тогда, конечно, придется орать.
Внезапно чья-то рука с силой сжала мое горло. Я захрипела и вслепую ударила нападавшего. Хватка чуть ослабла, но не настолько, чтобы высвободиться.
Острое лезвие кинжала вдруг прижалось к щеке. По позвоночнику покатился ледяной пот.
— Ну и, — прозвучал возле уха хриплый голос Лелаб, — куда это мы собрались?
От такого поворота событий я потеряла дар речи. Ожидала чего угодно, но только не этого!
— Отпусти, — прошипела я.
Лелаб хмыкнула. Кинжал и впрямь убрала, но отпускать не торопилась.
— Выкладывай, — отрывисто велела она.
Я шумно выдохнула и тут же призналась:
— Делать ноги.
Ничего более интеллектуального мне на ум не пришло. Да и, по сути, не требовалось.
— Стой смирно, — сказала Лелаб. Ее рука исчезла, я снова выдохнула, на этот раз успокаиваясь и приходя в себя.
— Ну стою. Но, кажется, для этого сейчас не лучшее время.
— Тихо! — фыркнула она. — Мне надо подумать.
Ну конечно, давай думай. Нашла время.
Хотя, учитывая, что ничего разумного предложить я не могла, стоило подождать измышлений Лелаб. К тому же Чиу сам советовал держаться рядом с этой теткой. Ну ладно. Женщиной.
— Будем сваливать, — задумчиво произнесла Лелаб.
— Гениально, — мрачно отметила я.
— Я знаю, — ни капли не смутилась она. — Но это займет время. А его нет.
— Хм. — Я поправила съехавший пояс. Похудела, что ли, за время пребывания в гареме? — Тебе тут не по нраву.
— Знаешь, милочка, — хмыкнула она, — одна хвостатая старая перечница мне кое-что должна, поэтому не буду вдаваться в подробности. Скажу только, что ты и твой друг Айшу совершите небольшое путешествие в моей компании. Надеюсь, ты в восторге?
— Полном, — заверила я.
И хоть, с одной стороны, не слишком хороша спутница, в чьих мотивах я совершенно не разбираюсь, с другой — Лелаб мне нравилась. И, пожалуй, второе куда весомее, чем первое.
Она неожиданно взяла меня за руку.
— Я подпитаюсь твоей змеиной силой. Ощущения могут показаться странными, но ничего плохого не произойдет, не бойся.
Возразить я не успела — по телу пробежал жар. Лелаб что-то зашептала: быстро, странно, на непонятном языке. Казалось, слова — не слова, а жидкий металл, что медленно стекает на ледяную скалу. Вмиг стало холодно, сердце сжалось. Я сделала вдох.
Шепот-заклинание Лелаб словно стал осязаемым, окутал комнату густым маревом, обвил руки и ноги, не давая двинуться. Я прикрыла глаза. И тут же какая-то неведомая сила подхватила меня и закружила, словно пушинку. Я вскрикнула, но голос не прозвучал, слился с заклятием Лелаб, напоил его своей силой. Горло на миг сдавило, показалось, что из него тянут силу, словно злая колдунья Урсула из русалочки в диснеевском мультике.
Неуместное сравнение исчезло в тот же момент, когда я услышала зов — змеиный, древний.
И тут же осознала, что понимаю слова:
— Приветствую тебя, дочь анш-ш-шурского мага, — прошипел Айшу.
— Здарова, мелкий, — не смутилась Лелаб.
Я вздрогнула и уставилась на нее. Правда, среди полумрака комнаты все равно ничего не разглядеть толком, хоть глаза уже и привыкли к темноте. Мелкий? Вот эта здоровая оглобля с хвостом? Мелкий? Кажется, я определенно чего-то не знаю в этой жизни. Вот выберусь отсюда — обязательно напишу книжку о сложных взаимоотношениях аншуррских дамочек и нагов.
— Помнишь должок, радость моя? — проворковала она.
Айшу только тяжело вздохнул:
— Почему я? В конце концов, ты спорила с отцом — вот к нему и приставай!
Я превратилась в слух, замерев на месте.
— Я пристану. Давно мечтаю об этом. Только ты уж будь милым мальчиком, проводи через своих людоедиков.
— Они не едят старых вредных ведьм, — проворчал Айшу.
— Вот этого я и опасаюсь, — на полном серьезе сообщила Лелаб. — Лада поэтому и может не бояться, а вот моя небесная красота не сумеет оставить их безразличными.
Я поперхнулась от возмущения. И в то же время не могла не отметить, что она потрясающая тетка.
Змеиная сила утекала, будто в бездонную пропасть, поэтому пришлось пошевелить рукой, хоть так привлекая внимание и давая понять, что долго не выдержу.
Лелаб тут же прекратила язвить:
— Иди в подземелья дворца. Встретимся у двери Алкубры.
— Туда можно войти? — в голосе Айшу прозвучало изумление.
— Мне — можно, — отчеканила она. — Поэтому бросай свою драку — и марш в подземелье.
Молчание нага было не менее изумленным. Кажется, он не понимал, как можно «бросить драку», когда рядом противники с мечами, которые совершенно не собираются расступаться и пропускать его.
Однако Лелаб это явно не смущало. Она отпустила меня, и я едва не рухнула на пол. Голова кружилась, мерзкая слабость окутала все тело. Лелаб осторожно придержала за плечи:
— Ну-ну, милочка. С непривычки, конечно, туговато, но соберись. Время выбраться из этого вертепа.
Кое-как поборов гадкое самочувствие, я ухватила Лелаб за запястье. Она потянула меня к выходу.
— Это какие у тебя отношения с нагами-то? — спросила я по ходу, не в силах сдержать любопытство.
— Хм, — задумалась она, — долгие. Я тебе даже расскажу, только не сейчас.
Мы пробежали по узкому коридору. Нырнули в какую-то боковую дверку, спустились по узенькой крутой лестнице. И если б не крепкая рука Лелаб, поддерживавшая меня, то я бы обязательно навернулась и что-нибудь себе сломала. Освещения тут почти не было — Лелаб зажгла бледно-зеленый шарик, паривший над ее головой и едва разбавлявший находившуюся вокруг густую тьму.
Когда мы наконец спустились, я готова была расцеловать пол. Однако на это не было времени. К тому же разум, почему-то голосом Чиу, намекнул, что лучше целовать красивого мужчину.
Совсем уж некстати вспомнилось, что там, наверху, остался Тургун. Я отогнала от себя ненужные мысли. Потом Тургун, потом Грехт, потом…
— Стойте! — крикнули за спиной.
Мы с Лелаб, словно по команде, обернулись. На лице моей спутницы отразилась вся досада, которая только могла появиться в такой ситуации.
— Этих еще принесло, — пробормотала она.
Я с опаской посмотрела на троих вооруженных шариярцев с саблями наголо. Кажется, ребята из дворцовой охраны Асафа. А может, и нет, всех не упомнишь. Но настроены явно недружелюбно. А отмахиваться от трех здоровых мужиков двум женщинам без пистолетов — крайне неосмотрительно.
Но Лелаб ничем не показывала страх. На мгновение меня взяла зависть.
— Что вы делаете? — громовым голосом спросил один из воинов, медленно спускаясь к нам.
Мне стало не по себе. Что врать-то? Я кинула взгляд на спутницу. Та лишь улыбнулась.
— Да понимаете…
Удар, вскрик — один из шариярцев скатился по лестнице. Звон стали, рычание. — не звериное, но, кажется, и не человеческое. Бронзовая молния, проклятья на непонятном языке.
С недоверием я поняла, что вижу перед собой Тургуна. Из шариярцев в живых остался всего один, да и тот едва держался на ногах. Тургун не смотрел на нас — его целью были мужчины. Теперь стало ясно, почему улыбалась Лелаб. Но должен же прийти и наг!
— Это сомнительная помощь, детка, — задумчиво протянула Лелаб, оглядывая Тургуна так, словно собиралась утянуть в темный уголок и предаваться с ним плотским утехам до прихода всех святых. Если, конечно, они не постесняются сюда заглянуть. Хотя, чего уж скрывать, в битве варвар и впрямь выглядел так, что невольно забывалось все вокруг.
— Подбери слюни, милочка, — словно прочитав мои мысли, сказала Лелаб. — В койку еще успеешь затащить своего красавчика. Сейчас не до этого.
Пока я раскрывала рот, чтобы ответить, последний шариярец болезненно вскрикнул и рухнул на ступеньки. Тургун поднял взгляд и посмотрел прямо на меня. Широкая грудь вздымалась от дыхания, кожа поблескивала от пота. На руках и одежде пятна крови. Но явно не его — врагов. Взгляд яростный, не глаза — пылающие черные солнца. Опасный. Сильный. Зверь.
И смотрит так, будто хочет на месте сожрать с костями. И почему-то этот взгляд совсем не пугает, даже наоборот…
— Что здесь происходит? — спросил он.
Спустился медленно, чеканным шагом. Я невольно зашла за спину Лелаб. Когда тебя трахнули взглядом на расстоянии — это приятно (или оскорбительно, зависит от ситуации), но вот если это самое расстояние резко сократилось, то лучше ретироваться. На всякий случай.
— Долгая история, — невозмутимо ответила Лелаб. — Поверь, ты совсем не тот собеседник, с которым бы мне хотелось поделиться деталями.
Тургун, кажется, готов был вцепиться ей в глотку, однако, с трудом, но все же взял себя в руки. Сделал глубокий вдох.
— Демон с тобой, старая ведьма, благодари своего отца, что ты уродилась женщиной.
— Это почему? — невольно вырвалось у меня.
— Он с женщинами не дерется, — охотно разъяснила Лелаб и бросила на Тургуна лукавый взгляд. — Благородный.
Тургун посмотрел на меня. Не произнес ни слова и ухватил за локоть. Притянул к себе. Заглянул в глаза. Мне стало жарко, словно оказалась обнаженной среди пустыни под палящим солнцем. Во рту почему-то пересохло. Захотелось отвести взгляд, но не вышло. Появилось странное чувство: одновременно и стыдно, и желанно.
Ладони Тургуна легли на мои плечи, по телу пробежал жар. Сердце пропустило удар. Какие у него красивые губы. Какие…
— Нашли время, — буркнула Лелаб. — Деточки, ау, заниматься непристойностями потом будете.
Я резко отпрянула от Тургуна, мысленно ругая себя на все лады. Что это еще за наваждение? Вокруг драка и большие проблемы, а мне до одури хочется повиснуть на шее полуобнаженного варвара — и пусть весь мир подождет.
Тургун, кажется, все понял. Усмехнулся, но ничего не сказал.
Я мотнула головой, пытаясь понять, чем вызвана гормональная паника. Однако разобраться в себе так и не сумела: в тот же миг меня сгребли в охапку и прижались к губам. Страстно, горячо, крышесносно. Широкие ладони огладили спину, вжимая так, что не шевельнуться. Дикий зверь дорвался до добычи. Целовал властно, жадно, словно наказывал за то, что истомился ожиданием.