– Мистер Фитцпатрик?
– Мисс Брандт. Сегодня Хэллоуин?
Она озадаченно наклонила голову.
– Нет.
– Тогда не нужно так одеваться. Чего вы хотите? – Я сцепил пальцы в замок.
Она покраснела и прокашлялась. Должен признать, Персефона права. Кейси была похожа на корпоративного секретаря, как я – на выбывшего участника группы One Direction.
– Простите, что прерываю, но вы не ответили на мои последние шесть писем, касающиеся помолвки и обручальных колец.
Кольца.
Мне нужно выбрать помолвочное и обручальные кольца. Естественно, у меня были более насущные проблемы, такие, как Эндрю Эрроусмит и поиски нового бассейна без бортов для моего поместья в Палм-Спрингс.
Я пронзил брата сердитым взглядом.
– Какие бриллианты ей нравятся?
– А мне откуда нахрен знать? – рассмеялся Хантер. – Я просто тусуюсь с этой девчонкой, а не выбираю вместе с ней колготки и сережки в универмаге.
– Спроси у своей жены.
– Спроси у своей невесты, – возразил он, пнув меня по голени под столом.
– Для этого мне придется с ней говорить. – Я наступил ему на ногу, приложив достаточно силы, чтобы послышался хруст его пальцев. – А я не имею ни малейшего желания это делать.
Хантер уставился на меня как на психопата.
– И что мне на это ответить? – Он повернулся к Дэвону, махнув рукой в мою сторону. – Не могу поверить, что он женится на лучшей подруге моей жены. Что будет, если мне придется его убить? Ведение моего дела будет представлять для тебя конфликт интересов?
– Да, – прямо ответил Дэвон, разглаживая галстук. – В любом случае я не занимаюсь уголовным правом. Не люблю марать руки. Я могу внести предложение?
– Нет, – сказал я, в тот же момент, когда Хантер прокричал:
– Да, бога ради сделай это!
– Выбери самый дорогой вариант, – велел Дэвон. – Ответ на любой вопрос, касающийся предпочтений женщины в ювелирных украшениях, сводится к выбору самого дорого варианта. Работает безотказно каждое Рождество. – Он щелкнул пальцами.
– Только не с Персефоной. – Хантер помотал головой. – Она придирчива и разборчива. Обе сестры Пенроуз яркие личности. Потому они и ладят с моей женой.
Послушать его, так это хорошо. Господи.
Кейси переминалась с ноги на ногу на невообразимо высоких шпильках, бегая взглядом между нами тремя в ожидании ответа.
Решив, что мы потратили на решение этого вопроса уже достаточно времени, я поставил точку.
– Возьми все.
– Прошу прощения, сэр?
– Кольца, которые прислал ювелир. Возьми их все. Пусть выбирает, носит по очереди, дарит своим назойливым подружкам, отдает на благотворительность, подтирает ими зад. Мне все равно.
– Вы имеете в виду, купить все восемь колец, которые ювелир прислал сюда ночным рейсом из Мумбаи? – Она захлопала глазами, глядя на меня так, будто я отрастил лишнюю голову и пытался прикрыть ее декоративной вазой для фруктов. – Они стоят по полмиллиона за штуку.
– И что? – Я прижал пальцы к глазницам. Общение с людьми утомляло сильнее, чем марафонский забег.
– Ничего. Будет сделано, сэр.
Отделавшись от Барби-стриптизерши, я снова повернулся к своему брату и юристу, готовый продолжить разговор об Эрроусмите. Оба уставились на меня взглядом, не сильно отличавшимся от того, коим меня одарила мисс Брандт.
– А теперь что? – рявкнул я.
– Ты мог обойтись одним кольцом, – пробормотал Дэвон. – Но выбрал их все.
Все и ничего – это одно и то же. По сути, я в любом случае не делал выбор.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил я.
– Он хочет сказать, – Хантер усмехнулся, взял кофе с моего стола и встал, – что тебя, мой дорогой братец, скоро ждет мощная эмоциональная встряска. Оберни свое черное сердце пузырчатой пленкой, потому что скоро запахнет жареным, а я займу место в первом ряду, когда ты наконец-то поймешь, что ты вовсе не такой бездушный ублюдок, каким себя считаешь.
– Займи мне местечко рядом с собой. – Дэвон стукнулся кулаками с моим братом.
Я выгнал обоих.
Идиоты.
Десятая
Персефона
По прошествии месяца, в течение которого мой жених оставлял все мои звонки и сообщения без ответа, я приехала на свою свадьбу в черном лимузине в компании Белль и Сейлор.
День выдался на удивление солнечный. Особенно притом что зима перетекала в весну, а нескончаемые дожди отказывались ослабевать на протяжении всей – как выразились местные метеорологи – самой длинной и хмурой зимы в Бостоне.
Поскольку все планирование легло на мои плечи, я позаботилась о том, чтобы свадьба соответствовала только моим особенностям и предпочтениям.
Эшлинг сообщила, что Киллиан терпеть не может фрукты в десертах, но свадебный торт представлял собой шестиярусный бисквит, покрытый глазурью из белого шоколада и украшенный зернами граната. Церемония проходила в протестантской церкви Святого Луки, которую я посещала с пеленок, хотя мне было известно, что Киллиан воспитывался ирландским католиком.
На мне было облегающее платье жемчужного цвета, а на волосах – такое количество лака, что им можно было бы пробить дыру в озоновом слое. Я чувствовала себя жутко огнеопасной и мысленно отметила, что нельзя подходить близко к курильщикам и свечам.
Для букета я выбрала полевые цветы с явным намерением дать моему будущему мужу понять, что меня нельзя приручить.
Я решила ограничиться церковной службой. Никакой вечеринки. Никаких громких поздравлений. Мои чувства к Киллу были сильны, как никогда, но я не собиралась делать все за него. Если он хочет счастливый брак (в чем я сомневаюсь), то ему тоже придется приложить усилия.
Отчасти я даже сомневалась, что Киллиан вообще придет на свадьбу. В конце концов, он ведь снова начал полностью игнорировать факт моего существования, как только я приняла его предложение. Если бы не Дэвон или риелторы, банкиры, ювелиры и персональные консультанты по покупкам, которых он отправлял лебезить передо мной, я бы подумала, что он сдрейфил.
Мне стоило догадаться.
Киллиан Фитцпатрик никогда не дрейфил.
Разве что дрейфовал, как неприступный айсберг.
Я сидела в лимузине перед церковью. Мама с папой приехали из пригорода. Они пришли в замешательство из-за моей внезапной свадьбы, но все равно были за меня счастливы. Знали, как сильно я страдала из-за Пакстона, и решили, что я предпочла выйти за старшего брата моей хорошей подруги, потому что у нас с ним всегда была невероятная, полная заботы связь.
Во всяком случае, я подкинула им эту историю, и именно такую версию они предпочли проглотить. Папа только оправился после операции на колене, а потому не мог вести меня к алтарю.
Я сочла это скорее предзнаменованием, нежели совпадением. Попросила Хантера взять на себя обязанность выдать меня замуж («Сам бы я предпочел выдать тебя за Влада Колосажателя, но слишком уж боюсь за свою жизнь, чтобы в чем-то отказать Киллу»).
– Тук-тук. – Раздался тонкий, как колокольный звон, голосок Эш. Она открыла дверь лимузина и скользнула в салон в кроваво-красном платье подружки невесты.
– Привет. – Я выдавила улыбку, осознав вдруг, что слишком крепко сжимаю ладонь Белль. Я отпустила ее, пока сестре не пришлось ампутировать руку из-за гангрены.
Эш протянула мне венок из полевых цветов.
– Счастливый талисман для невесты. Традиция Фитцпатриков.
– Он от Килла? – Я удивленно вскинула бровь. Подумала о ядовитых цветах, которые он вынимал из моих волос много лет назад.
Эш помотала головой, заливаясь неистовым румянцем, который хорошо сочетался по цвету с ее платьем.
– Пардон. Надо было пояснить. Это я его для тебя сделала. Согласно ирландскому обычаю, невеста сама вплетает венок в свои волосы. Он приносит счастье в браке.
– Мои волосы сейчас крепче камня, – заметила я.
– Эта дрянь правда действует? – Белль выхватила цветочную тиару из рук Эшлинг. – Сестренка, тебе понадобится вся удача, какая только возможна. Ты наденешь его, даже если это будет последнее, что ты сделаешь в жизни. И кстати, держи. – Белль бросила тиару мне на колени и принялась рыться в сумочке. Нашла оранжевый пузырек с таблетками, достала одну и сунула ее мне в рот.
– Что это? – пробубнила я, зажав ее губами.
– Легкое тонизирующее средство.
Я проглотила таблетку, вплетая пряди волос в цветочный венок, а Белль поднесла бокал с шампанским к моим губам.
– Церковь забита под завязку. На скамьях ни одного свободного местечка. – Эшлинг устроилась на заднем сиденье, пока мы ждали, когда нас позовет координатор мероприятия. – Сэм запер за Киллом двери церкви – еще одна ирландская традиция, чтобы удостовериться, что жених не сбежит, а Хантер сунул ему шестипенсовик в ботинок. Килл был недоволен.
– А когда он бывает довольным? – съязвила Сейлор, и они втроем разразились смехом.
Я выглянула в окно на небо. На нем виднелось всего одно-единственное облако.
Тетушка Тильда.
Я улыбнулась. Пути моей покойной тети были неисповедимы, но она не могла не прийти сегодня.
– Я не могу поверить, что снова выхожу замуж, – прошептала я, скорее обращаясь к ней, чем ко всем остальным.
– Еще не поздно передумать, – напомнила Сейлор. – Правда. Можешь спросить любой фильм с Джулией Робертс.
– Прекращай, – предупредила Белль рыжеволосую подругу. – Выделим этому придурку кредит доверия хотя бы на сегодняшний день.
– Ты права. – Сейлор потерла нос. – Извини, Перс.
Координатор мероприятия просунула голову в открытое окно.
– Все готово. Боже мой, Персефона, ты выглядишь как кинозвезда. Хантер ждет тебя у дверей церкви. Это ведь он отдает тебя замуж?
– Вообще-то, – пропела Белль, взяв меня под руку, – мы все будем отдавать ее замуж.
– Скрепя сердце, – рассмеялась Сейлор.
И вот я пошла к алтарю с толпой родных и подруг, чувствуя любовь, заботу и защиту.
Вот только не от мужчины, за которого выходила замуж.
После нескольких недель, в течение которых мы с Киллианом не виделись, его присутствие сразило меня, словно шаровой таран.