Из всех присутствующих на ту минуту в номере, лишь Ирина почувствовала что-то неладное. Ведь женское чутьё не обманешь.
– Валера, на тебе лица нет!.. Там что-то случилось? – она попыталась остановить майора у самых дверей.
– Я скоро вернусь! – ответил майор, аккуратно оттеснив девушку в сторону.
– Командир, может помочь чем? – напомнил о себе Самолюк.
– А действительно!.. Чего тебе здесь киснуть? Собирайся. Поможешь, кое-что из вещей перенести!.. – дабы ещё раз убедить Ирину в безобидности своего предстоящего выхода, как бы мимоходом соврал Князев.
– Эх, сержант, знать бы заранее: сколько этих сук сейчас в квартире!.. – почти на бегу, майор вводил Самолюка в курс дела. Тот не отставал от Князева ни на шаг. – …Ладно. Будем надеяться на то, что в квартире не более двух-трёх уродов. С этим уголовно-криминальным элементом я и сам совладаю. Однако на всякий случай, будем осторожны и предусмотрительны. В подъезд зайдём по отдельности. Я первым, а потом и ты.
– И что дальше?
– Честно сказать, я и сам толком не знаю. Ожидай меня внизу и уповай на своё армейское чутьё. Я тебе оставлю кое-какие адреса и телефоны… Кроме того, одолжу «ствол». Короче, мужик ты грамотный и если я буду чересчур долго находиться в квартире, действуй по обстановке!..
Когда майор со своим бывшим солдатом остановились с тыльной стороны князевского дома, дабы слегка перевести дух, Игорь вдруг задал Князеву достаточно неожиданный вопрос.
– Командир! И всё же, кто «замочил» того «азербона»?
– Ты что, сержант?.. Подозреваешь меня в причастности к данной смерти?
– По крайней мере, у Семёна имеются такие подозрения. Он просто задолбал нас своими заковыристыми вопросами и всевозможными намёками. «Когда ушёл»; «с чем ушёл»; «что при этом говорил» – и всё в этом роде. Будто бы ждал он, чтоб кто-то из нас о чём-то проговориться. Я-то и вовсе ни при делах.
– Такова его служба: ловить простого обывателя на противоречиях. Нет, Самолюк!.. Лишний грех мне ни к чему. Амин и без того сообщил мне всё, что я хотел от него услышать. Потому и отпустил я его с Богом. Ему бы дураку затаиться, чуть переждать… А он, идиот, тотчас помчался к чеченцу. Вот, собственно, и получил азербайджанец то, что искал. Да, и чёрт с ним, с этим Агаевым. Пошёл я!.. Пора и мне, искать на свою задницу приключений!..
Сделав пару шагов, Князев вдруг оглянулся. Некое неприятное, чёрное предчувствие вдруг ворвалось в сознание Валерия. При этом интуиция подводила Князева крайне редко. Да-да, вновь хотелось бы сказать пару слов о некоем мистицизме, обострённых чувствах, свойственных людям, пережившим клиническую смерть и побывавших в реальных боевых условиях. Валерий «коснулся» и того, и другого. Потому в минуты принятия особых решений, майор интуитивно обращался за советом к небу. Нет-нет, речь идёт не о каких-то высших силах, способных повлиять на его судьбу. Князев обращался к душам своих погибших товарищей. Ему непременно казалось, будто бы, сослуживцы, навечно оставшиеся там, на поле боя, всегда где-то рядом. Они представлялись ему более мудрыми и искушёнными. Переступив последнюю черту, те погибшие офицеры, наверняка успели познать нечто такое, что было ещё неподвластно князевскому разуму. Это они, словно ангелы-хранители, непременно присутствующие где-то рядом, нередко предупреждали Князева о некой, грозящей майору опасности. Вполне возможно, что и на сей раз, имея возможность заглянуть чуть вперёд, кто-то свыше и предвещал майору нечто фатальное, пытаясь всеми силами его остановить. Однако вряд ли, что-то могло нынче воспрепятствовать осуществлению изначальных планов Валерия. Ведь сейчас на карту была поставлена жизнь его собственного сына. Потому и оглянулся майор, вовсе не для совета. И без того Князев знал, что ему следует делать. Офицер вдруг ощутил острую потребность в каком-то простом и понятном напутственном слове. И он, похоже, его получил.
– Удачи тебе, командир! – пожелал Самолюк.
«Валера, а с чего это вдруг ты дрогнул? Почему так волнуешься?.. – приближаясь к подъездным дверям, майор пытался взять себя в руки. – …Ведь там впереди вовсе не боевики и, тем более, не кадровые вояки. Тебя поджидают самые обычные уголовники, урки. Возможно, едва дышащие «нарики», какие-то едва дышащие «тубики». Уж если они решили прикрыться женщиной и ребёнком – значит, сами перепуганы. Это у них должно очко играть. Да, и оружие (если оно у них ещё есть) наверняка побояться применить. Шум стрельбы, им явно не выгоден. Во всём доме может подняться нешуточный переполох. Что вообще, они могут со мной сделать? Ну, припугнут малость. Дескать, не суйся мужик в наши блатные дела. И всё!.. Похоже, права была Ирина: это вам не Чечня. Здесь всё должно быть намного проще. Для меня проще. Но никак, не для них!..»
Впрочем, как бы ни пыжился Валерий, бодро поднимаясь по лестнице; как бы ни внушал он в себе уверенность, а к встрече с Хозой… Точнее будет сказать: к встрече с неизвестностью. Как покажут дальнейшие события, он окажется, абсолютно не подготовлен. Похоже, изначальный расчёт бандитов, взявших в заложники сына майора, полностью оправдался. Потому как Князев в этот вечер был непростительно рассеян, многим пренебрегал, мало чем подстраховался. Движимый лишь необузданным желанием и полагаясь исключительно на импровизацию, Валерий полностью забыл о трезвом расчёте. И вообще, о какой сосредоточенности, о какой концентрация могла идти нынче речь, если оказавшись возле своей квартиры, майор вдруг столкнулся с элементарной дилеммой: воспользоваться звонком или же открыть дверь своим ключом. Все его мысли были сосредоточены сейчас на нечто ином.
Пока майор ломал голову над способом проникновения в квартиру, входная дверь вдруг сама отварилась. На пороге стояли двое кавказцев. У одного из них в руках оказался короткоствольный автомат, дуло которого своим единственным «глазком» смотрело точно в лицо Князева.
– Одын прышёл? – безоружный бандит выглянул наружу и бегло окинул взглядом подъезд. После чего, приступил к обыску Князева.
– Что за машина сопровождала тебя? – поинтересовался тот, что был с автоматом.
– Понятия не имею!.. – равнодушно ответил Валерий, продолжая наблюдать за бесцеремонным обшариванием своих карманов. В любой иной ситуации (естественно, не связанной с сыном), этот урод уже давно лежал бы на бетонном полу с переломанными шейными позвонками. Тут же, приходилось терпеть.
– Смотри, офицер!.. Если Хоза почувствует какое кидалово, не моргнув глазом, он перестреляет всю твою семейку!
«Странно. О какой машине спрашивал меня этот отморозок?.. – размышлял про себя Князев. Он постепенно возвращался в жестокую реальность. – …Если они следили за мной, то в первую очередь, этот гавнюк должен был поинтересоваться: с кем я пришёл? Уж кого-кого, а Самолюка, при всём желании, трудно было не заметить. Выходит, берёт на понт… Дескать, вот какие мы предусмотрительные: всё видим, всё знаем, всё контролируем – ничего ты от нас не утаишь. Подобная показуха, в определённой степени должна меня только радовать. Потому как данное обстоятельство являлось ещё одним подтверждением того, что уголовников не так уж и много. Ведь получается, что бандиты не смогли отрядить на моё сопровождение хоть одного братка, дабы тот прошёлся вслед за мной по всему маршруту, начиная от самой гостинице. Если ж я имею дело с безграмотными дилетантами, то о наружном наблюдении они и вовсе не имеют никакого представления. И это обстоятельство, опять же в мою пользу… Ну, суки!.. Теперь держитесь. Мне бы только до комнат добраться, да на месте сориентироваться!..»
Тем временем кавказец, закончив с выворачиванием карманов, изъял у майора всё: от пистолета, до носового платка. Аккуратно уложив данный конфискант в прозрачный пакет, он освободил Валерию проход в жилые помещения.
Теперь, после тщательного обыска, в распоряжении Князева осталась лишь припрятанная за голенищем армейского ботинка тонкая и остро отточенная пика. Он всегда хранил её там, как говориться: для всякого рода нестандартных ситуаций. Однако и сегодня она была, похоже, бесполезна. Чтоб извлечь её на свет божий требовалось не только время, но и отвлечённое чем-либо внимание противника. Ни первым, ни вторым условием майор явно не располагал. Да, и разве попрёшь с «железякой» супротив автоматического оружия.
Даже самые пессимистичные прогнозы Валерия относительно численности уголовников, захвативших его квартиру, разом померкли в сравнении с тем, что на самом деле увидел. Князева буквально втолкнули в зал, переполненный кавказцами. Здесь повсюду: на стульях; на диване; в креслах и даже на полу, то есть, где только можно было присесть или пристроиться, торчали и без того опостылевшие майору кавказские рожи. Насчитал он их, аж, одиннадцать штук. И ещё не известно сколько «людей с гор» скрывалось на кухне и за плотно закрытой дверью спальни.
«Твою ж мать!.. – в недоумении, офицер разве что не присвистнул. – …Интересно, по каким это помойкам насобирал всех вас Хоза? Вот тебе, майор, и два-три ожидаемых уголовника. В отличие от меня, этот сукин пёс хорошо подготовился к предстоящей встрече!..»
Один из кавказцев, расположившийся на диване, удерживал возле себя перепуганного до смерти Максимку. Рядом с ним была и Лариска. Честно признаться, Князев был в шоке от подобной картины. Самая настоящая вооружённая банда, и где?.. Вовсе не на горных перевалах или ущельях, а здесь: на просторах Западно-Сибирской равнины; в абсолютно мирном городе, да ещё и в его собственной квартире! Словно всё это происходило не в действительности, а в каком-то жутковатом сне.
– Не стесняйся, командир! Присаживайся, чувствуй себя, как дома!.. – усмехнулся тот, что восседал в кресле по самому центру комнаты. Лишь у него одного на лице красовалась трёхнедельная щетина. Тогда как остальные бандиты были гладко выбриты.
«Маскируются, суки, под местных рыночных торгашей!.. – отметил данный факт Валерий. – …Именно такие бритые хари, в людской толпе особо и не заметишь!..»