И они вернут назад свою дочь, Цирцею, и её любовь вернут, как это всегда было прежде. Ну а если для этого придётся даже уничтожить всё и всех, кто дорог ей... что ж, пусть будет так.
Но пока что они будут отдыхать и набираться сил. И ждать.
Глава XIБелоснежка и семь ведьм
Цирцея и Белоснежка опустили домик злых сестёр во внутреннем дворике разрушенного особняка в глубине Мёртвого леса. Всё здесь было именно таким, как им представлялось. Мёртвое место, очень красивое, но погружённое в печаль. Место, полное магии, но лишённое королевы, способной управлять ею.
Они смотрели на город мёртвых, открывающийся взгляду сразу за густой грядой плакучих ив, опустивших до земли свои рассыпающиеся в пыль ветви. Город выглядел тихим, пустым и спокойным, однако Цирцея и Снежка знали, что, скорее всего, в нём по- прежнему обитают мертвецы.
Фонтан Горгоны, о котором Цирцея и Снежка читали в истории Готель, всё так же стоял на месте со своими застывшими в танце нимфами. Складывалось такое впечатление, что Горгона, наблюдая за легкомысленными нимфами, настолько увлеклась, что совершенно случайно, сама того не желая, превратила их в камень. Сразу за внутренним двориком, на самом краю города мёртвых располагались крипты Хейзел и Примроуз. Снежке и Цирцее было грустно видеть их здесь, помня о том, каким безутешным было горе Готель, когда она потеряла своих сестёр. Цирцея была уверена, что к их смерти приложили руку её матери, она лишь не могла сказать, как именно они это сделали. Оставалось лишь надеяться, что ответ на этот и многие другие вопросы отыщется в одной из книг о злых сёстрах или о Готель.
Оглядывая лес, Цирцея не переставала поражаться тому, какие разрушения произвели её матери – и здесь, и повсюду. Сколько крови было на их руках. Сколько смертей на их совести. С каждым днём решение проблемы злых сестёр становилось для неё всё понятнее, всё яснее, но Цирцее просто не хватало отваги привести его в исполнение. «Ещё не время», – говорила она себе и откладывала, откладывала...
Цирцее и Снежке было странно видеть это место в таких руинах, без бродящих по лесу сэра Якоба и других миньонов – придворных фаворитов, о которых они читали в книгах. А ведь Цирцея и Снежка были почти уверены, что увидят, как они выглядывают из-за мёртвых плакучих ив или сидят у подножия одного из плачущих ангелов на могиле Готель. Интересно, как будут чувствовать себя Примроуз и Хейзел, когда доберутся сюда. Будут ли они ожидать встречи со своей сестрой Готель? У Цирцеи сердце разрывалось при мысли о том, каково им будет найти свой дом в таком состоянии, как теперь – в руинах. Да, для них со Снежкой очень важно быть сейчас здесь. Встретить Хейзел и Примроуз, рассказать им их собственную историю и историю их сестры – если, конечно, они захотят узнать её.
Состояние, в котором находился особняк, правильнее всего было бы назвать ужасным. Он почти полностью был разрушен королевскими солдатами, явившимися, чтобы вернуть волшебный цветок, выгнав Готель и её сестёр из дома много лет назад. Цирцея представила сэра Якоба и его армию сражающимися, чтобы защитить Мёртвый лес в надежде, что однажды Готель вернётся на эти земли и займёт своё законное место королевы мёртвых. Она испытывала сердечную боль, оплакивая конец их жизней, и разрушение их дома, и крушение надежд Якоба. Если подумать, Готель всё это время была права. Волшебные цветы вернули её сестёр к жизни. Ах, если бы только эти цветы, которые Якоб много лет назад посадил возле маленького коттеджа, расцвели вовремя!
– С чего начнём, Снежка? С библиотеки? Посмотрим, всё ли ещё на месте она?
Снежка молча кивнула, она не меньше Цирцеи была потрясена состоянием, в котором находился Мёртвый лес.
– Ты смогла бы восстановить всё это? – тихо спросила она. – У тебя на это сил хватит?
Об этом Цирцея как-то не подумала.
– Смогу. Отличная мысль, кстати. Если Примроуз и Хейзел намерены здесь жить, то я уж постараюсь.
– А мы увидим, если... – начала Снежка, но не договорила, замолчала.
– Что, Снежка? Что ты говоришь?
Снежка поджала губу и слегка прикусила её, как всегда это делала, когда сильно волновалась или была не уверена в чём-то.
– Я хотела спросить, можем ли мы проверить и посмотреть, выжил ли сэр Якоб.
– Хорошая идея. Что ж, давай проверим.
Но Снежка всё ещё прикусывала свою губу, заставляя Цирцею предполагать, что она сомневается.
– Думаешь, что мы можем потревожить его? В истории Готель он говорил, что желает отдохнуть, – сказала Белоснежка.
– Ты так добра, Снежка, – улыбнулась Цирцея. – Да, ты права, он это говорил, но я думаю, что ему хотелось бы узнать о том, что его ведьмы собираются вернуться.
– Сколько у нас времени до появления здесь Хейзел и Примроуз, как ты думаешь?
– Примерно день, если они идут пешком.
– Этого хватит тебе на то, чтобы более или менее привести здесь всё в порядок, пока я буду рыться в библиотеке и, возможно, в тех книгах, которые мы взяли у миссис Тиддлботтом? – Снежка всё так же продолжала надеяться на то, что ей удастся отыскать пропавшие из сказки о скорбном ящике страницы.
– Снежка, объясни ты мне, наконец, почему тебе так ужасно хочется найти те пропавшие страницы? И что это за скорбный ящик такой?
– Прости, но я не хочу говорить об этом, Цирцея. Во всяком случае до тех пор, пока не прочитаю ту сказку целиком. Пожалуйста, поверь мне и не обижайся.
Цирцея взяла Снежку за руку, и они вместе пошли к особняку.
– Разумеется, я верю тебе, кузина, всем сердцем верю и не обижаюсь. Нисколько не обижаюсь. Давай посмотрим, уцелела ли библиотека. А потом на скорую руку перекусим тем, что нам миссис Тиддлботтом в дорогу навертела, хорошо?
Так, рука в руке, они поднялись по склону холма к тому, что осталось от особняка. Впрочем, внутри разрушения оказались не такими катастрофическими, как они опасались. Многие комнаты остались вовсе не затронутыми в ходе битвы. Самая значительная часть разрушений пришлась на внешние стены дома и вестибюль, и Цирцея представила, как всё должно было выглядеть, когда много лет назад Мани атаковала Готель и её сестёр. Цирцея и Снежка были рады увидеть, что утренняя гостиная на втором этаже, о которой они читали в сборнике сказок, по-прежнему была прелестна, если не считать нескольких разбитых оконных стёкол, здесь даже мебель не была сломана или перевёрнута в отличие от некоторых комнат внизу.
– Что ж, времени на восстановление потребуется не так уж много, – сказала Цирцея, пока они со Снежкой продолжали осматривать дом в поисках библиотеки.
Библиотека находилась в одной из самых старых комнат особняка. Более новые комнаты Готель пристроила для своих сестёр гораздо позднее, после того как отправила дух своей матери в туманы. Печально, печально было видеть это место, вспоминая историю Готель, проходя там, где в своё время ступала она сама. Наконец Снежка уютно устроилась в библиотеке, в старом кресле Примроуз, стоявшем возле вырезанного из камня дерева с начинающими распускаться бутонами. Это дерево было единственным признаком жизни в мрачном интерьере старых комнат особняка, если не считать, конечно, жутких каменных чудовищ, вырезанных на их стенах. Снежка улыбнулась, подумав о Примроуз, которая была самым милым персонажем, оставшимся у неё в голове, после того как она прочитала историю Готель.
– Ну если не возражаешь, то занимайся своими поисками, а я пойду, – сказала Цирцея. – У меня не так много времени, чтобы привести этот дом в порядок к приходу Хейзел и Примроуз.
– А ты поищешь сэра Якоба? – спросила Снежка, глядя на Цирцею своими прекрасными карими глазами.
– Да, конечно, – с улыбкой кивнула Цирцея. – Я поищу его. Что с тобой, Снежка? – добавила она, заметив, что Снежка вновь прикусила губу.
– Да ничего, просто думаю. Скажи, как так получилось, что мы с тобой смогли проникнуть в Мёртвый лес? Разве его границы не заколдованы? И потом, как ты соберёшь миньонов и Якоба, даже если они здесь?
– Ну-у... – неуверенно протянула Цирцея. – Я полагаю, что заклятие границ разрушилось с гибелью последней из ведьм, которые здесь правили.
Такой ответ Снежку не удовлетворил. Цирцея чувствовала, что у Снежки имеется ещё масса вопросов, но она их задавать не стала. Цирцея, в свою очередь, тоже задумалась над тем, как сумели войти в Мёртвый лес её матери, когда они были ещё девочками. Загадкой это было, загадкой и оставалось до сих пор.
– Моё зеркальце у меня в кармане, Снежка. А твоё? – Снежка подняла голову от книги, которую она успела найти и начать читать, пока они разговаривали, и утвердительно кивнула. – Позови меня, если будет нужно. И не забудь всё время носить на себе кулон, который я тебе дала, – сказала Цирцея.
– Может, я сама и не ведьма, зато меня ведьма вырастила, – рассмеявшись, покачала головой Снежка. – Со мной всё будет хорошо, Цирцея. А теперь иди. Мне знаешь сколько всего тут прочитать нужно...
Цирцея оставила Снежку наедине с её книгами и пошла по дому, взмахом руки исправляя по пути причинённые ему войной разрушения. Она ожидала, что такого рода магия окажется сложной и будет отнимать у неё много сил, но на деле всё происходило почти без каких-либо усилий. Там, где проходила Цирцея, особняк возвращал свой былой блеск и великолепие. Цирцея чувствовала себя так, словно она возрождает прошлое, сохраняя его для Примроуз и Хейзел точно так же, как Готель и Якоб сохраняли самих Примроуз и Хейзел.
Затем Цирцея вышла во двор, вернула в первоначальное состояние стоявшие здесь статуи и тут, к своему немалому удивлению, заметила двух очень примечательных женщин. Они стояли перед криптами Примроуз и Хейзел, прямо под словами, которые высек на камне Якоб:
«Сёстры. Вместе. Навсегда».
Женщины выглядели в точности такими, какими представляла их Цирцея.
У Примроуз были ярко-рыжие волосы и россыпь веснушек на щеках и на носу. Округлая женственная фигура, щёчки-яблочки – всё пышет энергией и жизненной силой. Цирцея сразу почувствовала, что в жилах Примроуз течёт кровь Мани, хотя непонятно, знает ли об этом она сама. Хейзел? Цирцее Хейзел напоминала бесплотную богиню мёртвых. Длинные серебристые волосы водопадом падали на её плечи и опускались дальше, до самой талии. Лицо Хейзел было таким бледным и светящимся, что казалось неземным.