– Правильно! – закричали из очереди. – Рисуйте ваши знаки, чтобы по два раза не вставали.
Учетчица цеха готовой продукции Долгошеева, решительная смекалистая женщина, прошла к грузовику без очереди и протянула руку.
– Я для мужа хочу получить, – заявила она.
– Ты куда лезешь! – закричали мужики. – Встань в очередь!
– У меня дети маленькие, – огрызнулась Долгошеева. – Мне некогда в очереди стоять.
– Какие дети! – завопили честные труженики. – У тебя рабочий день до часу! У тебя дети в детском садике, а ты без очереди прешь!
Представитель «Общества исходного пути» не стал вдаваться в споры, нарисовал на гладкой руке учетчицы анх и подтолкнул ее к мужчине, выдающему сигареты.
Через час в огромном грузовике не осталось ни пачки. Счастливчики, успевшие отовариться, разошлись по рабочим местам, а бедолаги, слишком поздно выбежавшие на площадь, остались у проходной.
– Еще сигарет не подвезут? – спрашивали они щедрых парней из «Общества исходного пути».
– На сегодня – все, – извиняющимся тоном объясняли они. – Ждите следующего завоза. Когда он будет? На той неделе ждите.
– Ждите, ждите! – недовольно забурчал один из рабочих. – Хрен чего дождемся! Все уже, поди, потырили да поделили…
– Чего, чего? – процедил сквозь зубы руководитель раздачи сигарет. – А ну, повтори: кто что стырил?
Склочный мужичок быстро спрятался за спины заводчан и, оказавшись в относительной безопасности, продолжил мутить воду:
– А что я не так сказал? Без учета же курево выдавали, без ведомости. Что хотят, то и творят! Совсем порядка в стране не стало.
Двое боевиков хотели вытащить смутьяна из толпы, но парень с вышитым анхом остановил их:
– Пусть тявкает! Нам на базу пора.
– Дорогой товарищ! – Водитель грузовика не знал, как обращаться к захватившим его на трассе парням. – Один вопрос надо решить. Вы – на базу, а мне куда?
– Домой поезжай. – Парень, руководивший раздачей сигарет, сунул водителю полтинник, сел в «Жигули» и уехал в сторону центра города.
Наблюдавшие за раздачей сигарет милиционеры подошли к грузовику.
– Заявление писать будешь? – спросили они у водителя.
– Мое дело – баранку крутить, – ответил шофер. – Заявление пускай хозяин груза пишет, а я подпишусь.
По указанию Большакова начальник БХСС связался с коллегами из Омска и выяснил, что никакого кооператива «Мотылек» в Омске нет и никогда не было. Адрес, по которому должны были доставить сигареты, оказался вымышленным.
– Что делать будем? – спросил начальник городской милиции у прокурора.
– Ничего, – ответил Воловский. – У нас нет потерпевшего. Как мы уголовное дело возбуждать будем? Водители грузовиков что говорят? А-а-а, им по пятьдесят рублей за каждый день вынужденного простоя заплатили? За такие деньги они бы месяц из леса нос не показывали… Леонид Васильевич, появится потерпевший – примем заявление, не появится – будем считать сигареты бесхозными.
Пока в городе шла раздача сигарет, меня вызвал Малышев.
– Видал? – бросил он на стол свежий выпуск «Сибирского вестника».
– Что пишут? – Я повертел газету в руках, нашел отмеченную авторучкой заметку. – «Экстрасенсы – это вам не милиция!» Забавненько. Кто написал эту ересь, некая Андреева? Даю гарантию: «Андреева» – это псевдоним, за которым скрываются несколько авторов. Страхуются газетчики, не хотят на себя ответственность брать… О, классное место: «Известнейшая прорицательница Астара уверенно и точно подсказала сотрудникам милиции, где искать следы преступления».
– Сегодня же отвези нож в прокуратуру, – велел Малышев. – Я больше с этой мошенницей дела иметь не хочу.
– А как же Шмыголь, взаимодействие? – стараясь сохранить серьезное лицо, спросил я.
– Иван Иванович в ярости. Он задал мне кучу нелицеприятных вопросов, на которые сам же и ответил. Ты почитай, почитай, что они про нас пишут!
– «При виде жертвы даже у видавших виды оперативников пробежал мороз по коже». Николай Алексеевич, не хочу я этот бред читать. У меня по коже ничего не бегало.
– Смысл статьи такой: мы, милиция, работать не умеем, а Астара только взглянула на окурок и сразу же сказала, где искать нож. Представляю, как теперь к ней народ ломанется.
– У нее и без газеты клиентов было хоть отбавляй. После заметки Астара отсечет всю мелочь и станет работать только с крупными клиентами… Мне нож отдавать?
– Вези его к Воловскому. Теперь настала очередь ему в дураках ходить, а с нас – хватит!
Вечером ко мне заехал Гера.
– Привет, друг мой! – обнял меня приятель. – С прошедшим днем рождения! Это мой подарок. Извини, что без упаковки, но так надежнее будет.
Я заглянул в большую дерматиновую сумку и позвал Лизу.
– Посмотри, что нам подарили!
– Видеомагнитофон! – охнула супруга.
– Из Москвы привез, – похвалился Гера.
– Пошли к столу, – позвал я. – Как дела в Первопрестольной?
– Месяц, месяц я проторчал на собраниях! То сходка патриотических сил, то слет трудового народа, то конференция российской интеллигенции. Месяц пустопорожней болтовни под общим названием «Куда мы идем и как жить дальше?». Видел в Москве интересного мужика – Жириновский, не слышали о таком? Шустрый малый. Главу московской интеллигенции прямо с трибуны тупоголовым идиотом назвал. Зал был в восторге. Жириновский говорит: «Выберите меня президентом, я наведу порядок в стране!» Веришь, я до слез смеялся. Представь, собрались триста болтунов на тусовку – кому, как не им, судьбы родины решать?
– Гера, куда болтуны собрались, на «тусовку»? Это что значит?
– Какие дремучие люди живут в Сибири! – засмеялся приятель. – Тусовка – это значит толпа. Короче, если бы сейчас у тебя собралось человек двадцать, то это была бы тусовка.
– От слова «тасовать», как карты в колоде? – попытался понять происхождение слова я.
– Типа того. Тусоваться – это значит быть на тусовке. Нынче немодно говорить: «Я бухал на дне рождения у Андрея Лаптева». По-современному надо сказать: «Был на тусовке у Андрона».
– Каких ты слов нахватался в столице! Чем твое московское бдение закончилось?
– Совещались у Баркашова. Слово за слово, разругались и послали друг друга одними и теми же словами, по одному и тому же адресу. Я больше с моими московскими собратьями дела иметь не хочу. Буду здесь, в Сибири, свои порядки устанавливать. Как тебе моя акция с сигаретами?
– Блестяще! Ты теперь национальный герой. Прометей принес людям огонь, а ты одарил город сигаретами.
– Знать бы, что за всем этим стоит.
– В смысле? – не понял я.
– Подходят ко мне в Москве два типа, у которых на лбу написано: «Мы – из КГБ». Наводку на грузовики они дали, а бесплатную раздачу я придумал… Ну, как я, пожалуй, что я. Они говорили, что сигареты надо раздать на площади перед обкомом партии, а я решил, что у заводов надежнее будет. С анхом классно получилось? Тысячи рук разрисовали, и все довольны.
Мы выпили по первой, закусили.
– Что еще интересного в Москве? – спросил я.
– Все ждут, когда Ельцин свергнет Горбачева или когда военные придут к власти и посадят их обоих. Или когда американский посол вызовет к себе все Политбюро в полном составе и увезет в Америку на курсы повышения квалификации. «Буря, скоро грянет буря!» Ты в курсе, что с этого года Максима Горького изъяли из школьной программы? Сам лично слышал, как на одном совещании его назвали прислужником «кровавого сталинского режима». Вот так, был великий пролетарский писатель, бунтарь, буревестник революции, а стал прислужник и холуй.
– Новые времена требуют новых героев.
– Где их взять, этих «новых героев»? Если задуматься, то Ельцин ничем не лучше своих бывших дружков из ЦК КПСС. Он – взбунтовавшийся партократ, раскольник, отщепенец. Придет к власти – гайки закрутит, и все вернется на круги своя. А пока…
Я вновь наполнил рюмки и провозгласил тост:
– За мое здоровье!
Гера залпом опрокинул в себя водку, зажевал заветревшейся в холодильнике колбасой.
– Как ты, все еще охотишься за маньяком?
Я рассказал Гере о последних событиях. Он внимательно выслушал меня и засомневался:
– Как ты собрался его выманить? Маньяки – они люди непредсказуемые.
В дверь позвонили. Гера бесшумно поднялся с места и встал за угол, так, чтобы его не было видно из коридора. «Кто это?» – показал он. Я пожал плечами и пошел открывать.
– Андрей Николаевич, срочно на работу! – передал приказ Малышева дежурный милиционер.
Я быстро собрался, позвал супругу закрыть за мной дверь.
– Лиза, угощай гостя. Гера, будь как дома. Если я через час не приеду, то меня не ждите.
В УВД, в кабинете Малышева, сидела незнакомая женщина лет сорока пяти. Перед ней на столе лежали три выпотрошенные сигаретки «Космос».
– Расскажите все еще раз, – предложил ей начальник уголовного розыска.
– Ой, да что там рассказывать! – весело ответила незнакомка. – Сегодня у нас на заводе «Химволокно» раздавали сигареты. Все рабочие выбежали на площадь, в цехах никого не осталось. Я не курю, мужа нет, так что за сигаретами не побежала, а решила зайти к знакомой в упаковочный цех. Вы наш завод представляете?
Малышев кивнул в знак согласия, я – промолчал. На территории «Химволокна» я был только в здании заводоуправления, а по цехам никогда не ходил.
– Иду я, значит, мимо склада сырья для производства кордовой нити, – продолжила рассказ потерпевшая. – Тут ко мне сзади подошел мужчина, обхватил меня одной рукой за талию, а другой рукой нож к горлу приставил и говорит: «Поворачивай в склад, а то зарежу, как овцу!» Я даже испугаться не успела, вошла в склад, он уткнул меня лицом в мешки с сырьем и быстренько так все сделал.
Я выжидающе посмотрел на потерпевшую. Она засмеялась:
– Мужчины, вам интересно, как все было? Он задрал на мне рабочий халат, спустил трусы и овладел мной сзади. Пока он возился и пыхтел, я стояла, закусив губу, думала, не удержусь от смеха. Я пятый год без мужа, попросил бы он по-хорошему, я бы с ним в этот склад сама зашла, а тут – нож! И пыхтит, пыхтит, как чайник на плите. Ничего