Джейкоб Карлтон.
«Миссис Доу? – произнес доктор Огилви. – Я рассказывал вашему мужу то, что, думаю, и вам…»
«Буду через минуту!» – я выхватила пистолет ЕП и быстро обогнула стойку, но Карлтон уже исчез.
«Джейн? – позвал Мудр. – Что там?»
Громкий «ба-бах!» из-под пола раскачал капсулы на стойках. Свет замерцал, и ровный гул кондиционеров и холодильных установок уступил место нездоровому заиканию.
«Там ты-знаешь-кто! – откликнулась я. – Думаю, он устроил диверсию в электросети!»
«Что? – спросил доктор Огилви. – О нет, диверсия невозможна, у нас отличная система безопасности! И у энергосистемы есть два резервных генератора».
Словно по сигналу, второй взрыв сотряс здание. Зазвенела тревога.
«Боже мой, – сказал доктор, – Наверное, нам лучше… ой!»
«Мудр?» – с пистолетом наготове я отступила назад и увидела доктора на полу, лицом вниз. Мудр, который спрятался за партией замороженных голов, произнес одними губами: «Вон там» и махнул рукой.
От стойки к стойке я пробиралась к укрытию Карлтона. И почти добралась, когда третий взрыв обрубил остатки питания. В кромешной тьме послышались торопливые шаги убегающего человека.
Включилось автономное аварийное освещение. Я юркнула мимо последней стойки как раз вовремя, чтобы заметить закрывающуюся дверь запасного выхода. И крикнула Мудру: «Иду за ним», но у двери притормозила и оглянулась. В помещении уже стало заметно теплее, и струйки пара вились над криоподами.
Я выбежала из зала. Извилистый коридор привел меня обратно в главный холл, где обнаружились еще два тела – одного из врачей и охранника. Охранник бился до последнего, его рука продолжала крепко сжимать дубинку. Рядом, на полу, почти незаметный среди янтарных вспышек тревоги, лежал оранжевый пистолет.
Я сунула его за пояс и пошла по указателям до ближайшего выхода. Карлтон застрял там, последнюю часть его побега сорвали автоматические двери, которые перестали быть автоматическими. Предполагается, что можно открыть их вручную, но для этого нужны обе руки, а у Карлтона правая висела плетью после знакомства с дубинкой охранника. Беглец выхватил разводной ключ и колотил им по двери. Я подкралась сзади и дождалась, пока он выбьет побольше стекла, дав мне прицелиться. А потом уложила его спать.
Сквозь разбитую дверь ворвался жаркий ветер пустыни. Выглянув наружу, я поняла, что сбой в сети убил оросительную систему и растения тоже обречены. Но меня беспокоили не фруктовые деревья.
«Мы облажались, да? – спросила я, когда подошел Мудр, – Они все оттают».
«Я думал, ты не веришь в воскресение».
Мудр присел, поднял шлем защитного костюма Карлтона и прижал пальцы к яремной вене: «Проклятье! Я же говорил, что он нужен нам живым!»
«Он жив. Просто спит».
«Ага, спит, как те замороженные».
«Нет… У меня было на оглушении, видишь? – я развернула пистолет, чтобы показать, но переключатель стоял на ИМ. – Вот дерьмо…»
«„Вот дерьмо“ что?»
«Это, наверное, его пистолет. Который я подняла там и… Господи, наверное, перепутала со своим».
«Отличная работа».
«Слушай, прости. Это был несчастный случай».
«Да, и у тебя к ним талант, не так ли? – он встал. – Ладно, давай убираться отсюда».
«А что насчет него?»
«Оставь. Теперь он для нас бесполезен».
«А что с..?» – я махнула в сторону залов криостаза.
«Мы ничего не сможем сделать».
«У организации нет какой-нибудь крутой ремонтной бригады, которая смогла бы починить сеть? „Добрые Самаритяне“, разве это не их конек?»
«Мы ничего не можем сделать, – повторил Мудр. – Теперь пойдем, – он шагнул в умирающий сад. – Нам нельзя здесь оставаться».
белая комната (VI)
– Вы готовы поговорить о том, что случилось с Филом? – спрашивает доктор.
На столе открыта очередная папка с доказательствами лжи, развернутая так, чтобы можно было прочесть верхнюю страницу с полицейским рапортом. Но женщина отказывается смотреть. Она откидывается на спинку стула, опускает глаза и зажимает скованные руки между коленей.
– Джейн, – подталкивает ее доктор.
– Это свободная страна, – наконец отвечает она. – Говорите, о чем вам нравится.
– Ладно… Начнем с того, чего не случалось. Вашего брата за грядки с марихуаной не задерживали. И несмотря на ваши намеки во время последней встречи…
– Я ни на что не намекала.
– …он не попадал в аварию. Ваша мать думала, что вы что-то с ним сделали – так она сказала оператору службы спасения, когда впервые заявила об исчезновении сына, именно поэтому напала на вас в полицейском участке. Но тоже ошибалась. По словам свидетелей, ваш брат покинул общественный сад в компании человека, который подходил под описание недавно освобожденного из-под стражи преступника, осужденного за растление детей и подозревавшегося в их убийстве. Его звали Джон Дойл. Педофил, – продолжает доктор. – Но сомневаюсь, что полицейские станут использовать это слово в разговоре с четырнадцатилетней девочкой, особенно если та охвачена чувством вины. Вероятно, они просто назовут его плохим человеком… или злой обезьяной.
Она все еще не поднимает глаза, но ее губы кривит горькая усмешка:
– Теория номер двести пятьдесят семь. Психическое расстройство Джейн началось с эвфемизма.
– Ну скажите мне, Джейн, разве это совпадение, что все ваши миссии в организации каким-то образом связаны с угрозой для детей или молодых людей?
Она не отвечает.
– Кое-что еще я нашел интересным… – он кладет ладонь на папку. – Доложивший офицер – Бастер Китон Дружески. Это действительно его имя[32]… Но о своем вы солгали, не так ли? Или, по крайней мере, не сказали всей правды. Шарлотта – ваше второе имя. А полностью – Джейн Шарлотта…
– Не надо, – говорит она, встречаясь наконец взглядом с собеседником. – Просто не нужно. Это не моя фамилия. Она очень ясно выразилась.
– Она?
– Моя мать. Последнее, что сказала перед тем, как переслать мне вещи: «Ты никогда больше не будешь пользоваться этой фамилией». Просто смешно, ведь фамилия-то не ее, а моего чертового отца, которого она ненавидела почти так же сильно, как и меня… Но она сказала, что это не имеет значения, важно, что это фамилия Фила, поэтому моей она быть не может. Обещала убить меня, если не послушаюсь. «Я тебя придушу». Конец цитаты. Так что нет, я не лгала.
– Ладно. Но ваша первая история о брате и грядке с марихуаной. Теперь вы признаете, что это была неправда?
Вздох.
– Да, признаю.
– И другие встречи с братом на протяжении многих лет – его визиты в Сиеста-Корта и ваши отношения после возвращения в Сан-Франциско…
– Все это чистая правда.
– Джейн…
– В смысле, ладно, на самом деле его там не было, но наши разговоры, совет, что он дал мне… Слушайте, я знала Фила. Возможно, маленький засранец мне и не нравился, но я его знала, он был моим братом, и я понимаю, каким человеком он вырос бы, если… Так что беседы, о которых рассказывала, подлинные. Они были точны.
– Но самого его там не было.
– Да, не было.
– Потому что он мертв.
– Нет! – ощетинивается она. – Это ложь.
– Джейн…
– Даже полицейские не могли этого сказать. Они не нашли тела. Они не нашли ничего, а Дойл…
– Джейн, этот человек был уличен в убийстве двоих детей. Уверен, вы хотите верить, что ваш брат выжил, но…
– Нет! В смысле, да, я хотела в это верить, и долгие годы вера была всем для меня, но теперь, теперь я знаю точно. Фил жив.
– Откуда вы знаете?
– Да Бога ради, – говорит она, – К чему, по-вашему, я рассказывала всю эту историю?
– Вы нашли своего брата?
– Да.
– В Лас-Вегасе?
– Да… Только я его не нашла, точнее, не видела, но точно знаю, он там. И знаю, что на самом деле с ним случилось.
– А что с ним случилось?
– Ну, Дойл забрал его. Это правда. И, наверное, правда, что Дойл хотел убить Фила так же, как убил тех, других детей. Но ему не разрешили.
– И кто же его остановил?
– Другие злые обезьяны, разумеется.
– Другие злые обезьяны.
– Те, кто его на это подбил, – объясняет она. – Анти-организация «Стая».
Корпорация «Злые Обезьяны»
– Верн ждал нас в придорожной забегаловке недалеко от границы Вегаса. Официантка с надписью на бедже: «Приветики! Я Джейн!» подвела нас к его столику и вертелась рядом, пока Мудр выбирал между блинчиками с черникой и с шоколадной крошкой. Я же теряла без толку время, а мне не терпелось задать вопрос, который грыз меня последние три дня; но, когда официантка, наконец, оставила нас в покое, Верн меня опередил.
«Пора поговорить о вашем брате», – сказал он.
«Прекрасно. Давайте поговорим. Начнем с того, что вы о нем знаете. И всегда знали, так?»
«Конечно».
«И вы ни разу не подумали об этом упомянуть? Например, когда вербовали меня? „К слову, одна из причин, почему мы считаем, что ты будешь реально хороша в охоте на отморозков, так это потому что один из них украл твоего брата“».
«Это на самом деле одна из причин».
«Тогда почему ничего не сказали?»
«Если бы я сказал, что мы знали о похищении вашего брата, вам бы захотелось услышать, что еще нам известно. Тогда пришлось бы или соврать, что мне совсем не нравится, или отделаться от вас, что никому не принесло бы счастья. Вы довольно сложный человек, когда дело касается удовлетворения ваших желаний».
«Зачем бы вам обманывать меня?»
«Чтобы обеспечить безопасность операции».
«Вы имеете в виду эту операцию? Она как-то связана с Филом?»
«Да».
«То есть Фил… Он жив? Он в порядке?»