Он посмотрел на Фигги, задерживая взгляд. Он протянул кончик пальца, и она подняла свой, чтобы его коснуться. — Мы дали клятву в детстве, — сказал он скучным голосом. — Мы разрезали наши пальцы и прижали их, чтобы кровь смешалась. Теперь мы принадлежим друг другу на всю жизнь, так мы поклялись. Всякий раз, когда один из нас нуждается в другом, независимо когда, независимо от ситуации, мы придем на помощь.
Выражение его лица было слегка смущенным, как будто ему было стыдно, что его поймали за детскими играми, но его отец смотрел на него с теплотой.
— Это настоящая верность, сынок, — сказал он, сжав губы от эмоций.
Генри закатил глаза. — О, ради всего святого! Это была просто глупая игра, когда мы были младенцами. Но Фигги нуждалась во мне, и я не мог ее подвести, — сказал он. Его отец протянул руку к плечу Генри. Генри снова закатил глаза, но не отмахнулся от него.
— У вас была одежда, которую вы привезли из своих путешествий по Египту, но ваши сувениры не включали нечто столь любопытное, как голова Анубиса, поэтому мисс Тивертон вылепила одну из них, используя свои навыки с papier-mâché для создания великолепной головы шакала для вас, — добавил Стокер, продолжая повествование. Генри жалко кивнул. — Мисс Тивертон заслуживает похвалы, — сказал Стокер. — Я не думаю, что такую вещь было бы легко сделать, особенно с первой попытки.
Его взгляд и голос были нежными, но Фигги разразился новыми рыданиями.
— Это была не первая попытка, — сказал Генри с мрачной решимостью. — Она уже делала ее раньше, в Египте. Для Патрика Фэйрбротера.
— С какой целью? — потребовала я.
— Такой же, как у меня — маскироваться под бога, — сказал он нам. Его рука рассеянно опустилась на плечо Фигги. — Отец попросил ее сделать это. Он впарил ей какую-то историю про местное суеверие и неугомонных рабочих. Он сказал ей, что они успокоятся, если будут бояться Анубиса, поэтому Патрик должен был немного прогуляться, взмахнуть руками и вселить в них страх перед старыми богами. Она сделала, как он просил.
— Конечно, она сделала, — сказал Стокер. Она подняла заплаканное лицо и посмотрела на него.
— Я должна была отказаться, — прошептала она.
— Мало кто из нас может противостоять убеждениям любимого родителя.
— Итак, в первый раз Фэйрбротер носил маску, чтобы напугать рабочих, — подтолкнула я.
— Он сказал, что они вышли из-под контроля, и он хотел нанять новых людей из верховья реки, но это вызовет всевозможные проблемы, если он просто уволит их всех. Вот если бы они были напуганы, они б ушли по собственному желанию, и он был бы свободен нанять кого угодно. В то время это имело смысл, — настаивала она.
— Конечно, это так, — успокоил Стокер. — Но если ваш отец и Фэйрбротер проделывали эти трюки в Египте, зачем повторять их здесь?
Выражение лица Фигги стало упрямым. — Потому что я хотела напугать Патрика. Он продолжал маскироваться под Анубиса здесь, в Лондоне, чтобы поддержать историю проклятия. Он притворяется, что считает это смешным, но он действительно хочет, чтобы люди поверили в проклятие. Я слышала, как он сказал, что это привлечет больше внимания к выставке, если люди поверят в эту ерунду. Он ужасен, — сказала она, ее голос чуть не сломался. — Я ненавижу его. Он всегда подыгрывал папе, ведя себя так, будто он член семьи, а он нет. Он нанял прислугу, — сказала она, выплевывая слова. — И я знаю, что он что-то замышляет с ней.
Она не могла заставить себя произнести имя, но я точно знала, кого она имеет в виду. — Ваша мачеха? Что заставляет вас думать так?
— Однажды я видела ее выходящей из комнаты Патрика. Она была совершенно не в себе. Она бы увидела меня, только я читала за шторами, и она не заметила, что я была там.
— Тут может быть невинное объяснение, — начала я.
— Не думаю, — ответила она высоким тоном. — Она замышляет что-то гнусное.
— Вот почему вы следовали за ней к торговцу льняными товарами? — спросила я с некоторой резкостью. — Чтоб засвидетельствовать предательство леди, покупающей ее собственные носовые платки?
—О! — На ее щеках выросли два ярких пятна. — Вы отвратительны. Мне все равно, если вы мне не верите. Я никогда не ждала, что вы поверите.
Она больше ничего не сказала, но упрямо сжала рот и скрестила руки на груди.
— Мы пришли к выводу, что Фигги сделала маску, когда узнали о ее навыках в papier-mâché, — сказала я Хорусу Стилю. — Но мы не знали, кто ее партнер в этом маскараде, пока я не нашла рисунок ее матери и не прочитала ее рассказ об их крепкой дружбе.
— Действительно, — сказал Стил слабо. — Пока Генри не пошел в школу, они всегда были вместе, все копали. Карабкались по скалам, делая вид, что это их собственные раскопки. Они рисовали на скалах и делали свои собственные гробницы, даже делали свои собственные мумии из papier-mâché, когда узнали о картонаже.
— И вы знали, что они делают, — сказал Стокер. — Вы знали, что Генри маскировался в Лондоне под Анубиса, и что он делал это с помощью Фигги.
Стил поднял руку. — Я, определенно, не знал. У меня было подозрение, но знать и подозревать — это разные вещи. Я не задаю вопросов, если не хочу знать ответов, мистер Темплтон-Вейн.
Я повернулась к Генри. — Мне довольно любопытно, как вы сумели так быстро перодеться в Анубиса прошлой ночью? А потом переодеться в свою собственную одежду так же быстро?
Ему хватило совести покраснеть. — Фигги оставила одну из кладовых открытой. Она спрятала там костюм и держала мою одежду.
— И голова брошена рядом с канализацией, чтобы вас не поймали. Без сомнения, Фигги смогла вам дать подробную информацию о Карнак-Холле. И ваш интерес к канализации Лондона послужил отличным прикрытием для изучения канализационных систем, окружающих зал. Никто не мог связать тихого Генри Стила с его любовью к гигиене с богом, исчезающим под городом, — заключил Стокер. — Очень умно.
— Это не так, — несчастным голосом сказал Генри. — Это было глупо, вы и мисс Спидвэлл могли быть сильно ранены. Мне ужасно жаль.
— Но мы пришли не только, чтобы обвинить Генри Стила в маскировке под Анубиса, — сказалаа я, пристально глядя на его отца. Я протянула руку. — Диадему, пожалуйста.
Он вздохнул и пошел к камину. Довольно отвратительная картина оленя была отодвинута. За ней был небольшой, аккуратно подогнанный сейф.
— Новейшая безопасность в отеле, — сказал старший Стил, поворачивая ручку влево, а затем вправо. — Большинство заведений настаивают на том, чтобы гости отдавали свои драгоценности и деньги управляющему, который поместит их в главное хранилище, но Allerdale — более роскошный отель. Индивидуальные сейфы в каждой комнате, — сказал он, открывая маленькую стальную дверь с явным удовлетворением. Он вытащил пачку белого белья, и когда он подошел, я поняла, что это было.
— Вы завернули ее в свою рубашку?
Он посмотрел на меня с извиняющейся улыбкой. — Это все, что у меня было, мисс Спидвелл. Кроме того, я мог бы завернуть эту корону в лохмотья, и это не принесло бы ей никакого вреда.
— Потому что она бесценна? — спросила я.
— Нет, — ответил он мрачным взглядом и сунул ее мне в руки. — Потому что это подделка.
Глава 18
— Прошу прощения? — Я моргнула, переводя взгляд с американского миллионера на кучу золота, лежащего в моих руках. — Подделка?
— Да, в самом деле. Умная, но, тем не менее, подделка. Я понял это, как только увидел картуш. В иероглифе есть ошибка.
Фигги посмотрела на него в замешательстве. — Но это корона принцессы Анхесет. Это было взято из ее могилы.
— Нет, не было, — ответил Стокер, раздумывая. — Или, скорее, оно было взято из пещеры, которую раскопал ваш отец, но только потому, что он положил ее сначала туда.
— Я не понимаю, — упрямо сказала она.
— Боже мой, — выдохнул Генри Стил, положив руку ей на плечо. — Он подделал экспедицию.
— Именно поэтому Патрику Фэйрбротеру было поручено отпугнуть местных рабочих. Эти люди знали бы, что артефакты не из гробницы. Именно поэтому он решил поссориться с вами, мистер Стил, — продолжила я, поворачиваясь к старшему Стилу. — Вы были партнерами, но он знал, что вы не потерпите обман. Он нашел идеальное место для мошенничества в отдаленной пещере, но она была расположена в вашей концессии. Он должен был заставить вас выйти из партнерства, чтобы выполнить свой план.
— Нет! — завопила Фигги. Но ее плечи внезапно упали, я поняла, что она знает правду.
— Скажите мне, мистер Стил, — спросила я. — Почему вы поссорились с сэром Лестером?
Он помедлил, затем взорвался. — Полагаю, теперь я могу сказать. Он оскорбил моего сына, — сказал он, подняв подбородок. — И я не позволю ни одному человеку обзывать моих мальчиков.
— Что побудило его сделать это? — нажимала я.
Генри Стил вздохнул, покраснев, и уставившись на носки своих туфель. — Я столкнулся с ним по поводу разрыва партнерства с моим отцом. Отец ужасно переживал, и я злился, очень злился. Поэтому я пошел к сэру Лестеру и сказал ему, что это не по-джентельменски, отказаться от такого многолетнего партнера без уважительной причины. Я назвал его подлецом и сказал, что он не заслуживает иметь отца в качестве партнера. Я не должен был этого делать, — закончил он с несчастным видом.
— Конечно, ты должен был, — быстро ответил его отец. — Ты защищаешь своих, и это то, что всегда делают Стилы. — Казалось, у него появился немного хвастливый вид, когда он рассматривал своего сына. — Но Лестер не воспринял это спокойно. Он остановил меня в холле у Шепарда с оскорблниями в адрес моего мальчика. Мне надоело его слушать, и я велел ему замолчать. Поэтому я вытащил свой револьвер — чтобы убедить его, что говорю серьезно. Газеты подхватили эту историю и представили ее так, будто я угрожаю ему. Я не удосужился исправить их. Я просто хотел, чтобы весь этот жалкий бардак прекратился.
Голова Фигги поднялась, и она посмотрела на Генри. — Но почему ты мне никогда не рассказывал?