— Да, — ответил Айван, — уже близко.
— Мои люди не успевают. Большинству удалось укрыться в секторе для задержанных, — пояснил Дамир. — Последний раз, когда я выходил на связь, мне доложили о прорыве тварей в нескольких камерах. Сожалею, но твой друг Миха погиб… как и несколько других обитателей тюрьмы.
— А остальные? — сама мысль о том, что кому-то придется столкнуться с этими тварями приводила, меня в ужас. Моя бывшая группа… Толкен… А еще была слабая искорка сожаления об одном человеке, который совсем не был мне другом. Но никто не заслужил такого конца.
Дамир промолчал, но я видела, как его лицо помрачнело, а на щеках заходили желваки. Он чувствовал злость и бессилие. Я это понимала. Дело, которое столько лет было смыслом его жизни, в одночасье рухнуло, погребя под собой человеческие жизни.
— Я их подвел. Они мне доверились, а я не смог их защитить, — он произнес это тихо, но я услышала. Мне захотелось взять всю его боль себе. Он не заслужил этого! Никто не заслужил. Но что, же делать.
Я коснулась кончиками пальцев его небритой щеки и легонько стерла следы крови. Он коротко сжал мои пальцы своими и тут же отпустил.
— Мало времени, — Дамир поразительно быстро взял себя в руки. Казалось, что момента слабости не было вовсе. Передо мной снова был жесткий сильный генерал, однажды уже давший отпор этой напасти.
— Что же делать? — шепнула я.
— Проверить гипотезу. Не думал, что она дастся нам такой ценой, — генерал обернулся к Айвану, — вы говорили, что в одном из этих саркофагов ваш предок. Вы можете его узнать?
— Пока его кровь не мертва, могу, — легкая сияющая дымка поползла по воздуху, на несколько минут задерживаясь перед одним из саркофагов, наклоняясь над крышкой, а, затем, двигаясь дальше. Выглядело это странно, необычно… и да, где-то даже ужасающе. Словно ожили мои детские страхи о привидениях и неуспокоенных душах, так и не нашедших места в Раю.
Он избегал саркофаг, что был открыт и находился теперь немного позади от нас. Неужели ему действительно рядом с ним было настолько некомфортно?
— Почему хаа-рашсы, принявшие добровольно рапаш сохраняют свои тела в таком идеальном состоянии? — спросила я, все больше ощущая холодок и желая немного отвлечь себя от жутких мыслей.
— По словам Айвана, их тела священны, чтобы превращать их в прах. Другим вариантом является то, что в теле, даже мертвом, сосредоточено столько энергии, что любая попытка его уничтожить, может привести к чему-то, схожему со взрывом вакуумной бомбы. А саркофаги защищают тела от повреждения. К тому же, планета была достаточно удалена, от их системы, чтобы не опасаться последствий.
— Но они могли предать тела земле на Хоуп.
— Когда я задавал подобный вопрос Айвану, он предпочитал отмалчиваться или же просто исчезал. Думаю, что тела оставляли про запас. Не всегда можно было найти звезду, выкачка энергии из которой не повлияло бы на развитие ее планет. Но, как мне кажется, это одна из строго хранимых тайн этой расы и они не спешат ею делиться с людьми.
— Вы правы, — откуда-то сбоку раздался приятный мужской голос, и мы с Дамиром в панике обернулись. Голос был незнаком. Мужчина… хаа-рашс, стоящий около нас так же…
Вилард изо всех сил сжал в руках оторванную от двери камеры решетку, понимая, что средство защиты так себе. Он не видел пока угрозы, но ощущал вокруг себя присутствие чего-то враждебного и злого. Промелькнула едва заметная тень и Адриан уловил ее боковым зрением. Повернувшись на новое движение, он увидел, как воздух в его камере словно сгущается, становится тяжелым и холодным. По телу прошла дрожь, но мужчина постарался справиться со страхом, загнать его поглубже, чтобы, встретив опасность, мыслить трезво и расчетливо, как он делал всегда.
— Моеее, — над своей головой он услышал протяжный шепот, от которого у него похолодело внутри. Он никогда не верил в призраков, тем более не собирался становиться бессильной жертвой тех тварей, которые заполонили его камеру.
— Черта с два! — прошипел Вилард и мазнул по сгустившемуся вокруг него воздуху острым концом решетки. По камере прошел стон, и на несколько секунд Адриану стало легче дышать. Неужели он отбил атаку этой мерзости? Если и так, то, судя по всему, ненадолго. Темные существа, проявляющиеся из ничего, обступали Виларда со всех сторон. Тот, кого он недавно отогнал, громко зашипел.
— Моеее! — он налетел на ближайшую к Адриану тварь, и отшвырнул ее со своего пути. Затем проделал то же самое еще с нескольким. Сколько их было всего? Тех, кто появились в его камере? Адриан не мог понять, лишь догадываться, что не меньше десятка. Но уж точно, чьей-то жертвой он становиться был не намерен.
Пока тварь в гробовой тишине расшвыривала в сторону конкурентов, Адриан не вмешивался. И хотя тезис «враг моего врага мой друг» был здесь совершенно неуместен из-за кратковременности подобного сотрудничества, он не терял надежды. Он должен выбраться из этого проклятого места. Найти Шанию живой и невредимой, закинуть ее на плечо и увести отсюда как можно дальше. Потом будем разбираться с ее ненавистью и презрением. Сейчас не до того.
Тем временем изгнавшая конкурентов тварь практически полностью проявилась перед Вилардом и он с отчаянием мог лицезреть перед собой высокую грязно-коричневую фигуру существа, тянущего к нему тонкие сгустки тумана.
— Вот дерьмо! — на этот раз тварь ушла от направленного в нее удара решеткой и, тут же метнувшись вперед, почти коснулась тела Виларда. Он почувствовал холод, омерзение и злость. Злость на себя и свое бессилие. Неужели все кончено?
В этот момент уже покосившаяся дверь в камеру почти слетев с петель, отворилась и нечто полупрозрачное набросилось на тварь. Вилард стал свидетелем того, как в полнейшей тишине две неизвестные субстанции бьются друг с другом, причиняют боль и получают ранения. Он почувствовал на своей щеке что-то липкое и с отвращением стер с лица темный сгусток какой-то субстанции.
— Не стой как истукан. Беги отсюда! — в дверях появилась фигура и призывно махнула рукой. Вилард не колебался. Выбирая между возможностью быть уничтоженным этой липкой гадкой тварью или сбежать, пусть даже непонятно куда, он решил рискнуть.
Его спаситель был просто огромен и чем-то напоминал Берга. Густые усы и борода закрывала пол-лица. Одет в форму, которую носили на этой базе уже встреченные Вилардом люди.
— Вот, держи! — ему протянули два поблескивавших в рассеянном свете коридора браслета. — Одень на каждую руку, это скрепит защиту. Некоторое время продержишься. Тебе нужно добежать до того поворота, там тебя встретят наши.
— А ты? — Вилард, готовый в душе бежать куда угодно, лишь бы подальше от этих существ, все же пересилил себя, — тебе с ними не справиться, — он указал на тварей, которые выступали из стен, окружали, тянулись к ним со всех сторон.
— Я справлюсь. Сейчас придет помощь. Генералу нужно еще немного времени.
— Где он? — забыв о том, что спасение близко, за следующим углом, Вилард, быстро надел на запястья широкие браслеты из… черт… кризон… невероятно!
— Тебе-то что? — здоровяк по-прежнему не двигался. Твари наступали, а он лишь морщился, словно ожидая чего-то, — впрочем, неважно. Мы все соберемся в одном месте. Тебя проводят.
Вилард готов был удалиться. Почти готов, когда прозрачная тень, спасшая его в камере метнулась к ним в коридор и схлестнулась с грязно-коричневыми существами. По-прежнему в полной тишине к ней присоединились еще несколько таких же.
— Мне помогут фантомы. А ты уходи не задерживай людей, — распорядился спаситель, лишь усмехнувшись, когда проходя мимо очередного темного, Адриан со злостью саданул его прозрачное тело все еще сжимаемой в руках решеткой.
— Черт! Этого не может быть! — Дамир инстинктивно заслонил меня собой. Я, воспротивившись защите и, движимая странными ощущениями, выступила из-за его спины, с большим вниманием рассматривая представшего перед нами каким-то чудом восставшего инопланетянина, по всем законам мирозданья умершего много тысячелетий назад.
Он был высок, выше Дамира на целую голову, а с этим наростом на голове, что сейчас выглядел намного внушительнее и величественнее, чем в горизонтальном положении, еще и царственнее. Сверкающие глаза с черным зрачком, состояли из мельчайших фасеток ромбовидной формы, радужка сияла мягким светом. Где-то я уже видела эти глаза…
— Вы можете не узнавать мой голос, но разве вы, Шания, не чувствуете, что знаете меня?
Я напряглась, постепенно отвлекаясь от созерцания явного, стараясь увидеть то, что скрывает в себе это тело…
— Айван? — неуверенно произнесла я.
— Я рад, что первыми в этой ипостаси меня видите именно вы.
— Но как? — Дамир рассматривал нависшую над нами фигуру. Тело хаа-рашса было сильным и мощным с буграми мускулов, увивавших предплечья рук. Торс и ноги были скрыты тонкой тканью, мягко мерцающей в тусклом свете пещеры. Очень странная и прочная ткань, раз она выдержала тысячелетия нежизнисвоего хозяина. Воистину, Дамир прав. Хаа-рашсы всегда оставляли себе второй шанс, а рапаш лишь способ избавиться от уставшей от жизни сущности.
— Ваше предположение о кровном родстве оказалось истинным. Но… Из двух дальних предков по крови, которых я здесь нашел, было лишь одно тело, которое меня «приняло» не отвергнув сразу и не причинив боли, хотя и пугало меня безмерно. Тело, которое обменялось кровью с вами, Шания. Это что-то странное и невероятное. Разве мы могли когда-нибудь предположить, что кровь чуждой нам расы станет катализатором для уничтожения вируса?
— То есть, — медленно начала я, пытаясь сосредоточиться, — сперва мне перелили кровь хаа-рашса и заразили фантомом. Затем, произошел случайный прямой обмен кровью и сущность получила возможность жить дальше? Как будто ничего и не случилось? Неужели обоюдное донорство — это решение, над которыми здесь бились столетиями?
— Не совсем так, — странно было слышать немного печальный тон из уст хаа-рашса, когда его лицо абсолютно ничего не выражало. Застывшая маска, с вселившемся в нее духом. — Я лишен Ат-ри-нии. Я потерял ее безвозвратно. И теперь, когда меня покинет чувство радости от обретения долгожданного тела, я, наконец, осознаю всю плачевность ситуации.