Взламываемый бот «умер» где-то через две-три минуты, еще парочку заняло скачивание, установка на «Абд» и включение в работу дополнительных банков данных. Ну а дальше пошла чистая лотерея, увидит ли заражение сетевой фаерволл, а если немного не повезет и увидит, то, как скоро. Точкой невозврата для скрытого заражения всей электроники в системе тактической связи уровня роты я оценивал минут десять. При не обнаружении атаки до этого времени включенные в систему устройства уже не могло спасти ничего. Своевременное обнаружение заражения могло спасти оборудование части включенных в сеть абонентов, но саму систему связи гасило без вариантов
Несмотря на то, что фактически все модификации «Стирателя» по шкале вредоносности программного оборудования не выходили из среднего уровня, он был одной из самых мерзопакостных в плане проникновения на устройства из всех придуманных человечеством вредоносных программ. До перехода в активный режим, код этой гадости фаерволлы даже на повышенном уровне безопасности видели очень плохо. Вирус создали по одной из программ борьбы с искинами. В борьбе с враждебным компьютерным разумом «Стирателю» блеснуть не удалось, однако в войнах мясных мешков он взял свое сторицей. Оставляя, в зависимости от настроек нетронутой или малоповрежденной 70–95% информации в базах данных, — откуда ее, конечно же, можно было извлечь, вирус убивал всю электронную «высшую нервную деятельность» вплоть до средневысокого уровня. Начисто. Да и зазевавшегося низкоуровневого искина, не понявшего с чем имеет дело, сто процентов что мог затереть без особых проблем. Я про такие случаи не знал, но не стал бы спорить, если бы мне сказали, что они были.
В общем, благодаря возможности настройки нижнего порога ущерба, для космоса, где всегда все может выйти из-под контроля, эта мерзость была оптимальной. «Мертвые» корабли, где благодаря заражению поделиями высшей степени опасности безнадежно умерли вообще все компьютерные системы, вплоть до самых примитивных я, увы, несколько раз видел. К счастью для экипажей, в большинстве случаев люди гибли сравнительно быстро — в самых тяжелых случаях отказывали даже базовые «мозги» скафандров. Мне такого было не нужно. Неплохие шансы на выживание я получал уже по отключении у высоких воюющих сторон мелких дронов, завязанных на них систем разведки и наблюдения и тактических компьютеров. Боевых киберов в том числе.
Когда вокруг потух свет, и только через несколько очень долгих секунд зажглось аварийное освещение, свои молитвы я чуть было не озвучил
План был хорош. Особенно для такой ситуации. Но я немного недоучел количество специалистов в толпе, которые смогут понять, что они видят. Нет, не по аварийному освещению, а по замершим в свете ботам.
— На выход! — скомандовал Сушко, глядя как мускулистая бабенка с короткими платиновыми волосами выворачивает винтовку из манипулятора ближайшего к нам «Абда». — Уходим к спасательным капсулам!
Как план «Б» меня это устраивало. Однако план «А» был в том, чтобы помочь убить всех нападавших и спокойно дождаться помощи. Для такого плана у меня были некоторые основания: аварийные системы корабля, включая связи, по протоколам безопасности должны были быть изолированы от основной рабочей сети; экипаж и служба безопасности лайнера никуда не делись; ну а выживание в спасательных капсулах было такой же лотереей, как и очутиться в шлюпке посреди океана, на Старой Земле в эпоху паруса. Особенно если пираты справятся со «Стирателем» и корабль из системы угонят, а в капсуле кто-то из самых «умных» пассажиров не догадается подключиться к системе управления через зараженный инком. Ну или их просто перехватят пираты.
— Аварийные рундуки, коммандер, — прикидывая варианты как потеряться подсказал Сушко я, изо всех сил стараясь не частить. Под химией на это был нужен навык, который требовалось регулярно поддерживать. По уму, легкий аварийный скафандр никому из нас бы не помешал. На лайнере шел бой.
— Некогда! — отрезал лейтенант-коммандер. — Бегом к капсулам, без промедления! Они скоро опомнятся!
Видя группу военных, которые знают, что делают, к нам начали присоединяться люди. Меня оттеснили немного в сторону, я охотно это позволил, толпа с совершенно ненужным в такой ситуации криком вынесла меня через вход, я глянул на право… и что было сил ломанулся назад, удачно проскочив у косяка. На углу стояли две металлические фигуры с направленными в нашу сторону штурмовыми винтовками в руках. Захватчики переключились в «аварийный» режим. «Базовый» функционал сколько-нибудь современных и совершенных боевых скафов убить вредоносными программами сложно. Через секунду пираты открыли огонь.
Назад я не оглядывался, знал, что там увижу.Отбирать винтовку у кого-то из трех заимевших их везунчиков было не вариантом, каждого из них окружала группа поддержки. В итоге я подобрал удачно попавшийся на пути офицерский кортик, клинок изделия действительно оказался монокристаллическим, содрал с покойного хозяина ножны и перепрыгнув барную стойку, нырнул в технические помещения. Дверь туда уже была открыта, умным я тут был не один.
А вот умным и вооруженным хоть чем-то стоящим — увы. Поскольку на заднем выходе из подсобок, за еще одной открытой дверью обнаружились; слева потухший стоя спиной ко мне гусеничный штурмовой бот, какая-то из свежих модификаций мантикорских «Буцефалов» и два покойника; а справа, где-то метрах в трех два пирата с еще двумя трупами у ног и четырьмя за ними. Двое из последних были виденными в зале подростками.
С одной стороны, мне здорово повезло, дверь контролировал только один из двоих пиратов, второй «держал» его спину. С второй, везение тут было не при чем. Меня, резкого как понос и вылетевшего в коридор как снаряд не ожидали, а SG-119M убийцы стояла на одиночных. Парниша рассчитывал встретить мягкие цели и экономил боеприпасы.
Я проскочил линию огня, в меня выстрелили и промахнулись, я оттолкнулся от противоположной стены и нырнул вниз, в меня с снова выстрелили, уже трижды — и снова не попали, а потом я оказался рядом с стрелком. Слишком близко чтобы он мог направить на меня ствол.
Скафандры у этой пары пиратов были достаточно качественными и популярными среди средней руки профессионалов штурмовыми «Атлантами», но в такой ситуации это даже ухудшало для них ситуацию. Я бы этих людей достал даже при работающих тактических компьютерах с их автоматами сопровождения целей. Тупо на разогнанных быстроте и реакции. Ну и оборотной стороне качества скафов, наличия уязвимых зон, задаваемых их гибкостью.
Первый удар прошел в подколенную ямку, монокристаллическое лезвие прорезало мягкую броню как бумагу — удар был относительно неопасным, но радикально снижал мобильность противника. Второй рукой я заблокировал винтовку, дернул ее на себя и в сторону, не обращая внимания на содрогания от лихорадочной частой стрельбы в никуда, и, поднимаясь, сунул пирату клинок под руку, в щель между наплечником и кирасой, насколько хватило сил шевельнув клинком под броней. Далее, может быть и смертельно раненого, но пока что еще могущего быть опасным клиента нужно было на время оставить и позаботится о втором. Этот успел развернуться и растерянно пытался «поймать» меня стволом.
Тут ситуация толкала прикрыться телом противника. Что я и сделал, что есть силы толкнув прикрывающую меня бронированную тушу на тот самый ствол. У второго пирата штурмовая винтовка стояла на автомате, длинная очередь ушла в сторону, а он сам отшатнулся назад, к стене и рефлекторно попытался столкнуть приятеля с линии огня. Мне оставалось только выскочить под его руку и, используя инерцию тела противника, громко уронить его на палубу. Ну и добить там. Хватило одного точного удара. Пират, чувствительно приложившийся к металлу под напольным покрытием, выпустил винтовку и, неосторожно наклонив голову, открыл щель между шлемом и бронированным горжетом. С лёгкостью пропоровший мягкую броню кортик перерубил врагу позвоночный столб в основании черепа. С таким ранением с какими угодно модификациями и под какой угодно химией выжить было нельзя. Кортик из затылка врага я уже не вытаскивал, просто подхватил SG и, переключившись в «ручной» режим, расстрелял неуклюже ворочавшегося пытаясь развернуть на меня ствол раненого. Пули выкрошили лицевую панель шлема и вышибли наружу брызги крови, костей и мозгов.
Я снова выжил, мои враги опять нет.
Теперь нужно было воспользоваться неожиданным подарком судьбы. Я осмотрелся по сторонам, выбирая под мои цели техническое помещение поудобнее. В открытой двери мелькнуло движение. Я машинально дернул винтовкой.
— Не надо, сэр! — спрятав голову за косяк заорал мне знакомый голос.
— Басич?
— Да, сэр!
— Выходи! — обрадовался я. Проблема грузчиков решилась сама по себе.
За Басичем в этот раз следовал только один коммандос, также как капрал, забрызганный кровью и ранее сидевший метрах в пяти от нашей группы пожилой флотский петти-офицер. За их спинами жались друг к другу гражданские.
— Где Сушко? — спросил я.
— Лейтенант-коммандер убит, — ответил капрал. — Самую малость не добежал до угла. Лейтенант Вестфален успел. Мы вернулись…
— Хорошо, — сказал я, наступив на руку некоего прилизанного молодого человека, вознамерившегося опередить Басича в попытке поднять винтовку покойника. — Брысь отсюда.
— Не имеете прав… — взвизгнул шпак и охнув, стек по стенке сложившись пополам. Молчаливый коллега Басича со всей дурью боевой модификации организма сунул шустрику кулак в печень. Прочие гражданские заорали и рванули от нас подальше.
«Не убил бы…» — равнодушно подумал я. В сложившейся ситуации было не до посторонних. Петти-офицер стоял у «Буцефала», прикидывая как снять с него боевой модуль.
— Вы двое! Схватили трупы и оттащили их вон к той двери! Будем снимать броню… — рыкнул я. — Сайлор, ты сам пулемет с бота снимешь?
— Думаю, как это сделать, сэр!
— Думай! Мы будем тут, — кивнул я на нужную дверь. — Предупреди, прежде чем заходить.