– Благодарю вас, Бетина.
Медленно потягивая виски, я ощущал на себе ее внимательный, пытливый взгляд через плечо.
Она оглядела себя в зеркало, поправила свои пышные локоны, вновь уселась в кресло и на некоторое время задумалась, стараясь, видимо, привести свои мысли в порядок.
Не прерывая ее молчания, я думал, как лучше поступить с пистолетами. В голову приходили разные варианты, но все они казались мне неподходящими. Что касалось Бетины, то я решил полностью отбросить мысль о случайном нахождении у нее этого оружия и о том, что оно могло и не принадлежать ей лично.
– С тех пор как я вас узнала, Майкл; – сказала она мягко, – начали случаться удивительные вещи.
– Об этом-то вы и обещали мне рассказать, и я весь внимание.
– Прошлой ночью меня неотступно преследовала мысль, что кто-то за мной следит. Эта мысль оказалась настолько упорной, что я действительно начала верить этому. Затем, когда– я уже возвратилась к себе домой, я постаралась убедить себя в том, что все это невозможная глупость, плод моей беспочвенной фантазии, результат, возможно, некоторой взвинченности нервов.
– Вернее всего. Ну, и дальше?
– Дальше… Я отправилась спать и попыталась уснуть… Прошло не более десяти минут с тех пор как я легла в постель, и вдруг…
– Что «вдруг»?
– Кто-то попытался выстрелить в меня через окно!
Она повернулась в кресле и взглянула на меня. Она все еще улыбалась, но в ее глазах светилось беспокойство.
– Что за чертовщину вы выдумываете, Бетина? Вы в самом деле хотите меня уверить в том, что кто-то стрелял в окно вашей спальни? Но ведь это нереально.
– Подойдите и взгляните в окно. А потом я покажу вам пулю. Она пробила настенный коврик и застряла в стене. Я выковыряла ее ножичком.
Я обошел кровать и обследовал окно. В нем действительно оказалось отверстие и, вне всякого сомнения, пулевого происхождения, Стреляли с дистанции в несколько десятков ярдов.
Я открыл окно и выглянул наружу. Перед окном был расположен двор с фонтаном посредине. По ту сторону фонтана, примерно в пятидесяти ярдах, возвышался другой дом.
– Кто живет в доме напротив? – поинтересовался я. – Меня интересует, кто живет в квартире, которая расположена как раз против вашего окна, а также выше и ниже. Совершенно очевидно, что стреляли из одного из этих окон.
– Никто там не живет. Дом пустует.
– Ясно.
– Майкл, подойдите сюда и взгляните на пулю.
Это был кусочек скошенной «и – слегка сплющенной бронзы. Нетрудно было догадаться, что стреляли из «шмайссера» сорокового калибра и что к ружью был приделан глушитель.
– А откуда вы выковыряли эту пулю?
– Вот, взгляните.
– В таком случае гадать не приходится. Стреляли со второго этажа из окна чуть наискосок от вашего. Но это мало что объясняет, раз дом пустует.
– Мне от этого не легче.
– Да… – протянул я. – Над всем этим следует поразмыслить.
Закурив новую сигарету, я подумал, что Бетина далеко не так глупа, как я мог надеяться в начале нашего разговора. Несомненно, она что-то подозревала, что-то нащупывала, переходила в атаку, ставила передо мной все новые и новые вопросы. И вот еще новая проблема – выстрел в окно. Странный выстрел, нелогичный. Очень нелогичный, почти совсем не поддающийся объяснению. Позднее, когда мое с ней «сотрудничество» стало бы внешне более очевидно, вот тогда могло быть всякое, но в данный момент – какие такие могли быть основания для покушения на нее? Абсолютно никаких! Логика здесь явно не действовала. Странно.
Я молча пожал плечами.
– Вы сами видите, Майкл, – прервала она затянувшееся молчание, – что кто-то полагает, что я действую совместно с вами… Этот кто-то весьма недолюбливает вас и ваших друзей. И я не знаю, что и думать.
Она негромко засмеялась.
Итак, она подсказывала мне объяснение событий. Умело подсказывала. И прямо предлагала мне свои услуги.
– После всего этого, – продолжала она задушевным полушепотом, – дело о вашей вывихнутой ноге начинает, кажется выглядеть довольно подозрительно, не так ли, милый Майкл?
Полностью игнорируя ее намек, я сказал: – Мне кажется, что лучшее, что можно было бы придумать в этом случае, это ваше прямое обращение в полицию. В конце концов, вы вовсе не обязаны терпеть стрельбу по окнам вашей спальни. Это ведь в высшей степени некомфортабельно! – закончил я шутливо.
Само собой разумеется, что в подобных случаях только обыватель способен был бы выдвинуть такое предположение, и только обыватель мог бы его принять.
Она согласно кивнула головой.
– Верно, – сказала она тем же мягким, ласкающим глосом. – Но если я обращусь, в полицию, то там мне могут предложить кучу вопросов. Уйму всяких неприятных вопросов. Не правда ли, Майкл?
– Кто же их задаст?
– Они могут пожелать заполучить для своих расследований всякие сведения об окружающих меня людях. Могут задать мне вопросы, касающиеся вас, Майкл. Но что я могла бы на них ответить? Ровным счетом ничего.
Она улыбнулась мне. Ее глаза сияли и были загадочны.
Я ответил на ее улыбку, но промолчал, погрузившись в размышления о том, что все это выглядело далеко не так, как я предполагал. Вместо того чтобы превратить случайно встретившуюся мне Бетину в некую приманку, вышло, что Бетина сама намеревалась предоставить мне подчиненную роль. Все начало переворачиваться с ног на голову. Бетина, оказывается, далеко не только безобидная красавица. Нет, не только. И теперь уже яснее ясного, что пистолеты принадлежат ей.
Бетина продолжала:
– Я знакома с парой офицеров из высших чинов полиции и уверена, что они окажут мне необходимую помощь в случае, если нечто подобное вновь повторится. Но я убеждена, что все это как-то связано с вами. Я убеждена в этом и очень желала бы, чтобы вы были со мной откровенны. Или вы вообще ни с кем не бываете откровенны?
– Бетина, как вы можете так думать обо мне?
Я подвинулся со своим креслом поближе к ней и взял ее за руку.
Она доверительно приблизила ко мне лицо и вкрадчивым, нежным голосом проговорила:
– Скажите мне правду, Майкл. Ведь я за вас, поймите эго. И если вы позволите, я буду играть за вас и для вас. Я уверена, что вы испытываете некоторые затруднения, а также в том, что вы имели или имеете намерение использовать меня в качестве Какого-то орудия в вашей игре. Но все это неважно и будет тотчас же забыто, как только я буду знать все. В этом случае вы сможете положиться на меня еще в большей степени, чем на самого себя.
Слушая вкрадчивый и нежный голосок Бетины, я думал, что она начинает представлять для меня немалое затруднение. Обращение в полицию явно ее не устраивает, а меня тем более. Никакая огласка в нашем деле не допускалась. Если бы Старик узнал, что я причастен к обращению Бетины в полицию, он разорвал бы меня на части. Однако своим предложением Бетине я добивался иного результата и получил его. И здесь впервые мне в голову пришла мысль: «А была ли моя первая встреча с ней на площадке для гольфа чистой случайностью?» Я тут же ответил себе: конечно, нет, она была случайна только для меня. А если так… Теперь, после сказанного Бетиной, было нецелесообразно отрицать все и вся. Требовалась только особая осторожность, выигрыш времени, а в настоящий момент – приемлемое решение проблемы пистолетов.
Изобразив на своем лице доверчивую улыбку, я сказал:
– Дорогая Бетина, возможно, в ваших догадках и есть какая-то доля правды, но поверьте, я совершенно не расположен об этом сегодня говорить. Я хотел бы иметь с вами совершенно откровенный разговор, но только не сегодня, а завтра. И мы безусловно должны будем кое-что предпринять по отношению к чудаку, который забавляется стрельбой по окнам вашей квартиры.
– Я сделаю все, что вы скажете, мой дорогой. Но что-то обязательно нужно сделать.
«Она меня учит», – подумал я и сказал:
– Вот что, Бетина. Есть одна молодая женщина, которую я хорошо знаю. Она умна, весьма изобретательна, смела и безусловно надежна. Я надеюсь ее повидать этой же ночью и попрошу немедля прибыть сюда к вам. Полагаю, что было бы очень хорошо, если бы она смогла побыть с вами здесь несколько дней. Ее наблюдательность окажет нам очень большую помощь в расследовании этого странного события и в предотвращении чего-либо подобного.
– Я знала, что целиком могу положиться на вас, Майкл. Я уверена в том, что вы являетесь незаурядным деятелем международной разведки.
– Бетина!..
– Я говорю прямо и откровенно о том, что думаю. И нисколько не буду удивлена, если окажусь вовлеченной в какие-либо сверхужасные дела. Но для меня это будет весьма забавно.
– Вы меня поражаете, Бетина.
– Что же касается молодой женщины, которая, как я полагаю, является вашей сотрудницей, то можете прислать ее сюда, если считаете это целесообразным.
– Убежден в этом.
– А она красива? Впрочем, это и так ясно, так как я не представляю вас пользующимся услугами недостаточно миловидных женщин. Я даже думаю, что вы соединяете в своей странной профессии удовольствия с опасными делами. Не так ли?
Она мило рассмеялась.
Я молча улыбнулся ей в ответ, неопределенно пожав плечами.
– А теперь, – продолжала она, – нам следует вернуться к гостям и рассеять их возможные недоумения по поводу нашего отсутствия.
– Хорошо, но мне уже пора прощаться. Мне еще нужно разыскать вашу телохранительницу. Кстати, ее имя Элисон Фредерикс. Она весьма обходительна. Я сразу же ее пришлю, как только разыщу.
– Отлично, мой дорогой. Я буду ждать ее и приму как можно лучше, несмотря на то что вы, вероятно, не раз любезничали с ней в свое свободное время.
– Вы переоцениваете меня, Бетина.
– А может, наоборот? Так или иначе, не забывайте, что завтра вы должны быть у меня и поговорить со мной откровенно и серьезно.
– Не забуду. Кроме того, вам не мешало бы иметь мой телефон на тот случай, если бы вам срочно понадобилась моя помощь.
– О, конечно!
Я вырвал листок из своего блокнота, написал номер телефона и передал ей.