался вполне внятен. Изломанные линии наверняка означали молнии, а идущие по кругу завихрения – жестокий ветер, вздымающий волны.
Старец устремил пристальный взгляд на царевну. Краем глаза она заметила, как напряглась Янди…
– Я тебя знаю, друг! – послышался вдруг рядом радостный возглас Аоранга. – Прошедшим летом ты приезжал в столицу и был принят моим названым отцом и учителем святейшим Тулумом. Тебя зовут Ашва, так ведь? Ты жрец-облакопрогонник…
– Меня и впрямь так называют, – внимательно разглядывая мохнача, проговорил старик. – Я тоже припоминаю тебя. Верховный жрец Сварги сказал, что ты следопыт и пойдешь с нами. Но это было еще до того, как отец этой златовласой девы вознесся на небеса. Она и впрямь на него похожа… Да, многое изменилось с тех пор…
– Когда ты был в столице, то разыскивал сына, пропавшего в наших землях много лет назад, – припомнил Аоранг и участливо спросил: – Удалось ли тебе найти его следы?
Седовласый нахмурился. Должно быть, обсуждать столь близкие его сердцу вопросы с чужаками не входило в его намерения.
– Я не спрашиваю, что привело вас сюда, – будто не расслышав вопроса, заявил он. – Сейчас вы отправитесь со мной в храм Двуликой Матери. И поблагодарите своего Сваргу, что я оказался рядом! Дочери Небесного Знаменосца здесь будут оказаны почет и уважение.
Старец повернулся и вышел.
– Готовьте повозку! – донеслось снаружи.
Молча наблюдавшая за всем этим Янди чуть заметно прикусила губу. Заметив ее смятение, Аюна нащупала ее руку и крепко сжала.
– Не бойся, я не дам тебя в обиду, – прошептала она.
Янди ничего не ответила. В ее ушах эхом звучали слова Аоранга: «Ты искал своего сына, пропавшего в землях Аратты много лет назад…»
Молодой крепкий мужчина, расписанный такими же узорами, как и старик, и такой же синеглазый, убегает от погони, уводя за собой врагов, прочь от маленькой дочери – от нее, Янди… А она, затаившись, лежит в кустах, боясь даже дышать…
– Много лет назад… – тихо проговорила она.
Запряженный волами двухколесный возок медленно катил по степи. Кроме возницы и девушек, в нем никого не было. Ашва неутомимо шагал рядом, с таким же надменным лицом, и даже дыхание его не учащалось. Аоранг с Рыкуном держались поодаль, чуть позади – могучие волы при виде саблезубца ревели и наклоняли рогатые головы, угрожающе поворачиваясь в его сторону. Мохнача никто не охранял, – впрочем, он и не думал куда-либо бежать. Шел по натоптанной дороге между колеями, стараясь не терять возок из вида.
Аоранг дышал полной грудью, чувствуя, как кружится голова от раздольного ветра. Эта равнина волновала его, пробуждая далекие, полузабытые воспоминания. Она была очень похожа на родные плоскогорья мохнача. Такое же море травы и простор небес над ним. Только тут не бродили стада косматых быков и мамонтов, а лишь изредка вдалеке пробегали дикие козы… В это время на Ползучих горах давно уже выли зимние бури, а здесь, похоже, еще даже не пришла пора ночных заморозков. Однако мохначу казалось – если зажмуриться и вдохнуть терпкий запах сухих, нагретых солнцем трав, то как будто вернулся на родину предков, в короткое буйное лето.
Дорога шла все дальше на юг, изредка петляя вокруг больших курганов. На вершинах некоторых из них Аоранг заметил башни, похожие на ту, в которой они провели ночь. «Зачем они здесь? – задумался он. – Та сторожила границу, а эти?» Когда они объезжали один такой курган, над которым ветер свистел и завывал на разные голоса в развалинах, мохнач не удержался и задал Ашве вопрос.
– Эта башня ничего не сторожит, – удивленно ответил тот. – Как и та на берегу. Это священное место, где в трудный час для нашей земли был заключен брак сильнейшего из верных Господа Тучи и земного воплощения Богини…
– А-а, – протянул Аоранг, хмурясь и вспоминая рассказ давешнего жреца. – Жрец и Богиня возлегли на ложе, и вы укрыли их курганом… И много ли таких курганов раскидано по вашей земле?
– Немало. – Ашва косо посмотрел на юношу. – Понимаю, вам, жителям Аратты, сложно осознать смысл великой жертвы. Ваше поклонение Знаменосцу давно выродилось в красивую, но пустую обрядность. Ты ведь и сам жрец, Аоранг, – или ты не понимаешь, что, ничего не отдавая, не обрести истинное благо? Лишь тот, кто готов пожертвовать нечто дорогое, может рассчитывать на отклик богов…
– Мы жертвуем наше почитание и благодарность, – возразил Аоранг. – Мы возжигаем огонь перед алтарем…
– И получаете дым в ответ, – усмехнулся Ашва. – Несчастный отец твоей царевны – тому пример… А священный брак Земли и Неба пробуждает величайшие силы, невидимо разлитые в самой ткани мира. Ярость молний сливается с мощью земли и порождает источник жизни, который многократно сильнее любой тьмы. Или ты сам не чувствуешь?
Аоранг бросил взгляд на курган, и по его телу пробежала дрожь. Конечно, он чувствовал – и это пугало его. С тех пор как мохнач вступил на эту землю, его не оставляло ощущение постоянной незримой близости чего-то огромного, непостижимого, грозного. Ему виделись синие отблески невидимых молний, пробегающие по метелкам ковылей…
Вдруг Аоранг вздрогнул и открыл глаза.