– Ладно, – прервал я ее. – Поделим эту оценку пополам. Это и будет чистая правда. Идет?
Коротко об авторах
Эрл Дерр Биггерс родился в городе Уоррен, штат Огайо (США), 26 августа 1884 года. Окончил Гарвардский университет, потом работал обозревателем и театральным критиком в Бостоне. Уже первый его роман, написанный в 1912 году, принес Биггерсу громадную популярность. А в 1925 году появился его новый роман, положивший начало знаменитой серии с полицейским детективом из Гонолулу, китайцем Чарли Чаном в главной роли. Пройдя по страницам шести произведений этой серии, Чарли Чан «вырос» от сержанта до инспектора, восхищая читателей не только своим мастерством сыска, но и ярким, афористичным языком. Американцы считают, что как литературный герой Чарли Чан по популярности в их стране не уступает Тому Сойеру и Тарзану, а его автор создал одного из самых выдающихся героев детектива всех времен. За двадцать пять лет после выхода первого «Чарли Чана» по романам серии было поставлено свыше тридцати фильмов, создавались теле– и радиопостановки, комиксы.
Умер Э. Д. Биггерс от сердечного приступа в городе Пасадена, штат Калифорния, 5 апреля 1933 года.
Питер Чейни – псевдоним, взятый английским писателем Реджинальдом Саутусом Чейни. Он родился в Лондоне 22 февраля 1896 г. Литературная карьера Чейни началась рано, когда он, еще будучи школьником, публиковал свои статьи и стихи в журнале для мальчиков. Затем начинающий автор попробовал силы в драматургии.
Во время первой мировой войны Чейни был призван в армию, демобилизовавшись, опубликовал два сборника стихов, писал песни, короткие рассказы. Лишь в сорок лет он достиг широкой популярности, когда опубликовал роман «This Man is Dangerous» («Этот человек опасен»). Впоследствии этот роман стал началом серии из 13 произведений, объединенных главным героем, агентом ФБР Лемми Кошеном. Работал Чейни преимущественно в жанрах крутого и шпионского детектива.
Критики сомневались, будет ли устойчивой слава Чейни, если он сменит героя. В ответ на это писатель начал новую серию, где действует британский частный сыщик Слим Каллаган, и публиковал произведения обеих серий параллельно, с неизменным триумфом.
Влияние Чейни испытали такие признанные мастера жанра, как Хэммет, Спиллейн, Флеминг, Браун.
Умер П. Чейни в Лондоне в 1951 г.
Скоро издательство «СКС»
выпустит новый сборник из серии
«Bestseller»
В него, помимо прочих произведений,
войдет роман французского писателя
Мориса Раппа
«Смерть в шубке из тюленьего меха»
Молодая женщина, влюбленная в талантливого художника, решает убить его жену. Она нанимает для этой цели профессионального убийцу, человека, однако, не способного причинить зло старику, ребенку или животному. Вдвоем они придумывают план: убить нескольких женщин, одевающихся в шубки из тюленьего меха, как жена, приговоренная ими к смерти…
Познакомьтесь, пожалуйста, с несколькими отрывками из этой увлекательной книги.
– Вы садитесь? – спросила она.
Он занял место пассажира, Камилла села за руль и захлопнула дверцу. Стало тепло и уютно.
Ландон продолжал внимательно и как-то растерянно ее разглядывать. Сейчас его светлые глаза утратили свое ледяное выражение и смягчились.
– Так о чем же мы будем говорить? – поинтересовалась Камилла.
– У вас есть сигареты? Я свои прикончил.
– Не думаю, чтобы они вам понравились, но других у меня нет, – сказала она, протягивая ему пачку.
Ландон закурил от собственной зажигалки и дал прикурить своей собеседнице. Сделав несколько глубоких затяжек, он стал с любопытством рассматривать салон машины. Глаза его остановились на журнале, брошенном на заднем сиденье. На обложке помещалась цветная фотография малыша тюленя, белька с огромными черными глазами. Надпись кроваво-красными буквами гласила: «Перестаньте их уничтожать!»
Ландон схватил журнал, торопливо его перелистал, задерживаясь на некоторых иллюстрациях, затем отбросил со словами: «Какое варварство!»
– Что именно? – удивилась Камилла.
– Истребление бельков. Вы видели снимки? Есть типы, которые убивают зверушек на глазах у их матерей. Там есть одна самка… Она просто плачет!
Камилла поразилась.
– Что с вами? Только сейчас вы говорили, что вам ничего не стоит убить человека!
– Прошу прощения, но тут есть разница. Во-первых, люди, которых я убиваю, могут и хотят убить меня. Ну а во-вторых, они совершенно не страдают. Я настолько меток, что убиваю мгновенно. Смерть не страшна сама по себе, боишься беспомощного состояния, боли, отсюда и все страхи. Боишься мучений.
Каких мучений? Физических или нравственных?
– Не знаю, что хуже. А несчастные бельки умирают в муках. Их приканчивают дубинками. А для того, чтобы мех был более блестящим, с них иногда с живых сдирают шкурки… Мне кажется, я слышу этот крик! Невообразимый… На мой взгляд, это. чудовищно. Милосерднее было бы убивать матерей, но это невыгодно.
– Вы никогда нс убивали детей?
– Нет! Ни женщин, ни детей, ни стариков. И надеюсь, что никогда не убью.
Камилла недоуменно покачала головой.
– Что с вами? – спросил он.
– В вашей психике присутствует какая-то неустойчивость.
– Вы психиатр?
– Нет, конечно. Но я люблю разбираться в мотивах, которые заставляют людей совершать те или иные поступки. Я ничего не имею против, если вы убийца, но не понимаю, как с этим уживается подобная чувствительность? Или она – простое проявление слабости?
Лицо Ландона стало жестоким, он затянулся сигаретой.
– Людей без слабостей вообще нет.
Камилла задумчиво продолжала:
– По-моему, логичнее было бы ненавидеть не тех, кто убивает несчастных тюленей ради куска хлеба, а многочисленных модниц, для которых и добывают бельков… Их стали истреблять после того, как в моду вошли тюленьи шкурки, верно?
– Вы правы. Неужели нельзя убедить женщин– отказаться от натуральных мехов? Есть такие прекрасные заменители! Скажите, у вас тоже манто из белька?
Камилла пожала плечами.
– Нет, разумеется, хотя бы потому, что белек мне не нравится. А потом, у меня хватает денег на кое-что получше.
– Норка?
– Соболь.
– Да, у него мех самых красивый. Но и самый дорогой.
– Вы разбираетесь в мехах?
– Еще бы. Мой отец был скорняком, и детство я провел среди звериных шкурок. Чуть сам не стал скорняжничать.
– И вы не ошибетесь, определяя мех?
– Нет, естественно.
Ландон вынул изо рта сигарету и наклонился к Камилле.
– Хотите, чтобы я оценил ваши?
– Нет, не совсем.
Загадочное выражение лица Камиллы заинтриговало Ландона.
– Вы что-то задумали, – покачал он головой.
Откуда ему было знать, что его рассуждения об истреблении бельков придавали все большую отчетливость мыслям Камиллы.
– Ответьте, вы не отказались бы заработать много, очень много денег?
– Что, по-вашему, значит «очень много»?
– Гораздо больше, чем вы получаете в Конго или Индонезии.
– Так, ясно. Выходит, надо кого-то убить.
– Правильно. Но поменьше, чем в Конго или Индонезии.
Ландон нетерпеливо раздавил окурок в пепельнице перед собой и положил руку на сиденве за спиной Камиллы.
– Выкладывайте поскорее, что вы такое придумали!
Черные глаза Камиллы блестели, и Ландон на ее сильно побледневшем лице ничего, кроме них, не видел. Эти глаза его привлекали и отталкивали.
– Могу предложить дело, которое будет вам по плечу. Скажите, вы всегда так ловко орудуете ножом?
– Всегда. Как только освоил это искусство, не делал промахов. Этот способ самый быстрый, чистый и точг ный. Вам действительно надо кого-то убить?
Камилла промолчала. На лбу у нее образовались глубокие поперечные складки. В эту секунду Камилла видела кукольное личико «белобрысой», ее потертую шубку из белька.
– Решайтесь же!
– Не спешите, – сказала она, – эту операцию надо тщательно обдумать, чтобы ни один из нас не оказался под подозрением.
– И сколько же вы заплатите за «эту операцию»?
– Сто тысяч.
– Я ценю свою голову дороже. Ведь за убийство в таких условиях я рискую головой.
– Триста.
– Пятьсот.
– Ого! Вы, оказывается, довольно алчный человек.
– Не знаю, не замечал за собой такого. Но и дураком себя не считаю. Если фортуна дает шанс, только идиот им не воспользуется. Скажите, для вас это важно?
– Чрезвычайно.
– Вот и платите «чрезвычайно».
Камилла разглядывала лицо сидящего так близко человека. «Странно, – думала она, – вот ведь совсем не красавец, но он мужчина и может волновать…»
Внезапно она вздрогнула от смелой ласки его руки, пробравшейся к ее затылку.
– Вы странная девушка, – проговорил он неестественно медленно. – С первого взгляда вы кажетесь некрасивой, простите меня, таких вещей обычно не говорят. Но чем больше на вас смотришь, тем сильнее вы к себе притягиваете…
Ночь была очень холодной, улицы казались вымершими.
Но Реми и Люк к этому привыкли. Они ни на секунду не умолкали, обсуждая то, что услышали от своих товарищей, с которыми недавно расстались.
– И вовсе не в том дело, – кипятился Реми, – что в колледже заставляют зубрить, а в том, что этот тип имеет такой вид, будто снисходительно похлопывает тебя по плечу и приговаривает: «Я понимаю, сам был молодым…» Врет он! Потому что нельзя поверить, что он был таким, как мы! Правда?
– Безусловно. Наша эпоха такова, что и не снилась нашим дедам и отцам. Хотя они и восставали против того, что навязывалось им сверху. Но современность не имеет ничего общего с тем, что было даже тридцать-сорок лет назад. Людей того времени здорово обогнали, как в свое время обгонят и нас, ведь прогресс остановить невозможно.
– Да, да! К прошлому нет и не должно быть возрата. Но есть люди, которые не понимают этого и живут по старым канонам, да еще требуют от нас, чтобы мы переняли их вкусы и привычки…