– Проходите, садитесь, – сказала Снежка. – Я только что заварила чай, его на всех хватит. Сейчас только ещё чашки принесу.
– Нет, дорогая, – остановила Снежку, ухватив её за руку, Хейзел. – Этим я попрошу Якоба заняться.
– Якоба? – Снежка завертела головой, ища взглядом человека, о котором так много читала. – Но где же он?
– У крыльца остался, – указала кивком головы на дверь Хейзел. – Боится напугать тебя своим внешним видом.
Снежка бросилась на крыльцо и нашла стоящего за углом Якоба.
– Якоб, я так рада видеть вас, – воскликнула Снежка, прикладывая свои ладони к щекам Якоба. – Вы в точности такой же красивый, каким я вас себе представляла. Неудивительно, что Мани так сильно влюбилась в вас. – Якоб на это ничего не ответил, а Белоснежка потащила его за собой в дом, в утреннюю гостиную, где их ждали ведьмы. – Прошу вас всех, садитесь, и будем пить чай, – сказала она, войдя в гостиную. Примроуз рассмеялась, и Снежка вдруг поняла, как глупо она выглядит, по-хозяйски командуя в особняке ведьм: – Прошу прощения, – исправилась она. – Разумеется, это ваше право предложить чай. Я не хотела...
– Нет, Снежка, всё в порядке, – остановила её, не дав договорить, Хейзел. – Мы всегда представляли, какой милой женщиной ты станешь, и очень рады видеть тебя именно такой на самом деле.
То же самое могла сказать и Белоснежка, которая была в восторге от этих ведьм, шагнувших в жизнь прямо со страниц истории Готель. Читая о Примроуз и Хейзел, Снежка никак не думала, что у неё когда-нибудь появится возможность увидеть этих ведьм наяву, быть в их доме, разговаривать с ними. Приключение, которое она переживала в эту минуту, было самым изумительным и ярким за много-много лет.
Якоб осторожно прокашлялся, чтобы привлечь к себе внимание, и сказал:
– Я так понимаю, что вы ищете некие пропавшие страницы. Могу я узнать, какая именно история вас интересует? Возможно, мне удастся помочь вам.
Белоснежка прикусила свою губу, боясь отвечать Якобу. Прилично ли спрашивать про историю, в которой говорилось о его собственной смерти? Она не хотела причинить ему боль.
– Не бойся, Снежка, Якоб здесь для того, чтобы помогать нам. Нам никогда и в голову не придёт, что ты можешь намеренно причинить кому-нибудь боль, – сказала Примроуз.
На это Белоснежка улыбнулась и весело спросила:
– О, так ты тоже можешь читать мои мысли? Вот это здорово! Значит, я окружена телепатами?
– Нет, – рассмеялась Примроуз. – Твои мысли, милая Снежка, мы читать не можем, но зато можем читать мысли Цирцеи. А вот она уже может твои мысли читать. Так что через неё и мы узнаём, о чём ты думаешь. Странно это всё, правда? С ума сойти можно. Но впредь мы постараемся не залезать в твои мысли. Я же помню, как ужасно было мне самой поначалу, оттого что кто-то другой может знать о том, что я чувствую или о чём я думаю, но теперь ничего, привыкла.
– Я полагаю, всё это только упрощает дело, – со смехом подвела итог Белоснежка и вновь переключила своё внимание на Якоба: – Дорогой Якоб, я читала в сборнике волшебных сказок историю, в которой были вы и Мани. Её мать угрожала убить вас. А называлась та сказка «Скорбный ящик».
Якоб вздрогнул, пошатнулся и едва не упал, потеряв на миг равновесие.
– Якоб! Прошу вас, присядьте! – бросилась ему на помощь Белоснежка. Она помогла Якобу добраться до дивана, усадила, протянула ему чашку чая. – Вот, выпейте чаю, мой дорогой.
Передавая Якобу чашку чая, Белоснежка взглянула на него сверху вниз и подумала о том, какие красивые у него глаза. Или, во всяком случае, какими красивыми они должны были казаться в то время, когда Якоб был ещё жив. Снежка почти воочию представила себе, каким был когда-то этот мужчина, и у неё заныло сердце, когда она вспомнила историю о скорбном ящике. Примроуз и Хейзел тоже бросились к Якобу, уселись на диван по обе стороны от него, взяли его за руку. Снежка заметила, что Якоб не был привычен к таким знакам внимания, неловко чувствовал себя от этого, но в то же время явно был счастлив в компании юных ведьм.
Белоснежка тихонько улыбнулась, глядя на попавшего в столь дружелюбное окружение Якоба, тем более что и Цирцея к ним присоединилась – опустилась на колени перед Якобом и положила ладонь ему на колено.
– Якоб, вы в порядке? – спросила она. – Могу я что-то сделать для вас? Простите, если мы расстроили вас своим появлением.
– Нет, маленькая моя ведьмочка, нисколько вы меня не расстроили. Я очень рад, что вы здесь. Я так долго, так долго ждал вас. Ваше появление было предсказано предками. – Увидев написанное на лице Цирцеи недоумение, Якоб передал ей кипу бумаг, которую держал при себе. – Думаю, будет лучше, если вы просто сами прочитаете это.
Бумаги Якоба напоминали вырванные из книги страницы.
– «Скорбный ящик»! Это же та история, которую читала Снежка, да?
С сильно бьющимся сердцем Снежка взяла бумаги из рук Цирцеи.
– Да, это они. Пропавшие страницы. – Она отошла к столу, взяла с него сборник волшебных сказок и передала книгу Цирцее. – Я давно должна была тебе рассказать об этом, но не спешила, хотела вначале убедиться в том, что не делаю слишком поспешных и диких выводов.
– Они вовсе не дикие, твои выводы, – заметила Примроуз, с улыбкой глядя на Белоснежку.
– Я хочу, чтобы вы вначале прочитали вот это, – сказала Снежка, протягивая Примроуз сборник сказок, уже открытый на странице с началом истории о скорбном ящике.
– О, мы уже читали эту историю, знаем её, – сказала Примроуз. – А Якоб, я уверена, не смог бы забыть её, даже если бы очень захотел.
Белоснежка покраснела и протянула книгу Цирцее, которая немедленно погрузилась в чтение.
– Конечно, он не мог её забыть. У меня самой страх не проходит с тех пор, как я прочитала эту историю. Но мне очень интересно, кто же всё-таки вырвал те страницы из книги?
– Я их вырвал, ваша милость, – сказал Якоб. – Я пытался таким образом защитить мою бедную маленькую ведьмочку, Готель. Я обещал её матери, что сохраню эту тайну. Но теперь, похоже, гораздо больше вреда будет, если я продолжу скрывать её секреты, чем открою их.
– Вы были правы в своём желании защитить её, Якоб. Правда-правда. Так что не вините себя ни в чём, пожалуйста, – с трудом сдерживая слёзы, сказала Снежка. – Но я всегда думала, что этот сборник волшебных сказок принадлежал злым сёстрам. Каким образом он попал к вам?
На лице Якоба промелькнула странная улыбка.
– Да вот попал. Но так было не всегда. – Снежке показалось, что она поняла, что хотел сказать этим Якоб. Всё, что привело сюда, в Мёртвый лес, её саму и Цирцею, всё, о чём она начала подозревать, с тех пор как прочитала историю Готель, приближалось теперь к своему завершению.
Цирцея ахнула. Сейчас она выглядела так, словно кто-то невидимый высосал из неё все жизненные силы. Цирцея стала похожа на привидение с огромными, широко раскрытыми от ужаса глазами.
– Что-то не так, Цирцея? – спросила Снежка. – Ты прочитала сказку?
Цирцея молча кивнула, всё ещё не в силах произнести ни слова.
Снежка подошла ближе и сказала, обнимая свою кузину:
– Ну а всё остальное мы прочитаем вместе, да, дорогая моя? И ничего не бойся. Я всё время буду здесь, рядом с тобой.
Мани склонилась над мёртвым телом Якоба. Её мать перерезала ему горло. Мани плакала навзрыд, не в силах унять слёзы.
Она сделала свой выбор и потеряла своего любимого.
– Мама... прошу... не забирай... мою малышку! – Она с трудом выдавливала из себя каждое слово, задыхаясь от душившего её горя. Мани чувствовала себя так, словно погрузилась в кошмар, из которого никак не могла выбраться, проснуться. Она могла сейчас только рыдать, и больше ничего. Она была беспомощна, а её мать, напротив, настолько могущественна и сильна, что могла сделать с дочерью Мани всё, что хотела. – Мама, прошу тебя, – умоляюще простонала Мани, глядя снизу вверх на Нестис.
Нестис положила свою ладонь на голову дочери, рассеянно потрепала её словно нелюбимого ребёнка или собаку.
– Девочка моя, перестань плакать. Обещаю, что ты будешь счастлива со своими тремя дочками.
Мани чувствовала, что безвозвратно рушится вся её жизнь. Пытаясь спасти свою дочь, она предала своего любимого и ничего не добилась – её мать всё равно сделает так, как она задумала и решила. Те небольшие магические силы, что достались ей по наследству, повернуть против своей матери Мани не смела. Она знала, что их у неё слишком мало, этих сил, а мать настолько сильнее, что может убить её одним лишь взглядом, если пожелает.
– Моя милая, запутавшаяся дочка – это был твой выбор. У тебя мог быть и Якоб, и твои дочери, но ты предпочла выступить против меня и теперь пожинаешь плоды этого.
– Любовь моя, мне так жаль, мне так жаль! – ещё сильнее зарыдала Мани, припав головой к груди Якоба. – Прости меня. Умоляю, прости меня.
Тут Нестис потеряла терпение и небрежным взмахом руки заставила Мани отлететь через всю комнату и врезаться спиной в стену.
– Немедленно кончай эти глупости, Мани! Мне не нужна дочь, которая будет так убиваться из-за какого-то мужчины! – сказала она, держа на руках крошечную девочку. – Возьми себя в руки и начинай вести себя так, как подобает будущей королеве здешних мест! Ты поняла меня?
Дожидаться ответа Нестис не стала, просто повернулась и вышла из комнаты вместе с ребёнком, оставив Мани одну.
Наедине с телом Якоба.
Руки и платье Мани были испачканы кровью Якоба, которую она пыталась остановить, пока он был ещё жив. Мани опустилась на пол и продолжила рыдать, оплакивая своего любимого и навсегда порвавшуюся нить, которая, как ей казалось, связывала её с матерью.
И конечно, потерю своей дочери она тоже оплакивала.
Но что же могла сделать Мани?
Как связаться с предками без скорбного ящика, она не знала. А ящик разбила в щепки её мать.
Предки обещали ей, что всё будет хорошо. Обещали не допустить, чтобы дело зашло слишком далеко.