Он дождался, когда оба воина уберут оружие, и повернулся ко мне.
— Кстати, где она? — произнес он.
Я открыл рот, собираясь ответить, но не успел.
Вжикнув, несколько стрел ударили по подсвеченным светом костра охранникам. Я только и успел, что тупо уставиться на застывших орков с торчащими отовсюду древками стрел.
Второй залп превратил их варгов в подушечки для игл. Звери попадали на землю вместе с хозяевами. Мы с Мраком рванули к темнеющему впереди лесу. В землю позади нас, словно подгоняя, втыкались новые и новые стрелы. Сапоги пару раз скользнули на торчащих из темной травы корнях, но мы почти достигли цели.
Ослепнув после резкой темноты, я ударился лбом об выскочившее неожиданно дерево и, присев на мгновенье от ошеломления, спасся от роя стрел, воткнувшихся в толстый ствол.
Расширив глаза, чтобы хоть что-то видеть, я почти на ощупь стал пробираться между деревьями, когда сзади раздался гневный рык Мрака, тут же сменившийся воем, переходящим в хрип.
Ваш питомец погиб.
Суки! И где эта чертова Маринэ, когда мне так нужна огневая поддержка?!
Продираясь сквозь заросли, я еще трижды чудом избежал попадания вражеских лучников, пока не выбрался на обратную сторону рощи. Прижавшись к стволу, я переводил дыхание, стараясь придти в себя и успокоиться.
Какого хрена я вообще побежал? Надо было драться насмерть, это же всего лишь проклятые эльфы! Я таких уже убивал толпами, так какого черта?!
Сзади раздались высокие голоса. Ну точно ушастые сволочи – только у них такая речь. И как же не вовремя все это дерьмо! Я же только-только заручился поддержкой командира охраны!
— Как же я вас ненавижу, ушастое отродье! — одними губами прошипел я, сжимая рукоять секиры.
Эльфы приближались. Собственно, они вообще не скрывали свое присутствия – я прекрасно слышал, как они что-то обсуждают между собой, со смехом и нескрываемой гордостью. Явно хвалятся попаданиями по глупым оркам, так удачно позволившим костру себя ослепить.
Враги приближались, держа место, где я спрятался в полукольце. Как вычислили, куда я делся, вопроса не стояло. В конце концов, это чертовы эльфы, читать следы – с их зоркостью вообще не проблема. А уж в лесу, пусть и таком мелком, сам Бог велел.
Готовясь к бою, я несколько раз вздохнул, и рванул навстречу ближайшему врагу. Эльф оказался в двух метрах передо мной, в руках ушастого сверкнул меч. Клинок высек искры из моего наплечника. Противник проворно отскочил назад, заставив меня провалиться вслед за лезвием секиры, и тут же с обеих сторон по мне ударили из луков.
Жжение справа сообщило, что гад попал в проплавленную дыру нагрудника. Я снова попытался достать намеченную жертву, но тот играючи увернулся от атаки, отклонив лезвие в сторону, крутнулся на месте и врезал мне детским кулачком в челюсть.
Удар вышел неожиданно сильным – я потерял равновесие, припал на правую ногу. Мимо пронеслась стрела, другая воткнулась в ствол у меня прямо перед носом, едва не срезав кожу.
Теряя самообладание, я зарычал, намереваясь ударить снизу вверх по вертлявому противнику, но ушастый предугадал мое движение, шагнул в сторону. Заскрипел металл, и мой живот обожгло.
Урод успел просунуть конец меча между двумя половинками доспеха, едва не выпустив мне кишки, и отскочить на расстояние. Схватившись за рану, я пригнулся, надеясь пропустить новые стрелы над головой, но выстрелов не последовало.
Эльф передо мной взмахнул мечом, играючи отклонил новый выпад и с наглой ухмылкой порезал мне бедро. Я пытался схватить врага свободной рукой, но тот всякий раз умудрялся отступить в самый последний момент.
Ощущение бессилия злило, мешало думать и рассчитывать силу удара. Я раз за разом промахивался, получая новые порезы. Все раны были не глубокими, но их было много, и они выматывали. Эльф игрался со мной, наслаждаясь собственным превосходством.
Мерзкая улыбочка не сходила с бледного лица. Он фехтовал, с наслаждением оставляя новые унизительные раны на моем теле, а я ничего не мог противопоставить ублюдку.
Наш поединок закончился резко и неожиданно.
Я сделал новую попытку достать эту ловкую сволочь, но вместо того, чтобы попасть по врагу, оказался лежащим на земле в странной неестественной позе. Только секунду спустя я осознал, что это не я так развалился, а моя голова отдельно от тела.
Вы были убиты! Все не привязанные к аватару предметы достаются вашему убийце. Все действующие на аватар эффекты аннулируются. Потеряно содержимое кошелька – 25 золота.
Привязанные предметы теряют 25% Прочности. Не забудьте обратиться к кузнецу, чтобы починить их.
Получено достижение «Познавший смерть». Вы были убиты в свой первый раз.
Духи благосклонны к вам, и даруют шанс отомстить за свою гибель!
Поиск точки привязки. Отсутствует.
Возрождение на ближайшей точке воскрешения через 298 секунд… 297 секунд…
Я находился в полной темноте и не мог собрать мысли в кучу. Я не понимал, как так вышло, что весь мой поход ради мести закончился так... чудовищно глупо. И, что меня задело сильнее, он теперь и вовсе не имел смысла.
Если в прошлый раз я лишился вещей и статуса наложника, о котором не особо жалею, у меня был стимул продолжать ради мести. У меня была цель, желание, даже жажда продолжать бой. Я осознавал, что могу не справиться, что вероятность успеха почти равна нулю, но все же не сдавался. Запретил себе думать о поражении.
В этот раз я не только окончательно провалил свою миссию. Я еще и Мрака не уберег, а ведь только-только привык к этому большому щенку.
И все из-за чертовых эльфов!
Таймер перед глазами отсчитывал секунды, а я боролся с желанием активировать выход из Нойлэнда. Держало лишь прописанное в договоре с «Цифрофарм» условие пятисуточного онлайна.
Уняв дыхание, я постарался представить, что ждет меня дальше, но все мои мысли вымело, когда таймер закончил отсчет, и я оказался не в Нойлэнде. Меня втянуло в воду, словно упал в океан, и теперь меня затягивает все глубже в пучину.
Давление постепенно повышалось, я пытался плыть к поверхности, задерживая дыхание. Сопротивление было сломлено, когда вода стала плотнее и, сковав меня по рукам и ногам, понесла на самое дно.
Смирившись с наступлением повторной смерти, на этот раз – от утопления, я раскрыл глаза. И выпустил сдерживаемый воздух, но наружу вырвался не сонм пузырьков, как я ожидал, а обычный выдох.
Это не было дном, я стоял посреди четырех знакомых чашек с водой, перед которыми, извиваясь в танце, двигалась Кри’зара. Шаманка отбивала ритм, заставляя мир покачиваться в такт вибрации костяшек.
С минуту я наблюдал за ней, пока орчанка не застыла с открытыми глазами напротив меня.
— Ты умер, — не спросила, а сообщила факт Кри’зара.
— Умер, — ответил я, разведя руками.
Пару секунд орчанка молчала, совершенно спокойно разглядывая меня. Я же смотрел в ответ, заметил появившийся шрам на шее и потемневшую кожу вокруг глаз. Искусанные сухие губы.
— И что ты будешь делать теперь, Тор’грамм?
Если бы я сам знал, что теперь делать?!
— Ты мне скажи, что мне делать. Урды убили мой клан, убили твоего брата. А теперь я для всех буду отверженным, изгоем, которому не место в Орде. Что мне делать дальше, Кри’зара?
Она пожала плечами.
— Мы связаны Духом Воды, и потому я могу призвать тебя, когда ты... мертв. Ты, конечно, можешь сдаться и уйти, как поступали другие возвращенные, смириться со своей участью, — она склонила голову на бок. — Но я верю, что ты – воин, Тор’грамм. Воин, а не тряпка, которую может выбросить любой, кому только в голову взбредет. Твой дух силен, а сильные духом не сдаются, даже когда все вокруг против них. И я хочу знать, достаточно ли твой дух силен, чтобы стиснуть зубы и придти за мной? Потому что если ты сдашься, мне уже никто не сможет помочь, и я буду вынуждена принять предложение Урд’ары вступить в ее клан.
Я сжал кулаки и скрипнул зубами. Несмотря на смерть и поражение, жажда придушить лысую тварь никуда не делось. И не денется, пока я не сверну ей шею. Пару десятков раз.
— И ты примешь меня обратно?
— А разве ты уходил? — усмехнулась орчанка и ударила в бубен.
Я раскрыл глаза. Небо все еще пестрело звездами, холодный ветер пробежался по моему обнаженному телу, и я поднялся на ноги. Оглядевшись, я усмехнулся.
Это та же роща, где чертов эльф прирезал меня, как свинью. Значит, есть шанс, что не все шмотки пропали. Нужно лишь убедиться, что ушастые ушли, и тогда можно будет пройтись до места гибели.
Что ж, раз мне дали еще один шанс, нужно использовать его на полную. И теперь, кажется, у меня есть план.
Глава 6
М-да уж, хорошо, что мой облик в игре не соответствует реальному. Иначе это был бы серьезный удар по моей и без того не отличающейся устойчивостью психике. А так я спокойно рассматривал расчлененный труп своего аватара. Доспехи практически не пострадали, только нагрудник окончательно уничтожен да шлем продавлен в обратную сторону.
Обшарив место собственной гибели, я нашел секиру лежащей в кустах. Лезвие в засохшей крови, с налипшим клоком волос. Вздохнув, оттер оружие травой. Помогло не особо, но уже лучше, чем было.
Наверное, даже хорошо, что меня разрубили на куски – вытряхивать конечности из одежды было проще, чем снимать шмотки с цельного трупа.
Приодевшись, я повертел в руках испорченный шлем. Над моим телом глумились моей же секирой. Вмятина была оставлена рукоятью. Вот над отрубленной головой ушастые постарались знатно. Все выступающее – отрезано или вырвано, даже клыки повыдергивали. Не иначе они у них идут в продажу, как у орков эльфийские уши.
Пинком отправив собственную башку в ближайшие кусты, я все же забрал с собой шлем и направился к месту смерти охранников. Им уже вряд ли что-то пригодится, а вот мне их имущество может быть полезным.
Насколько роща оказалась небольшой, я оценил, когда буквально за три минуты вышел к догоревшему костру. Сваленные в одну кучу рубленые останки орков и варгов возвышались небольшой горкой рядом с кострищем.