Три добрые феи покраснели и только сейчас вспомнили о том, что Няню-то они не поприветствовали.
– Да-да, конечно, простите нас, – защебетали они. – Устраивайтесь, а мы тем временем приготовим всё для нашего совещания.
С этими словами они умчались прочь, да так быстро, что Няня ни здравствуйте, ни до свидания им сказать не успела и усмехнулась, вспомнив о том, почему она так ненавидела Страну эльфов и фей. Слишком развязные и глупые феи здесь живут, и не важно, что когда-то она сама была одной из них. Именно поэтому Няня в своё время и отказалась носить крылья, превратившись тем самым в ведьму.
Тут, словно подслушав мысли Няни, Фея-Крёстная сказала ей:
– Надеюсь, ты помнишь, сестра, что тебе нужно будет надеть крылья, когда мы отправимся на совещание.
Нет, читать мысли в отличие от Няни её сестра не могла, зато очень хорошо умела догадаться, о чём она думает, по выражению лица или малейшим жестам. Тоже дар, между прочим.
– А как насчёт Цирцеи? – нахмурилась Няня. – Если она примет твоё предложение, ты и ей тоже закажешь пару крыльев и обяжешь носить их? Но ведь она настоящая ведьма, у которой в жилах нет ни капли крови фей, а ты предлагаешь ей почётную должность феи, исполняющей желания.
– Но ты-то фея! – недовольно притопнула ногой сестра Няни. – И ты должна гордиться этим!
Спорить с ней Няне совершенно не хотелось. Нужно просто помнить о том, что её сестра взяла на себя обязанность править Страной эльфов и фей и на протяжении многих лет с честью справлялась с этой очень нелёгкой работой, причём совершенно без помощи Няни или Оберона. А теперь Няня и Оберон вернулись и заявляют, что Фея-Крёстная всё делала неправильно, хотя она просто действовала так, как её учили и как она сама считала верным. Нехорошо получилось, нехорошо. Няня впервые так отчётливо поняла это и решила для себя, что поможет своей сестре вносить изменения в жизнь Страны эльфов и фей, но делать это они станут очень медленно, постепенно, иначе всё пойдёт вверх дном. А менять здесь Няня намеревалась буквально всё. Нужно только послушать для начала, что скажут остальные феи. Ну, три добрые феи будут на стороне Феи-Крёстной, это ясно как день, зато Няня очень рассчитывала на то, что с её точкой зрения согласится Голубая фея. Ну и Оберон тоже, потому что он всегда выбирает то, что правильно.
Чем больше Няня размышляла над всем этим, тем яснее ей становилось, что феи обязаны заботиться обо всех, кто нуждается в их помощи, а не только о принцессах. И это должно стать совершенно очевидным в результате суда над злыми сёстрами. Если бы у Гримхильды и Урсулы были феи, способные вмешаться и защитить их, они не стали бы жертвой сестёр с их злой, назойливой магией.
Няня знала, что нет смысла по примеру Феи-Крёстной связывать фей клятвой защищать всех невинных, будь то попавшая в беду принцесса или мальчишка, оживлённый по желанию кукольника. Ведь это означало бы появление среди членов Совета новых фей, и даже – более того! – ведьм, таких как Цирцея. А ещё пришлось бы пересматривать правила, по которым на протяжении веков применяли свою магию феи. Нет, первым изменением, которое ожидает Страну эльфов и фей, станет смена её правительницы. Место Феи-Крёстной займёт Няня, но произойти это должно плавно, постепенно, не вызывая волнений, чтобы ничем не обидеть сестру.
Для этого Няне нужно будет действовать как можно мягче и деликатнее.
– Да, сестра, я надену мои крылья, если тебе так хочется, – сказала она. – Но не пора ли нам идти? Остальные феи уже ждут нас?
– Я надеялась, что у нас будет больше времени, чтобы устроиться, но ты права, очень скоро нам нужно выходить, чтобы вовремя успеть к фонтану Оберона, – улыбнулась Фея-Крёстная.
Няня отнесла свои вещи в гостевую спальню и там ненадолго присела на краешек кровати, собираясь с мыслями и с духом, чтобы сделать видимыми свои крылья феи. Что ж, не надо забывать о том, что она в Стране эльфов и фей, которую ждут перемены, в ходе которых Няня, быть может, почувствует ещё гордость от того, что она фея.
– Сестра! Сестра, скорее сюда! – донёсся из гостиной крик Феи-Крёстной, и Няня немедленно вскочила на ноги.
– Что такое? – спросила она, выглядывая за дверь. Домик сестры к этому моменту оказался забит феями, которые, судя по их виду, были близки к панике. – Что случилось?
Три добрые феи и Фея-Крёстная были слишком потрясены и не могли говорить, поэтому вместо них ответила сотканная из неземного света Голубая фея.
– Фея-Крёстная только что получила сообщение, его доставила почтовая ворона от Оберона. Злые сёстры. Они каким-то образом сумели сбежать из страны снов. Проснулись и покинули Морнингстар.
– Но как такое могло произойти? Даже Цирцее было не под силу разрушить магию фей, которая удерживала там сестёр! Кто это сделал? Малефисента?
– О, нет! Надеюсь, что нет! – воскликнула Фея-Крёстная.
– Тогда кто разбудил их? Сами они проснуться не могли. Никак не могли. Кто был настолько глуп, чтобы освободить сестёр и выпустить их? – спросила Мерривезер.
– Я знаю только одно существо, достаточно сильно преданное сёстрам, чтобы пойти на любой риск ради того, чтобы освободить их, – сказала Няня. – Это Фланци.
Глава IXПотерянные цветы
Потрясённые, растерянные Белоснежка и Цирцея сидели в гостиной миссис Тиддлботтом. Цветы вернули Хейзел и Примроуз к жизни – в точности так, как надеялась на то Готель. Её бедные сёстры наконец проснулись и рискнули уйти в Мёртвый лес.
Одни.
– Мы немедленно должны туда отправиться! Они будут убиты горем, когда увидят, что случилось с Мёртвым лесом! – сказала Белоснежка, и Цирцея понимала, что Снежка права.
– Хорошо, дорогие мои, – кивнула головой миссис Тиддлботтом. – Если вы действительно решили пойти, я соберу для вас дорожную корзинку. До Мёртвого леса здесь недалеко, и я уверена, что именно туда они и направились. Назад, к себе домой.
Миссис Тиддлботтом не мешкая прошла на кухню и начала готовить сандвичи в дорогу.
– Почему она позволила им уйти? – развела руками Цирцея. Она старалась не сердиться на пожилую женщину, но никак не могла с собой справиться.
– Не вини её, Цирцея, – нахмурилась на свою кузину Белоснежка. – Ей кажется, что она всё делает правильно. Ведь им хотелось домой, вот она их и отпустила.
– Но у них нет дома, куда они могли бы пойти! Там всё разрушено, разворочено. Их сестра мертва. И они ничего не знают о том, что произошло после их смерти. Ровным счётом ничего. Они потерянные, одинокие, и кто знает, какими способностями обладает Примроуз. Ведь в её жилах течёт кровь Мани, а все эти цветы на лугу усилили колдовской дар. Кстати, миссис Тиддлботтом небезопасно находиться здесь, рядом с цветами. Ты же читала, на что способно королевство Рапунцель ради того, чтобы завладеть цветочной магией.
– Успокойся, Цирцея. Всё будет хорошо. Давай заберём старую библиотеку Готель, а затем прямиком полетим в Мёртвый лес. Уверена, что мы окажемся там раньше, чем Примроуз и Хейзел, которые идут пешком.
– Хорошо, мне нравится твой план, – согласилась Цирцея. – Можешь спросить миссис Тиддлботтом, нет ли у неё пустых ящиков, чтобы мы могли в них книги упаковать?
– Конечно могу, – улыбнулась Белоснежка и ушла на кухню, оставив Цирцею наедине с её думами.
– Цирцея, привет. Ты здесь?
Это была Няня. Цирцея поспешно вытащила из своего кармана волшебное зеркальце.
– Цирцея! Вы должны как можно скорее попасть в Страну эльфов и фей. Твои матери сбежали из страны снов, и мы боимся, что теперь вы с Белоснежкой в опасности.
– Как они смогли сбежать? – спросила Цирцея, хотя сама уже догадывалась как.
Не говоря больше ни слова, Цирцея провела рукой, стирая изображение в зеркале, и лицо Няни исчезло.
– Покажи мне Фланци! – приказала зеркальцу Цирцея.
И тут же увидела её. Кошка неподвижно лежала на полу солярия, как раз на том месте, где находились раньше тела матерей Цирцеи, оказавшиеся здесь после того, как злые сёстры использовали своё заклинание против Урсулы и получили рикошетом магический удар.
– Ах, Фланци, Фланци!
В гостиную с круглыми от испуга глазами вбежала Белоснежка, спросила, оглядываясь по сторонам:
– Цирцея, что происходит? Здесь Фланци, да?
– Нет, вот взгляни. – И Цирцея показала Снежке изображение безжизненной красивой кошки в зеркальце.
Белоснежка ахнула от ужаса.
– Фланци! – Это была появившаяся в зеркальце Тьюлип. Она подошла, опустилась на колени рядом с кошкой. – О боги мои, боги, что с тобой произошло?
Снежка и Цирцея какое-то время молча смотрели на рыдающую над кошкой Тьюлип, затем Белоснежка прикоснулась к зеркальцу и лихорадочно окликнула принцессу.
– Тьюлип, она в порядке? Она жива? Что случилось?
– Зеркальце так не работает, Снежка. Тьюлип не может нас слышать. – Цирцея вновь стёрла изображение с поверхности стекла и приказала зеркальцу: – Покажи мне Няню.
В зеркальце моментально появилось лицо Няни.
– Цирцея! Что случилось?
– Я проверила Фланци. Это с ней, похоже, что-то случилось. Сейчас рядом с кошкой находится Тьюлип, но у меня нет возможности поговорить с ней.
– Я сообщу Оберону. Мне кажется, что Фланци имеет какое-то отношение ко всему этому. Полагаю, это именно она освободила твоих матерей из страны снов.
– Я тоже так думаю, потому и вызвала её. Няня, если Фланци использовала свои силы, чтобы освободить моих матерей, то, возможно, она просто не пережила такого напряжения.
– Я знаю, дорогая моя, я знаю. Позволь мне сообщить сейчас обо всём Оберону, чтобы он мог проверить состояние Фланци. А я хочу, чтобы ты тем временем вернула Снежку домой, в её королевство, а сама направилась бы затем прямиком сюда, в Страну эльфов и фей.
– Я тоже этого хочу, Няня, но не могу. Мы должны поспешить в Мёртвый лес. На лугу миссис Тиддлботтом вырос цветок Рапунцель. Примроуз и Хейзел проснулись и сейчас направляются к лесу.