Глава 16
Артур покинул её квартиру на следующий день ближе к обеду. Она не торопила его, хотя ей и не терпелось продолжить своё расследование.
Едва за ним закрылась дверь, как она набрала номер мобильника сестры Андрея Яковенко Валентины Юрьевны Гурьяновой. Но он был отключён. Маленький въедливый червячок беспокойства принялся точить сердце сыщицы. «Уж не случилось ли что-то и с сестрой», – подумала она. Побарабанив пальцами по столешнице кухонного стола и выпив стакан холодной минеральной воды, Андриана набрала номер Родиона Гурьянова.
– Кто это? – буркнул он, ответив на звонок далеко не сразу.
– Я детектив Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль. – Она намеренно опустила слово «частный».
– Вы уже достали мою жену своими вопросами! – ответил он, не скрывая своего раздражения.
– Иначе и быть не может, – сказала Андриана, – ведь убит её родной брат.
– Так Валентина-то что может об этом знать? Всё, что знала, она рассказала. И вы поймите меня правильно, – Гурьянов сменил раздражительный тон на просительный, – мы потеряли ребёнка. Валя чувствует себя плохо. Я от беспокойства за здоровье жены места себе не нахожу.
– Я понимаю вас, – вздохнула сыщица. И спросила: – А вы сами, Родион Михайлович, кого подозреваете?
– Кроме Данилы Богуславского, гибель Андрея никому не может быть выгодной, – холодно ответил Родион Гурьянов.
Андриане очень хотелось сказать Гурьянову, что деньги достанутся его жене, следовательно, ему, а не Богуславскому. Но она удержалась. Конечно же, Родион ответит ей, что в деньгах они не нуждаются. А вот потеря ребёнка – это действительно серьёзно. Она вздохнула и попрощалась. Ей было понятно, что поговорить с Валентиной Юрьевной ей сейчас никак не удастся. Скорее всего, женщина на самом деле чувствует себя неважно. И Гурьянова понять можно, он беспокоится о жене и изо всех сил старается уберечь её от лишних волнений. Сыщице было известно, что Гурьянова считала убийцей Богуславского. Поликсена была уверена, что именно она оговорила её брата. Скорее же, Гурьянова просто указала на Богуславского после того, как узнала о его любви к Анне. Будь она сама на месте Валентины, вполне возможно, что и она стала бы подозревать Данилу. «Интересно, что именно Гурьянова сказала полиции», – подумала Андриана. Узнать это можно было только у самой полиции, если уж к Гурьяновой у неё доступа нет. Но и в полицию соваться тоже пока не стоит. Следователь Кочубеев просто выставит её за дверь. Ещё и лекцию прочитает о том, что ей нужно не в дела следствия свой любопытный нос совать, а вязать внукам носки. Говорить полковнику о том, что внуков у неё нет, было бесполезно.
Андриана Карлсоновна достала список, составленный клиенткой. Поликсена добросовестно перечислила всех лиц, которые, по её мнению, могли знать хоть что-то полезное для расследования. Взгляд Андрианы зацепился за фамилию Горчакова. Кто она? Ага, Инна Петровна Горчакова – знакомая сестры Андрея Яковенко, то есть Валентины Юрьевны Гурьяновой. «Отлично, – подумала про себя Андриана, – с ней-то я и поговорю». Будет интересно узнать, что она думает об убийстве Яковенко, и, возможно, Инна сможет рассказать ей что-то о самой Валентине Юрьевне. Зачем ей эта информация, сыщица пока не знала, вернее, считала, что пригодиться может всё. Любая кроха. Поэтому набрала номер мобильника.
Ответа долго ей ждать не пришлось, сердитый женский голос ответил:
– У меня нет родственников, попавших в беду, мне не нужен кредит, ваша дурацкая карта, лечиться и омолаживаться я тоже не собираюсь, так что быстро говорите, какого чёрта вам от меня надо! И убирайтесь к его бабушке!
Андриана опешила от обрушившейся на неё гневной тирады, но тут же овладела своими эмоциями и проговорила, как можно вежливее:
– Инна Петровна, здравствуйте. Извините, пожалуйста, что я вас беспокою. Но следствию никак не обойтись без вашей помощи.
– Следствию? – вопросительно воскликнула Горчакова. – Так вы не банковская ростовщица и не мошенница?
– Нет, – ответила Андриана, слегка обидевшись за то, что её могли принять за одну из перечисленных неприятных личностей, – я детектив, Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль.
– Детектив, – тихо повторила женщина. – Вы убийство Андрея расследуете?
– Да, – подтвердила сыщица.
– Бедная Валечка! – искренне, как показалось Андриане, вырвалось у Горчаковой. – Так это она дала вам мой номер телефона.
– Не совсем, – уклончиво ответила Андриана.
– Ну да! – Сыщице показалось, что до её слуха донёсся звук хлопка. Вероятно, коллега Гурьяновой шлёпнула себя по лбу. – Я же совсем забыла, – проговорила она, – Валя в больнице. Какой ужас, практически в одно время потерять и брата, и ребёнка. Выходит, что номер моего мобильника вам дал Родион.
Андриана не успела ничего ответить, как Инна Петровна продолжила:
– Я бы рада была вам помочь, но просто не знаю чем. Конечно, я хорошо знаю Валю, и Андрюшу знала. Да и Родион мне человек не чужой.
Сыщице показалось, что при произнесении последних слов в голосе женщины явно прозвучали нотки сарказма. «Или слух всё-таки вводит меня в заблуждение», – подумала сыщица. Вслух же она сказала:
– Инна Петровна, вы как раз тот человек, который нужен нам для прояснения некоторых деталей, имеющих значение для раскрытия преступления.
– Ну что ж, – ответила Горчакова. – Я готова ответить на все ваши вопросы.
– Только вы ведь понимаете, как это ни банально звучит, разговор это не телефонный.
– Конечно, понимаю, – ответила Горчакова, – я же не дурочка и готова подъехать к вам хоть сегодня.
Предложение неплохое, но Андриане не хотелось приглашать свидетельницу к себе домой. Она намеревалась ещё некоторое время поддерживать её заблуждение в том, что она беседует с представительницей правоохранительный органов. Конечно, это не комильфо. Но на что не пойдёшь ради получения информации и тем более поимки преступника. Исходя из этих соображений, сыщица проговорила:
– Думаю, что нам для начала будет удобнее встретиться на нейтральной территории.
– На нейтральной? – не поняла её собеседница.
– Допустим, в каком-то небольшом кафе. Рядом с вашим домом есть кафе?
– Ах, это! – воскликнула Горчакова. – Возле моей работы есть уличное кафе. Мне только дорогу перейти. Моя смена заканчивается через два часа. Записывайте адрес.
– Диктуйте. – У Андрианы, несмотря на возраст, была прекрасная память, и она легко запоминала названия улиц, фамилии, номера телефонов и прочее.
Вероятно, сказывались навыки, накопленные за время работы в школе.
– Как я вас узнаю? – спросила Горчакова. И не давая Андриане ответить, воскликнула: – Ах да!
Что имела в виду Инна Петровна, сыщица не поняла. От Горчаковой последовало новое указание:
– Садитесь под розовый зонтик.
Андриана хотела спросить, почему именно под розовый, но не успела. Инна Петровна отчеканила:
– Через два часа под розовым зонтиком! – и отключилась.
– Уф! – вырвалось у сыщицы, и она вытерла пот со лба.
До встречи с Горчаковой у сыщицы ещё оставалось время, поэтому она решила вытереть пыль и подмести пол. Как всегда, по давно установившейся привычке, она остановилась возле пальмы Пульхерии Артамоновны и фикуса Ивана Ивановича. Оба они росли в кадках между столом и лоджией. Андриана считала их не просто своими домашними растениями, а своими близкими друзьями. Нередко, присев за стол, она вслух рассказывала им о деле, которым занималась в данное время. Выкладывала свои умозаключения, делилась сомнениями и обращалась за советом. И, как ни странно, чаще всего получала его. Кто-то скажет, что это результат работы подсознания сыщицы. И, возможно, будет прав. А кто-то вспомнит об опытах и исследованиях учёных, которые доказали, что растения привязываются к своим заботливым хозяевам. Они могут испытывать чувство нежности, радоваться, когда любимый человек с ними общается. И очень переживают, если хозяин болен или у него какие-то неприятности.
Растения привыкают к своим именам, если, подходя к ним, часто произносить имя вслух, а потом говорить нежные словечки.
В таком случае, услышав своё имя, домашний любимец будет пытаться встрепенуться, примерно как птица, только не так заметно для неискушённого наблюдателя. Они могут также просить о том, чтобы с ними пообщались, поговорили, просто посидели рядом.
При этом приборы фиксируют радость, умиротворение, благодарность. Подмечено также, что растения тонко чувствуют настроение своего хозяина.
Так что нельзя исключать того, что они могут телепатически передавать хозяину свои «умозаключения».
По крайней мере, Андриана Карлсоновна этого не исключала, будучи по образованию физиком. Вот и на этот раз она присела за стол рядом с кадками и выложила пальме и фикусу всё, что ей было известно о деле, которое она расследует. Пульхерия Артамоновна и Иван Иванович слушали её внимательно.
– И что вы об этом обо всём думаете? – спросила сыщица.
Ветки пальмы и листья фикуса зашевелились, из чего Андриана сделала вывод, что они берут тайм-аут, чтобы подумать.
– Ладно, вы думайте, а я подмету пол и поеду на встречу со свидетельницей, – сказала Андриана Карлсоновна, – пока она переполнена желанием многое рассказать мне о своей подруге и коллеге Валентине Гурьяновой. Авось что-то из рассказанного и пригодится для дела.
Листья и ветки снова зашевелились, на этот раз, как поняла Андриана, в знак согласия. О том, что их мог шевелить залетающий в комнату через раскрытое на лоджии окно ветер, она не подумала. Или просто не захотела брать в расчёт как нечто нарушающее цельную картину сложенного ей для себя комфортного мироощущения.
Уверенность Андрианы в правильности её взглядов и поступков поддерживалась осознанием того, что Мирослава Волгина, известная в городе детектив, думает примерно так же.
Оставив корм кошкам, Андриана оседлала своего Буцефала и помчалась к месту встречи с Горчаковой. Кафе отыскалось быстро. Столик под розовым зонтом был свободен, и сыщица присела на один из свободных стульев.