В кабинете он сразу же направился к его столу. Осторожно выдвигая каждый ящик, он знакомился с их содержимым. Джеффри не был уверен, есть ли у Карла Бодански нужный ему список, тем более он абсолютно не знал, где его искать. Ему требовался список врачей и медицинского персонала больницы на сентябрь 1988 года.
Не найдя его, он включил компьютер Бодански и в течение получаса пытался выйти на этот список там. Но тоже безуспешно. Джеффри прекрасно знал, как и где хранится информация в компьютерах его отделения. Там обычно были личные карточки и больничные дела пациентов, которые у них лечились. Но это не имело никакого отношения к чужому отделению, к их кодовым ключам и паролям. Какие они и где их искать, это оставалось для него загадкой. А без них нет доступа к файлам с нужной информацией. В конце концов Джеффри отчаялся и прекратил поиски.
Его внимание привлекли длинные ряды ящиков, вмонтированные в противоположную стену кабинета. Он подошел и наугад открыл первый попавшийся. В этот момент он услышал, как открывается дверь в главный офис.
У Джеффри было время только на то, чтобы метнуться через всю комнату и спрятаться за открытой дверью кабинета Карла Бодански. Он слышал, как кто-то вошел и сел за стол секретаря Бодански.
Глядя одним глазом в щель между дверью и рамой, Джеффри видел только часть силуэта сидящего в кресле человека.
После этого он услышал, как из поднятой телефонной трубки полились мелодичные звуковые сигналы. Человек кому-то звонил. Через секунду он услышал его голос:
— Привет, мамочка! Как у тебя дела? Как там погода на Гавайах? — Кресло скрипнуло, человек с удовольствием откинулся назад. Это был Дэвид Арнольд.
Джеффри пришлось ждать минут двадцать, пока Дэвид не узнал все новости из дома. Наконец он закончил разговаривать, повесил трубку и вышел. Еще чувствуя легкое волнение от неожиданного вторжения Дэвида, Джеффри вернулся к ящикам с папками и выдвинул один из них. Ага! Личные дела сотрудников больницы, разложенные по отделениям, расставленные по алфавиту!
Открыв следующий ящик, Джеффри пробежал глазами пластиковую карточку с указанием содержания папок. Он уже собирался закрыть ящик, когда его взгляд упал на надпись «Общий Фонд».
Джеффри вытащил эту папку и расположился с ней на соседнем столе. Внутри было несколько папок поменьше, каждая на свой год, всего на шесть лет. Джеффри взял ту, где стоял 1988 год. Он знал, что больница учредила собственный «Общий Фонд» в октябре. Жаль, что не в сентябре, но все-таки довольно близко. В папке находился список младшего медицинского персонала и всех врачей больницы.
Джеффри быстро сделал себе копию на ксероксе. Положив папку на место, он спрятал копию на нижней полке тележки под туалетной бумагой. Через несколько мгновений он уже толкал тележку в главном коридоре.
Вместо того чтобы сразу направиться в хирургическое отделение, Джеффри покатил ее мимо неотложной скорой помощи, в сторону отделения фармакологии. Ему захотелось узнать, как далеко он может зайти, используя свою связку ключей и рабочую одежду.
У фармакологов все препараты были разложены на специальных полках — для каждого подразделения в отдельности и в соответствии с их заявками. Внешне это напоминало обычный аптечный прилавок. Дверь рядом с полками оказалась закрытой. Оставив тележку, Джеффри стал подбирать к ней ключи. Один из них подошел.
Джеффри знал, насколько он рискует, входя в эту комнату, но все равно решился. Он толкнул тележку вперед и вошел в главный коридор. От пола и до самого потолка слева и справа вдоль всего коридора тянулись длинные металлические полки. На каждой полке были таблички с названиями препаратов.
Джеффри стал медленно катить свою тележку вдоль этих полок, внимательно читая названия. Он искал местные анестетики.
Неожиданно из-за какой-то дальней полки вынырнула фигура в белом, — дежурный фармацевт ночной смены. Она направлялась прямо к Джеффри, держа в руках целую кучу бутылок. Джеффри остановился и уже приготовился оправдываться, однако женщина прошла мимо, кивнув на ходу в знак приветствия, а через мгновение исчезла в комнате с лекарствами для отделений, выходящей в главный коридор больницы.
Еще раз удивившись вседозволенности и всемогуществу своего амплуа уборщика, Джеффри продолжил поиск. Местные анестетики он нашел в дальнем конце комнаты. Они лежали на самой нижней полке. Маркаин был разложен по упаковкам и по концентрации, в разных коробках и разных ампулах. Здесь же лежали и его ампулы. Теперь Джеффри понял, как легко их можно достать. Любой из фармацевтов мог подложить сюда свою ампулу. И любой из них знал, как это сделать.
Джеффри вздохнул. В таком случае список подозреваемых начинает увеличиваться, вместо того чтобы сокращаться. Как тут можно найти преступника? Но в любом случае нельзя забывать о фармацевтах, хотя по сравнению с врачами они не столь мобильны. Если в этой больнице он смог подступиться ко всем медицинским препаратам фармацевтического отделения, то в другой больнице это было маловероятно.
Развернувшись, Джеффри покатил свою тележку к выходу из фармацевтического отделения. В результате этого визита он пришел к выводу, что теперь следует помнить не только о фармацевтах, но и об уборщиках. Если он, находясь в больнице всего второй день, однако благодаря своей роли смог забраться так далеко, то где гарантия, что любой другой уборщик так же спокойно не проникнет в эту святая святых больницы с той же легкостью, что и он. Единственная проблема с уборщиками заключается в том, что они не имели соответствующих знаний по физиологии и фармакологии. Войти сюда они могли, но вряд ли знали, что делать дальше.
Неожиданно Джеффри остановился, пораженный одной мыслью. Ведь никто вокруг не знал, что он анестезиолог с обширными знаниями и большим опытом. Почему бы среди уборщиков не мог оказаться кто-нибудь с не меньшим опытом и знаниями? Значит, круг подозреваемых опять расширился?!
В начале седьмого Джеффри снова вспомнил о Дэвлине. Он боялся, как бы тот не вернулся и не начал мучить Келли. Если с ней что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. В шесть тридцать он позвонил ей, чтобы узнать, как дела и не видела ли она случайно Дэвлина.
— Не видела и не слышала, — ответила Келли. — Я встала недавно, но сразу же пошла и все проверила. Никого не было. Никаких странных машин и людей не было.
— Может быть, мне лучше переехать в отель?
— Я бы предпочла, чтобы ты остался здесь, — сказала Келли. — Уверена, здесь намного безопасней. Честно говоря, с тобой мне гораздо спокойней, чем без тебя. Если ты боишься возвращаться через входную дверь с улицы, я оставлю открытой заднюю дверь. Попроси таксиста подбросить тебя до параллельной улицы за нашим домом, а там пройдешь сквозь деревья.
Джеффри тронула ее забота, желание, чтобы он остался дома. Он вынужден был признаться себе, что тоже предпочитает остаться с ней, чем переезжать в отель. По большому счету, если бы надо было выбирать, то он скорее остался бы в ее доме, чем в своем собственном.
— Я оставлю шторы закрытыми. Не отвечай на звонки в дверь и по телефону. Тогда никто не узнает, что ты здесь.
— Хорошо, хорошо, — успокоил ее Джеффри. — Останусь.
— Но у меня есть одна просьба.
— Какая?
— Не прячься, пожалуйста, в кладовке и не пугай меня, когда я вернусь домой после обеда.
Джеффри рассмеялся.
— Обещаю, — веселым голосом сказал он. Неизвестно еще, кто в тот раз больше испугался.
В семь утра Джеффри погнал свою тележку в комнату уборщиков. Когда лифт поехал вниз, он устало закрыл глаза. Такое впечатление, будто в них полно песка. Он так устал, что его даже стало тошнить.
Оставив тележку в хранилище, Джеффри пошел в раздевалку переодеться. Список из «Общего Фонда» он положил в задний карман.
Когда он возился с кодом на шкафчике, в раздевалку вошел Дэвид и сразу подошел к Джеффри.
— У меня для тебя приятная новость, — медленно произнес он, подозрительно глядя на Джеффри. — Ты должен немедленно подняться в кабинет к мистеру Бодански.
— Я? — удивленно спросил Джеффри. Он почувствовал, что ему становится страшно. Неужели его раскрыли? Так быстро?
Дэвид внимательно наблюдал за Джеффри, слегка наклонив голову.
— Ты сразу мне показался подозрительным, Франк, — сказал он. — Ты что, шпионишь на администрацию? Проверяешь, работаем мы или нет?
Джеффри издал нервный смешок.
— Вряд ли, — выдавил он из себя. Ему даже в голову не приходило, что Дэвид способен заподозрить его в такой чепухе.
— Тогда почему же начальник отдела контроля над персоналом хочет видеть тебя в семь утра? Этот человек никогда не появляется здесь раньше восьми.
— Даже не знаю, — ответил Джеффри. Он обошел Дэвида и направился к двери. Дэвид последовал за ним. Они вместе поднялись по лестнице.
— И почему ты не обедаешь, как все нормальные люди? — спросил Дэвид.
— Ну, я просто не голоден, вот и все, — ответил Джеффри. Но эти слова не рассеяли подозрений Дэвида. Его все равно тревожил вопрос, почему Бодански хочет видеть Джеффри. Сам Джеффри думал, что его, точно, вычислили и теперь ему конец. Но тогда зачем Бодански вызывать его к себе в кабинет? Не проще ли сразу вызвать полицию?
Джеффри добрался наконец до первого этажа и открыл дверь в главный коридор. Если бы не Дэвид, который шел за ним по пятам, то наверняка он сразу бы повернул на выход. А так пришлось повернуть в сторону кабинета начальника отдела по контролю и учету персонала.
И тут у него мелькнула другая мысль. А вдруг кто-то видел его в этом отделении утром или когда он делал копию и теперь сообщил об этом начальству? Или, вполне возможно, кто-то видел его и в фармакологическом отделении. Но тогда об этом должны были сообщить непосредственно Дэвиду, как начальнику смены. Или Жоузу Мартинесу, начальнику отделения уборщиков. Может, ему объявят выговор или даже уволят.
Джеффри был в замешательстве. Он набрал в легкие побольше воздуха и толкнул входную дверь. Комната выглядела такой же безлюдной, как и в три тридцать ночи. Все столы были пустыми. Печатные машинки молчали. Не мерцали яркими цветами мониторы компьютеров. Единственным нарушителем спокойствия была небольшая кофеварка, тихо жужжавшая в углу комнаты рядом с ксероксом.