ать Бетину, и вон по тем дворам, вдоль изгородей и заборов, пробрался к самому тупику, перешел через переулок и уже по этой стороне добрался до дома. У фасада я не мог показаться, так как фасад находился под наблюдением незнакомки. Я обошел сад, примыкающий к дому с тыльной стороны, и, убедившись, что он пуст, принялся искать другой вход в дом. Там оказалась дверь, но она была закрыта на щеколду. Я вынул стекло углового окна, просунул руку, открыл окно и пробрался в дом.
– И умудрились опрокинуть пруду ящиков, – вставил я с улыбкой.
– Да, но…
– Нет-нет, Фриби. Все отлично, продолжайте.
– Наделав шуму, я затаился. Прислушался. Никаких звуков. Я решил, что вы уже успели уйти, и Бетина тоже, так как мой переход занял довольно много времени. Но вдруг я уловил шорох чьих-то шагов, а затем тихий звук прикрываемой двери. Очевидно, кто-то вышел из дома. Я не нашел ничего лучшего, как тотчас же выкарабкаться из дома через то же окно и из-за угла дома понаблюдать.
– Успели?
– Да. Бетина и незнакомка шли по переулку к Малбри-стрит. На углу их встретил какой-то мужчина, но тотчас же скрылся. На улицах никого не было, и я с большим трудом продолжал следить за женщинами. Мне помогло, что они были заняты каким-то оживленным спором. Шли они медленно. Через некоторое время показалась двухместная спортивная машина. В ней находился мужчина. Женщины продолжали идти, а машина следовала поблизости от них. В сотне ярдов до Киннаул-стрит Бетина села в машину и уехала. Я продолжал следить за незнакомкой. Несколько раз оглянувшись, она прошла на Киннаул-стрит и там вошла в дом № 23.
– Тетушка.
– Тетушка? Вы ее знаете?
– Сейчас скажу. Это все?
– Да. Я позвонил вам, но дома вас не оказалось. По дороге сюда я еще два раза звонил вам и вот только в последний раз дозвонился. Не знаю, хорошо ли…
– Отлично, Фриби! Отлично! Вы вполне заслужили несколько часов спокойного сна, так же как и я, надеюсь. Но дело не терпит. Сейчас мы его немножко обсудим вместе, а затем уж отдохнем парочку часов. Зайдем внутрь.
Открыв наружную дверь, я двинулся по знакомому коридору, приглашая Фриби следовать за собой.
– У вас фонарик при себе? – спросил я, освещая коридор зажигалкой.
Фриби включил фонарик.
Мы спустились в подвал.
– Садитесь сюда, на ящик, – сказал я, присаживаясь на груду кирпичей.
Я предложил ему сигарету и спросил:
– Вам приходилось когда-либо встречаться с девушкой по имени Элисон Фредерикс?
– Да. Я дважды с ней работал. Очень исполнительная и пунктуальная. Сотрудница она очень хорошая.
Я закурил сигарету и сказал:
– Была хорошей.
Совершенно не дрогнувшим голосом он произнес:
– Выходит, они убили ее?
– Она находится в ящике, на котором вы сидите, Фриби. Миссис Бетина Вейл – одна из участников прекрасного хора Внешнего отдела гиммлеровской службы. Час тому назад я имел приятную беседу с ней вот здесь, сидя, на этом ящике.
Он пожал плечами.
– Вот как иногда получается… Мне очень жаль ее.
– Мне тоже, – сказал я. – Что-то надо будет сделать. Я доложу об этом сегодня. Так вот. События развивались так. Я направил вас на квартиру Джанины, а Элисон к миссис Вейл. Эта самая Вейл, настоящее имя которой мне неизвестно, выразила беспокойство по поводу того, что кто-то стрелял в окно ее спальни. Я предложил ей в помощь Элисон. Под предлогом помощи Элисон должна была присмотреться к обстановке. Часа через полтора или два мне позвонила Вейл и сообщила, что Элисон вызвали по телефону и направили ее сюда, в этот дом.
– Кто вызвал?
– Элисон сказала, по словам Вейл, что звонил ей я сам.
– Вы?
– Да. Здесь возможно только два варианта. Либо кто-то звонил от моего имени…
– Элисон не могла…
– Да-да. Я тоже так думаю. Значит, остается только одно предположение.
– Имитатор?
– Да. Так или иначе, а Элисон отправилась сюда. Сообщив об этом мне, Вейл отлично знала, что я немедленно поспешу сюда, чтобы узнать, что же случилось. Я нашел тело Элисон в этом ящике. Она была застрелена. Пуля прошла между глаз. Я сидел здесь в темноте и размышлял. Неожиданно предприимчивая Бетина появилась на пороге с пистолетом в руке и ослепила меня своим фонарем.
– Как же вам удалось?.. – воскликнул удивленный Фриби.
– Удалось остаться в живых? Я думаю, главным образом, потому, что она заинтересована, чтобы я остался живым.
– Это любопытно.
– Очень даже, хотя многое еще не ясно. Стреляла она из газового пистолета в тот момент, когда грохнули ваши ящики, а я прыгнул за этот выступ. Видимо, она сразу же исчезла после этого, опасаясь присутствия в доме неизвестного человека.
– Выходит, я вам…
– Оказали поддержку. Несомненно.
– Жаль, что я не знал…
– Наоборот, это очень хорошо. Ликвидировать ее сейчас ни в коем случае нельзя.
– Понимаю.
– Так вот. Перед выстрелом мы имели с ней длительный разговор. Если бы у нее было намерение убить меня, то в разговоре со мной она не могла бы быть такой сдержанной. Нет-нет. По существу, ничего нового она мне не сообщила, хотя и много болтала.
– Все-таки очень забавно, мистер Келле: прикончить Элисон и не тронуть вас, – задумчиво проговорил Фриби.
– Они что-то разыскивают.
– Ага, понимаю.
Фриби продолжал спокойно курить, а я принялся ходить взад и вперед по небольшому помещению.
– Вот что я знаю об этом деле, Фриби. Сэмми Кэрью, один из лучших оперативников Старика – думаю, вы о нем могли слышать, – и я были удачно внедрены на немецкую артиллерийскую батарею на берегу Па-де-Кале. Мы там выступали в качестве младших офицеров немецкого артиллерийского полка. Там же мы прикончили одного немецкого майора, Мейерейна, забрали у него форму и все бумаги, одели в эту форму одного из наших, по имени Кресси, и направили его в Пенемюнде – на главную немецкую ракетную экспериментальную базу на балтийском побережье. Кресси начал действовать там достаточно успешно, но кто-то раскрыл его и прикончил. Этот кто-то была Бетина Вейл. Об этом она рассказала мне здесь час тому назад. Это новая для меня деталь, хотя о гибели Кресси было известно.
Фриби тихо присвистнул.
– Эта миссис Вейл занятная штучка, не так ли? Она запросто раскрывает вам свои действия и избавляет вас от труда разгадывать самому. Мне это напоминает шпионские кинобоевики.
– Не совсем так. Все то, о чем она говорила, относится только к прошлому. Правда, очень недавнему, но все же к прошлому. Ни единым словом она не обмолвилась о настоящем. О своих планах, о своих действительных намерениях. Ни своих, ни своей группы. Вот в чем дело, Фриби!
– Все, что я понял пока, это то, что у мадам крепкие нервы.
– В этом можете не сомневаться. Нервы она имеет. И мы должны быть очень осторожны с ней. Иначе тоже попадем в такие же ящики.
– Это верно.
– В ее неглупой болтовне есть одна тревожная вещь. Она знает настоящее имя Кресси.
– А каким образом она могла узнать это?
– Не знаю, – сказал я. – Но тот факт, что она знает его имя, наводит меня на следующую мысль. Кэрью и я покинули немецкую батарею в Па-де-Кале в различное время. Точнее, мы оставили С ним эту базу одновременно, но Сэмми прибыл сюда в Лондон раньше меня. Я же некоторое время еще скрывался в лесу, выполняя побочные задания. Затем получил сигнал и тоже прибыл сюда. Так вот, будучи германскими офицерами, мы оба имели удостоверения, изъятые у убитых нами двух германских офицеров, с замененными фотокарточками. Соответствующие предписания и дубликаты этих фотокарточек находились в дивизионной штаб-квартире. Когда мы исчезли, то, само собой разумеется, немецкая контрразведка немножко забеспокоилась и должна была переслать наши фото своим людям сюда, с тем чтобы им можно было кое-кого из нас при случае опознать. Ясно?
– Понимаю.
– Сэмми Кэрью напал на след одной из гиммлеровских групп, действующих здесь. Эта секция должна точно засекать места падения «летающих снарядов» и отправлять информацию об этом в центр. Впоследствии они надеются точно направлять их в цель. Видимо, это главная задача. Кроме того, они что-то ищут, а что именно, мне неизвестно. Далее. Кэрью, конечно, тоже прекрасно знал, что дубликат его фото немцы не замедлят переслать сюда своим людям и что, рано или поздно, они вполне смогут выследить его. Так оно и случилось. Вскоре по прибытии сюда Сэмми заметил кое-кого на хвосте. Это была белолицая крыса, которую я ликвидировал. Кстати, в этом же подвале.
– Женщина?
– Нет, нагловатый тип, похожий на белую крысу. Кэрью, в свою очередь, увязался за ним. Узнав, что он живет на Киннаул-стрит, Кэрью тоже решил поселиться поближе, чтобы иметь больше возможности наблюдать за ним и за его друзьями. В тот день, когда я прибыл сюда, я предполагал немедля встретиться с Кэрью. Оказалось, что он направлялся на вечеринку на квартиру к некоей Маринет. Туда он был приглашен при содействии белой крысы. Там, вероятно, Кэрью рассчитывал засечь кое-кого из близких друзей этого белолицего. Кэрью пригласил и меня, едва я появился в городе в тот день. Но поговорить нам не удалось. Кэрью напился и решительно избегал всякого контакта со мной, заботясь, чтобы не раскрыть меня. Но мне думается, все это была напрасная трата драгоценного времени.
– Выследить там друзей этого белолицего было бы неплохо.
– Это верно, но учтите то важное обстоятельство, что Кэрью ими был уже раскрыт. Более того. Теперь ясно, что был раскрыт и я.
– Вы в этом уверены?
– Бетина сразу же повисла у меня на хвосте, о чем я даже не догадывался. Потом я расскажу вам подробности нашего с ней знакомства. Этой Бетины на вечеринке не было. Но я припоминаю одну девушку, которая там была. Это Джанина. Сперва я предполагал, что Сэмми опасался именно ее. Но я ошибся; Джанина работает на нашей стороне. На вечеринке же была другая женщина, и именно ее опасался Сэмми. Он описывает ее как красивую, слишком красивую. Имени ее он не знал.