Затем она отпивает воды, а Веспер берет козленка на руки.
Закончив, она замечает, что девочка во все глаза смотрит на нее. Лицо тут же застывает.
– Что случилось?
Веспер моргает.
– Прости, я просто никогда еще не видела твоего лица.
– И?
Она разглядывает ее черты. Только рыцарям и Линзам дозволено отращивать волосы, а Диада не принадлежит ни к одной из категорий. На голове – жесткий ежик. Что-то не так с ее носом и ушами, но Веспер не понимает, что именно, – хирурги провели слишком тонкую операцию, и шрамов не видно.
– Ну?
– Я не думала, что ты так молода.
– Все гармонаты молоды. Нас синхронизируют… с рождения.
– Что происходит, когда вы стареете?
– Видимо, умираем, – она пожимает плечами. – Нам не говорят. Да я и не спрашивала.
Какое-то время обе молчат. Веспер водит пальцем по песку.
– Темнеет. Нужно найти укрытие.
Диада не оборачивается.
– Да?
– Конечно. Нам необходимо переночевать где-нибудь в безопасности, чтобы утром отправиться дальше.
– Зачем?
– Ради миссии, разумеется.
– Миссия… закончена. У нас нет… транспорта. Нет войск, нет… поддержки. Мы мертвы.
Веспер оставляет рисунок рыцаря незавершенным.
– У нас все еще есть меч. И есть мы.
– Козленок! Ребенок! И… – Диада пытается дать характеристику и себе, но лишь бурчит: – Мы мертвы.
– Я ненамного младше тебя! В лучшем случае лет на пять.
– Скорее на десять.
– Ну десять. Не важно! Ты ведь все еще доверяешь мечу, правда?
– А ты?
– Да.
– Ложь! Я наблюдала… за тобой. В Сонорусе.
Веспер отворачивается.
– Меч… не говорил с тобой… там. Он не… говорил обо мне… не так ли?
Диада мрачно кивает в ответ на молчание Веспер.
– Она была права… насчет тебя.
Веспер не поднимает головы.
– Кто?
– Я. Она.
Молча Веспер собирает свои вещи и направляется к обезображенным отметинами скалам.
На оставленном Диадой забрале отражается красный свет, затем уступает золотому. Одно из солнц уже ушло за горизонт, другое не отстает.
Диада горько вздыхает и усилием воли выпрямляет спину.
Волны тайком накатывают на песок, с каждым разом все выше, поторапливая ковыляющую за девочкой Диаду.
Веспер начинает подъем. Камни влажные, необычно мягкие, как глина. Из-под ее пальцев выползают какие-то потревоженные, покрытые длинными шипами создания размером с ноготь, в поисках новых жилых норок.
Козленок скачет впереди, будто перед ними не отвесная стена, а удобная дорожка.
На полпути найдя пещеру, Веспер забирается внутрь вместе с козленком, обнимая его для тепла. Когда появляется Диада с заляпанным грязью нагрудником, Веспер ей улыбается, но та к ним не присоединяется и садится как можно дальше, дрожа в одиночестве.
На небе скапливаются облака, подгоняемые усиливающимся ветром. Пенистые волны нападают на скалы, оставляя на них сверкающую корку.
Козленок запрыгивает на вершину скалы. Когда он окидывает местность взглядом, его темные глаза ничего не выражают. За ним следует Веспер – сквозь упавшие на лицо грязные и жесткие от соли волосы просматривается решительность. Замыкает процессию Диада, кряхтя и ругаясь с каждым движением, забыв свою обычную ловкость.
Веспер позволяет ей отдышаться, прежде чем спросить:
– Ты сегодня принимала таблетки?
– Я приняла две.
– Две? Я думала, тебе надо принимать по одной.
– Я приняла две.
– В таком случае самое время взглянуть на твою рану.
– Ты не хирург.
– Не бойся. Я просто хочу посмотреть.
– Я боюсь. Заражения.
– Меч защитит нас от скверны. – Она перекидывает сумку через плечо. – А для всего остального у меня есть гель.
Диада неохотно соглашается. Они находят укрытие – углубление в земле, где растут какие-то двуцветные цветы и кусты с похожими на оленьи рога листьями.
Она снимает нагрудник. Из-за многочисленных вмятин его первоначальные формы исказились. Под ним – тонкий слой подкладки, умная амортизирующая ткань, подстраивающаяся под изменение температур. В том месте, где Первый ударил сильнее всего, неровным овалом засохла кровь.
По настоянию Веспер Диада снимает и подкладку, морщась, когда ткань отдирается от струпьев. На бледной коже синяки смотрятся еще темнее. Все они – последствия многочисленных ударов кулаками. Веспер смазывает их противовоспалительным гелем, и это самая простая часть задачи.
– Что такое?
Веспер закусывает губу.
– Тут очень распухло, возможно перелом.
– Ты знаешь… что делать? – Голос Диады выдает, что она на грани.
– Не очень. То есть я раньше перевязывала ноги, но ребра – никогда, – она решает не говорить, были это ноги человека или животного.
Диада отвечает злобным взглядом, но не возражает, когда девочка начинает работу. Она замазывает дермой свежесодранные струпья, вбивая густую пасту пальцами, как художник. Дальше идет флексисплав, который до активации выглядит как длинный тонкий мешок с жидкостью. Она обматывает его вокруг ребер Диады, подгоняя размер. Плотно закрепив, отпускает, и жидкость затвердевает, подстраиваясь под тело Диады – поддерживает, но ограничивает гибкость.
– Как оно?
– Лучше.
Веспер бросает на нее взгляд.
Диаде, как и многим жителям Империи Крылатого Ока, не так просто дается улыбка. Вскоре после боли исчезает и напряжение, уступая место усталости. Не успев этого осознать, женщина засыпает на мягкой земле.
Пока та спит, лицо Веспер приобретает серьезное выражение.
– Мы должны быть сильными для нее, – говорит она козленку, чеша его за ухом. – Даже если мы не чувствуем в себе много сил. Хотелось бы мне… – она останавливается, вздыхает.
– Хотелось бы мне знать, о чем с ней говорить. И чтобы тут был отец или дядя Вред. Они бы знали, что делать. – Она встречает взгляд козленка.
– Ее рана выглядит неважно, да?
В глазах козленка мрачное выражение.
Веспер снова вздыхает. Было бы так просто сдаться, броситься со скалы или свернуться в клубок и плакать. Но она не позволяет себе ничего – ее преследует звук разламывающихся мечей, а из памяти никак не идет взгляд Дженнера. Он погиб за нее вместе со многими другими. Подвести их сейчас было бы худшим из оскорблений.
Она начинает с малого и простого – пытается вправить вмятины на нагруднике. Отходит на приличное расстояние, берет камень и принимается стучать. Иногда она подносит нагрудник к козленку, призывая его тоже побить. Девочка и козленок радостно играют. Старые вмятины исчезают, новые – появляются. Все это время Диада и меч спят.
Когда Диада просыпается, они делят припасы, а Веспер сверяется с навикомплектом. Прибор считает, что они на материке. Он ошибается и не учитывает наводнений и землетрясений, изменивших рельеф за годы с тех пор, как Линзы перестали заниматься топографированием юга. Ни один небесный корабль не осмеливается залетать в эти края, а глаза, следившие за миром сверху, давно закрылись, лишь мертвые сферы вращаются на небесах, бесконечных и безнадежных.
Неподалеку расположено несколько поселков, у всех или неизвестный, или вражеский статус. Так далеко на юге нет ни флагов Империи Крылатого Ока, ни безопасного убежища, ни друзей.
– Я не знаю, куда идти.
– Нам нужны припасы.
Веспер просматривает названия поселков, пытаясь найти хоть что-то знакомое.
– Что насчет Дивенбурга? Звучит неплохо. Дядя о нем рассказывал…
– Ты меня удивляешь.
– В каком смысле?
– Неважно. Что он говорил?
– Эм-м… он говорил, что там опасно. Но в его рассказах везде опасно.
– Ты хоть что-нибудь помнишь?
– Хоть что-нибудь… Точно! Он сказал, что в Дивенбурге можно найти хоть что. Вообще что угодно. Так что я уверена, что мы сумеем раздобыть там припасы.
– Сюда! – говорит она, вскакивая с наигранным энтузиазмом.
Козленок повторяет движение, и они отправляются. Идущая следом Диада не разделяет их радостного настроения, тем самым уравновешивая общую картину.
Они спускаются по некрутому склону – козленок интуитивно выбирает самый безопасный путь. Где-то почва представляет собой мягкий грунт, где-то – мокрую грязь. Трава растет беспорядочными клочьями, как волосы на голове у лысеющего человека.
Ветер пробирается под плащ, взлохмачивает девочке волосы. Когда их взору предстают южные ландшафты, она замедляется, светит навикомплектом на землю, сравнивает карту с тем, что видит своими глазами.
– Ой-ой.
Вместо ожидаемой суши – очередные волны, а за ними – другой берег, далекий, но видимый. Она откладывает навикомплект, достает старую трубу и прикладывает к глазу. Местами проглядывает мель, под которой виднеются неясные контуры крыш и поднимающиеся над поверхностью воды трубы, опутанные проводами.
Веспер интересно, что там. Диада пытается подстроиться под ее шаг, но ей удается лишь набрать достаточный темп, чтобы не терять девочку из поля зрения.
У края суши девочка и козленок резко тормозят. Тут нет песка, лишь трава и омываемые водой камни. Веспер вытягивает ногу, аккуратно ступает в воду. Она доходит до лодыжки, затем до колена, прежде чем Веспер достает до крыши. По всему телу бегут мурашки, и она закусывает костяшки, чтобы не закричать. Затем наклоняется вперед, перенося на крышу все больше веса, проверяя ее на прочность.
Крыша выдерживает.
Веспер идет вброд, вокруг ее коленей растекается плащ.
Позади блеет козленок, вынуждая ее обернуться.
– Пойдем, это безопасно.
Козленок снова блеет и отступает от края воды.
– Да, холодно, но все будет в порядке. Пошли.
Козленок садится.
Диада спускается к ним и тоже останавливается у воды.
– Пойдемте, – зовет Веспер. – Нам нужно добраться до берега, пока еще светло.
– А другого пути… нет?
– Не знаю. По крайней мере, рядом – точно нет.
Забрало скрывает стучащие зубы, и Диада ступает на погруженную под воду платформу. Брызги попадают на траву и на козленка, отчего тот смешно блеет.