а то, что со временем и я тут появлюсь. А что, красивое решение. И ведь реализма даже добавил с дракой, в которой никто не победил.
Стратег, мать его так.
– Вот тебе и раз, – произнес Нифонтов, глядя на Василису, которая пестрой птичкой выпорхнула из салона такси. – Знакомые все лица. Саш, ты на кой ее с собой сюда припер? Я не спрашиваю, зачем ты вообще с ней общаешься, это твое дело, но мы здесь не для веселья собрались, а для дела.
– Поддерживаю вопрос, – хмуро произнес Пал Палыч, пожимая мне руку. – Ведьма, тебе здесь не место.
– У меня тоже к вам обоим куча претензий, но я же не вываливаю их вот так сразу? – не полезла за словом в карман девушка. – Даже не поздоровавшись. Кстати, привет, мальчики.
– Нашла мальчиков, – потер Михеев пару дней небритый подбородок. – У меня половина волос седых. Мальчики! Да и какие у тебя к нам-то претензии могут быть? Ковен твой никто не трогал, а непосредственно тебя я вообще то ли второй, то ли третий раз в жизни вижу.
– Самые непосредственные, – подбоченилась Василиса. – У меня в планах значилось провести приятный вечер в компании вот этого мужчины, а потом плавно перевести его в не менее приятную ночь. Но вы в них влезли с ногами, все перекроили, и вместо предварительных ласк в уютном полумраке мне пришлось тащиться вот сюда… Даже толком не знаю куда! Да еще на вас, оленей в загоне, смотреть.
– За языком следи, – посоветовал ей Пал Палыч. – А ты, Сашка, совсем сбрендил, если ведьму к себе так близко подпустил. Я тебе не раз говорил: общение с этим племенем никогда ни для кого, кроме них самих, хорошо не заканчивается.
Василиса фыркнула, сложила руки на груди и демонстративно уставилась в небо.
– Но актрисы они все же замечательные, – добавил Николай, глядя на нее. – Сколько сталкиваюсь, столько восхищаюсь.
– Очень верное замечание, – мигом среагировал Пал Палыч. – Верно! Вот ее, родимую, в качестве приманки и запустим на территорию. Рубль за сто он эту милаху пожелает оприходовать!
– Это в каком смысле? – тут же сбросила с себя личину томной оскорбленности Василиса. – А?
– Да уж не в смысле предварительных ласк, – хмыкнул Михеев. – Ему это уже без надобности. Убить наш призрачный друг тебя пожелает, скорее всего задекорировав это под несчастный случай.
– А меня спросить не судьба? – вызверилась Васька. – Может, я не желаю, чтобы меня убивали?
– Раз сюда приперлась – отрабатывай, – жестко заявил напарник Нифонтова. – Или ты думала, что мы для тебя тут шоу будем разыгрывать? Что мы комедианты, для которых смысл жизни скучающую ведьму развлекать? Ве-е-есь вечер на арене ведьмак и два сотрудника полиции! А-а-аплодисменты! Вот уж нет. Пришла – работай на общее дело и на общих основаниях. Или проваливай отсюда прямо сейчас.
– Саш!? – требовательно взглянула на меня девушка.
– Они правы, – пожал плечами я. – Я дал тебе понять, что не шампанское с устрицами еду жрать, но ты меня не услышала. Теперь либо вписывайся в расклад, либо вызывай такси. Все по-честному.
– Хотела тебе сегодня дать, а теперь – фиг, – покрутила кукишем перед моим носом Васька. – И ты даже не представляешь, что именно потерял, какую ты ночь упустил!
– Ничего, ведьмак, не печалься, – приободрил меня Пал Палыч. – Сейчас этого красавца прижмурим и поедем водку пить. Я тут хороший кабак поблизости знаю.
– Вот вы все же животные! – совсем уж надула губы Василиса. – Эх, жаль матриархат давно кончился. Хорошее же было время!
– Короче, ведьма, ты с нами или нет? – уточнил у нее Николай. – Время принятия решения. Еще минут двадцать-тридцать, и совсем стемнеет, мы тогда на этой стройке и без призрака на тот свет сможем отправиться. Там хренова туча ям, на дне которых арматурины торчат. Свалился в такую, и все, привет родителям.
– Да чтобы тебе пусто было, – невероятно искренне пожелала ему Васька. – Ладно, согласна. Но вы мне должны будете за помощь. Что делать нужно?
– Ничего мы тебе должны не будем, – заявил Пал Палыч. – Не раскатывай губешки. Ну, разве что как-нибудь я тебе мороженое куплю, да и то если только не сильно дорогое. Или леденец на палочке.
Вообще, происходящее, конечно, было сплошной театральной постановкой. Если бы Васька хотела, она бы уже послала нас куда подальше и отсюда смылась, это ясно как божий день. Раз осталась, значит, ей это нужно. Это знал я, она и оперативники тоже. Просто ушлая девица решила еще попробовать немножко подзаработать на сложившейся ситуации. Не получится – да и ладно. Получится – совсем хорошо, будут у нее сотрудники отдела в должниках ходить. Ненамного, но все же.
– От тебя дождешься, – отмахнулась от оперативника ведьма. – Как же. Любая из нас в болоте тонуть станет, ты сроду руку не подашь.
– Не подам, – подтвердил Михеев. – Да еще ногой на голову надавлю, даже не сомневайся. И непременно пузырей дождусь, чтобы наверняка убедиться, что одной дрянью на белом свете стало меньше.
И такая недоброта сквозила в его голосе, такая уверенность в своей правоте, что мне даже не по себе стало. Василисе, похоже, тоже.
– Мы ведь тоже разные бываем, дядька, – потеребила кончик русой косы девушка. – Не все такие твари, как та, что у тебя будущее забрала. И нормальные ведьмы встречаются, причем таких большинство.
– Да? – коротко глянул на нее Михеев. – Не знаю, не попадались мне такие. Но вот насчет тебя у меня сомнений никаких нет, поверь. Сашке ты, может, мозги и сможешь запорошить, а мне точно нет. Так что если ты хоть в чем-то когда-то оступишься, я окажусь рядом, и тогда мы продолжим эту беседу.
– Не оступлюсь, – на редкость серьезно пообещала ему Василиса. – И не надейся. Повторяю: что делать нужно?
Мне показалось, что вот теперь ей на самом деле захотелось отсюда уехать, но, похоже, эта девушка была еще, ко всему прочему, и упряма невероятно, потому осталась.
– Мы с тобой пойдем вон туда, на стройку, – ткнул Пал Палыч пальцем в сторону ворот, завязанных веревкой. – Там мы будем громко обсуждать то, какой скотиной при жизни являлся при жизни ныне покойный господин Смелков Константин Леонидович, высказывать предположения о том, что его сейчас, возможно, черти на сковородках жарят, и бурно радоваться этому факту. А еще пару раз уточним, что пожаловали мы сюда ради того, чтобы на стене большими буквами написать: «Смелков – сволочь! Гори в аду!»
– Никогда ничем подобным не занималась.
– Все бывает в жизни в первый раз, – заверил ее Николай. – Главное, когда призрак за вас примется, беги в то место, которое тебе Паша укажет, когда вы на стройку зайдете. Именно туда и больше никуда, ясно?
– Не прозевать бы еще тот момент, когда за нас примутся, – проворчала Василиса. – Не люблю призраки, и тени из сумерек, самые поганые враги. Они тебя видят, ты их нет.
– А ты на меня смотри, ведьма, – посоветовал ей Пал Палыч. – И меня слушай. Сказал «стой», значит, остановись. Сказал «беги» – беги.
– Так с тебя станется меня этому призраку скормить, – резонно заметила Васька. – Ты нашу сестру сильно не любишь, чего стоит тебе меня угробить?
– Ты приехала с Сашкой, значит, за твою смерть нам придется отвечать перед ним, – пояснил оперативник. – А мне это не нужно. Мы неплохо ладим, и кое-какое общее прошлое у нас есть. Так что не в этот раз.
– Общее прошлое? – снова глянула на меня ведьма. – Ой, как интересно! А какое?
Отдельские не будут отдельскими, если, охотясь за одним зайцем, второго не подстрелят, а то еще и третьего не съедят. Теперь все ведьмы Москвы будут знать, что я с обитателями дома на Сухаревке дружбу вожу, да не простую, а тесную.
Нет, не скажу, что я прямо большую тайну из этого делаю, но все-таки так-то зачем?
– Самое время для того, чтобы сесть кружком и начать рассказывать друг другу истории о богах и героях, – съязвил Нифонтов. – Все, вперед. Паш, и поосторожней. Это тебе не Тит Титыч, который только языком метет, там та еще зверюга засела.
– И сторожа небось тоже, – добавила Василиса то ли в шутку, то ли всерьез. – Фиг его знает, кто хуже, особенно если они из бывших военных. У меня дед полковник в отставке, так я время, проведенное у него в детстве, как вспомню, так вздрогну.
– Никого тут нет, – отмахнулся Николай. – Это, если можно так сказать, черный ход. Тут здания, на которые еще нового застройщика не нашлось, не дошли до них руки. Грязь, неучтенные и никому не нужные стройматериалы да грязюка, вот и все, что тут есть. Да еще призрак неугомонный.
– Пошли, – велел Михеев ведьме и двинулся к воротам. – Значит, так, повторяю вводные, а ты мотай их на ус. Нет усов? Ничего, с годами вырастут, у вас, ведьм, это норма вещей. Так вот, когда подам знак, начнешь громко говорить о том, что Смелков… Да не «угу», а фамилию запомни – Смелков…
Парочка скрылась в наползавших на стройку сумерках, и их голоса довольно быстро пропали из зоны слышимости.
– Так, минут через пять придет наша очередь, – глянул на часы Николай. – Раньше соваться не стоит, не ровен час, эта сволочь нас приметит, тогда весь план коту под хвост.
– Ты бы меня в него хоть посвятил, в этот план, – предложил я оперативнику. – Ну, как вариант.
– Саш, поверь мне, ничего сложного в нем нет, так что на месте все расскажу. И вообще подобные мероприятия не любят сложных схем. Чем меньше узелков на веревочке, тем меньше шансов, что она порвется. Что ты ржешь?
– Просто странно конкретно от тебя слышать слова о простых, не двух-трехслойных планах. Ты слова в простоте не скажешь, как, собственно, и все твои коллеги. Ну, кроме, пожалуй, что только Вики, у нее «да» на самом деле всегда означает да, а «нет» – нет. Но это скорее подтверждает правило, чем его опровергает. И не надо сейчас говорить про то, что не надо мне было в Европу ездить и что меня там испортили. К этим выводам я еще до того пришел. До отъезда, в смысле.
– Меньше с ведьмами общайся, – то и дело поглядывая на часы, посоветовал мне Нифонтов. – Это они тебя против нас настраивают исподволь, так, что создается впечатление, будто ты сам до всего додумался. Тут слово, там слово, так в твоей башке и формируется превратное мнение обо мне и моих коллегах. Нейролингвистическое программирование, понимаешь, они это умеют.