– У вас странное видение вещей, – сказал он. – Но я боюсь, что вы можете оказаться правы. Немало и таких женщин, которые приносят себя в жертву на алтарь благодетели, а не порока. Это безумный мир, как сказал Шекспир. Надеюсь, что в следующей жизни такие женщины, по меньшей мере, окажутся святыми.
– Что ж, если вы верите в Рай, то по крайней мере Евангелие подтвердит вам, что «в воскресении ни женятся, ни выходят замуж», – рассмеялся Джервес. – И если бы мы пожелали следовать тексту буквально в нашем нынешнем состоянии и стать «как Ангелы Божии на небесах», то должны были бы немедленно упразднить брак.
– Великолепно! Великолепно! – воскликнул доктор, не переставая улыбаться, несмотря на несогласие. – Ваша южная французская кровь наполовину варварская – в вас нет ни религиозности, ни морали.
– Большое спасибо! – ответил Джервес, затем повернулся к принцессе Зиска, низко и учтиво склонился над протянутой ему ручкой. – Доброй ночи, принцесса! – И добавил шёпотом: – Завтра я буду ждать вашего послания.
– Оно придёт без опозданий, не бойтесь! – ответила она таким же ровным голосом. – Надеюсь, вы будете готовы.
Он одарил её долгим, томным, страстным взглядом, потом, ещё раз простившись теперь уже с доктором Дином, он вышел из комнаты. Доктор помедлил одну минуту, изучая лицо и позу принцессы с любопытством, в то время как она в свою очередь встретила его взгляд высокомерно и с неким презрением во всём виде.
– Что же, – проговорил учёный наконец, – теперь он ваш, и что же вы собираетесь с ним делать?
Она холодно улыбнулась, но ничего не ответила.
– Не нужно сверкать на меня вашими прекрасными глазами с такой откровенной неприязнью, – просто сказал доктор. – Вы же видите, что я вас знаю и я вас не боюсь. Я только предупреждаю вас, что не нужно убивать бедного мальчика Дензила.
– Он для меня пустое место! – сказала она с презрительным жестом.
– Знаю, но вот вы для него много значите. Он не видит вашей натуры, как вижу я. Я должен вырвать его из-под влияния ваших чар…
– Не утруждайте себя, – прервала она его, и тёмная печаль омрачила её лик, – завтра я исчезну.
– Исчезнете навсегда? – спокойно поинтересовался доктор без всякого удивления. – И больше не вернётесь?
– Не в этом поколении! – был ответ.
И снова доктор Дин не выказал удивления.
– Так значит, вы удовлетворены? – спросил он.
Она склонила голову.
– Покамест – да! Я своё получу.
Последовало молчание, во время которого маленький доктор смотрел на свою прекрасную собеседницу с задумчивым интересом учёного, занятого работой над неким интригующим и увлекательным делом.
– Полагаю, мне не следует спрашивать, каким образом вы планируете обрести желаемое?
– Вы можете спросить, но ответа не услышите! – парировала она с мрачной улыбкой.
– Ваши намерения не знают жалости?
Продолжая улыбаться, она не произнесла ни слова.
– Жалость вам неведома?
Она молчала.
– И, что хуже всего, вы не принимаете раскаяния! Вы из тех, кто вечно будет кричать: «Зло, я поклоняюсь тебе!» Так что для вас Христос умер напрасно!
Слабая дрожь пробежала по её телу, но она всё молчала.
– Так что вы и подобные вам существа будут гнуть свою линию до конца дней, – задумчиво заключил доктор. – И если бы даже все когда-либо жившие философы объявили о вашем существовании, то их сочли бы сумасшедшими! Что ж, принцесса, я рад, что до сих пор наши пути никоим образом не пересекались и я не давал вам повода становится моим врагом. Мы расстанемся друзьями, я надеюсь? Доброй ночи! Прощайте!
Она протянула руку. Он замешкался, прежде чем её взять.
– Вы боитесь? – спросила она ледяным тоном. – Вам это не повредит!
– Я ничего не боюсь, – сказал он, сразу же пожимая её руку, – кроме угрызений совести.
– Об этом вам нечего беспокоиться! – и принцесса посмотрела на него прямо и пристально. – В вашей жизни нет ни тёмных уголков, ни боковых дорожек, ни обманных ловушек; вы прошагали прямой и открытый путь. Вы добрый человек и мудрый. Но хоть вы, обладая духовными знаниями, и распознали мою природу, прислушайтесь к моему совету и никому не говорите об этом. Мир никогда не поверит правде, даже если вы расскажете, потому что время ещё не настало для мужчин и женщин уверовать в существование мстителей за их злодеяния. Они намеренно скрываются во тьме, а иначе свет убил бы их!
И, глядя на него чёрными глазами, горящими внутренним огнём, который всегда тлеет в их головокружительных глубинах, она простилась с ним серьёзно и изящно, до последнего не спуская с него взора, когда он медленно удалялся.
Глава 15
Следующий день разразился ярким, палящим зноем над обширной пустыней, и небо в своей безоблачной горящей синеве ещё более чем обычно казалось бесконечным и устрашающе необъятным. Только Сфинкс и Пирамиды дарили тень и вещественность головокружительно прозрачному воздуху; весь остальной видимый ландшафт выглядел нереальным, простирающимся вдаль океаном горящих песков, выжженных палящим солнцем. Доктор Максвелл Дин встал рано и спустился к завтраку в несколько удручённом состоянии рассудка; он плохо спал, и сны его были дурными, хотя и не кошмарными, и он ощутил явное облегчение, хоть и не мог сказать почему, когда увидел молодого друга Дензила Мюррея, сидящим за столом и с явным наслаждением вкушавшим превосходную пищу.
– Приветствую вас, Дензил! – приветливо воскликнул он. – Не ожидал встретить вас здесь, вам уже лучше?
– Благодарю, я в полном порядке, – сказал Дензил беспечно. – Я собирался позавтракать пораньше, чтобы успеть добраться до Каира прежде, чем настанет самое пекло.
– Каир! – повторил доктор. – Почему бы вам не остаться здесь на несколько дней?
– Нет, я не уезжаю насовсем, – отвечал Дензил, быстро размешивая свой кофе и начиная глотать его огромными порциями. – Я вернусь уже к ночи. Я еду только повидаться с сестрой и сказать ей, чтобы подготовилась к отъезду домой. Я не задержусь дольше, чем на несколько часов.
– Я думал, вам захочется прогуляться вверх по Нилу? – предположил доктор.
– О нет, с меня довольно! Видите ли, когда мужчина делает женщине предложение и получает отказ, то не пристало ему продолжать крутиться вокруг неё, словно в ожидании, что она переменит своё решение. – И он выдавил улыбку. – У меня назначена встреча с Джервесом на завтрашнее утро, и я должен успеть возвратиться к ночи, чтобы попасть на неё, но после этого – я вне игры.
– Встреча с Джервесом? – повторил медленно доктор. – Какого рода встреча?
Дензил спрятал глаза от его пристального взгляда.
– В самом деле, доктор, вы становитесь слишком назойливым! – вскричал он с жёстким смешком. – Вы хотите слишком много знать!
– Да, я всегда так делаю, такая у меня привычка, – ответил доктор Дин спокойно. – Но в этом деле не требуется много проницательности, чтобы разгадать вашу тайну. Даже последний дурак способен видеть сквозь жернов, когда в нём дыра. А мне всегда неплохо удавалось складывать два и два и получать четыре. Вы и Джервес влюблены в одну и ту же женщину; женщина отказала вам и симпатизирует Джервесу; Джервес, как вы полагаете, этой самой ночью выступит в роли успешного любовника, так что вы, неудачник, намереваетесь его убить завтра утром, или погибнуть самому. А в Каир вы едете за вашими пистолетами или за другим оружием, а также, чтобы попрощаться с сестрой.
Дензил не спускал пристального взгляда с обеденного стола и ничего не отвечал.
– Однако, – продолжил доктор довольным тоном, – насколько мне известно, всё в ваших руках. Я никогда не вмешиваюсь в подобные дела. Ничего хорошего у меня из этого не вышло бы. Кроме того, у меня к вам нет ни капельки сочувствия – ни капельки. Официант, можно ещё кофе, пожалуйста?
– Клянусь жизнью! – вскричал Дензил с раздражённой усмешкой, – вы невероятный, необычный человек, доктор!
– Надеюсь, что так и есть, – ответил доктор. – Быть простым и обычным – не удовлетворило бы моё честолюбие. Кофе здесь великолепный, – тут он налил в новый чайник ароматного напитка, который только что появился перед ним. – Здесь его готовят лучше, чем в «Джезире». Ну так, Дензил, мой мальчик, когда приедете в Каир, передавайте мой привет Хелен и скажите, что мы вернёмся в старый свет все вместе; я сам уже весьма пресытился Египтом на этот раз и вполне доволен пополнением моего фонда новым приключением. И уверяю вас, мой дорогой друг, что ваша предполагаемая дуэль с Джервесом не состоится!
– Не состоится! – вскричал Дензил с неожиданной яростью. – Во имя неба, она состоится! Так должно быть!
– Не только от вашей воли зависит ваша судьба, – ответил ему доктор Дин с серьёзным видом. – Человек – не всевышний. Он воображает себя таковым, но это всего лишь одна из множества его маленьких заблуждений. Вы думаете, что поступаете по-своему; Джервес думает, что поступает по-своему; я думаю, что поступаю по-своему; но фактически во всём этом деле есть только один человек, за кем останется последнее слово, и этот человек – принцесса Зиска. «Чего желает женщина, того желает и Бог».
– Она вообще не имеет отношения к этому делу, – заявил Дензил.
– Простите! Но она имеет самое прямое отношение к этому делу. Она причина всего и знает об этом. И, как я вам уже говорил, ваша предполагаемая дуэль не состоится. – И доктор безмятежно улыбнулся. – Это ваш багаж у дверей, я полагаю. Счастливого пути, мой мальчик! Летите быстрее вихря и возвращайтесь сюда вооружённым до зубов, если вам угодно! Вы слыхали выражение «бороться с воздухом»? Это как раз то, что вам предстоит завтра утром!
И, находясь очевидно в одном из лучших своих настроений, доктор Дин проводил своего молодого друга до выхода из отеля и смотрел ему вслед, когда тот уезжал вниз по величавой пальмовой аллее, где деревья отбрасывали свои живительные тени на протяжении всего пути от Пирамид до Каира. Когда он совсем исчез, задумчивый учёный поглядел на разномастных туристов, которые готовились к восхождению на пирамиды в сопровождении гида-араба, невзирая на риски переломать себе руки и ноги, и в изучении разнообразия их типов он обнаружил нечто весьма занятное.