Поступил мальчик, 4 года, живот болит 3 дня. В итоге разлитой перитонит, 200 мл гноя с пуза. 4 часа наркоз, ребёнок в реанимации, экстубирован, спит. Подхожу снять показатели мониторинга, поворачиваюсь к ребёнку, а он смотрит на меня с ужасом в глазах и говорит:
– Тётенька, Вы меня не убьёте?
Отойдя от шока, от только что услышанного, говорю:
– Зайка, кто тебе такое сказал?
И ответ:
– Мне мама сказала, что все врачи – убийцы.
Не нашла слов, что ответить, просто в ах*е вышла из палаты. И это врачи-то убийцы! Люди, вы сами себе вредите, что за мать будет дома держать ребёнка с острой болью в животе или лечить ребёнка препаратами для взрослых, разбрасывать по дому заколки, булавки, пуговицы, монеты и батарейки! А потом бежать в больницу с криком о помощи и, забрав орущего ребёнка из реанимации, успокаивать и приговаривать:
– Эти злые врачишки тебя обидели, ну, я им покажу!
Суки!!! А то, что по их вине здоровый ребёнок восьми месяцев был под наркозом 2 часа из-за грёбаной булавки (которую так трудно убрать в дальний ящик), это х*йня! Это-то нормально!!!
Все самые ох*енные врачи и политики в нашей стране лежат дома на диване и сутки напролёт лупят в ящик, а шарлатаны и тупицы сидят в поликлиниках, больницах, ездят на скорой.
Зачем отменили вытрезвители!? Вся эта синяя мразь теперь сидит в приёмном отделении! А мы, медсёстры и врачи, должны их обследовать и лечить… лечить от чего? Мы должны ковыряться в этом дерьме, общаться с этим дерьмом и не дай бог что-то не дообследуешь этой синей мрази – так полетишь с работы…
При поступление алкашей (по мнению нашего руководства), мы должны бросать всех больных и бежать к ним… И не важно, с чем мы бросили больного, будь то ОНМК или гайморит, но мы должны бежать к пьяни, который и трезвым-то уже себя не помнит!
Я одну даму-соседку отучила на раз.
Она в швейном ателье работала, как узнала, что я медик, повадилась то давление померить, то уколы, притом не подружка мне, не хорошая знакомая – так, соседка на «здравствуйте».
«Извините, – говорит, – в доме больше ни одного медика нет, а я не умею».
Ну, мне надоело, прихожу к ней с бельишком рваным, говорю:
– Извините, вы мне вот тут пару дырочек не зашьёте, а то, как назло, в доме ни одной швеи больше нет, а я не умею.
Вы бы видели, товарищи, её глаза – как у третьей собаки в сказке Андерсена. Теперь как отрезало – видно, научилась и давление измерять, и укольчики делать.
С утра получаем вызов «ранение шеи, кровотечение» – летим с сиреной. По дороге лихорадочно вытаскиваю из памяти способы пережатия сосудов на шее для остановки кровотечения, напихиваю бинты и салфетки в карманы.
Подруливаем на адрес, у подъезда стоит молодой человек, лет 25, без видимых признаков кровотечения.
– Вы вызывали?
Входит в машину, садится, отгибает ворот рубашки – на шее три царапины (как от ногтей – параллельные).
С выражением вселенского страдания ипохондрик вопрошает:
– Я родинку сковырнул? Посмотрите. Оказалось – спал, во сне (с его слов) царапнул себя по шее и СИЛЬНО кровь потекла. Чайная ложечка с горкой. Тут без экстренного врача никак – надо же, чтоб подули и пожалели. Даже бинтовать нечего было. Перекисью промокнули. Зато какова подача – «ранение шеи, кровотечение»…
Со смены…
Посмотрела – кого привозят, кто приходит сам. ЖУТКО…
Припадочная мамаша приволокла своего «мальчика», возрастом 43 года, очень болит пальчик… В поликлинику, не пойдём – хирург не нравится. У вас лучше и быстрее. Мамка визжит и причитает, что сынулька: «сейчас умрет у нас на глазах…» А мы, падлы, ничего не делаем, не спасаем чадо.
Наркоманы, заперлись, пускают слюни до порога, зачем пришли – не помнят.
Два бомжа, с парфюмом от ведущих производителей и вшами на всю область… С туберкулёзным кашлем…
Муж с женой, в крови по пояс. Подрались, жена откусила ухо, муж в долгу не остался, сломал нос.
Две подружки-бабки, нажрались какой-то херни, не могут посрать неделю и только сегодня вспомнили, что надо что-то предпринимать.
И только в уголке молчал мужичок, ему было по-настоящему хреново…
Пришёл сам, попросил помощи и молчал, в то время как остальные брали штурмом врачей…
Заваливается мадам в кабинет.
И прям с порога:
– Так! Вы мне ОБЯЗАНЫ сделать КТ, МРТ, быстренько всё написать, объяснить и показать! Понятно?!
А рядом сидит дедок:
– Слышь, девка, а к Путину на ужин ты не хочешь поехать? А то у меня пары нет!
– Ваши таблетки не помогают ни хрена!
– А какие Вы принимаете?
– Да никакие. Они же все на печень влияют…
Каждый год приезжаю на мото-авто ДТП. Просто месиво. Особенно тяжёлые на спорт-байках.
У меня предложение, чтоб они ездили уже с кубитальными катетерами в вене и желательно заинтубированные.
Чтоб времени не терять.
В одно из дежурств нам в бригаду дали молоденького фельдшера-стажёра.
Со «скоропомощным» сленгом он ещё знаком не был, и, в связи с этим на одном из вызовов сложилась довольно забавная ситуация: хрущёвка, 5-й этаж, лифта нет, тяжёлый, как по состоянию, так и по весу (120–130 кг) больной мужчина. Необходима госпитализация. Пешком не поведёшь, нести втроём носилки – весьма проблематично.
Говорим стажёру:
– Спустись вниз, найди пару «негров» и пусть они с носилками поднимаются в квартиру.
(На сленге «03» – «НЕГР» – это просто какой-нибудь прохожий мужик, который добровольно и бескорыстно, подбадриваемый тобой, а самое главное ВМЕСТО тебя, потащит в машину носилки с пациентом.)
Обрадованный первым серьёзным поручением стажёр, по-военному лихо щёлкнув каблуками, унёсся вниз по узкой лестнице. Минут через 15 – звонок…
Жена больного открывает дверь и… чуть не падает в обморок.
На пороге стоял счастливый новичок в сопровождении 4-х НАСТОЯЩИХ негров, один из которых был с носилками наперевес.
Рядом, оказывается, находилось студенческое общежитие пищевого универа. Больного до кареты «03» они донесли довольно резво, хотя и пыхтели, как локомотив.
Мы, в свою очередь, с умилением на лицах и почти что слезами счастья на глазах, следовали налегке за героями.
Посередь ночи вызов: 17 лет, колет, чешется, трясёт, короче, полный набор подрастающей психопатки.
Дело происходит 27 января (это важный момент) сугробы по естеству, морозяка градусов 20.
Дома 2 бабы, мама и доча, мужицких вещей дома нет.
Выясняю: эта молодая НЦДшница за день разругалась с мамой, подругой в институте, со своим молодым человеком и теперь спать не может – пальцы ног сводит (бл*дь), ну и прочее, прочее. Спрашиваю, в душе скрипя зубами:
– А я чем помогу, в институте проблемы порешаю, или как?
Мама выдаёт:
– Вы её посмотрите внимательнее, у неё полиноз?
– На что? – спрашиваю.
– На цветение тополя и пыльцу полыни! Пытаясь не матерится, говорю фельдшеру:
– Оксана, подойди к окну, глянь, там тополя не цветут, в конце января?
Маман начинает покрываться полосами зебры.
А когда я сказал, что полынь цветёт в августе, начала меня стращать жалобами в ООН.
– Ради бога, а пока наберите ванну валерьянки и ныряйте по очереди, утром решайте вопросы с молодым человеком. Выходим, не в силах сдержать хохот. Водитель смотрит на нас, как на идиотов:
– Поехали Валера, а то ты подвергаешься смертельной опасности, стоишь под цветущим тополем и нифига не чуешь.
Был у нас терапевт. Идеальный доктор. Работал после работы ещё часа четыре бесплатно, в отпуске постоянно помогал пациентам, никуда отдыхать не ездил. Говорил, что нельзя, как, мол, без него. Он же врач. Семью завести не успел. Умер в 36 лет от инсульта. На похоронах было много пациентов его. Прошло девять лет. Могилка заброшена. И только одинокая грамота Минздрава за заслуги в медицине висит на стенде почёта, напоминая о нём как надгробная эпитафия.
Сама медик, но стоматологов с детства боюсь до жути, терплю до последнего, употребив последнее обезболивающее, не спав три ночи волочу свою тело на кресло, которое сниться мне в кошмарах. Прошу ввести меня в анабиоз и побольше. Экзекуция прошла успешно, голова по ощущениям напоминает дирижабль от наркоза. Чувствительность отсутствует, пытаюсь попить водички, а она не всасывается, приходится наклонять голову и вливать.
Еду домой в автобусе, сидит дядечка, аппетитно так ест булочку… Его взгляд медленно с булочки переползает на мой «дирижабль».
Я в панике, что не так-то?!
Достаю зеркало – зомбиапокалипсис, *пта, рот приоткрыт и кровавая слюна медленно стекает…
Повезло мне ночью быть диспетчером, пересменка, 50 вызовов висит на экране, 15 бригад вместо 36.
Перезванивает мадам (дальше дословно): – Мы машину заказывали 3 часа назад, вы что, охренели, нарочно не едете (весь монолог на уровне ультразвука, как будто в соседнем селе порося колют).
Я на экране ищу вызов, есть – ждут час двадцать, начинаю объяснять:
– Ваш вызов есть, пока не поехали, бригад мало, уличных много.
В ответ:
– Я буду жаловаться.
– Конечно, жалуйтесь, нас обязательно всех уволят, а так как работать больше будет некому, службу, слава богу, закроют, и в следующий раз к вам никто не приедет.
Ответ:
– И что – даже пожаловаться тогда будет не на кого?
Когда-то наш старший фельдшер, будучи ещё на линии, осматривая очередного пациента с болями в животе, надел перчатки, на вопрос:
– Доктор вы в перчатках, вы мною брезгуете?