— Теперь знаю, — я улыбнулась сквозь слезы, не желая разрывать таких теплых и уютных объятий, — то место, которое я видела во сне. Пещера с саркофагами. Оно ведь сохранилось? Оно все еще здесь?
— Оно под нами. Те, кто принял рапаш, покоятся глубоко внизу.
— Мне бы хотелось там побывать.
— Ты не боишься? — удивился Дамир.
— Я видела воспоминания Айвана. Они мертвы, и они спокойны, в отличие от других. Да, мне бы хотелось увидеть это место. И тех, кто после своей смерти поделился со мной кровью. Глупо бояться того, что неизбежно.
34
Казалось, что мы спускаемся вниз бесконечно долго. Сперва на лифте, построенном относительно недавно, потом по винтовой лестнице, оставшейся еще со времен колонистов, работавших в шахте по добыче кризона и, наконец, остановились над пропастью, которая выглядела, так как я и представляла себе из рассказа Дамира. Сейчас здесь было много света. С одной стороны на стенах тускло горели лампы, с другой, поблескивали камни, которые нас окружали со всех сторон.
— Кризон, — коротко пояснил Дамир, — здесь его тонны. Шахтеры едва успели прорыть сюда тоннель…
Ему не нужно было договаривать. Я и так все поняла. В погоне за добычей, бедняги нашли то, чего не искали.
— И куда теперь? — я вопросительно посмотрела на пропасть.
— Ты права. Нам именно туда, — генерал улыбнулся и подхватил меня на руки, — первый раз, когда я увидел пещеру, был слаб и болен, практически мертв. Но никогда не забуду того, что я ощутил.
Говоря это, он сделал шаг в пропасть и я невольно закрыла глаза от страха. Мы не падали… нет, мы всего лишь стремительно опускались вниз на чем-то вроде воздушного лифта. Без стен, пола и потолка. Когда я отважилась открыть глаза, то выдохнула, впечатленная скоростью полета и светом, что окружал нас со всех сторон. Его создавало бесчисленное количество драгоценных камней и металлов, которые содержались в недрах планеты.
— Еще немного и мы будем на месте, — шепнул генерал, потершись щекой о мои волосы.
Он не обманул. Спустя несколько секунд наш полет замедлился и вскоре Дамир мягко встал на обе ноги, подняв вокруг нас облако пыли.
— А теперь обернись, — улыбнулся он, опуская меня на пол.
Я тут же последовала его совету и ахнула от восхищения. Все вокруг сияло, сверкало, переливалось немыслимыми сочетаниями цветов. Картинка мне была знакома по воспоминаниям Айвана. Но одно дело подсмотреть чьи-то сны, и совсем другое видеть все самому.
Когда глаза привыкли к свету, я начала различать слабые очертания продолговатых предметов, стоящих друг от друга на расстоянии нескольких метров. Их было тысячи! Десятки тысяч. Они располагались в произвольном порядке, отделенные друг от друга камнями в форме деревьев различных размеров форм и цветов. Сосредоточив внимание на одном из каменных листьев, я заметила, что оно слегка шевельнулось и как будто потянулось ко мне.
— Они… живые? — предположила я, определенно что-то почувствовав.
— Они произрастают из недр и увеличиваются с новым оборотом планеты, отсчитывая каждый год отсутствия хаа-рашса в этом мире. Так сохраняется память об ушедших добровольно.
— Удивительно, — прошептала я, — здесь чувствуется покой и безмятежность. Мне кажется, что даже мое сердце перестало биться, чтобы не нарушить это безмолвие.
— Ты чувствуешь то же, что и я, впервые оказавшись здесь, — он подал мне руку, — хочешь их увидеть?
Я лишь кивнула и сделала шаг к генералу. Он улыбнулся, и подвел меня к одному из саркофагов. Сметя ладонью пыль, осевшую на его прозрачной крышке, я с любопытством всмотрелась, стараясь увидеть то, что внутри.
— Почему их тела поддерживаются в таком хорошем состоянии? — удивилась я, — ведь они давно ушли.
— Для хаа-рашсов считается кощунственным, если даже малая их частица окажется уничтоженной, — пояснил Дамир. — Именно поэтому вирус оказался губителен для расы. Он не просто разрывает на части их сущность. Он разрушает все устои, традиции и таинства, соблюдаемые на протяжении многих тысячелетий.
Слушая пояснения генерала, я всматривалась внутрь, различая очертания довольно мощного тела гуманоида с бронзовой кожей, широким ртом, чуть приплюснутыми ушами и глазницами, раза в два больше человеческих. Сейчас глаза были прикрыты веками без ресниц, гораздо темнее остальной кожи. На черепе отсутствовал волосяной покров, его украшало что-то вроде короны… Я присмотрелась, и с удивлением поняла, что это не украшение, а часть черепа. Что-то вроде нароста.
— Символ принадлежности к древним родам, — пояснил генерал, — у них строгая иерархия. Размер и форма такой «короны» поясняет их статус и влияние в обществе. Думаю, на сегодня достаточно. Я провожу тебя в комнату.
Я не возражала, все еще находясь под впечатлением от увиденного. Наш путь назад занял куда меньше времени. Перед моей комнатой генерал остановился, притянул меня к себе и страстно поцеловал.
— Люблю тебя, — шепнул в губы и ушел.
— Он здесь, — я обернулась на голос Айвана. До того, вымотанная и уставшая после прогулки вниз, я просто сидела в оранжерее, держа на руках выздоравливавшего Тотошку, которого мне захотелось взять на прогулку. Он, поелозив у меня на коленях, зевнул и уснул. До появления существа мне было почти хорошо.
— Кто? — отстраненно думая о своем спросила я.
— Тот человек. Из ваших снов. Я хорошо его запомнил. Кажется, его зовут Ад-ри-ан.
Имя, произнесенное Айваном по слогам, едва не заставило меня вскочить. Но, вовремя вспомнив про Тотошку, я осталась на месте, не желая тревожить сон настрадавшегося любимца.
— Генерал не хотел, чтобы вы узнали об этом, — добавил Айван. — Он отдал приказ — не рассказывать вам о новых гостях базы.
— Гостях? Но почему же вы решились нарушить его приказ? — поинтересовалась я.
— Потому что знаю — рано или поздно, но вам придется встретиться лицом к лицу с вашими страхами. Лучше если это произойдет до того, как генерал решит убить вашего обидчика.
— Он не станет этого делать! — возразила я, но тут же что-то внутри подсказало, что я сильно ошибаюсь. Я не рассказала Дамиру об изнасиловании… Он не может знать. Или знает?
— Он знает, — словно бы прочитав мой вопрос, ответил Айван, — Влюбленный мужчина чувствует всегда, если его женщину обидели.
— Черт! Я не могу допустить кровопролитья — я все-таки встала, осторожно держа порыкивавшего во сне питомца.
— С этим вы немного опоздали, — заметил Айван. — Кровопролитье состоялось, оно было не столь масштабным и угрожающим, как вы могли бы опасаться. Наверное, генерал все еще не решил — стоит ли ему убивать пленника или его можно использовать…
Я не могла больше этого слушать, даже боясь предположить, как можно было использовать пленника. Или его труп.
— Шания, куда вы? — донесся до меня голос Айвана.
— Сперва в свою комнату, — безучастно сообщила я, — нужно устроить Тотошку. А потом… Мне нужно к Виларду. Мне нужно знать…
— Вас не пустит охрана, — возразил Айван.
— Не будут же они стрелять на поражение? — ответила я не совсем уверенным голосом.
— Вы уверены, что вам это необходимо?
— Более чем. Я должна кое-что узнать.
— Не буду спрашивать, что же вам так важно узнать у того, кто вас… обидел. Простите, если напоминаю о неприятных фактах вашей биографии, — добавил Айван, — наша раса долгое время не сталкивалась с подобным видом преступления. Его последствия могут быть губительны и для жертвы и для агрессора. Страдает, прежде всего, наша Ат-ри-ния. Уже после, когда появилось большое число смесков с нашей кровью, мы поняли, что ассимиляция не всегда благо. Но, мой краткий экскурс в прошлое не отменяет того, что вам будет сложно попасть в камеру к пленнику.
— Мне нужно это сделать, — настаивала я, хотя не понимала, как Айван может мне в этом помочь.
— Что же, я проведу вас к нему.
Я резко остановилась, пораженная внезапной мыслью:
— Он инфицирован?
— Ему не была введена кровь хаа-рашсов, если вы об этом. Он все еще находится в зоне риска.
Мы спустились на два уровня вниз, к моему удивлению никого по пути не встретив, а затем, Айван повел меня через многочисленные сплетения пещер и вентиляционных шахт. Без своего помощника я бы никогда не смогла зайти так глубоко и проникнуть практически в сердце базы. Точнее, если судить по ощущениям, это был скорее уровень желудка. Я брела уже больше получаса, спотыкаясь на неровной поверхности, покашливая от тяжелого спертого воздуха, щедро сдабриваемого паром, просачивающимся из бесконечных труб. Айван был рядом, точнее, рядом мелькал сгусток тени, чуть темнее, чем пар.
— Вот сюда, — наконец показал мне Айван куда-то вниз, на решетку, сквозь которую был виден свет. — Но сначала выйду я.
«Вышел» он без труда, чего нельзя было сказать обо мне. Все-таки сказывалась сытая жизнь без тяжелых физических нагрузок. Однако, вопреки собственным опасениям, я не свалилась тяжелым кулем, а, довольно легко и практически бесшумно спрыгнула на пол. Впрочем, осторожность была излишней. Двое охранников лежали на полу без всякого желания меня схватить.
— Они живы? — обеспокоилась я.
— Без сознания, — пояснил Айван, — но я вынужден вас просить не распространяться об этой моей способности.
Я согласно кивнула и, пошарив в карманах охранников, извлекла карточку, надеясь, что именно она поможет мне попасть внутрь. Проведя ее по сканнеру, я замерла перед дверью, ожидая пока она откроется, и… Черт, я была не готова к этой встрече. Лазая где-то там, в пещерах, преодолевая расстояние, я не думала, что скоро мне придется столкнуться лицом к лицу с моим персональным кошмаром. Всего лишь одним из… Но существенным.
Когда я вошла в камеру, меня охватило чувство дежа вю. Вот только теперь все было с точностью до наоборот. На холодном каменном полу сидел мужчина. Его одежда была в беспорядке, точнее, на брюках виднелась грязь, порванная рубашка лежала рядом с кроватью, волосы слегка влажны, и я поняла, что совсем недавно он пользовался умывальником. Он не поднял взгляд на дверь, а я не знала, как привлечь к себе внимания. Я вообще не знала, как вести себя с ним. Поэтому решила сделать все, чтобы этот разговор побыстрее завершился.