– Фауна! Флора! Сядьте! – прикрикнула Фея-Крёстная. – Полюбуйтесь лучше, какой стол я для нас накрыла! А день-то, день-то какой прекрасный! Только смотрите, постарайтесь не пролить чай на эту замечательную скатерть и джемом её не испачкать.
– В Стране эльфов и фей всегда прекрасная погода, разве не так? – рассмеялась Няня. – Не могу вспомнить, чтобы здесь хоть один хмурый денёк случился. Моя сестра такого не допускает!
Три добрые феи нервно хохотнули. Непринуждённо чувствовала себя в компании Няни только Голубая фея.
– Привет, Няня, – сказала она. – Я очень рада вновь видеть тебя.
Няня никогда не могла привыкнуть к тому, что Голубая фея светится, но это не мешало ей считать Голубую фею образцом того, какой должна быть настоящая фея – доброй, милой, любящей, заботливой.
– Я тоже рада видеть тебя! – ответила Няня. Ей хотелось сказать Голубой фее, что та всегда остаётся в её сердце, что Голубая фея симпатична ей с тех самых пор, когда она поддержала Малефисенту во время экзаменов на фею. Впрочем, вслух Няня решила ничего не говорить, не хотела остальных фей в неловкое положение ставить, поэтому просто улыбнулась Голубой фее, надеясь, что та и без слов всё понимает и чувствует, с каким уважением к ней относится Няня.
– Ну, а теперь, когда чай у всех налит и тарелки наполнены, я буду рада открыть наше совещание. Мы собрались здесь сегодня для того, чтобы обсудить очень важный вопрос о злых сёстрах, – сказала Фея-Крёстная, поправляя маленькие розовые пирожные на своей тарелке с розочками. – О, Мерривезер! Я думаю, тебе должны очень понравиться вот эти маленькие пирожные! Они с лимонным маком, твои любимые! Фауна, Фауна, а ты, я думаю, будешь просто без ума от чая из шиповника. А мёд, который милая Флора дала мне из своего сада? Он просто божественный! Его все, все должны попробовать, обязательно! – Пустая болтовня Феи-Крёстной всё сильнее начинала раздражать Няню. Ну сколько же можно ходить вокруг да около! А Фея-Крёстная всё не унималась. – Ой, у нас, кажется, уже заканчиваются эти прелестные маленькие розовые пирожные! Ничего, сейчас мы это исправим!
И она исправила, вновь наполнив взмахом своей волшебной палочки опустевшее блюдо с пирожными, и счастливо улыбнулась.
У Няни было такое ощущение, что её сестра просто не принимает сложившуюся ситуацию всерьёз. Хотя это и было обычным делом, но всегда ужасно раздражало и расстраивало Няню в Стране эльфов и фей – здесь в порядке вещей было оставаться беззаботным перед лицом смертельной опасности. Всего лишь сегодня утром её сестра паниковала и брызгала слюной от волнения, а сейчас занимается чаем и пирожными, вместо того чтобы созвать военный совет, а должна была бы. Может, вода в Стране эльфов и фей такая, что ли, что делает обитателей здешних мест легкомысленными? Безалаберными даже, можно сказать. Няня громко прокашлялась, заставив Фею-Крёстную скосить в её сторону глаза.
– Мне кажется, что моя сестра, одна из Легенд, хотя мы предпочитаем ласкательно называть её Няней, призывает нас заняться делом. Её некоторая нетерпеливость объясняется тем, что сестра очень давно не была в Стране эльфов и фей и забыла здешние порядки, – сказала Фея-Крёстная, бросив в сторону сестры укоризненный взгляд, который, впрочем, не заставил Няню замолчать.
– Ситуация со злыми сёстрами действительно очень серьёзна, и я полагаю, что нам стоит перейти к делу до того, как мы вновь столкнёмся с разрушениями в нашей стране, – сказала Няня и поспешила продолжить, не давая сестре перебить себя: – Мы должны послать за Обероном и его Повелителями Леса, и вообще позвать всех, кто готов воевать на нашей стороне и защищать нас, а не чаи тут распивать и не вязать розовые бантики!
– А теперь меня послушай! – перебила-таки её Фея-Крёстная. – Я, разумеется, помню, что ты правила Страной эльфов и фей сразу после ухода Оберона, но затем оставила свой пост, и кому его передала? Правильно, мне. Так вот, я не желаю, чтобы ты мне отдавала приказы, сидя за моим же столом!
– Простите, Крёстная, – улыбнулась Голубая фея, глядя на Фею-Крёстную, – но мне кажется, что слова Няни не лишены смысла. Если бы Оберону не стало известно, что злые сёстры собираются воскресить из мёртвых дух Малефисенты, мы бы сами об этом никогда так и не узнали. Если честно, то я удивлена, что Оберона до сих пор нет с нами и он не предлагает нам свои планы защиты Страны эльфов и фей. А теперь обнаруживается, что сёстры были освобождены из страны снов. Простите, Крёстная, но Няня права. Мы должны что-то предпринимать, причём немедленно!
– Ну, злые сёстры всегда таили в себе угрозу. Впервые увидев их, я сразу же поняла, что от них ничего нельзя ожидать, кроме разрушения и хаоса! – сказала Фея-Крёстная.
– Чушь! Пустая болтовня! – вмешалась Няня, которую окончательно достала её сестра. – Когда ты впервые увидела злых сестёр, они были ещё совсем крошками! Что ты могла в них рассмотреть?
Няня обвела взглядом ошеломлённые лица фей, которые явно никогда не сталкивались с тем, чтобы кто-то посмел перечить Фее-Крёстной, которая сидела сейчас сердито нахохлившись, словно облитая водой птица.
– Тогда слушайте! – дрожащим голосом начала Фея-Крёстная. – О злодеяниях сестёр будет объявлено всем! А их преступления будут записаны!
– Да ладно, они уже и так записаны, достаточно для этого открыть любой сборник волшебных сказок! – воскликнула Няня, огорчённая тем, что её сестра так бездарно тратит, тянет время. – О преступлениях сестёр прочитать может каждый, а дальше-то что?
– Я добьюсь того, чтобы их преступления были запротоколированы! – взвизгнула Фея-Крёстная. – Злодеяния сестёр продолжаются слишком долгое время, чтобы не осудить их! Итак, позвольте мне выдвинуть обвинения против них. – Она прокашлялась, и, очистив горло, начала перечислять: – Обвинение первое: Белоснежка. Злые сёстры мучили бедную девочку и свели с ума её мать, подтолкнув к убийству дочери. По счастливой случайности матери удалось лишь погрузить Белоснежку в колдовской сон. А ещё они дали Белоснежке волшебное зеркальце с заточённой внутри стекла Гримхильдой! И, словно этого им было мало, все эти годы изводили и продолжают изводить Белоснежку кошмарными снами. Обвинение второе: Белль. Злые сёстры подбили Цирцею наложить заклятие на бедное, ничего не понимающее Чудовище и на всё его имение. Однако настоящей жертвой при этом оказалась Белль. Сёстры наложили целую серию хитрых, непрямых заклятий, которые должны были завести бедняжку Белль в лес и отдать на растерзание волкам! – Тут Фея-Крёстная вновь откашлялась. – Обвинение третье: Ариэль. Не удовлетворившись предыдущими преступлениями, сёстры сговорились с Урсулой убить Ариэль! В их планы также входило лишить Тритона, его трона и, кроме того, они едва не убили ещё при этом принца Эрика. Позвольте мне добавить этих двоих к общему списку их жертв! Обвинение четвёртое: Аврора. Злые сёстры помогли Малефисенте с помощью своей чёрной, мерзкой магии создать Аврору! И хотя мы все любим нашу принцессу, мою милую, бедную девочку, что, если бы она выросла похожей на свою мать? Со стороны сестёр было совершенно безответственно подвергать будущее принцессы такой опасности! Обвинение пятое: Рапунцель. Сёстры вошли в сговор с Готель и помогли этой ужасной, ворующей детей ведьме скрыть местонахождение Рапунцель от её встревоженных родителей, оставив их с разбитым сердцем!
Няня закатила глаза. Да, всё, сказанное сестрой, было, разумеется, правдой. Однако правдой, да не всей. Как обычно, Фея-Крёстная не считала жертвами злых сестёр тех, кто не родился принцем или принцессой. Ну не брала она в расчёт простых обычных людей, не брала.
– Да, пусть будут запротоколированы все обвинения против сестёр, которые мы выдвинем на суде. Если, конечно, уцелеем после их нападения, – сказала Няня, очень серьёзно глядя на свою сестру. – Я знаю, многие из вас переживали нелёгкие времена, однако меня не покидает чувство, что мы все – в той или иной степени – сами виноваты в том, что позволили злым сёстрам так далеко зайти в их преступлениях. Ведь если бы кто-нибудь из фей присматривал за Малефисентой, злые сёстры не смогли бы замахнуться на то, чтобы помогать ей в создании дочери.
– Послушай, Няня, – негромко заметила Голубая фея, – ты знаешь, что я всегда относилась к Малефисенте с большой симпатией, однако хочу напомнить, что фея, которая должна была присматривать за ней, имелась. И это была ты.
Няня посмотрела в глаза Голубой феи. В них не было ни тени той злобы, с которой обычно отзывались о Малефисенте остальные феи. Нет, только печаль и искреннее сожаление.
– Да, ты права, я упустила её, – согласилась Няня. – Если бы я была рядом с ней, защищала и направляла её, ничего этого с ней не случилось бы. Малефисента никогда не стала бы тем бесчувственным, бессердечным чудовищем, если бы не отдала своей дочери всё лучшее, что в ней было. И была бы до сих пор с нами. Да, я упустила её. Но остальные феи её тоже прозевали, поэтому нам нужно сделать выводы из этого урока и позаботиться о том, чтобы ничто подобное не случилось впредь ни с одной юной женщиной или молодым мужчиной. – Няня обвела взглядом сидевших за столом фей и увидела, что согласиться с ней готова, судя по всему, только одна Голубая фея. И Няня продолжила, не теряя надежды достучаться до всех остальных: – Я чувствую, что нам пришла пора пересмотреть вопрос о том, кому должны помогать феи. Малефисента в данном случае – отличный пример. Вспомните, как она сдавала свои экзамены на фею. Ведь уже тогда Малефисента чувствовала, что в истории с Белоснежкой помогать было нужно в первую очередь Гримхильде, и я вынуждена была согласиться с ней. Малефисента услышала, как мужчина в зеркале мучает Гримхильду, и решила помочь ей, а в результате была отсеяна на экзамене за то, что не стала помогать Белоснежке, хотя было ясно как день, что в самой большой опасности была Гримхильда!
– Гримхильда? В опасности? Ты это серьёзно? Да она же пыталась убить свою собственную дочь! – гневно воскликнула Фея-Крёстная. Три добрые феи одобрительно загудели, соглашаясь с ней. Их голоса слились в общем желании встать на защиту Феи-Крёстной.