– Его можно как-нибудь выманить наружу?
– А зачем тебе его выманивать? Он сам к тебе придет. Имитатор считает себя неотразимым красавцем, а ты ему палец отстрелил, уродом сделал. Маньяк с дурным запахом изо рта борется, а ты его обезобразил на всю жизнь. Это для нормального человека пальца лишиться не катастрофа, а для «красавчика»-имитатора – вселенская трагедия.
– Пускай он только появится! – пригрозил я.
– Ты неправильно меня понял! – перебила Перфилова. – Тебя-то маньяк даже со спины убивать не будет. Для него месть – это не физическая смерть обидчика, а его мучения. Мы с тобой о чем весь вечер говорим? О женщинах. Маньяк нападет на женщину из твоего окружения: на мать, сестру или жену.
– Сестры, слава богу, нет, а за мать или жену я его на месте ликвидирую.
– А ты вначале поймай его, а потом голову откручивай!
– Моя мать практически никогда не бывает одна, а вот с женой… Она детский врач, у нее свой участок. Ее можно заманить в ловушку.
– Твоя жена для имитатора – самый лакомый кусок. Подвергнув ее нечеловеческим пыткам, он растопчет тебя и разом отомстит и за палец, и за свою исковерканную жизнь.
– Огромное спасибо, Софья Владимировна! Теперь я буду знать, откуда ждать удара. Кто предупрежден – тот вооружен.
– Юра говорил, что Астара несколько раз вмешивалась в твое расследование. Не заостряй свое внимание на ней. Астара – очень умная и осторожная женщина. С психически неуравновешенным маньяком она связываться не станет. Скорее всего, Астара ведет свою игру, мышкует, хочет поймать рыбку в мутной воде. Напрямую она с имитатором контактировать не станет.
– Как специалист, подскажите, кто мог загипнотизировать водителя?
– Все гипнотизеры состоят на учете в КГБ.
– Они со мной делиться информацией не будут.
– Тогда ищи деревья в лесу. Все настоящие гипнотизеры или лечат людей, или выступают в цирке. Владение гипнозом требует постоянной практики, иначе навыки утрачиваются.
Перед расставанием я еще раз поблагодарил Перфилову за предупреждение. Софья Владимировна не стала расшаркиваться в ответных любезностях, а сухо, по-деловому, поинтересовалась:
– У моего друга не будет неприятностей на службе?
– Он может смело забыть о сегодняшнем инциденте.
– Я думаю, что напоследок нам стоит расставить все точки над «i», – мягко улыбнулась Софья Михайловна. – Это будет логично и правильно. Вы согласны?
Я, не поняв, о чем идет речь, удивленно посмотрел на Перфилову.
– Андрей Николаевич, чтобы вы не наводили справки, я вам сама все объясню. Эта квартира съемная, мужчина, которого вы приняли за маньяка, – мой любовник. Он женат, и я бы не хотела, чтобы его жена прибежала ко мне в «Космогонию» с разборками.
– Если его жена не медиум, то она никогда не узнает о событиях сегодняшнего вечера. Я лично перед ней отчитываться не собираюсь. Софья Михайловна, я умею хранить чужие секреты. Еще раз спасибо за все!
Я поцеловал Перфиловой руку и поехал в управление.
Наступившей ночью мне приснилось, что я сижу в рабочем кабинете Астары. Самой жрицы в помещении не было. Вместо нее за столом сидела огромная крыса в медицинском халате и что-то записывала в конторскую книгу.
– Три таблетки аспирина перед сном и одну после пробуждения, – сказала крыса, не поднимая головы.
За моей спиной заскрипели несмазанные петли. Я оглянулся. В дверях стоял высокий парень без пальца на левой руке.
– Цианистого калия ему выпиши, – подсказал он.
Я рванул из кобуры пистолет и тут же оказался на оживленной улице. Кругом горели костры из опавших листьев. Сотни одинаковых мужчин шли по тротуару. Я стал всматриваться в их лица, но подул ветер, все заволокло дымом, и сон оборвался.
29
Седьмого ноября во время демонстрации колонна трудящихся завода «Красный металлист» остановилась напротив трибуны с областным начальством. Выкрикивая антисоветские лозунги, демонстранты развернули заранее приготовленные транспаранты: «Генерал Удальцов, найдите убийцу Лены Борисовой!», «Руководство городской милиции – в отставку!», «КПСС – к ответу за обстановку в городе!».
Первым из областного начальства среагировал председатель областного совета народных депутатов Пименов. Подражая раннему Горбачеву, он сбежал с трибуны, как ледокол, пробился сквозь толпу, встал в центре колонны и обратился к массам лицом к лицу: «Найдем, накажем, разберемся!» Удовлетворенные его обещаниями, рабочие продолжили шествие.
Первый секретарь обкома партии и генерал Удальцов с народом не общались. Рассматривая с трибуны размахивающего руками Пименова, оба разом поняли, что дни их сочтены и не сегодня, так завтра им придется освободить начальственные кресла.
«Наступило время горлопанов и клоунов, – с огорчением подумал генерал Удальцов. – Предлагали же отменить в этом году демонстрацию, нет, захотелось Москве продемонстрировать, что у нас все еще сохраняется «единство партии и народа». Завтра во всех центральных газетах про нашу демонстрацию напишут, и тогда прощай генеральские лампасы, тридцать лет в милиции – коту под хвост!»
Во время заминки у трибуны я с коллегами стоял в оцеплении у поворота на площадь Советов. Проходившие мимо нас колонны выглядели жиденькими, народу в них было раза в три меньше, чем в прошлом году, а транспарантов с лозунгами «Слава КПСС!» не наблюдалось вовсе.
После окончания демонстрации нас собрал Большаков.
– Расправу над нами депутаты горсовета запланировали на десятое ноября, – сообщил он. – Разбейтесь в лепешку, но найдите убийцу школьницы!
– Она училась в техникуме, – уточнил я.
– Да мне плевать, где она училась! – закричал начальник УВД. – Ты ее убийцу найди и приведи на сессию горсовета. Задача ясна?
Я посмотрел на Малышева. Он, безучастный к происходящему, наблюдал за бегом секундной стрелки на своих наручных часах.
– Если вы развязываете мне руки, то завтра я займусь Астарой, – дерзко заявил я.
– Займись кем хочешь! – отозвался Большаков.
– Почему завтра, а не сегодня? – недовольно спросил его первый заместитель.
– Двоемыслие! – с нескрываемой иронией пояснил я. – Где я сегодня Астару найду? Она с большими боссами Седьмое ноября отмечает. В каждой газете партию в грязи полощут, а день Октябрьской революции остался главным государственным праздником. Голову сломать можно.
– Хватит демагогией заниматься! – оборвал меня начальник УВД. – Запомните: или мы найдем убийцу девочки, или депутаты нас распнут на воротах горсовета. Или-или, второго не дано.
На другой день я, Гера и трое его боевиков приехали к Астаре. Первым в дом вошел Гера. При его появлении посетители в приемной смолкли. Какой-то смелый старичок поднялся с места и пожал главе «Общества исходного пути» руку.
– Спасибо тебе за все, Гераклион! Народ – с тобой!
Мрачно посмотрев на девушек-регистраторш, Гера рывком открыл дверь в помещение с охранниками.
– Эй, вы, двое! Идите за мной, – скомандовал он.
Тахир и второй охранник покорно вышли на улицу. Гера жестом показал мне: «Путь свободен! Действуй».
«Какое, однако, свинство творится в нашей стране! – подумал я. – Меня, офицера милиции, охранники трижды не пропускали дальше предбанника, а стоило появиться человеку с вышитым анхом на груди, как эти же самые люди безропотно бросили свой пост и пошли, куда им приказали».
В кабинете Астары напротив нее сидел немолодой мужчина. Я подошел к нему сзади, похлопал по спине:
– Сеанс магии окончен. Жрица устала, ей пора передохнуть.
– Ты кто такой? – обернулся ко мне мужчина.
Я схватил его за шиворот и сбросил со стула.
– Пошел вон отсюда! – зарычал я. – Ты что, не видишь, что к жрице жрец пришел? Иди к девкам в приемную, они тебе деньги за сеанс вернут.
Смекнув, что попал в неприятную ситуацию, посетитель Астары вышел за дверь. Я достал из кобуры пистолет, подошел к клетке с крысой.
– Привет! – сказал я ей. – Я тебе принес свинцового аспирина. Если мы с твоей хозяйкой не договоримся, то сегодня же ты встретишься с главным крысиным богом.
Крыса оскалилась, шерсть у нее на загривке вздыбилась. Филин открыл глаза и четко произнес: «Угу!» Астара за столом завопила:
– Оставь моих животных, сволочь! Не смей угрожать им оружием!
– Заткнись! – повернулся я к ней.
Жрица вскочила со стула и хотела броситься на меня, но я тычком ладони усадил ее на место.
– Астара, по твоей воле ни в чем не повинную девчонку убили, и ты думаешь, что я с тобой церемониться буду? Сразу тебе скажу: если во время нашего разговора появится запах сандала, я выволоку тебя наружу, и мы поедем на экскурсию по просторам Сибири. На своих покровителей не надейся. У входа в дом стоят парни из «Общества исходного пути», а им и на твои деньги, и на твою магию наплевать. Тебе все ясно?
Астара испуганно посмотрела на меня. Я засунул пистолет за пояс, поднял опрокинутый стул, сел на него и продолжил:
– Окурок, по которому ты нашла нож, выкурил я. Убийца никогда не держал его в руках. Это раз. А теперь два. Много лет назад я давал присягу сотрудника милиции. Там есть такие слова: «Обязуюсь хранить служебную и государственную тайну». Сегодня я решил нарушить присягу и выдать тебе совершенно секретные сведения. Ты читала про Мальчиша-Кибальчиша? Его приятель за бочку варенья Родину продал, а я даром под уголовную статью пойду. Итак, совершенно секретным соглашением между МВД РСФСР и МВД Узбекистана разделены зоны ответственности российской и узбекской милиции. Говоря простым языком, мы не имеем права проводить аресты на территории Узбекистана, а они, в свою очередь, не суются к нам. Если бы не это соглашение, то тебя бы давно увезли в славный город Ташкент и казнили бы там как злейшего врага одного очень уважаемого человека. Я могу помочь узбекской милиции и вывезти тебя на границу с Казахстаном. Как ты думаешь, твои земляки повезут тебя на суд или в безбрежных казахских степях живой закопают?