Компом начал что-то бойко говорить, но Саармину внезапно стало скучно, и он бросил в пространство:
— Вот что, заткнись-ка до тех пор, пока я тебе не разрешу разговаривать, а мне включи стерео!
Голос в кухне послушно умолк, а в углу, где располагался стереовизор, тут же возникло напряженное гудение, и приятный голос — на этот раз женский — вкрадчиво спросил:
— Что вы хотели бы посмотреть? Фильм? Концерт? Инфо? Иное?
Голосовое меню, черт бы его подрал… Стоит заказать кино или музыку, и оно с маниакальным напором ярого инквизитора будет выпытывать, чту именно хозяин хочет посмотреть или послушать, а когда, наконец, заказ будет сформулирован четко и конкретно, то окажется, что именно этого произведения в архивах стереовидения не значится…
— Инфо, — сказал Саармин, жуя толстый бутерброд.
— За какой срок? — тут же поинтересовалось меню.
Фу ты, совсем забыл, что заказы компьютерам обязательно нужно уточнять!..
— За последние двенадцать часов…
— Какой ареал охватить?
— Агломерацию — подробно, всё остальное — только самое важное…
В углу тут же сформировалось туманное облачко, из которого вскоре развернулся большой голоэкран, стилизованный под старинный свиток со свернутыми в трубочку краями. По нему снизу вверх побежали строчки информационных топиков:
… Феномен «Эль-Ниньо» возвращается: наводнения и засухи в странах тихоокеанского побережья…
… Европейские правительства имеют общий план демилитаризации…
… В Московской агломерации запущен новый научно-исследовательский комплекс, позволяющий предсказывать землетрясения с точностью до минуты…
… Пожар пятой категории сложности в центре столицы Евро-Наций…
… Катастрофа, вызванная столкновением двух джамперов…
… Провал ночной операции полиции и сил безопасности по задержанию особо опасного преступника в Московии…
Саармин и сам не знал, почему он распорядился показать подробнее именно последнее сообщение. Может быть, сказался тот нездоровый интерес, который в последнее время вызывало у него всё, что было связано с противником в лице «безопасников» и полиции.
Экран мигнул, и на его месте появилось уменьшенное изображение Центрального парка. Съемки проводились ночью, и вначале, пока аппаратура видеозаписи автоматически настраивалась на резкость и на специфическое освещение парка (типа «под водой, на большой глубине»), видимость была отвратительной. Потом расплывчатые силуэты, словно плававшие в чернилах, прояснились, и тогда стало видно, что люди в форменных кожаных куртках сотрудников безопасности окружают высокого, неброско одетого в простую серую куртку парня. Безопасники, вооруженные термохлыстами, надвигались, явно стремясь взять парня живым и невредимым. Губы парня вдруг зашевелились, и Саармин с трудом расслышал обрывки фраз, что-то вроде «Двойник… Выпить не с кем… Кровь». Тут, наконец, включился голос комментатора, с наигранным негодованием излагавший полицейский пресс-релиз: «Этот человек давно разыскивался как опасный преступник, совершивший ряд тяжких преступлений… С целью его поимки подразделение капитана Сверра и устроило засаду в Центральном парке, но даже опытные полицейские не могли предположить, что при задержании головорез окажет им столь ожесточенное сопротивление»… Голос умолк, камера сменила ракурс, и человек в серой куртке внезапно ударил одного полицейского рукой в лицо, другого — ботинком по ноге, а потом устремился в кусты… На этом видеозапись оборвалась, и скорбный голос комментатора сообщил: «Благодаря невероятному везению и своему наглому поведению преступнику все-таки удалось скрыться, невзирая на то, что против него было применено самое разнообразное оружие. Неуязвимость этого бандита наводит на определенные размышления… А сейчас мы просим граждан внимательно посмотреть на комп-реконструкцию лица преступника и тех, кому известно его местонахождение, сообщить по номеру…».
Стереоэкран добросовестно воспроизвел лицо разыскиваемого мужчины в натуральную величину, а потом комментатор перешел к другим инфо. Однако Саармин уже не слушал его. Он вернулся к началу предыдущего сюжета и просмотрел его еще раз.
Потом — еще и еще. Что-то беспокоило его, но что именно — он никак не мог понять. Наконец, Саармин догадался прослушать запись на максимально возможной громкости, и тут он понял, что его насторожило в столь рутинном, на первый взгляд, происшествии. Готовясь прорываться сквозь цепь своих противников, парень болтал всякую чушь, но было в его словах нечто важное. Он сказал: «В центре Москвы»… Хотя задолго до его рождения это историческое название перестало употребляться, сменившись на «Московскую агломерацию». В крайнем случае, в ходу, особенно у молодежи, бытовали такие наименования населенного монстра, расползшегося на картах во все стороны гигантской кляксой, как «Московия», «Агломерация» или даже просто «Аглом»… Почему же в момент опасности, когда подсознание раскрепощено и действует бесконтрольно, этот тип, усиленно подаваемый в инфо как преступник, вспомнил старое название города? Он что — заядлый любитель старины?.. Или дело совсем в другом?.. Может быть, это очередной «референт»? Хм, не очень-то он похож на «рефа», да и если бы это было так, то едва ли он допустил бы такой прокол с Москвой… Кто же он на самом деле?
Саармин приказал стереовизору отключиться, а компому — чтобы загнал в свою память инфоролик об операции в парке. Его не оставляло ощущение надвигающейся опасности, хотя он не смог бы разумно объяснить, чем оно вызвано.
Артур с отвращением отодвинул от себя недоеденный завтрак и откинулся на спинку стула.
«Вот тебе и новости — прислал козел из волости», как говаривала, помнится, матушка…. В этом проклятом мире лучше вообще не слушать новости, потому что те, кто составляет инфоролики, — своего рода садисты. Так и норовят побольнее поразить души и воображение слушателей какой-нибудь мерзостью, и чем изощреннее — тем лучше для них. Сенсации, будь они прокляты!.. А ты тоже хорош, стоило пригреть чуть-чуть, и ты разомлел, как цепной пес на солнцепеке! Утрата бдительности ведет к утрате жизни, разве ты забыл любимую присказку инструктора по конспирации? Не следует расслабляться, дружище, потому что не где-нибудь на солнечном пляже ты загораешь, а находишься в тылу противника!.. Кстати, что это тебе взбрело в голову тащиться куда-то с утра пораньше? Что интересного ты надеешься увидеть в чужом для себя мире? Толпы идиотов, для которых виртуально-компьютерные штучки ближе и дороже, чем реальные люди? Перевернутую вверх дном природу, где лес представлен какой-то синтетической порослью, и где даже пение соловья воспроизводится компьютерной программой? К тому же, благодаря их проклятой технике, ты и так можешь увидеть всё это, не выходя из дома — достаточно лишь попросить компома запустить телекамеру-стрекозу в соответствующее место…
— Эй, «старый шкипер Вицлипуцли, — грубовато сказал Саармин, отвлекшись на секунду от своей хандры, — ты, случайно, не заснул? Берегись, к тебе несутся…»
— «… стаи жареных акул!», — с готовностью откликнулся компом. — Братья Стругацкие, «Трудно быть богом», страница сто семь… Кстати, хозяин, вы допустили при цитировании неточность. На самом деле там было так: «ты, приятель, не заснул?»…
— Ну-ну, — проворчал Артур. — Вырастил на свою голову знатока…
— Вы хотите поговорить со мной, хозяин?
— А ты считаешь, что мне интересно с тобой разговаривать?
Несколько секунд компом молчал — совсем как оскорбленный до глубины души человек. Потом неуверенно сказал:
— Н-ну, по-моему, всем живым существам нужно общение с себе подобными…
— Ишь ты, умник, — усмехнулся Саармин. — Куда коньяк спрятал? А ну, плесни еще на два пальца!..
— Хозяин, — укоризненно начал было компом, но Саармин резко оборвал его:
— Вот именно!.. Я — твой хозяин, и твое дело — беспрекословно выполнять мои команды, а не лезть со своими советами тогда, когда тебя об этом не просят!
Уяснил?
— Уяснил, — согласился компом, но Саармину показалось, что в интонации звуковоспроизводящей программы просочилась тень иронии.
— Повтори! — потребовал он, отталкивая в сторону гибкое щупальце кухонного сервера, водрузившее на стол бутылку «арманьяка», и сам наливая себе коньяк. — Десять раз подряд!..
Под голос компома, ставший сразу монотонным и скучным, Саармин опрокинул в себя содержимое стакана, и когда внутренности его обожгла теплая жидкость, вдруг понял, что ведет себя глупо. Нельзя же, в самом деле, обращаться с компьютерной программой, как с человеком!
— Ладно, замолчи! — оборвал он компома. — Включи-ка лучше что-нибудь этакое… ты знаешь…
В динамиках послышалось явственное шипение, как от древней поцарапанной пластинки, а потом тягучая мелодия, от которой Артуру почему-то всегда хотелось плакать, повисла в кондиционированном, стерильном воздухе.
On a dark desert highway… Cool wind in my hair… Slight smell of colitas rising up to the air… In the night at the distance I saw the shimmering light… Та-ра-ра-ра-ра-ра-ра… I have to stop for the night…
Прикрыв глаза и сморщившись, Саармин отбивал рукой ритм в воздухе и подпевая голосу солиста. Это был «Отель Калифорния», единственная гениальная вещь рок-группы под названием «Иглс». Саармину стоило больших трудов (и денег тоже) откопать композицию в архивах звукозаписи. Почему-то ему казалось, что любой, кто прослушает — хоть по Сети, хоть по видео — эту вещь, не сможет остаться равнодушным. Оказалось — черта с два!.. То ли у них, этих местных, напрочь отсутствовали простые человеческие чувства, то ли с музыкальным слухом было не в порядке, но, не дослушав до конца и первого куплета, они отводили взгляд и вяло цедили: «Да, ничего вещица… звук вот только подкачал… примитивненький звучок-то!..». Первое время Саармин бесился, слушая эти отзывы, потом — привык…
Он прослушал песню три раза, и перед каждым воспроизведением наливал себе в стакан коньяк и выпивал его залпом, уже не чувствуя никакого благородного вкуса…