Немного купленных трав я отдал старосте Ро, чтобы им было проще понять, что нужно собирать. Объяснил, как должны выглядеть те или иные цветочки и кора дерева, и где их лучше искать. Расплатившись из тех денег, что у меня оставались от посещения гильдии Серебряной луны, я отдал старосте оставшееся, как задаток. Рена лишних вопросов не задавала, хотя ей было любопытно, что я делаю. Сказала только, что я сорю золотом, словно не знаю его цену. Зато я поинтересовался, получают ли жалование старшие жрицы. Как выяснилось, обычным жрицам не платили, обеспечивая всем, что нужно для жизни в храме, а вот старшим выделяли аж две золотые монеты в месяц. Как я понял, сёстры золото отдавали семье, редко оставляя себе немного, или меняли у хранительницы кладовых на что-нибудь полезное и дефицитное.
Чтобы приготовить отвар, я заглянул в одну из мастерских дами, став свидетелем серьёзного упадка. Маленькая комната, где варили зелья и готовили разные микстуры, выглядела настолько бедно, что я едва не прослезился. Пара медных котелков, чашки и сосуды разной степени помятости, что-то уже прохудилось, а что-то едва дышало. Пришлось повозиться, чтобы растопить старенькую печку, нагреть воду и подготовить ингредиенты. Травы пришлось долго растирать в ступке или просто измельчить ножом, поэтому провозился я пару часов, пропах дымом, испачкался в саже и умудрился порезать все пальцы, пока кромсал жёсткую кору щитовидного дерева. Но усилия не пропали даром, и отвар получился скверно пахнущим, но насыщенным и густым. Прямо с медным котелком я отправился гулять по храму, так как не нашёл подходящую тару.
Первой на очереди была Сивита, работавшая всё там же, в кладовой храма. Не знаю, что можно так долго делать, но, когда я заглянул, она что-то считала и записывала данные в толстую книгу учёта. Выглядела Сивита при этом так, что хотелось взять её и насильно уложить в кровать. На лбу проступили капельки пота, лицо бледное, синие круги под глазами. Вошёл я без стука, за что заработал сердитый взгляд.
— Что? — спросила она, откладывая перо в сторону.
— Как дверь закрывается? — спросил я, пытаясь найти засов.
— Сверху есть задвижка.
— Точно, — я увидел нужный язычок засова и запер дверь, чтобы не мешали. Пройдя к столу, продемонстрировал котелок. — И ещё кружка нужна.
Она потянулась не глядя, вынула откуда-то из-под стола большую глиняную кружку и поставила на стол. Посмотрела вопросительно.
— Это особый отвар, по моему рецепту, — сказал я, похлопав ладонью по ещё горячему котелку. — Снимает воспаление и боль после нанесения символов. Будет сильно щипать, но через полчаса почувствуешь большое облегчение. Вечером перед сном ещё раз надо протереть, и утром будешь как новенькая. А вот тут лечебный порошок.
Я продемонстрировал большой мешочек из очень плотной ткани. Потряс немного, затем насыпал несколько щепоток в кружку.
— Зальёшь горячей, почти кипящей водой, подождёшь, пока немного остынет, и выпьешь сразу после еды. Ты обедала?
— Нет, — она с сомнением посмотрела на котелок, затем на кружку.
— Вот и сходи сейчас в столовую, попроси горячей воды. Пока будешь обедать, травы успеют завариться. Это средство от лихорадки. Я за него шесть золотых отдал.
Второй взгляд на кружку был уже не таким подозрительным.
— Показывай спину, символы протирать буду. И платок давай, у меня запасного нет.
Сивита устало вздохнула, собралась что-то сказать, затем принялась развязывать пояс. Вручила мне платок из мягкой ткани с вышивкой в уголке. Я его смочил прямо в котелке, потряс в воздухе, чтобы остудить. По комнате сразу поплыл горький травяной запах. Символы на спине у Сивиты воспалились, заметно покраснев. Нужно было ей оставаться в постели, а не работать в маленьком и душном помещении. Но это поправимо.
— Будет щипать, — предупредил я, протирая покрасневшую кожу. — Смывать не надо. И не затягивай с отваром. Если разболеешься, то пролежишь в постели с лихорадкой не меньше недели. А за это время выяснится, что хранительница кладовых пропала и нужно срочно искать ей замену. Нет у нас времени, чтобы болеть, тебе ещё третью молитву освоить надо. Слова знаешь, или подсказать?
— Знаю, — отозвалась она.
— Попроси наставниц Рену или Дейри помочь, если не будет получаться. Всё, я ушёл, вечером загляну, чтобы ещё раз символы протереть.
Вернув платок, забрал котелок и направился к двери. Потянулся, чтобы открыть засов, но остановился и обернулся.
— Я знаю два символа подчинения, способных заставить кого угодно делать то, что мне нужно, — сказал я. — И ещё рабский знак, самый поганый из всех. Символ «наставника» на их фоне можно считать благодатью, особенно зная вашу натуру. Только не сильно заблуждайся на мой счёт, я вовсе не добрый. Говорил уже, что мне нужен лояльный хранитель кладовых. Поэтому пей отвар, отлежись один день, а потом с новыми силами за работу. Ты должна забрать эту должность себе. Если что-то будет нужно, обращайся, я помогу.
Развернувшись, я открыл дверь и вышел в коридор. Была ещё одна должность при храме, заполучить которую хотелось даже больше, но к казначею так просто не подойти. За то время, что я сейчас живу в храме, я её даже не видел ни разу. Надо бы поговорить с верховной жрицей, но как бы подступиться? Думая над этим, я прогулялся в трапезную, игнорируя насмешливые взгляды обедающих девушек, получил у работников кухни кружку с горячей водой и отправился к Зои. Я-то с самого утра весь в делах, а вот девушке в храме было скучно. Но ничего, это мы тоже поправим, так как уже в самое ближайшее время работы будет много.
Выслушав мои мысли на этот счёт, Зои посмеялась, сказав, что ещё немного, и простая уборка будет казаться неплохим развлечением.
Чтобы не откладывать важный вопрос, пока старшие жрицы болели и не покидали свои комнаты, я направился в гости к верховной. Снова не застал хранительницу символов на этаже. У кабинета Тэи дежурила всё та же молодая жрица, что и утром.
— На этот этаж нельзя приходить без разрешения и сопровождения, — сказала она, глядя на котелок в моей руке.
— Пусть заходит, раз пришёл, — дверь в кабинет слегка приоткрылась, и оттуда послышался голос верховной жрицы. Говорила она негромко, но мы всё прекрасно слышали.
Жрица почему-то посмотрела удивлённо, но в сторону отступила, пропуская к двери. В кабинете, помимо Тэи, находилась незнакомая старшая жрица, ровесница сестёр Рены и Дейри. А я-то думал, что это только они молодые и талантливые, успели так рано подняться до положения старших жриц.
— Если пришёл мешать или жаловаться, попрошу наставницу Эву тебя наказать, — сказала Тэя, читая какой-то листок, который ей передала та самая старшая жрица. Судя по скверному настроению, ничего хорошего там написано не было. Отложив лист, она подняла взгляд, посмотрев на котелок. — Это что-то новенькое. Судя по тому, что пахнет отвратительно, это не еда из трапезной.
— Отвар коры дерева и цветов из Мрачного леса. Снимает боль и воспаление после нанесения символов. Отличное средство. А ещё у меня есть лекарство от лихорадки. Ингредиенты обошлись в шесть золотых, имейте в виду. В кладовых храма пусто, и надо бы сделать запас таких трав, пока они недорогие. К концу сезона будут стоить раза в три дороже.
Старшая жрица дописала что-то на листочке, но так как верховная не прочла предыдущий, просто отложила его в сторону. Повернувшись, она посмотрела на меня. Я же обратил внимание на кулон в виде весов, выполненный из золота. Не думал, что казначей храма будет такой молодой.
— Стерел, дай ему шесть монет, — сказала Тэя. Она посмотрела в сторону двери, и через секунду в кабинет вошла дежурившая в коридоре жрица. — Возьми у Василия котелок и пройди по спальням старших жриц. Протри воспалившиеся символы, а то их стоны мешают мне работать.
— Остаток верни, — я протянул ей котелок.
Казначей с явной неохотой вынула из тряпичного кошелька шесть монет и положила на стол. В её осуждающем взгляде на верховную жрицу читалось, что старшие могли бы и потерпеть.
— У храма ведь есть связи с гильдией алхимиков и торговой палатой? — спросил я, забирая монеты и положив на их место мешочек с молотыми травами. — Это лекарство от простуды и лихорадки. А ещё эти травы отлично снимают усталость от длительной болезни и позволяют быстрее встать на ноги. Нужно всего-то заварить пару щепоток в горячей, но не кипящей воде, дать остыть и пить два раза в день. Травы для этого средства не дорогие, но знать об этом никому не надо. На этом можно неплохо заработать, если алхимики или торговая палата смогут в полной мере распробовать и оценить лекарство.
— Недорогие — это сколько? — спросила казначей.
— В этом мешочке десять серебряных монет. Даже если по одной монетке продавать за порцию, будет выгодно. Но думаю, что цена быстро взлетит. Можно хотя бы продавать для того, чтобы отбить стоимость трав для храма.
— Подумаем над этим, — сказала Тэя.
— А это для Вас, — я положил на стол бумажный конвертик, пододвинув поближе к ней. — Способ приготовления тот же, только настаивать нужно дольше и не забыть процедить. Снимет усталость и ощущение болезни от активности чёрного солнца. И последнее. Я хотел провернуть это через гильдию Серебряной луны, но так как у храма с золотом проблемы, то лучше уж вам заработать немного. Говоря проще, я скоро сделаю пилюли, на короткое время усиливающие одарённых минимум в два раза. Опасное средство с кучей побочных эффектов, но крайне действенное. Дами его принимать бессмысленно и вредно для здоровья, а вот остальным вполне подойдёт.
— Откуда рецепт? — спросила Тэя.
— В одной старой книге нашёл. У вас в подвале целая полка с такими.
— Увеличить силу одарённого в два раза — это как-то слишком, — сказала она.
— Ничего страшного не случится, гарантирую, — уверенно заявил я. — Ну и последний, самый важный вопрос: почему храм не продаёт символы для одарённых? Это же золотая жила. К примеру, есть простой символ концентрации, помогающий одарённому чуть проще и лучше использовать силу. Мастера символов империи продают его аналог по тридцать или сорок золотых монет за штуку. А наш будет гораздо лучше, так как мы можем зажечь кровь демона в символе, понимаете, о чём я?