лонг и приняла самую соблазнительную позу, как в соответствующих журнальчиках.
– И каков результат?
– Полный ноль. Бегуны протрусили, даже не остановившись. Садовод вообще не заметил. А липовый любовник – тем более.
– А может, у них просто нетрадиционная ориентация?
– Хуже!
– Секта лишенцев?
– Гораздо хуже!
– Уточните.
– По-моему, тотальная импотенция у всего мужского населения Садограда!
– Не преувеличиваешь?
– Наши бабы давно забыли, что такое настоящий секс.
И тут я понял, что пришло время главного вопроса.
– Как же тогда, Нинель Осиповна, вы объясните всплеск рождаемости в вашем ненормальном городке? Мужики не трахают баб, а те беременеют.
Тюрбан сорван и превращен обратно в полотенце.
– Динь, конечно, я могла бы уклониться от ответа, чтобы ты не счел меня, скажем так, чуток сдвинутой, но я скажу…
– И правильно сделаешь.
– Скажу, чтобы ты зря не тратил время по пустякам. Опросы, допросы…
– Не возражаю.
– Любая женщина, родившая или ждущая ребенка, скажет одно и то же: у нас в Садограде эпидемия непорочных зачатий.
– Эпидемия чего?
– Непорочных зачатий.
– Обожди, обожди… Непорочных – в смысле без полового акта?
– Именно.
Надо переварить услышанное.
У Повара вдруг появились конкуренты – эскадрилья архангелов.
– Ладно, пойду сполоснусь.
– И сразу обедать.
– Аппетит меня никогда не подводил!
Но, прежде чем отправиться в душ, я поднялся в библиотеку.
Надо было протестировать себя по интимному вопросу.
В библиотеке нашлась дюжина шикарных альбомов по классической живописи.
Открыл на Венере Милосской – не подействовало.
Наверное, потому что баба с отломленными руками – не совсем подходящий объект для проверки степени возможной импотенции.
Зато на телке эпохи Возрождения мой пенис вульгарис просигналил о все еще сохранившемся мужском достоинстве.
Глава 2 Шеф без мыла
Прямо под холодным душем я настроился на мысленную связь с шефом, и он, как дисциплинированный чиновник, не заставил себя ждать.
Алексей Николаевич материализовался в торце ванны.
На этот раз как обычно, раскинувшись в директорском кресле.
– Денис Денисович, но вы же не шаловливый подросток, чтобы увлекаться богинями?
– Эротическая живопись – лучший индикатор.
– В следующий раз пройдитесь по бесплатным порносайтам.
– Гениальная мысль.
– Но помните, Денис Денисович, про чистоту эксперимента.
– Пальцем не трону.
– О чем будем совещаться?
– Алексей Николаевич, я хотел проконсультироваться насчет, извините, непорочного зачатия.
– Миф чистой воды, сформировавшийся на фоне латентной религиозности.
– В России сказочки любят.
– Похоже, здесь какой-то сексуально-психический казус.
Силуэт шефа деформировался, но удержал фигурность.
– Алексей Николаевич, возможно, силы небесные специально нейтрализовали мужиков, чтобы они не мешали непорочному зачатию.
– Так работай, Денис, работай.
– Я тут набросал план дальнейших мероприятий…
– Излагай.
Алексей Николаевич сегодня не чихал, не лоботомировал дальнозоркостью – просто выдвигал конструктивные предложения.
– Денис, постарайся все-таки определить, сколько же реально функционирует оплодотворителей в Садограде. Один, два, три, десять?
– А непорочное зачатие?
– Несусветная чушь!
– Так точно!
– И первым делом опроси беременных и родивших.
Алексей Николаевич засуетился и начал распадаться на отдельные фрагменты.
– Хорошая мысль, – сказал я, расставаясь с шефом.
Сполоснувшись повторно, насухо вытерся, посушил феном причесуху, изучил в затуманенном настенном зеркале походную небритость.
Накинув полотенце на плечи, выглянул из ванной.
С кухни валили такие обалденные запахи, такие гурманные ароматы…
Нинель Осиповна покоряла меня все больше и больше.
Да, тот блондинчик из давней аспирантуры дал маху.
Сейчас быстро отобедать и склонить доцентшу к совместному походу по возможным подругам, испытавшим это так называемое «непорочное» зачатие.
Ведь должны же быть у доцентши если не подруги, то приятельницы…
Глава 3 Жежевистые непонятки
Подкованная хитрыми тестами и мудреными текстами Нинель Осиповна пресекла мои вкрадчивые попытки и умело перехватила инициативу.
– Значит, хочешь поговорить с очевидцами?
– Но непорочное зачатие куда интересней падения болида.
– Но девочки ничего не помнят.
– Ты уверена?
– По крайней мере, я не слышала подробностей ни от подруг, ни от коллег. Одни неконкретные эмоции.
– И как ты с точки зрения психологии объяснишь подобное?
– Существует некая теория, по которой у женщины, испытавшей многоступенчатый оргазм, наступает защитная реакция, и она забывает и сам акт, и партнера.
Значит, Вампиранья славно кончила и, похоже, неоднократно.
– Это чтобы от излишнего кайфа крыша не съехала?
– Вроде.
– Тем более мне необходимо самому опросить залетевших дам.
– Легко!
– Прямо сегодня?
– У меня как раз творческий день. А это, Динь, полная свобода выбора.
Нинель Осиповна величаво поднялась из-за стола.
– Выходим через пятнадцать минут.
– Прекрасно.
– Кстати, пока я приведу себя в надлежащий гостевой вид, можешь полазить в моем компьютере. Там есть садоградские откровения.
Наспех дожевав и допив, я перебрался в кабинет.
Насчет интересности блогов доцентша не обманула.
– Я так хотела, чтобы он прилетел, так хотела. К другим уже прилетал, а ко мне ни разу. Что я, хуже других? И вот случилось. Окно было распахнуто в ночь. Цветущий сад благоухал и благовонил. Я включила настольную лампу и направила поток света на готовую к приему безымянного члена промежность. Кстати, она у меня нежная и ухоженная. Но сначала в комнату врывались одни мотыльки – противные, бархатистые на ощупь, да вилась какая-то верткая мошкара. Я начала осторожно двумя пальчиками готовить себя к встрече, и так увлеклась, что не заметила, как пожаловал он… И стало необычайно хорошо… Такого я не испытывала ни с одним из мужчин… Новое впечатление накатывало на предыдущие и стирало его прочь, как стирает волна следы и рисунки прутиком на песке…
– Что, и вправду, дурилка, не помнишь, как тебя забанили?
– Вы, бабы, совсем охренели. Надо подставлять раскочегаренный передок мужику, а не летуну какому-то выдуманному.
– Мастурбировать при открытом окне вредно – можно застудить вульву.
– А я тоже хочу кайфу неизвестно с кем. Сбрось, пожалуйста, на мыло инфу с координатами.
– Лучше бы ширялись, потаскухи, чем таким извращениям предаваться!
– Извините, а кто-нибудь знает, чем вызвана двухнедельная задержка – мы предохранялись.
– Лохня лохней!
– Ы-ы-ы-ы-ы!
– Милая, не обращай внимания на недоносков.
– Сама такая. Ы-ы-ы-ы-ы-ы!
– Надо проверять презерватив не после, а до.
– Это стремно – драть девку не а-ля натурель.
– А тебя, чмо, никто и не спрашивает.
– Да пошла ты на…
– Напейся йаду!
– Убейся с разбегу!
– Благодарю всех принявших так близко к сердцу мое восхитительное, изумительное, непередаваемое кириллицей оплодотворение. Теперь я ношу ребенка, который наполовину мой, а наполовину неизвестно чей, и от этого душа переполняется сомнением – кого же я произведу на свет? Величайшего прозаика двадцать первого века, удостоенного Нобелевской премии за двухстраничное эссе о вреде получения раскрученных премий? А может, поэта, который своими рифмами перевернет все представления о физической близости? Но если из мальчика сформируется гениальный живописец, это будет прекрасно. Нашему не признающему старые каноны миру так необходим хотя бы один гений на всех. Только бы не выродить очередную сволочь! очередного подонка! Их и так чересчур избыточно!
– Я заказываю тирана!
– Пусть будет – рокер-мокер.
– Хрена – пророк с кистенем!
– А кесарева сечения не хочь?
– Выпей кефиру.
– Сходи в баню.
– Срочно киньте инфу, где бесплатно делают гениев!
– Нашла чем хвастаться, идиотка. Это же таинство! Да, меня тоже зарядили, еще зимой, еще в феврале. Скоро срок. Я молюсь и за себя, и за того, кто во мне, и за всех, кто понес от него, а не от этих вечно недовольных слюнтяев, брюзг и обормотов, не от этих существ, устраивающих скандалы из-за тюбика зубной пасты или непропеченного пирога!
– Выпей хины!
– Сгоняй за пивом!
За спиной прозвучали тяжелые шаги доцентши.
Жеже-треп мне так и не удалось толком просмотреть.
Нинель Осиповна отметила выход в город разгулом обеих полушарий – левое требовало следовать глянцевой моде, правое настаивало на самом броском, шикарном и фирменном прикиде.
Как не восторгаться такой внушительной тетушкой!
Я же ограничился повседневной формой одежды скромного племянника.
Глава 4 Панорамный обзор
Августовская смесь рваной облачности и неспокойной солнечности висела над коттеджами.
Воздух дренажировали пчелы – известные трудоголики.
Мы с Нинелью Осиповной составляли уморительную парочку.
Она перла, как галеон, перегруженный серебряными дублонами, – шифоновые паруса расклешенного платья шептали о тропической неге.
Я же более всего напоминал атомный ледокол, помятый в борьбе с антарктическими недружественными айсбергами.
Не хватало лишь эскорта из всепогодных альбатросов и звена гвардейских касаток в кильватере.
Яблони и прочие насаждения окружали пешеходно-проезжую магистраль плодоносящим океаном.
Далеко впереди, прямо по курсу, на просматриваемом секторе горизонта смутно вырисовывались корпуса Научно-исследовательского центра.
Но мы плыли не туда.
И не к громадине Торгово-развлекательного комплекса, отделяющего Кронино от Пнево.