Теперь пора привести мой план в действие.
Спасти Тиндера.
Спасти Киллиана.
И кто знает? Возможно, даже мой брак.
Я отправила сообщение Сэму Бреннану. Впервые сама вышла с ним на связь. Я спросила у Сейлор его специальный код доступа вскоре после того, как меня наняли Эрроусмиты, поскольку знала, что с некоторыми вопросами мне будет не разобраться самой. Как только сообщение было отправлено, прочитано и удостоено ответом, я подняла взгляд и улыбнулась мальчику.
– Эй, Тин-Тин, хочешь испечь дома печенье и посмотреть «Питера Пена»?
– К-конечно, хочу!
С горящими от слез глазами, я посадила его в детское кресло в «Тесле» и поехала в дом Эрроусмитов в последний раз.
Печенье обещало получиться таким же никудышным, как и ужин, который я пыталась приготовить Киллиану на нашем первом «свидании».
Я поняла это, едва вскрыла готовую смесь и не потрудилась прочесть инструкцию. Высыпала муку в миску и стала торопливо хватать указанные на упаковке ингредиенты. Тиндер возмущался оттого, что я не успевала делать все вместе с ним – разбивать яйца, отмерять молоко, отсчитывать каждую каплю ванили. Я то и дело поглядывала на часы над головой в ожидании, когда раздастся звонок в дверь, и чувствуя себя преступницей. Я и была преступницей. То, что я собиралась сделать, противозаконно. Но речь шла не только о спасении компании моего мужа, но еще и о Тиндере.
Мы выложили неровные шарики на противень и сунули его в духовку, пока она еще не успела разогреться до нужной температуры. Досада Тиндера сменилась замешательством. Я всегда была единственным человеком, на чье терпение он мог рассчитывать.
– Ч-что происходит? – нахмурился он. – Я-я не люблю торопиться. Ты куда-то уходишь?
– Только после того, как удостоверюсь, что с тобой все хорошо, – тихо ответила я, спешно засовывая пакет попкорна в микроволновку. Я включила «Питера Пена» на «Дисней+» и посадила Тин-Тина смотреть фильм с попкорном и соком.
– Я буду немного занята следующие несколько минут, хорошо? Но когда закончу, мы поедим печенья с шоколадным молоком и поговорим. Мне нужно кое-что тебе сказать. Не волнуйся, тебя не ждут никакие неприятности.
Чего не скажешь о его отце.
Когда Сэм постучал в дверь, я стремительно втащила его в дом. На нем была черная рубашка, джинсы и привычное невозмутимое выражение лица.
– Скорее всего, его ноутбук защищен паролем, – предупредила я, держась за дверной косяк и чувствуя, как сердце подскакивает к горлу.
Я никогда не нарушала закон. Никогда. Ни ради кого и ни ради чего. Черт, я даже не переходила дорогу на красный. Моя одержимость мужем выворачивала меня наизнанку.
Сэм прошел через гостиную, не удостоив мальчика взглядом, и поднялся наверх. Я пошла за ним и указала на кабинет Эндрю. Сэм надел пару резиновых перчаток, достал из рюкзака складную отмычку и без труда вскрыл запертую дверь.
Мы оба вошли в комнату. Я остро ощущала, что Тиндер сидит внизу перед телевизором и ждет меня. Чувство вины разрывало. Я собиралась перевернуть его жизнь с ног на голову, и хотя понимала, что это правильно, учитывая жестокость его отца, но в то же время знала, что Тиндер может никогда меня не простить.
– Значит, Килл был прав, – безучастно бросил Сэм, включая ноутбук и устраиваясь в кресле Эндрю. Его пальцы запорхали по клавиатуре. Он вставил флешку. – Как-никак и от тебя есть толк.
– Ты не слишком высокого мнения о женщинах? – Я отвернулась к коридору, вытягивая шею, чтобы глянуть вниз и убедиться, что с Тиндером все хорошо.
– Я думал, что ты охотница за деньгами, – прямо заявил Сэм, клацая на ноутбуке и не отводя взгляда от экрана. – Черт, а он много чего хранит на облаке. Дилетантская ошибка.
– Скопируй все. Я хочу просмотреть всю информацию, – велела я, стоя в дверях, и снова вернулась к прежней теме разговора. – И я не охотница за деньгами.
– Ясен хрен, – усмехнулся он. – Ты рискуешь своей задницей. Ты же знаешь об этом? За такие дела ты можешь надолго угодить в тюрьму.
– Правда? – Я комично вытаращила глаза. – Понятия не имела. Объясни-ка на пальцах. Что такое тюрьма? То, что с решетками? Кажется, я видела в кино.
Сэм оторвал взгляд от экрана и посмотрел на меня. Ухмыльнулся.
– Так вот почему он все это время с тобой не расставался. Ты отвечаешь на выпады.
Я посмотрела в окно, обхватив себя руками и гадая, была ли в доме Эндрю установлена прослушка, как у Киллиана, или нет.
– Путь был свободен. – Сэм прочел мои мысли. – В доме установлена система наблюдения, но у камер этого идиота плохой обзор на улицу из-за разросшихся деревьев. Видимо, подстричь этих ублюдков ему не позволила совесть. – Он встал, протягивая мне флешку.
Когда я потянулась за ней, он отодвинул ее подальше.
– Уверена, что не хочешь, чтобы я сам все просмотрел? Тут много данных. С ними нельзя портачить.
– Я проделаю тщательную работу.
– Дай я сделаю себе копию. На всякий случай.
– Если ты сделаешь себе копию, я позабочусь о том, чтобы ты лишился работы у Фитцпатриков. – Я вздернула подбородок в знак предостережения. – Там может быть очень личная информация, и я не хочу, чтобы кто-то ее увидел.
– Типа домашнего порно?
Мужчины.
– Конечно.
Сэм Бреннан был красивым мужчиной. Впрочем, как и Тед Банди[36]. Я не считала его привлекательным, особенно при том, что за неделю он убивал больше человек, чем Тед Банди за всю жизнь. Я искренне не могла понять, чем он так привлекал Эшлинг. Впрочем, вероятно, то же самое можно было сказать и про нас с Киллом.
– Ты ведь понимаешь, в чем суть брака по расчету? Все, что происходит у вас с мужем, – не по-настоящему.
– Сэмюэл, – я назвала его полным именем, говоря важным тоном, как делала всегда, когда мои ученики не слушались, – отдай мне флешку, пожалуйста.
Сэм, тихонько посмеиваясь, засунул ее в карман моего платья.
– А я сначала не понимал. – Он наклонил голову, внимательно всматриваясь в мое лицо. – Думал, он хочет Эммабелль. Каждый раз, когда вы втроем оказывались в одной комнате, он не сводил с нее глаз. Потом до меня дошло, – он заговорил тише, – время для этого он выбирал свое- образное. Видишь ли, Килл всегда смотрел на Эммабелль ровно в тот же момент, когда ты смотрела на него. Он хотел сбить тебя с толку. Заставить ревновать. Это первый и последний свойственный человеку поступок, который я за ним наблюдал.
Сэм сделал шаг назад и огляделся.
– Я закрою кабинет. Эндрю никогда не узнает, что мы здесь были. Когда они вернутся, веди себя как ни в чем не бывало. – Он отвернулся и похлопал по дверной раме.
Внизу духовка издала сигнал, и я услышала восторженный возглас Тиндера.
Время было на исходе.
Я думала, Сэм скажет пару слов на прощание.
О моем смелом шаге.
О риске, на который я пошла ради мужа.
Но это означало бы, что Сэм Бреннан впечатлен.
А если я и знала что-то наверняка, так это то, что, к несчастью для моей подруги Эшлинг, женоненавистник Сэм Бреннан никогда не будет впечатлен противоположным полом.
– Завтра я уеду, но скоро здесь все изменится. Я подумала, что тебе стоит знать. – Я посадила Тиндера перед подгоревшим, кривым печеньем. Мы оба даже не притронулись к сладостям. Взгляд его больших карих глаз цеплялся за меня, как за спасательный круг.
– К-как изменится?
– Твой папа плохо с тобой обращается. Он не должен делать то, что делает, а я не могу – не смогу – быть все время рядом, чтобы тебя защитить. Настанет день, когда ты вырастешь и сам решишь, как относиться к тому, что я собираюсь сделать. Ты либо возненавидишь меня, либо будешь благодарен. – Я покачала головой, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, но сдержалась. Тиндер заслуживал лучшего. Он заслуживал спокойствия и одобрения. Он заслуживал весь мир. – Но как бы ты ни решил ко мне относиться, я приму и буду уважать твое решение. Думаю, что скоро из-за меня у твоего папы будут большие неприятности, но у тебя останутся мама и брат, а они – очень важная часть, слышишь? Я хочу, чтобы ты сосредоточился на них.
Он медленно кивнул, все обдумывая. А обдумать нужно было многое. Даже я сама сомневалась, что полностью осознавала, что намеревалась сделать. Я прижалась лбом ко лбу Тиндера и вдохнула. Стоило бы мне сделать по-настоящему глубокий вдох, и я бы смогла ощутить его – этот неуловимый детский запах, от которого у меня все таяло внутри.
– Я когда-нибудь рассказывала тебе об Облачном Желании, Тин-Тин?
Он помотал головой.
– Я подарю тебе одно желание. На память обо мне. Но тебе нужно будет выбрать его очень тщательно. Ты сможешь загадать только одно. И сможешь осуществить его только тогда, когда увидишь одинокое облако на чистом небе.
– Я з-знаю, что выберу, тетя Перси, – с улыбкой сказал он. – Я выберу то, что выбираю всегда. Я выберу тебя.
Два часа спустя все остальное семейство вернулось с благотворительного мероприятия. Я встала с дивана и подошла ко входу в дом. Как только Эндрю вошел, я указала на него пальцем с таким выражением лица, какое, вполне вероятно, можно счесть маниакальным.
Жоэль попятилась и споткнулась, издав громкий вздох. Три бегал взглядом между отцом и мной.
– Что происходит? – засопел мальчик.
– Я знаю, что ты сделал с Тиндером, – прошептала я Эндрю. – Мне нужно поговорить с вами обоими. Наедине.
Эндрю посмотрел мне в глаза, раздувая ноздри.
– Три, возьми брата и иди в свою комнату, – велел он.
Мальчики помчались наверх. Эндрю открыл рот, но я подняла руку. Мы так и стояли на пороге дома.
– Хватит. Я знаю про случай с линейкой. Об избиениях. О том, как ты толкнул Жоэль через перила.
Жоэль вскричала за спиной мужа и зарыдала, пряча лицо в ладонях. Ее тщательно выстроенный мир рушился.
– Я знаю про Киллиана, – тихо закончила я.
По большей части я пускала пыль в глаза, но знала с пылающей во мне уверенностью, что он сотворил с моим мужем что-то, отчего тот стал таким. Отчего изменился до неузнаваемости.