– Но завтра я отплываю, – объяснил Чан. – Мне необходимо выспаться и…
– Я вас ненадолго задержу, – пообещала девушка, и Чан согласно кивнул.
В гостиную опять вернулся капитан Фланнери.
– Темно там, – сообщил он. – Но, по-моему, никому бы не составило труда перебраться по пожарной лестнице на нижний этаж. Правильно?
– Несомненно, – подтвердил Кирк.
– Важное открытие, – одобрил Чан. – Кстати, на подоле одной из дам были следы ржавчины, которую она могла подцепить… Впрочем, кто я такой, чтобы указывать капитану Фланнери? Вы, конечно, все заметили сами.
Фланнери покраснел.
– Ну, не то чтобы заметил… А какой дамы?
– Миссис Эндербэй, утверждающей, будто видела мужчину. Я так счастлив, что помог вам, сэр.
– Давайте вернемся вниз, – предложил Фланнери.
На двадцатом этаже он долго и внимательно осматривался.
– Здесь надо все досконально исследовать, – бормотал он.
– В таком случае, я прощаюсь, – поклонился Чан.
– Вы уходите?
– И очень далеко, – улыбнулся китаец. – Завтра я отплываю в Гонолулу, оставляя вас, капитан, лицом к лицу с крупнейшей проблемой в вашей жизни.
– О, я разрешу ее, – нахмурился Фланнери.
– Только дурак стал бы в этом сомневаться. Но у вас впереди длинная дорога, учтите. Кто он, человек, лежащий сейчас молча на диване? Известный детектив, пользовавшийся заслуженной славой. И какой отсюда вывод? У славы тысячи побед и тысячи врагов. Весь мир в распоряжении людей, убивших его. Долгая дорога вам предстоит, капитан. Примите мои наилучшие пожелания. Вы должны заставить засиять солнце успеха.
– Спасибо, – пробормотал Фланнери.
– И последнее. Еще раз простите за то, что я вмешиваюсь, – он подошел к столу и взял маленький желтый томик, – но эта книга лежала под локтем покойного.
Фланнери кивнул.
– Да, я знаю. Ежегодник клуба «Космополитен». Но мне совершенно непонятно, какое она может иметь значение.
– Не исключено, что никакого. Конечно, перед вами всего лишь глупый китаец с крошечного острова. Но если бы я занимался расследованием, капитан, я бы задумался над ней. По ночам бы вставал подумать. До свидания, и еще раз желаю удачи.
– Сержант, вы не должны!.. – закричала девушка. – Не должны покидать меня! Вы очень мне нужны.
– Вы разрываете мое сердце, – вздохнул Чан. – Но вы не остаетесь в одиночестве.
– Но для бедного капитана Фланнери все это чересчур сложно. Вы гораздо больше информированы, чем он. Не уезжайте: я постараюсь, чтобы вам предоставили возможность…
– Я присоединяюсь к мисс Морроу, – вмешался Барри Кирк. – По-моему, тоже: вам нельзя уезжать. Господи, неужели вам не интересно?!
– Но голубые холмы так далеко отсюда. Голубые холмы Панчбоул-Хилл, где меня ждут.
– Поймите, я завишу от вас, – не уступала девушка. – Я обязана победить. Если вы останетесь…
Приблизившись к ней, Чан проговорил:
– Мне так жаль, но почтальон уже пришел к моей семье: они ждут меня. Простите, но завтра я возвращаюсь в Гонолулу. – Открылась дверь лифта, и Чан низко поклонился. – Я счастлив был познакомиться с вами обоими. Возможно, мы еще встретимся.
С улыбкой, похожей на улыбку Будды, он исчез. А девушка с Кирком отправилась в кабинет, где Фланнери производил обыск.
Чан быстро шагал сквозь туман в отель «Стюарт». В вестибюле портье протянул ему телеграмму. Китаец прочитал ее с сияющим лицом. Он продолжал улыбаться и у себя в комнате, когда зазвонил телефон. Это был Кирк.
– Знаете, – сказал последний, – мы сделали потрясающее открытие в кабинете после вашего ухода.
– Рад слышать.
– Под столом лежала жемчужина из ожерелья Глории Гарланд!
– Ваша находка – новая пища для удивления, – заметил Чан. – Примите мои сердечные поздравления.
– А вам разве не интересно? – воскликнул Кирк. – Почему вы не хотите нам помочь?
В глазах Чана снова вспыхнул упрямый огонек.
– Это невозможно. Несколько минут назад я получил телеграмму, которая властно призывает меня домой. Теперь меня ничто здесь не удержит.
– Телеграмму? От кого?
– От моей жены. Она сообщила, что у нас родился одиннадцатый ребенок. Мальчик.
Глава 5Голос в соседней комнате
На следующий день Чарли Чан поднялся в восемь часов. Бреясь, он радостно разглядывал свое отражение в зеркале. Он думал о крошечном беспомощном существе, которое лежало сейчас в детской коляске в доме на Панчбоул-Хилл. Через несколько дней, обещал себе Чан, он будет стоять возле постельки ребенка и смотреть, как тот ему улыбается.
Закончив свой туалет, он, чрезвычайно возбужденный, отправился завтракать.
Первые страницы утренних газет пестрели сообщениями о трагической смерти сэра Фредерика. Глаза Чана сузились больше. Запутанная история. Хорошо бы добраться до самого ее конца, но увы! Только служебная обязанность могла бы позволить ему вмешаться в расследование. Он же со следствием никак не связан. Дом – единственное, что влечет его. Он отложил газеты в сторону, снова вернувшись мыслями к маленькому мальчику в Гонолулу. Американский гражданин, будущий бойскаут, под американским флагом он станет носить американское имя. Чана привлекала личность его вчерашнего хозяина. Барри Чан – вот как он назовет ребенка.
Уже допивая чай, он заметил в ресторане худую, высокую фигуру Билла Ренкина. Чарли уплатил по счету, оставив щедрые чаевые, и догнал Ренкина в вестибюле.
– О, здравствуйте! – воскликнул репортер. – Что там случилось в Кирк-билдинге?
– Очень печальное событие, – ответил Чан.
Они уселись на широкий мягкий диван, Ренкин закурил сигарету и продолжил:
– Вообще-то, я в курсе. Полагаю, что вы примите участие в раскрытии преступления?
– Прошу прощения, – покачал головой китаец, – но вы глубоко заблуждаетесь.
– Что вы имеете в виду?
– Я не занят в расследовании, – холодно пояснил Чан.
– Вы хотите сказать…
– Через три часа я выезжаю из страны через Золотые ворота.
– Боже мой, – вздохнул Ренкин. – Я, конечно, знал, что вы собираетесь домой, но… Дело-то такое! Сэр Фредерик Брюсе настолько крупная фигура, что его смерть грозит международным скандалом. Я думал, что вы возьметесь.
– Нет, – улыбнулся Чан, – не возьмусь. На Гавайях меня ждут личные проблемы. Дело действительно очень интересное, но, как говорит мой кузен Вилли, лучше я промолчу.
– Все правильно, – огорчился Ренкин. – Холодный, невозмутимый Восток. Наверное, вы никогда в жизни не волновались?
– А для чего? Взять американских граждан. Они постоянно на взводе, их буквально трясет от напряжения. И каков результат? Жизнь укорачивается на много лет.
– Спорить не стану, – сказал Ренкин. – Надеюсь, вы не обидитесь, если я опять заговорю о сэре Фредерике Брюссе? Я все время вспоминаю наш завтрак, и, знаете, в каком плане?
– Буду рад услышать, – заметил Чан.
– По выражению сэра Фредерика, пятнадцать лет опустили над пакистанской границей тяжелый занавес. Спросите меня, и я отвечу, что для разгадки тайны его убийства мы должны заглянуть за занавес, опущенный временем.
– Это легко сказать, но трудно сделать.
– Очень трудно, и потому вы… Ладно, садитесь на свой пароход. Но последнее преступление как-то связано с исчезновением Евы Даренд, а, возможно, и с убийством Хилари Галта.
– У вас есть основания для подобных мыслей?
– Конечно. Когда я писал заметку о нашем чудесном завтраке, в «Глобус» неожиданно ворвался сэр Фредерик и запретил мне публиковать любую информацию. Почему, как по-вашему?
– Пожалуйста, ответьте сами.
– Хорошо, я отвечу. Просто сэр Фредерик работал над каким-то из этих дел, а может, и над обоими сразу. Более того, он, видимо, что-то откопал. Его визит в Пешавар мог и не принести нужного результата: не исключено, что Ева Даренд находится теперь в Сан-Франциско. И некто, связанный с ее исчезновением, тоже здесь. Именно он вчера вечером и нажал спусковой крючок. Лично я считаю, что надо «искать женщину», как говорят французы.
– Правильно, – кивнул Чан. – Начинайте охоту. Отличный план.
– Ага, так я и думал. Понимаете, в тот вечер, когда я пришел к сэру Фредерику, Парадайз сообщил, что он в кабинете. И едва я собрался постучать в дверь, оттуда вышла молодая леди…
– Одну минуту, – остановил его Чан. – Простите, что перебил вас. Вы немедленно сообщите эти сведения мисс Морроу. Я же не имею к расследованию никакого отношения.
Ренкин встал.
– Как скажете. Но вы удивляете меня, каменный человек. Желаю вам счастливого пути и надеюсь, что, когда тайну раскроют, вы так и не узнаете, чем все закончилось.
Чан широко улыбнулся.
– Ваши пожелания тронули меня. До свидания, и удачи вам.
Он проследил, как репортер пересек вестибюль и скрылся на улице за углом. Потом взглянул на часы: у него почти не осталось времени, чтобы проститься со своими родственниками в Чайнатауне. Вернувшись в отель за багажом, он столкнулся там с мисс Морроу.
– Вот что значит счастье, – обрадовался Чарли Чан. – Я снова вижу ваше прекрасное лицо.
– Я пришла поговорить с вами еще раз… Прокурор передал расследование мне, оно мой самый большой шанс. Вы твердо решили ехать домой?
– Тверже не бывает. – Он усадил ее на диван. – Прошлой ночью я получил радостную телеграмму…
– Я все знаю – мистер Кирк при мне звонил вам, – у вас родился мальчик.
– Небо послало мне волшебный подарок.
Мисс Морроу вздохнула.
– А если бы девочка?..
– Удача ходит за мной по пятам. Из одиннадцати раз я испытал разочарование только трижды.
– Вы должны быть благодарны судьбе. Однако девочки – необходимое зло.
– Вы слишком грубы. Верно, что они необходимы, а в вашем случае это даже не зло.
Показавшийся в вестибюле Барри Кирк быстро подошел к ним.
– Добрый день, счастливый папаша, – промолвил он. – Мы решили потолковать с вами снова.
Чан посмотрел на часы.
– У вас есть еще время, – заторопилась мисс Морроу. – По крайней мере для того, чтобы дать мне полезный совет.