– Сейчас он должен бы быть в Тройесе, – сказал Дерел, показывая на небольшую, грубо начертанную карту, лежащую перед ним на столе. – Не исключено, впрочем, что с ним уже покончено.
– Покончено?
– Или скоро покончат. Интересно, успел ли подготовиться Креденс? Если об авантюре Браги известно Дантису, то о ней скоро узнает и вся страна. Думаю, что в нашем распоряжении остается не более двадцати четырех часов.
Майкл потянулся и со стоном поднялся на ноги.
– Пойду скажу Креденсу. Ему давно не терпится повысить степень готовности. Затем я займусь королевой. Может быть, нам удастся выставить её из страны ещё до того, как новость станет общим достоянием.
Юный дозорный без разрешения ворвался в покои Лиакопулоса:
– Сэр… Сэр… Вам надо подняться на башню, сэр.
– Что там случилось, парень? У тебя такой вид, словно ты повстречал привидение.
Прежде чем ответить, молодой солдат несколько раз судорожно открыл и закрыл рот.
– Мо… Мо… Может быть, даже хуже, сэр. Возможно, что король погиб…
– Что?! – вскочив с кресла, выпалил Лиакопулос.
– Когда сержант Типке послал меня к вам, прием сообщения ещё не закончился. Майсак сообщает о том, что была битва. Некоторым её участникам удалось вернуться. Они говорят, что все остальные убиты.
– Хватит! – бросил Лиакопулос, затягивая на себе перевязь с прикрепленным к ней мечом. – Пошли. И успокойся. Это скорее всего какая-то ошибка.
Однако никакой ошибки в донесении не было. Лиакопулос потребовал повторения сообщения. Ничего существенно нового по сравнению с первым в нем не оказалось, хотя оно и было несколько подробнее. Майсак сообщал, что беглецы только-только начали прибывать.
– Это хороший знак, – сказал генерал и, обращаясь к сержанту Типке, добавил: – Передайте в Майсак командиру гарнизона, что я приказываю ему задержать всех беглецов до полного выяснения обстоятельств. Ничего не передавайте в Форгреберг без моего личного разрешения. Кроме того, сержант, я прошу вас и всех ваших людей хранить полное молчание. Лучше всего будет, если вы добровольно немного посидите взаперти. Я не хочу, чтобы поползли разные слухи, пока мы не все для себя уяснили. Вам все ясно?
Сержант был ветераном обеих войн – гражданской и Великой Восточной. Он все понял как нельзя лучше.
– Я лично прослежу за этим, сэр.
– Кто после вас заступает в караул?
– Сержант Ромин, сэр.
– Это парень, кажется, из Марена Димура?
– Так точно, сэр.
– Превосходно. Продолжайте нести службу.
Лиакопулос вернулся к себе. Его мучили сомнения.
Допустим, король погиб, думал он. В этом случае мои обязанности совершенно ясны. По меньшей мере юридически. Я должен как можно быстрее информировать Форгреберг, чтобы облегчить передачу власти. Но как быть с моральными обязательствами? В соответствии с недавно принятым законом власть перейдет к людям, противящимся всему тому, к чему стремились не только Рагнарсон и Фиана, но и старый король Криф.
Где его место в этом политическом уравнении? Если Рагнарсон погиб, а вместе с ним погибли Гжердрам и барон Хардл, то это означает, что во главе армии Кавелина оказался он – генерал Лиакопулос. Он и Креденс Абака. А армия, хотя и ослабленная поражением, все ещё способна сажать на трон нужных ей королей.
Нет, такую ответственность он на себя взваливать не станет. Он пришел в Кавелин для того, чтобы заплатить Рагнарсону долг, а вовсе не для того, чтобы жонглировать там короной.
– Молю вас, боги Небес и Подземного мира! Если это сообщение – правда, сделайте так, чтобы оно оказалось ложью. Снимите это бремя с моей души.
Ингер не могла отвести взгляда от трупа. Тело королевы покрылось холодным потом, и её начала бить дрожь. Фрейлины подвели Ингер к креслу подальше от окна.
– На его месте должна была находиться я, – просипела она едва слышно. – Если бы Карл в этот момент не подошел к окну, стрела попала бы в меня.
Хунсикер с белым как мел лицом, обходя стороной окно, приблизился к королеве.
– Миледи, тот человек, который выпустил эту стрелу, был дьявольски хорошим лучником. Он стрелял с башни Фианы.
– Мне совершенно безразлично, откуда прилетела эта стрела, Хунсикер, и мне плевать на то, умелый ли это лучник или просто удачливый. Меня волнует лишь то, что мой человек умер, так же как и то, что на его месте могла быть я, не вмешайся в этот момент судьба. – Ингер попыталась взять себя в руки. Когда дрожь прекратилась, она снова заговорила: – С меня хватит. Они победили. Пошли кого-нибудь за Требилкоком.
– Но, миледи…
– Никаких дискуссий. Никакой затяжки времени. Пусть Карл будет последней жертвой, которую я принесла на алтарь честолюбия моего кузена. Я желаю, чтобы Требилкок появился здесь уже через час, и я не приму от тебя никаких объяснений, если ты вдруг заявишь, что не смог его найти.
– Она сдалась, – сказал Майкл Пратаксису. – Ударилась в панику. И как раз вовремя, надо сказать. Гейлз возвращается. Сейчас он уже в Дамхорсте – а с ним ещё четыре сотни итаскийцев.
– И по-прежнему никаких известий от Хааса?
– Ни единого слова. Я очень за него боюсь. Но для того, чтобы узнать то, что мы хотели, он нам не нужен. Гейлза в его путешествии в Кавелин сопровождает сам герцог Грейфеллз.
– Грейфеллз? Из того самого клана Грейфеллз? Старинный враг короля?
– Человек, возможно, и другой, но в том, что он придерживается все тех же взглядов, сомнения быть не может.
– Следовательно, она действовала не самостоятельно?
– Я уже давно сомневаюсь в её независимости. Но на самом деле если дать ей свободу рук, то её вполне удовлетворило бы провозглашение Фулька кронпринцем.
– А не размягчило ли, случаем, твое сердце то коротенькое свидание тет-а-тет, которое у тебя с ней недавно состоялось?
– Увы, нет, как бы я этого ни желал, – фыркнул Майкл. – Но знаю я её теперь чуть лучше. Она не такая злодейка, какой мы её себе представляли.
– Назови мне человека, который полностью соответствует расхожим представлением о нем. Мы все имеем свойство видеть предметы только в черно-белом цвете. Такой подход облегчает нашу совесть. Ты сможешь её отправить так, чтобы об этом не узнал Гейлз?
– Этой ночью я переведу её в поместье старого Далтина, а затем маршрут проляжет через Анстокин и Волстокин. Нам следует предупредить обе страны об этом транзите. Государственный визит домой для встречи с родственниками и все такое…
– Прекрасно. Я проинформирую послов, а ты извлеки её из замка. Ты представить себе не можешь, с каким нетерпением я жду возвращения короля!
– Тебе надо рассчитывать на то, что он вернется по меньшей мере через три недели. А может быть, и того позже. Это зависит от того, сколько времени он ещё намерен валять там дурака.
– Три недели… Месяц… А мы сможем продержаться столько времени?
– Креденс ко всему готов. Если кто-то попытается что-то начать, он этому безумцу тут же свернет шею. И все об этом знают. Чам утверждает, что Совет молчит, как дохлая рыба. Как только мы заставим Ингер подписать отказ от всех прав, проблема будет решена.
– Вот и займись этим!
– Что за тон, Дерел? Ведь мы же в одной лодке.
– Нервы, Майкл. Переутомление и нервы.
– Увидимся. Я дам тебе обо всем знать, как только смогу.
Ингер встретила Требилкока в дверях.
– Насколько я понял, вы наконец приняли решение, – сказал он.
– Да. Идет сбор вещей. На сей раз вам удалось меня убедить.
– Но каким образом? Еще вчера вы делали все, чтобы протянуть время.
– Стрела, Майкл. Стрела. И не пытайся издеваться надо мной. Здесь, в Форгреберге, ничего не происходит без твоего одобрения. Тебе все известно.
– Ах, Ингер, если бы вы знали… Впрочем, вам это прекрасно известно. Здесь, в столице, происходит до дьявола такого, о чем я не имею ни малейшего представления. Вы, кажется, упомянули о какой-то стреле?
– Иди за мной. Посмотришь и можешь продолжать врать.
Она провела его в другую комнату. На полу лежал труп. Майкл склонился над мертвецом.
– Карл, – сказал он, – каким образом…
– Через окно. Стрела предназначалась мне. Карл не вовремя сделал шаг вперед.
Майкл подошел к окну и посмотрел в сторону башни Фианы. Он знал, что стрела никому не предназначалась.
– Я ничего об этом не знаю, Ингер. Но могу сказать одно: человек, убивший Карла, – чертовски хороший лучник.
– Это мне уже сказал Хунсикер, – прошипела Ингер. – Но подобная меткость меня в восторг не приводит. Я беспокоюсь за свою жизнь и за жизни моих людей. Я привела их сюда вовсе не для того, чтобы их убивали.
– Я найду виновного, и он будет болтаться на виселице. Можете быть уверены.
– А что, если за этим стоит Абака? – неуверенно спросила она. – Ты всегда твердишь о том, насколько он для меня опасен.
– Тайное убийство – вовсе не в его духе. Если бы он действительно желал вашей смерти, то объявил бы военное положение (повод для этого он нашел бы), ворвался бы силой во дворец и повесил бы вас прежде, чем кто-то успел его остановить. Именно с этой идеей он и носится все последнее время. Теперь вы понимаете, почему я хочу, чтобы вы как можно быстрее уехали из страны. Нет, я не думаю, что эта стрела выпущена по приказу Креденса.
– В таком случае в смерти Карла виновата эта сучка Кристен, – сказала вконец запутавшаяся Ингер. – Она ненавидит меня из-за Фулька.
– Возможно. Кто бы это ни сделал, вам надо как можно скорее уезжать из Форгреберга. Как только стемнеет, я отвезу вас в заброшенное поместье к северу от города. Мои люди разместятся рядом с вашими покоями, чтобы все думали, будто вы все ещё здесь. Как только все приготовления будут закончены, я отправлю вас северным маршрутом через Анстокин и Волстокин.
– Но почему северным?
– Потому что те, которые хотят вас убить, не предполагают, что вы двинетесь на север. Креденс не ждет этого. Я все время пытаюсь убедить вас в том, что не желаю вам зла. Не вынуждайте меня выражать свои чувства к вам ещё более откровенно. Подобное не приличествует верному слуге вашего супруга.