Я же промолчал, и правильно сделал.
Мальчишка-то оказался с подвохом.
Короткий рукав на мгновение приоткрыл татуированное яблоко с червоточиной, похожей на свастику.
Теперь понятно, зачем юный моделист-конструктор позвал смотреть галеон и почему ломает комедию про Членорука.
Купили – заверните… Время тянет… Чтобы меня сдать тепленьким…
Глянул в окно.
Вроде чисто – может, еще не успели обложить яблоносцы гребаные…
– Убирайся отсюдова, извращенец! – закричал вдруг мальчишка. – Я сейчас всех соседей позову и скажу, что ты заставлял меня про мамку рассказывать!
– Да успокойся, успокойся…
– И галеон не трогай, гад!
– Ухожу.
В таких ситуациях надо сматываться как можно быстрее – истеричные детки, малахольные женщины и пьяные мужики не поддаются на уговоры – их это еще больше распаляет.
– Сука!
Галеон.
– Сука!
Фрегат.
– Сука!
Калитка.
Подальше и поскорей от брамселей, рангоутов и мачт, подальше и поскорей от затухающего утверждения в адрес бесстыжей Снегурочки, да и в мой, наверное, тоже.
– Сука!
Почти неслышно.
– Сука!
Почти неразборчиво.
– Сука!
Отголосок пропал в саду очнувшегося от полдничного морока сада.
– Сука!
Подальше и поскорей…
Глава 10 Битва при рабице
Но за первым же поворотом я встретился не с вездесущим Членоруком, падким до текущих Снегурочек, а с утрешними преследователями.
Велосипедный эскадрон спешился.
Велосипедный эскадрон готовил улизнувшему дебилу, то есть мне, безрецептурное лечение.
Лечение с применением ботиночного массажа, отверткоукалывания и кровопускания.
Не оборачиваясь, я знал, что за спиной разворачивается еще одна подвижная группа.
Засечь меня в Пнево можно было, лишь прибегнув к орбитальному сканированию.
Вряд ли подонки имеют доступ к спутниковой информации.
Значит, это все-таки строитель фрегатов настучал.
Купиться на галеон, Снегурочку и Членорука…
И в Кремле следят за моим очередным позорищем.
Теперь придется каждого местного сопляка проверять на наличие татуированных яблок… Ну, тогда вообще не избавиться от репутации махрового извращенца… Остается лишь одно: преподать ребятишкам урок… Перепрыгнуть через рабицу и уйти садами нельзя ни в коем случае… Подумают – испугался, и еще больше начнут вязаться… Урок, только хороший урок… Чтобы запомнили навсегда…
Я прикидывал, с кого начать показательную бойню – летальных исходов не будет, но вот переломанных конечностей наберется на целый травмпункт.
Самое верное – первым уложить вожака.
Я сразу вычислил среди мелкотни Дылду и не ошибся.
– Врежь ему, Дылда, врежь!
Из сплоченного хулиганского строя выдвинулся самый крупный экземпляр.
– Эй, дядя, тебе не надоело жрать наши яблоки?
– Повежливей нельзя?
– Пожалуйста!
Дылда отвесил глубокий поклон.
Строй раскатисто заржал – недоумки вместо решительной общей атаки наслаждались численным превосходством и растерянностью, беспомощностью загнанной жертвы.
– Глубокоуважаемый чужак, вы же не будете отрицать под присягой, что наши замечательные плоды созрели не для вас.
Велосипедный эскадрон повторил ржание.
С другой стороны так же дружно поддержала веселье вторая подвижная группа.
Дылду надо вырубать одним коротким ударом и прорываться к великам… Это транспортное средство прекрасно зарекомендовало себя в качестве щита против массового наступления… Однажды я в три колесно-рамочных приема рассеял толпу деревенских остолопов, принявших меня за… Помни, опуская велосипед на головы, что, кроме удобного вилообразного руля, имеется пара вполне жестких педалей и крепкое выпирающее седло.
– Банда яблоносцев приговорила тебя, о смерд, к линчеванию без повешения!
– И на том спасибо.
– Дядя, прежде чем мы тебя отправим в реанимацию, скажи – как ты ушел из кинушки?
– Просочился через канализацию.
– Тебе там самое место!
– А вы, как я гляжу, последствий хулиганских действий не боитесь.
– Правильно рассуждаешь, знаток Уголовного кодекса. Но мы тебя до смерти забивать не будем, только до потери сознания… А видишь, сколько имеется свидетелей, которые подтвердят, что ты пытался изнасиловать мальчика, и мы едва подоспели на помощь… Так что, очутившись в реанимации, ты будешь отказываться от любых показаний…
– Какой подкованный негодяйчик.
– Не негодяй, а сын городского прокурора.
Да, дело принимало нехороший, весьма нехороший, как ни глянь, оборот… Мне еще не хватало прокурорского надзора… А отступить значит осложнить себе жизнь до невозможности… Почувствуют слабину и в жизни не отстанут, яблоносцы гребаные…
Но Дылду, рассчитывавшего на безнаказанность, и его камарилью спасла от моего гнева бригада садоводов.
Внезапно накативший электромобиль позволил мне более-менее аккуратно выйти из создавшейся ситуации.
Покинув кабину, старший садовод покрасовался воинствующим шрамоликом перед изготовившимся к бою.
Конопатый и Чернявый без дополнительной команды покинули кузов и взяли меня за локотки.
Я, разумеется, не стал избавляться от дружественных тисков.
Покуражившись для форсу, я позволил Конопатому и Чернявому затолкать меня в кузов к плетеным корзинам и раскладным лестницам.
Ни слова не говоря, старший садовод вернулся за руль.
Чернявый попросил, чтобы я пригнулся.
Конопатый сунул мне яблоко.
Электромобиль, набирая скорость, не клаксоня, устремился на велосипедную фалангу.
Дылда что-то крикнул отрывисто и зло.
Яблоносцы споро и слаженно расчистили проезжую часть.
Я устроился на жесткую скамью, параллельную заднему борту.
В садовой пучине мелькнули паруса сорокадвухпушечного фрегата – и пропали.
Глава 11 Наш Юрод
Велосипедисты упорно катили следом, растянувшись в пелетон.
Впереди наяривал сын прокурора.
Электромобиль, ведомый старшим садоводом, пересекал все Пнево.
Научно-исследовательский центр оставался далеко в стороне, как и Торгово-развлекательный комплекс.
Мы двигались по направлению к опытно-испытательным полям.
Садоводы не обращали никакого внимания на кавалькаду, следующую за нами.
Конопатый скреб ногтем лямку комбинезона, избавляясь от чего-то прилипчивого.
Чернявый на жидкокристалическом наладоннике пытался выйти в лидеры.
Перекрывая гоночные звуки, я подал голос, чтобы завязать разговор:
– Упорные ребята!..
– Пофорсят и отвалят.
Конопатый перестал заниматься самоочисткой.
Чернявый упорно терзал консоль.
Электромобиль тряхнуло.
– В кабине, наверное, удобней?
Вопросик я задал, чтобы прояснить субординацию и психологический климат в их садово-огородном подразделении.
– Наш Юрод не терпит рядом никого.
– Юрод?
Чернявый отвлекся от гонок.
– Мы так его за глаза называем.
– Сокращение от «Юра» плюс «урод».
Конопатый хихикнул.
– Да, к такому лику трудно привыкнуть.
– Ночью встретишь – обделаешься!
Конопатый относился к начальству с юмором.
В Чернявом преобладала жалостливость.
– Юроду бы пластическую операцию, желательно за границей.
– Опасно! Вон сантехник в том году – прямо на операционном столе гикнулся. Так и не увидел своей новой морды.
Своеобразный юмор Конопатого, похоже, распространялся и на другие жизненные явления.
– Сантехник?
– Знаменитость провинциального масштаба – первая жертва Кулинара.
– Он его так разделал, так разделал!..
– Юрод по сравнению с ним – красавчик.
Смешливый опять принялся за комбинезон.
Жалостливый вернулся с виртуального питлейна на трассу.
Я привстал.
Велосипедисты прекратили бессмысленное преследование.
Может, рванули к дому Нинели Осиповны для подготовки торжественной встречи?
– Вообще-то, наш Юрод – молоток.
Конопатому приспичило хохмить.
– Подумаешь, закоренелый отшельник и педантичный мизантроп! Да, к себе не подпускает, но зато и в чужое грязное белье нос не сует. Вернее, остатки носа!
– Ребята, а яблоносцы не отомстят Юроду за то, что он умыкнул меня?
– Юрод для них и царь, и бог, и герой!
– Они же не чьи-нибудь яблоки защищают от пришлых, а гордость Юрода – сорт «Ева»!
– Нам-то ни для кого не жалко – хоть яблок, хоть слив. На Садоград избыточно.
– А эти сявки целую идеологию разработали…
– У них и кричалка имеется: Кронино и Пнево – чужакам хуево!
– Или: Пнево и Кронино – все будет похоронено!
– Ты бы лучше проинструктировал человека…
– Слушай и запоминай!
Конопатый придвинулся ближе.
– Когда Юрод предложит мед – не отказывайся.
– А он предложит?
– От нас еще никто без меда не уходил. Это он так впечатление о себе подслащивает. Но самое главное – запомни: никуда ни шага без разрешения, а то станешь на Базе персоной нон грата – и ни бананов тебе, ни киви, ни ананасов.
– Вы что, и бананы выращиваете?
– Ага, в тайных подземных теплицах.
– Скажи, что их еще дракон стережет.
Чернявый сунул консоль в карман.
Судя по настроению, финишировал в зачетных очках.
– Впрочем, и кроме драконов у нас хватает ассортимента. Кроме плодо-ягодной и овощной продукции, завозимой для торговых точек, у нас имеется посадочный материал.
– И кое-что такое, о чем посторонним знать совершенно не положено.
Смешливый посерьезнел.
Жалостливый активизировался, стараясь исправить оплошность коллеги.
– Ты обрати внимание на чучела. Это личная разработка Юрода. Высокоэффективно и экономично! А еще он сконструировал опрокидывающиеся стеллажи. Не говоря уж о приемных пунктах.
– Увидишь оранжевый гриб диаметром пять метров – не пугайся. Это не подосиновик-мутант – это пункт оперативного приема излишков урожая.
– Их по одной штуке сделано на каждый жилой район.