— Чем это?
— Манией убийства!
— С чего это?
— С того. Кто, по-твоему, пойдет завтра к Софочке?
Глава 18
Мы кружили по Мневникам всего-то ничего, чуть больше получаса, когда я увидела нужный дом. На шестом этаже рассеялись последние сомнения — бордовая обивка двери и нестандартная табличка с номером квартиры были мне знакомы.
Когда Санин потянулся к кнопке звонка, рука его ходила ходуном, а острый кадык так и прыгал на тонкой шее. Я испугалась, как бы при виде Виктора его на радостях не хватил удар, но обошлось. В том смысле, что ему не открыли.
Андрей устроил переполох, обзвонив все шесть квартир на площадке этажа. В трех ему повезло. Наши ряды пополнились дородной тетушкой с бигуди под косынкой, лысым пенсионером в толстенных очках, ковбойке и обвислых тренировках, неполнозубым молодым человеком лет семи и строгой дамой лет сорока, по виду учительницей.
Как оказалось, никто из них не мог похвастать близким знакомством с Виктором. Все сведения, которыми они располагали, уместились бы на четвертушке листа. Молодой холостяк, не москвич, работает в какой-то фирме, квартиру снимает чуть больше года (хозяева за границей), вежлив (при встрече всегда здоровается), часто ездит в длительные командировки. Шумных компаний не водит, но гостей принимает. Чаще других заходит высокий блондин (в обоих черных ботинках), настоящий красавчик. Женщины временами тоже ходят, но все больше неказистые. Походят немного и перестают. Видно, не везет парню в любви.
Санин, невероятным усилием уняв дрожь в руках, показал фотографии. Соседи мгновенно узнали Метенко, которая бывала здесь совсем недавно, и Бирюкову, которая, хоть и не появлялась уже месяцев девять, но в свое время произвела фурор.
— Помню, я еще подумала: вот бедненький! — поделилась с присутствующими тетка в бигуди. — На что ему такая бабища? Она ж его в бараний рог свернет! А мужчина-то из себя видный. Что ль, не мог кого получше сыскать?
Уварову после некоторого колебания опознала «учительница»:
— Да, вот эту я однажды видела. Довольно давно, в марте, по-моему. Я ковырялась в замке (он у меня заедает), а она как раз вышла от Виктора. Увидела меня и смутилась, как школьница.
Не признали соседи только Ларису Ильину, но, как позже объяснил нам Андрей, и не могли признать. Она погибла раньше, чем Виктор снял эту квартиру.
Несмотря на заверения соседей, что квартирант уже недели две как в командировке, Санин позвонил в местное отделение милиции и попросил подмоги, которая вскоре и явилась в виде бравого сержанта с южным выговором и лихими усами. Андрей попросил его подежурить у двери, пока он съездит за ордером на обыск.
— Черт! — выругалась я, когда Санин высадил нас с Лешей у станции метро. — Надеюсь, они управятся со своим обыском до вечера!
— А что такое?
— Нам нужно срочно наведаться к соседям без милицейского надзора и показать им фотографии Доризо и Липучки. А может, и остальных девиц из нашей коллекции. Если они одну из них опознают, — все, считай, расследование закончено. Останется только выяснить, зачем эта змея пыталась меня подставить.
— Значит, ты принимаешь версию Марка? То есть и Анненского, и Доризо убил Виктор?
— Похоже на то. Конечно, в возражениях Генриха и Прошки есть свой резон, но, надеюсь, все несуразности объяснятся, когда Виктора арестуют.
Дома нас ждал Марк, мрачный и злой.
— Она оказалась еще хуже, чем я думал, — сообщил он и посмотрел на меня, словно прокурор, как будто это я уговорила его пообщаться с Софочкой. — Ладно, трещит без умолку — к этому я был морально готов. Хуже, что иногда она прерывает треск и начинает пытать. Святая инквизиция ей в подметки не годится. Не скрежещи зубами, Варвара. К тебе она приставать не будет. Я сделал для этого все возможное. Сказал, что пришел к ней тайком ото всех, и настоятельно просил тебе не проговориться. Она уверяла, что у нее не будет такой возможности, поскольку ты ее почему-то избегаешь.
— А как ты мотивировал свою закулисную дипломатию?
— Сказал, что у тебя неприятности, но какие — неизвестно, потому что ты упрямо отказываешься о них говорить. Спросил, не интересовался ли кто-нибудь тобой в последнее время. Не замечала ли она, что около тебя крутятся незнакомые подозрительные личности?
— Белоусову она наверняка к таковым не относит.
— Да, но я показал Софочке ее фотографию. Объяснил, что в последнее время часто натыкаюсь на эту даму в твоем подъезде, а когда увидел у тебя ее фото и спросил, кто она такая, ты отказалась отвечать.
— И что на это сказала Софочка?
Марк изобразил на лице нечто слащавое до тошноты, всплеснул руками и заговорил противным тоненьким голоском:
— Ой, да это же Леночка! Моя хорошая знакомая. Они с Варварой учились в одном классе. Но не сомневайтесь: Леночка к ее неприятностям отношения не имеет. Здесь она бывает, потому что ходит ко мне в гости. А что Варвара про нее ничего не говорит, так это же Варвара! Из нее разве когда слово вытянешь? Скрытничает все чего-то, скрытничает… — Марк убрал патоку с лица и заговорил нормально: — Я спросил, давно ли Софочка познакомилась с Белоусовой. Лет пять назад, сказала. Разговорились в очереди в парикмахерской. Дальше цитирую: «Не помню уж, почему я упомянула Варвару. Лена сказала, что у них в классе тоже училась Варвара с похожим характером. Стали уточнять, какие глаза, какие волосы, и выяснили, что все совпадает точь-в-точь. Ну, пригласила я ее к себе. Зайдете, говорю, со старой подругой повидаетесь. Да мы, говорит, особо не дружили. Варвара, говорит, наверное, и не узнает меня при встрече. Но все-таки зашла ко мне. Не из-за Варвары, конечно, ей мой свитерок приглянулся, и я выкройку пообещала. Ну, заодно посидели, поболтали, кофейку попили. Потом Леночка снова зашла, вернула выкройку, свои принесла показать. Так мы и подружились. Она очень милая женщина».
Я фыркнула.
— Милая! А ты не полюбопытствовал, что они обсуждают, когда эта милая женщина к ней заглядывает? Бьюсь об заклад: выкройки в их разговорах занимают последнее место.
— Нет уж, бейся без меня, — ответил Марк. — После общения с Софочкой я почти уверен, что Белоусова сблизилась с ней намеренно, ради тебя. Какой нормальный человек будет болтать с этой мымрой по душам ради собственного удовольствия? Но ей я, конечно, не стал этого говорить. И о чем они болтают, не спрашивал. Если о тебе, она бы все равно не призналась.
— Тогда чего же ты в результате добился? — спросила я. — Кроме мании убийства, конечно.
К моему удивлению, Марк, вместо того чтобы повесить голову, снисходительно улыбнулся.
— Что, неужели выяснил что-нибудь важное? Тогда хорош голову морочить! Колись живо!
— Помнишь, я ее спросил о подозрительных незнакомцах, вертевшихся вокруг? И для достоверности поинтересовался, не заметила ли она в последнее время чего-нибудь необычного. Оказалось, заметила. Сначала Софочка, выпучив глаза, поведала мне о визите Санина. Он пришел через день после нашего отъезда. Тоже спрашивал, не появились ли в твоем окружении новые лица. А дня три спустя Софочка услышала, как кто-то ковыряется ключом в твоем замке. В «глазок» ей было не видно кто, а выйти на лестницу она побоялась, памятуя о сотрясении мозга в прошлом году. Но терпения ей не занимать, и она осталась караулить у «глазка», надеясь, что неведомый гость скоро выйдет и она успеет его рассмотреть. И действительно, минут через двадцать дверь открылась, и на лестницу вышел мужчина с длинным свертком под мышкой. Как раз в ту минуту, когда он попал в Софочкино поле зрения, с лестницы на площадку ступил другой мужчина. Его Софочка прежде не видела.
— А первого? — хором спросили мы с Лешей.
— Первый уже заходил к Варваре. В конце апреля. Высокий, крупный, темноволосый, с дорогим портфелем.
— Анненский! — догадалась я. — Пришел воровать мою картину.
— Так вот, увидев друг друга, оба остолбенели и, как показалось Софочке, испугались. Потом первый, со свертком, шагнул вперед, вгляделся в лицо второго и изумленно спросил: «Вы?..» Второй взял его за рукав и предложил объясниться в более подходящем месте.
— Ты показал Софочке портрет Виктора?
— А ты как думаешь?
— Он?
— Ну, на сто процентов она не уверена — лицо второго было в тени. Но на девяносто — пожалуй. Вы понимаете, что из этого следует?
— Анненский не был сообщником Синей Бороды, — сообразила я. — Он трепался о своих клиентках без всякой задней мысли. А увидев Виктора в подъезде одной из них, догадался, что тот использует его сведения в каких-то неблаговидных целях.
— Точно. И сразу стал опасен для Виктора. Правда, у Анненского и у самого было рыльце в пушку, поэтому он не бросился бы немедленно разоблачать негодяя, но, если бы до него дошел слух о погибших клиентках…
Закончить мысль Марку помешал приход Генриха.
— Это не она, — сообщил он, сунув голову в гостиную и пошел переобуваться.
— Как не она? — ахнула я.
— Что не она? — не понял Леша.
— Ты уверен? — спросил Марк.
Генрих снова возник в гостиной, на этот раз целиком. Отвечать на вопросы он начал в обратном порядке.
Марку:
— Уверен.
Леше:
— Не она, не Белоусова, звонила Варьке.
На мой вопрос он затруднился ответить, поэтому отчитался подробнее:
— Я решил действовать в лоб. Дождался, пока объект выйдет из дому, нагнал ее у булочной и изобразил нехитрую пантомиму. Сначала обалдело на нее уставился. Потом, как бы колеблясь, зашагал дальше, но тут же вернулся и говорю: «Знаете, девушка, вы до боли похожи на мою одноклассницу, мою первую любовь. Не подумайте чего плохого, у меня нет никаких далеко идущих или, упаси бог, неприличных намерений, но, может быть, вы не откажетесь посидеть со мной в кафе-мороженом? На меня нахлынули воспоминания юности, и мне хотелось бы ненадолго удержать их». Она лукаво улыбнулась и спросила, уверен ли я в чистоте своих намерений. Я у